Ярость демона
Снег крупными хлопьями опускался на замершую землю, укрывая её тонким одеялом. В воздухе витали ароматы имбирного пирога и травяного чая, наполняющие округу уютом.
Где-то вдалеке мяукнула кошка. Тут же в ответ раздался собачий лай, напоминая, кто здесь настоящий хозяин положения. В маленьких окошках каменных домов загоралось бледное пламя свечей. Оно разгоняло остатки тьмы, а пожелтевший свет откидывал на стены причудливые тени. Округа потихоньку просыпалась, пережив ещё одну холодную ночь.
Старожилы тихонько переговаривались между собой, что такой ледяной зимы не было уже давно. Поговаривали, что невиданное зло поселилось в этих краях. И это зло пустило корни в маленькой деревушке, которую не покинет, пока не вытянет из неё всю жизнь...
На центральную площадь въехало три кареты. Деревянные колёса со скрипом скользнули по замёршей земле. Не успели кареты до конца остановиться, как на заснеженную площадь выпрыгнуло восемь мужчин. Все они были одеты в длинные чёрные плащи на меховой подкладке и широкополые шляпы. А их потёртые кожаные сапоги по щиколотку утопали в снегу.
Рослый мужчина, почти на голову возвышавшийся над своими попутчиками, тихонько выругался, когда почувствовал, как влага через трещины сапог, пробирается к его и без того замершим ногам.
– Проклятие, Паркер! – прогремел здоровяк, выбираясь из сугроба. Он застучал ногами, пытаясь отбить прилипший снег. – Ты говорил, что нам предстоит изгнать демона, но и словом не обмолвился, что мы тут замёрзнем насмерть!
– Не ной, Гарри, – усмехнулся долговязый блондин с поломанным носом, что добавляло его виду особую изюминку. – Паркер ведь не виноват, что ты маленькая принцесса.
Его звонкий смех разнёсся над снежной площадью. Широкая шляпа сползла на бок, слетев на верхушку сугроба, от чего смех блондина только усилился. Наклонившись, он ловко подхватил головной убор и, отряхнув его от снега, вновь нахлобучил на макушку.
– Арон, я удивлён, что нос у тебя сломан только дважды, – пробурчал Гарри, разминая замершие руки. Каждый раз, как его взгляд падал на Арона, кулаки сжимались несколько сильнее чем того требовали приличия. – Не заткнёшься, добавлю ещё разок.
– Девочки, не ссорьтесь, – вперёд вышел худощавый мужчина с яркими зелёными глазами. Сняв с головы шляпу, он поправил рыжую копну волос. Его огненная шевелюра непослушно торчала в разные стороны, больше походив на пучок соломы.
– Заткнись, Стив, – бросил ему здоровяк. – Только твоих нравоучений нам и не хватало.
– Успокойтесь, – тихо произнёс глубокий мужской голос. – Ей Богу, ведёте себя, как дети.
Растерев замёрзшие ладони, мужчина окинул своих спутников долгим взглядом. Он был невысок, довольно худ, но никто бы не посмел оспорить силу, струящуюся от него. На его осунувшемся лице, словно два уголька, пылали карие глаза. Мужчина обвёл площадь взглядом, на мгновение, задержав его на церкви. Если исключить спорящие голоса экзорцистов, в округе стояла зловещая тишина.
– Что такое, Паркер? Ты что-то чувствуешь? Что-то не так? – к кареглазому мужчине подошли двое парней, как две капли воды похожие друг на друга, за исключением одной детали. У одного из близнецов глаза были голубые, а у второго золотисто-зелёные.
– Всё в порядке, Роб, – Паркер похлопал по плечу голубоглазого близнеца.
– Уверен? – спросил зеленоглазый близнец.
– Я уже давно ни в чём не уверен, Скот, – грустно усмехнувшись, ответил Паркер.
– Не знаю, как вам парни, но у меня от этого места мурашки, – чуть слышно пробормотал Гарри.
Его широкие плечи были напряженны, а из горла то и дело вырывались тихие хрипы.
– Корону подать? – захохотал Арон.
– Ты доиграешься, – засопел Гарри, окидывая друга хмурым взглядом.
Покачав головой, Паркер отошёл от коллег и неспешно прошагал к закрытым дверям церкви. Снег под его ногами громко хрустел, оглашая округу о прибытии незнакомцев. Каменные ступени крыльца были покрыты толстым слоем льда. Осторожно поднявшись по оледенелым ступеням, Паркер громко постучал в закрытые двустворчатые двери. Но ответом ему была тишина.
