Арезиллум

Давным-давно, на бескрайних просторах на берегу величественной реки Сифд располагался величественный город Таллуг. Он раскидывался от ближайших гор, на чьём подножии располагался величественный замок правителя Арезиллума, до просторных лугов молодой зелени, на которых жители города пасли свой многоголовый скот.

Над густым тёмным пушистым лесом горделиво возвышался, как бы подражая горным пикам на фоне, утончённый замок. Въезд по широкой дороге, ведущей к нему, оканчивался массивными воротами, заключёнными в величественную арку с окошками. С обеих сторон от ворот сидевшие в карете могли наблюдать тонкие невысокие башенки с коническими крышами голубоватого металла. Как только массив деревянных ворот медленно разошёлся по сторонам, кучеру открылся вид на просторную мощёную площадь. Лишь перед самим входом в замок были разбиты пёстрые клумбы нежных цветов. Остальное пространство часто пригождалось при приёме гостей и их транспорта или же при военных построениях, на которых мудрый король отдавал распоряжения своим войскам.

После полудня высокое здание замка застилало своей тенью и площадь перед дворцом, и боковые галереи. Правая галерея слегка поодаль имела высокую башню, которая служила смотровой. Слева же неровным каскадом здания возвышались до уровня основного массива. Остроконечные крыши сине-фиолетовым металлом черепиц бликовали на солнце и служили верным опознавательным знаком для речных судов. В самой высокой башне замка располагался рабочий кабинет короля, в котором решались все самые значимые для страны вопросы.

Светловолосый юноша вышел из кабинета, тихо притворив за собой массивную дверь с железным кольцом ручки. Он не сразу отпустил его, всё ещё находясь в раздумьях о прошедшем разговоре. Но, придя к обыкновенному для него заключению, он вздохнул, опустил руку, бросив последний взгляд на опускавшийся с характерным звуком металл, выпрямился и с привычной горделивой осанкой и надменно-пустым выражением на лице направился прочь по небольшому коридору к плохо освещённой через витражные прорези в стенах винтовой лестнице. Вскоре он вышел в уже намного более просторный коридор, устланный мягким тёмным ковром с большим ворсом, ноги в котором вне зависимости от толщины подошвы обуви проваливались так, что казалось, что ты и сам вот-вот весь погрузишься в эту пучину. Солнце всё ещё достаточно ярко пробивалось через высокие окна галереи и давало возможность каждому проходящему осмотреть не только массивные шторы, схожие цветом с ковровой дорожкой, но и противоположную от стёкол стену, обильно заполненную множественными военными трофеями короля и портретами королевской семьи, генералов и главнокомандующих, известных гостей, посещавших отца юноши при своих королевских визитах. Шедший совершенно индифферентно скользил пустыми серыми глазами по массивным позолоченным вензелям багетов, фактурным мазкам масляных красок, размышлял о чём-то отстранённом. Вскоре он пересёк этот бесконечно длившийся путь галереи и вышел к одному из бессчётного множества поворотов, ведших в такие же нескончаемые коридоры и проходы. Он слегка сощурился от резкого перепада в освещении, потому как перешёл в ту часть этого неописуемо огромного здания, на которой изящная стеклянная стена света оканчивалась и переходила в коридор, по обеим сторонам которого шли двери в отдельные комнаты разного назначения. Ему оставалось идти ещё несколько минут до своих покоев, однако в таком гордом одиночестве дорога казалась намного более растянутой.

Когда он всё-таки добрался до заветных двойных дверей прямо на повороте коридора, створка одной из них отворилась и небольшой мальчишка лет 12 выглянул в щель, тут же спрятался за массивом резного дерева и открыл двери полностью.

– Ты же помнишь, что ты не обязан, Бенджамин. Они же такие тяжёлые, – спокойно произнёс юноша, рукой отталкивая открывающуюся дверь, чтобы подсобить слуге.

– Но это моя работа, Ваше Высочество, – покорно пролепетал мальчик и поспешил затворить дверь, как только господин прошёл в комнату.

Не зная, что ответить, молодой человек повернул голову в его сторону, посмотрел на него и промолчал, лишь слегка кивнув. Он далее продвинулся в глубь просторной комнаты, выложенной массивными каменными плитами, и подошёл к зеркалу. Оттуда на него горделиво и задиристо смотрел высокий среднего телосложения молодой парень. Светлые, практически белые волосы в прямом проборе локонами спускались на лоб и нередко падали на глаза, от чего тот был вынужден периодически поправлять их. Широкие брови окаймляли обычно полуприкрытые то ли в утомлении физическом, то ли в более метафорической усталости от этого мира серые глаза, устремлённые куда-то в пустоту, нежели на собеседника. Впалые щёки и слегка поджатые губы выдавали в нём человека чрезмерно серьёзного, что иногда перерастало в суровость, которая помогала ему в достижении военных целей своего отца. В ушах, лишь едва прикрываемых волосами, болтались заметные серьги, состоявшие из крупного кольца и камня, обработанного в форму капли, который болтался на нижней части основания. От безделья парень изредка слегка раскачивал головой из стороны в сторону, развлекая себя болтавшимися камушками, задевавшими ворот одежды. Обычно слегка поднятая голова с аккуратными линиями нижней челюсти обнажала крепкую шею. Сейчас, в обычный день, когда он мог себе позволить потратить день по своему усмотрению, он был одет в белую рубашку с низким воротом, шнуровка которой была свободно распущена. Аккуратные брюки по фигуре были заправлены в голенища лаконичных чёрных сапогов.

Пальцами руки он аккуратно провёл по розовевшему на правой скуле шраму в виде простой полосы и облегчённо выдохнул. Он перевёл взгляд от отражения в окно, открывавшее вид на бескрайний как казалось лес, однако при должном усилии где-то перед линией горизонта из-за кущи верхушек деревьев выглядывали крыши домов и башен ближайшего города. Через лишь несколько мгновений послышался стук в дверь. Бенджамин быстро вскочил с отведённого ему массивного – особенно в сравнении с мальчиком – стула и приоткрыл створку, чтобы посмотреть на гостя.

– Ты свободен, Бенджамин, – не отводя взгляда от пейзажа, махнул рукой принц.

Несмотря на то, что принц не повернулся в его сторону, слуга всё равно отворил дверь, пропустил в комнату гостью и, сделав глубокий поклон, удалился. С лёгким звоном украшений на ногах она поспешно прошла мимо письменного стола в углу и остановилась в некотором отдалении от хозяина комнаты, ожидая его реакции.

– Доброе утро, Ваше Высочество, – она вопреки ожиданиям не склонилась в поклоне, а лишь скрестила руки на груди.

– По какому поводу я удостоен такой формальности, Ми? – обернулся он к ней и рассмотрел девушку.

Перед ним стояла невысокого роста кудрявая девушка с яркими зелёными глазами, открыто смотревшими прямо на достопочтенную особу. Сегодня Ми решила принарядиться в объёмные шаровары, аккуратно подвязанными у самых щиколоток. Наверху красовалась такого же узора, что и штаны, плотно прилегавшая майка, открывавшая плечи, декольте и даже часть живота. По меркам своего времени девушка одевалась чрезмерно вызывающе, но, будучи придворным чародеем самого могущественного в мире правителя, она вполне позволяла себе такую вольность. Крупные кудри русых волос были забраны в высокий хвост, спускавшийся шлейфом на плечи и укрывавший лопатки. Запястья, как и пальцы, были заполнены разнообразными украшениями. На щиколотке одной ноги болталась сверкающая цепочка с мелкими камушками, а другой ноге был несоразмерно широкий браслет крайне интересного внешнего вида. Он состоял из цепи крупных звеньев, в центре которых были аккуратно обработанные тёмные зелёные камни с более светлого оттенка прожилками. Между собой камни были связаны ажурными веерами тонких полосочек светлого металла. Несмотря на внешне кажущуюся громоздкость, браслет никак не отягощал движений.

– Потому как сегодня мы наконец приступим к изучению тонкостей материализации объектов.