– Может нас не ждут? – спросил невысокий мужчина с изуродованным лицом. Всё это время он неотрывно оглядывался по сторонам, будто поджидая засаду из-за каждого угла.
Длинный кривой шрам тянулся по его лицу от самого лба, пересекая место, где когда-то находился правый глаз. Затем он вился ниже, прихватив с собой кусочек носа. Закачивался шрам у нижней губы, рассекая её практически надвое.
– Сомневаюсь, – ответил Паркер, постучав ещё раз в деревянные двери. На этот раз экзорцист вложил всю свою силу, от чего костяшки пальцев мгновенно заболели.
– А может церковники испугались тебя, Эрик? – Арон вновь захохотал на всю площадь. Его смех закружился в воздухе, отскакивая от черепичных крыш.
– Может ты уже забыл, кто сломал тебе нос во второй раз? – с усмешкой спросил Эрик, почесав правую щёку в том месте, где её пересекал шрам.
– Ой, не может быть. Ты всё ещё таишь на меня зло, – отмахнулся Арон. – Зря ты так. Я так и вижу, как твой второй глаз с осуждением смотрит на тебя из пасти того демона.
Эрик широко улыбнулся и, размяв кулаки, шагнул в сторону смеющегося экзорциста.
– Не смей ко мне подходить, глаз всё ещё смотрит!
– Довольно, Арон – вперёд вышел мужчина с длинной седой бородой, на концах которой намёрзли маленькие сосульки.
Он был самый старший из них. От его изъеденного морщинами лица исходила мудрость поколений.
– Люк, – Паркер повернулся к седобородому мужчине. – Будь добр, подойди.
Старик кивнул, медленно проследовав к Паркеру. Его трясущиеся ноги с осторожностью ступали на оледенелые камни. Каждые несколько шагов Люк останавливался, переводя дух от напряжения. Паркер подавил в себе порыв спуститься и помочь старику. Он знал – Люк этого не оценит. Лишь воспримет как личное оскорбление, которое пронесёт до конца жизни.
Однажды близнецы, в очередном порыве благородства, вытесали Люку отличную трость из упавшей ветки клёна. Когда они с широкими улыбками преподнесли её старику, он некоторое время молчал. Затем неспешно встал на ноги, опёрся на свой подарок, а после, более десяти минут гонялся за близнецами, прикладывая им по спине их «чудесным» подарок.
– Посмотри сюда, – Паркер указал поднявшемуся старику на небольшую лужицу крови, сочащуюся из-под двери.
– Тёплая, – скорбно произнёс Люк, опустив два пальца в кровь.
– Тёплая, – кивнул Паркер.
– Что тут у вас? – голубоглазый близнец быстро забежал на крыльцо церкви. Увидев алую лужу крови на белом снегу, Роберт мгновенно умолк.
– На этот раз, зло подобралось слишком близко, – пробормотал Паркер и, поднявшись на ноги, толкнул деревянные врата церкви.
Первое, что на них обрушилось, был запах воска и пряных трав. Паркеру показалось, что это не правильно. Так могло пахнуть в лавке деревенского лекаря, но не в обители Бога.
В церкви было темно и сыро, словно окна кто-то нарочно закрыл ставнями с тяжелыми засовами. Прищурившись, экзорцисты вглядывались внутрь, но видели лишь тьму. Паркер повёл носом и мгновенно почувствовал приторно-сладкий запах смерти.
– Эрик, принеси факелы, – бросил Паркер через плечо, боясь отвести глаза от раскинувшегося мрака.
Послышалась возня, и недовольный голос Арона пронёсся над площадью:
– Считаю несправедливым, – протянул блондин, бросив факелы у входа. – Сказали Эрику, а тащу я.
– Тебе полезно поработать, – с улыбкой бросил Люк.
– Я и так делаю больше всех, – пробурчал Арон.
Паркер ничего не ответил на выпад коллеги. Взяв из кучи один факел, он протянул его Люку. Старик крепко сжал деревяшку в трясущейся руке. Щёлкнув кремнием, Паркер поджог пропитанную маслом ткань и, как только пламя нежно коснулось воздуха, выхватил у старика факел.
Первое, на что посвятил Паркер, была лужа крови. Он рассчитывал увидеть груду сваленных тел или, по крайней мере, десятки трупов свисавших с потолка церкви. Но единственное, что увидел Паркер, была тонкая алая дорожка, ведущая к алтарю, на котором в неестественной позе лежало тело священника.