Губы принца лишь слегка подёрнулись улыбкой, хотя внутри он ликовал до предела. Уж очень давно он стремился к постижению одного из самых сложных видов магии, бессчётно упрашивал Ми научить его этому таинству, но та всё отказывалась, оправдывая это тем, что юноша ещё был не готов. Но только не сегодня.

– Начнём с чего-то попроще, – проговорила она и подняла руки, поводила ими в воздухе и перед молодым человеком, присевшим на ворсистый ковёр, оказались чаша с водой, незажжённая свеча в простеньком подсвечнике и светлое длинное перо. – Делай с этим то, что посчитаешь нужным.

Парень с энтузиазмом принялся за предложенное задание. Он сосредоточенно осмотрел объекты, лишь немного помедлил и начал: щелчок пальцев заставил фитиль свечи вспыхнуть и заняться ярким, даже слегка неестественно сильным пламенем.

– Не дурачься, – со смешком произнесла она, понимая, что именно так проявились переполнявшие его восторг и воодушевление.

Огонёк тут же успокоился, немного потрепался на острие свечи и таким же щелчком пальцев был благополучно потушен, оставив после себя лишь тонкую нить дымка. Следующей на очереди была чаша с водой. Он вынес вперёд раскрытую ладонь, медленно сжал пальцы. Вода в чаше незамедлительно отреагировала на это и затрещала образовывавшимися трещинами льда. В считанные секунды от плескавшейся жидкости не осталось и следа, вместо неё от чаши с беловатым камнем исходил едва ощутимый холод, заставивший саму чашу покрыться бархатом испарений. Парень взглянул на девушку в поисках одобрения, встретил её ухмылку и посчитал это верным знаком. Далее он развернул сомкнутую ладонь тыльной стороной вверх и, мягко разжав пальцы, провёл ею в сторону. Вода, только что пребывавшая в совершенно твёрдом состоянии, безукоризненно повиновалась и постепенно не оставила и намёка на лёд. Из испытаний осталось только изящное перышко. Принц положил ладонь чуть поодаль от него, упёрся пальцами в узорчатый ворс. Снаружи ничего не было видно, но произошло что-то, от чего пёрышко неестественно подпрыгнуло без какого-либо прикосновения к нему, а оттаявшая вода покрылась кругами малюсеньких волн. Резкое движение кистями и перо отправилось в полёт, окончанием которого стало столкновение с шароварами Ми.

– Очень неплохо, – кивнула она и махнула кистью в сторону, от чего перо и свеча мгновенно исчезли в воздухе. – Итак. Скажи мне, представляешь ли ты, из чего состоит, ну, скажем, снежинка?

Парень кивнул головой, не совсем, однако, понимая, к чему она клонит.

– Снежинка, – она быстро взмахнула руками, и из кубка вознеслись несколько шариков воды, – она состоит из отдельных льдинок, прикрепляемых к какому-то основанию. Ну, например, к пылинке.

Комочки воды, парившие в воздухе, вдруг резко вытянулись, некоторые из них рассыпались на более маленькие части. Мгновение, и все эти неровные столбики замёрзли в ледяные палочки. С новым движением кистей палочки начали перемещаться, выстраиваясь в разрозненный и нечитаемый порядок. Так как чародейка демонстрировала ученику то, чему ему предстоит научиться, модель снежинки была немного больше привычного их размера. Ми легко из неоткуда явила маленький комочек пыли, который служил бы основой, и направила его в центр замысловатой организации ледяных кусочков этого конструктора. Плавные движения кистей заставили сначала более крупные, а потом и последовательно более мелкие куски приблизиться к пыльной основе. И вдруг казавшийся бесструктурным ворох льдинок собрался в изящную снежинку непривычно крупного размера. На лице творца воцарилась ликующая улыбка, ну а зритель неотрывно наблюдал за ледяной фигуркой. Как только он поднёс ладонь к снежинке, то та практически мгновенно растаяла, доказав то, что она являлась лишь увеличенной копией обычной.