– Отец Бёрд, – шепнул Паркер, шагнув под своды церкви.
Едва его ступни коснулись некогда святой земли, по его телу пробежала крупная дрожь. Здесь затаилось зло. Зло некогда убившее его родителей. Зло, которое вскоре заберёт и его.
Сердце в груди экзорциста разрывалось на части. Он не хотел верить увиденному. Единственное чего хотел Паркер, это вернуться на много лет назад, где будучи ещё мальчишкой, сидя у камина, он слушал, как отец Бёрд объясняет разницу между добром и злом.
– Он мёртв? – немного удивлённо спросил Стив, ещё сильнее растрепав свою рыжею шевелюру.
Паркер как во сне шагал по каменному коридору церкви. С каждым шагом его ноги становились всё более ватными, а хриплое дыхание тревожило тишину этого места.
– Похоже на то, – кивнул зеленоглазый близнец. – Значит, наши обереги не помогли?
– Судя по всему, – печально добавил его брат.
Голоса друзей смешались в голове Паркера. Он знал – они были правы, но не хотел в это верить.
– Есть идеи, парни? – Арон заглянул в церковь, всё ещё оставаясь на улице. – Хоть у кого-нибудь?
Экзорцисты по одному стали заходить под своды церкви, крепко сжимая в руках факелы.
– Мы должны провести обряд экзорцизма, – произнёс старик, окинув коллег грузным взглядом. Факел в его руке немного дрожал, но голос был как никогда твёрд. – Прямо сейчас!
– Я, конечно, не люблю вмешиваться, – вновь подал голос Арон, то и дело оглядывающийся по сторонам, – но разве не это ли сделали наши предшественники дней десять тому назад? К слову, они наверняка пообещали священнику, что демон его больше не побеспокоит? А что на деле? Ни он ли лежит мёртвый на алтаре?
При слове мертвый, Паркер не сумел сдержать громкого вздоха. Его отец не мог умереть. Только не снова...
– Арон, ты не мог бы заткнуться, – прошипел Гарри.
– Не мог, – огрызнулся блондин. – От этих обрядов нет никакого толка. Зачем нам рисковать своими жизнями, если они ни как не вредят демону?
– Люк прав, Арон, – не поворачивая головы, произнёс Паркер. Его голос был хрип, но он из последних сил старался сдержаться, чтобы он не дрожал. – Не факт, что у нас получится, но ведь мы для этого и здесь – мы должны попытаться.
Паркер поднял факел высоко над своей головой. Огонь яркими бликами осветил тёмное помещение. Пустые скамьи казались холодными и одинокими. Гул голосов прихожан сменила почти осязаемая тишина. Даже каменные стены теперь казались Паркеру древними изваяниями, заключившими в себе его боль.
Сейчас экзорцист не мог представить, что когда-то это место было наполнено жизнью. Паркер больше не слышал детского смеха, тихих молитв о здравии семьи, не мог ухватиться за речи своего отца. Всё было мертво. Смерть насквозь пропитала эти стены.
Деревянные доски скрипели под намокшими сапогами. Но Паркер не слушал их стоны. Он шел. Шёл туда, где алая кровь пропитала каждый сантиметр каменной плиты. Туда, где запах крови и боли был особенно силён. Он слышал за спиной тихие перешептывания друзей, но единственное, о чём он мог думать – тело отца, на холодном камне.
Паркер вспомнил, как ещё совсем юным мальчишкой, мать приволокла его под эти своды. Он помнил, как его сердце отчаянно билось в груди. Помнил он и страх, когда вдруг понял, что ему предстоит потерять и мать. Паркер остался совсем один на этой грешной земле. И единственным лучом света в его жизни была ненависть, так отчаянно горевшая в груди.
Отец Бёрд показал маленькому Паркеру, что в жизни существует не только зло. Он научил его любить жизнь, пустив его ярость по нужному пути. Пути, на котором Паркер мог помогать людям.
– Ты как? – за спиной Паркера, раздался взволнованный голос Гарри. Здоровяк явно хотел выразить сочувствие, но не знал, как это сделать.
– В порядке, – кивнул Паркер и немного быстрее пошел к алтарю.
Отёц Бёрд, лежал на сером камне, причудливо раскинув руки. Его некогда живые карие глаза, были затянуты пеленой смерти. Положив факел на землю, Паркер опустился на колени перед человеком, заменившим ему семью.
– Прости меня, – прошептал Паркер, уткнувшись лбом в холодную кисть священника. – Прости меня, отец.
На плечо Паркера опустилась ладонь. Он знал, что это Люк. Этот старик считал своим долгом оберегать более молодых экзорцистов, и в такие моменты он страдал вместе с ними.
– Он любил тебя, сынок, – с горечью произнёс Люк.
– Именно поэтому, он сейчас мёртв, – произнёс голос пропитанный ядом. – Я не люблю, когда лезут в мои дела.
Паркер подскочил на ноги. Его друзья сбились рядом, растерянно оглядываясь по сторонам.
– Очень рад, что вы заглянули ко мне на огонёк, – произнёс демон.
Его голос обволакивал, дорожками отчаянья, пробираясь под кожу.
– Амаймон, – едва слышно произнёс Паркер.
Двери церкви резко захлопнулись. Сильный порыв ветра вторгся под некогда святую обитель и затушил факелы, погружая каменный зал во тьму.
– Ой, не нравится мне это, – раздался насмешливый голос Арона, в котором был неприкрытый испуг. – Это явно не к доб...
Договорить экзорцист не успел. Раздался протяжный крик, и его тело с глухим звуком отбросило в сторону.
– Арон! – воскликнул Паркер, но ответом ему был тихий стон из глубин тьмы.
– Кто-нибудь подожгите, эти чёртовы факелы! – прокричал Стив.
Где-то совсем рядом раздался тихий крик. Церковь наполнилась шумом падающих тел, вперемешку с криками наполненными болью.
– Нужно уходить! – прокричал Гарри. – Нам не выстоять против этого демона. Молитвы не помогают.
– Он убил священника в церкви! О каких молитвах ты говоришь?! – в темноте, огрызнулся Эрик. – Если ты скажешь, как отсюда выбраться, с меня выпивка! Хоть до конца жизни!
– Такой смелый, потому что умрёшь скоро? – судя по голосу, Гарри нашёл в себе силы усмехнуться.
– Я нашёл Арона! – крикнул Паркер, подхватывая обездвиженное тело друга.
Холодный смех эхом отражался от каменных стен зала. Демон ликовал, наслаждаясь их беспомощностью.
– Близнецы! – закричал Паркер, закинув руку Арона себе на плечо. – Найдите выход! Быстро!
Паркер не мог видеть близнецов, но он точно знал, что они сейчас делают.
Взявшись за руки, Скот и Роберт призывали свою силу, дарованную им на двоих. Они были медиумами, которым мёртвые указывали путь. Их дар не единожды спасал орден от гибели. Однажды они нашли выход из глубокой пещеры, затерянной глубоко под толщами земли.
Легкое серебристое свечение отделилось от братьев, паря в темноте. Огонёк завис на несколько минут в воздухе, после чего медленно поплыл вперёд.
– За ним! – откуда-то из темноты воскликнул Люк.
Паркер будто наяву увидел, как вздымалась его белая борода.
Серебристый огонёк вновь завис в воздухе, приглашая остальных присоединиться. Паркер был первым, кто добрался до выхода. Тело Арона тяжким грузом свисала с его плеча, но Паркер слышал, что друг слабо дышал. Остальное было неважно.
Распахнув дверь, Паркер едва не задохнулся от облегчения. Как только морозный воздух ударил в лицо, экзорцист практически потерял сознание, но он был нужен друзьям.
Сбросив с себя тело Арона на заледеневшие камни крыльца, Паркер подпёр плечом дверь.
– На выход! Быстро! – прокричал Паркер, чувствуя, как деревянное полотно колотит его по плечу. – Я долго не простою!
Первым в дверях появился Эрик. Рядом с его шрамом, красовался новый порез, проходящий буквально в нескольких миллиметрах, от старой раны. По его изуродованному лицу текла кровь, но глаза горели огнём.
Следом за Эриком, в проходе возникли близнецы. Если не брать в расчёт сильной бледности и несколько синяков раскинутых по их испуганным лицам, они были полностью в порядке.
Стив и Гарри, появились в дверях одновременно. Оба экзорциста, были покрыты глубокими порезами и ссадинами. В рыжих волосах Стива блестела кровь, тонкими струйками, стекающая по его вискам.
– Люк! – прокричал Паркер, вглядываясь во тьму церкви. – Люк!
Старик возник в проходе, устало улыбнувшись Паркеру. Его седая борода была измазана чем-то чёрным, но в остальном старик был в полном порядке. Люк занёс ногу, чтобы переступить порог церкви, когда невидимая рука рванула его обратно.