– Главное в этом деле – знать составные части того, что ты материализуешь. Вот чаша, например, состоит из самой тары и ножки. Ну а дальше уж насколько хватит воображения по декору предмета. Давай, попробуй сделать снежинку. Сначала из подручных материалов, – она указала на чашу, – ну а потом и без помощи.

– Но из чего же состоит вода?

– Вода? – она вопросительно взглянула на него, ненадолго умолкла в раздумии. – А это тебе придётся уяснить самому. Тут я действительно бессильна в объяснении.

Она перевернула кисть ладонью вверх, и с поворотом вокруг ладони образовалась бесформенное кольцо воды, разомкнувшееся и словно маленькая юркая змейка, сделавшая несколько кругов вокруг кисти и между пальцами, пока девушка резким движением не расставила пальцы, заставив игривый поток за мгновение испариться.

Недостаток информированности в этом вопросе присмирил нетерпение принца, он крайне озадаченно уставился на воду, отражавшую ясное небо за окном, и задумался. В комнате повисла удручающая тишина. Ми аккуратно присела напротив и опёрла голову на руку. Ученик предпринял попытку повторить то, что ему только что продемонстрировали. Через несколько неудачных попыток он в нетерпении отстранился и теперь мрачно глядел на чашу и таявшие осколки льдинок на ковре. Ми выпрямилась, взглянула на него и вновь подняла из чаши несколько капель. Пока они бесформенно болтались в воздухе, она уставилась на молодого человека. Тот поджал до того расслабленные губы и слегка наклонился к чаше, повторив действие. Синхронное движение руками и капли превратились в тончайшие палочки сверкающего льда. Ещё движение и с пола в центр палочек взмыли едва различимые пылинки. Девушка начала очень медленно сводить ладони с расставленными пальцами вместе, парень последовал её примеру. Она притормозила, смотря за его движениями. Вдруг перед ним показалась пусть и кривоватая, непропорциональных размеров, но готовая снежинка! Он отпрянул, не веря своим глазам, а она быстро махнула руками, доделывая свою снежинку.

– А теперь сделай хотя бы с десяток таких же, – тихо сказала она, сменив позу, тем самым показав своё ненамерение встревать в его творчество.

Он сделал небольшую паузу, всё ещё восторгаясь своему успеху. Но вскоре принялся за совершенствование своего новоприобретённого навыка. Попытка за попыткой, снежинка за снежинкой... Его движения становились всё уверенней и менее напряжёнными. Через некоторое время он решил, что ему пора освоить новый материал. Он аккуратно отодвинул чашу в сторону, вытянулся и принялся сосредоточенно колдовать. Дабы не смущать его своим присутствием прямо перед его носом, она тихо поднялась и отошла, прогуливаясь по комнате. Ей нравилось расположение его комнаты, хотя он постоянно жаловался на неудобства. Она огляделась по сторонам, бегло осматривая пейзаж за окнами, которые находились на двух стенах достаточно обширным рядом. В углу комнаты, который был по совместительству углом самого замка, помимо большого зеркала был выход на каменный балкон. Она подошла и мягко надавила на ручки двери, впуская в комнату тёплые солнечные лучи и свежий зефир. Где-то в куще деревьев щебетали птицы, изредка были слышны шорохи телег где-то внизу.

Некоторое время спустя, когда она почувствовала, что вполне напиталась солнечными лучами, она оставила своё место и повернула голову в сторону принца. Он наклонился вперёд, слишком увлёкшись своим заданием. Она тихо приблизилась к нему со спины и спустилась на колени. Прохладными от металлических ручек кончиками пальцев она пробежалась по его массивной для неё спине, побарабанила ими по лопаткам, от чего парень сразу же выпрямился и слегка тряхнул головой, видно, в попытке отогнать скопившееся напряжение. Она, поднимаясь, слегка потрепала его по светлым волосам и попыталась приободрить. Для оказания моральной поддержки она вновь очутилась перед ним, но на этот раз решила не томить себя сидением, а аккуратно опустилась на пол и легла, сложила руки на животе и, спустя какое-то время раздумий, погрузилась в воспоминания.