Споткнувшись о свою собственную ногу, старик упал на пол, подняв на Паркера потухший взгляд. Люк успел напоследок улыбнуться и невиданная сила втащила его обратно, под сень проклятой церкви.
– ЛЮК!!! – прокричал Паркер и бросился вслед за стариком, но ударился о невидимый щит. Двери церкви с громким стуком закрылись.
Экзорциста отбросило вниз со ступеней. Ударившись головой о заледенелые камни, Паркер почувствовал, как потемнело в глазах. Не обращая внимания на боль, экзорцист поднялся на ноги. Его бой ещё не был окончен.
В голове был туман. Сквозь пелену, Паркер шагнул на первую ступень. Сквозь пелену, видел, как его друзья пытались выбить церковные врата. И сквозь пелену, услышал посмертный крик Люка. Отчаянье старика захлестнуло округу. Последнее о чём подумал Паркер, прежде чем провалиться во тьму – им всем конец.
* * *
Стук колёс о размякшую почву немного успокаивал. Отодвинув тёмно-синюю шторку, Паркер выглянул в окно кареты. Перед его уставшим взором раскинулась густая поросль леса. Вековые деревья с укором взирали на путника, словно зная, что он задумал.
С самого детства экзорцист искал демона самоубийц. Он мечтал не только отомстить Амаймону. В первую очередь, он мечтал освободиться. Он носился по стране, стараясь выйти на след демона. Но порой судьба играет с нами злые шутки.
Отчаявшись, Паркер практически опустил руки, когда получил письмо от отца Бёрда. Священник настаивал, чтобы его воспитанник как можно скорее явился домой. Через три дня, экзорцист стоял на пороге церкви, где отец Бёрд поведал ему о мужчине, которого преследовали голоса.
Так Паркер и познакомился с Линкольном.
Этому мужчине было немногим за тридцать. Он вырос неподалеку от проклятой деревушки, даже не подозревая какое зло таилось неподалёку.
Благочестивый сын фермера, Линкольн рос с любовью к честному труду. Он долгие часы проводил в поле, помогая отцу.
К двадцати годам Линкольн возмужал. Его сильные руки, привыкшие к труду, играли мышцами, когда он закатывал рукава льняной рубашки. А его белоснежная улыбка, на смуглом лице, свела с ума не одну девицу. Однако Линкольн не был из того рода мужчин, что таскался за каждой юбкой. Когда пришло время, он посватался к дочке местного торговца.
Десять лет в жизни Линкольна были покой и стабильность: красавица жена и здоровый сын. Так продолжалось до тех пор, пока однажды на их деревушку не напала непогода.
Его жена с сыном, должны были остаться на ночь у своего отца, но женщина не захотела ждать. Взяв ребёнка, она отправилась домой. Непогода в тех краях, порой бывала безжалостна.
Их нашли только спустя неделю. Замершие тела крепко прижимались друг к другу, ища спасения. Линкольн был безутешен. Всё, что для него казалось важным, в один миг перестало существовать. Похоронив семью, в один из вечеров Линкольн вышел из дома и отправился в путь.
Он больше не хотел жить. Мысли о самоубийстве, кружили в его голове, как стая ворон. Но Линкольн не мог осквернить память семьи. Он решил, что уйдёт. Уйдёт так далеко, что сможет совершить этот акт покаяния. Так дорога и привела Линкольна в проклятую деревушку, где такие души были в большом почёте.
Паркер понимал этого молодого мужчину, как никто другой. Если бы отец Бёрд, в своё время, не взял его жизнь в свои руки, неизвестно, сколько бы он прожил в этом мире. Встреча со злом навсегда оставляет осадок в душе. Осадок, который разрастается ядовитыми плодами.
Вздохнув, Паркер взглянул в окно экипажа. Деревьев становилось всё меньше. Густая поросль уступала место широким полям припорошенным снегом. Паркер аккуратно коснулся свежей раны на затылке. Боль от неё всё ещё пульсировала глубоко в душе, принося с собой невыносимые страдания. Рана от потери Люка была слишком свежа.
В прошлый раз Паркеру с большим трудом удалось вытащить Линкольна из цепких лап Амаймона. Ценой тому пришлись несколько сломанных рёбер и почти месяц головных болей, сводивших Паркера с ума. Но оно того стоило. Паркер наконец узнал имя демона.
Одно тревожило душу экзорциста – Линкольн.
Не смотря на то, что Амаймон фактически завладел душой фермера, он не был благодарен за своё спасение. Но, как человек чести, поклялся Паркеру, что будет жить. И вот теперь экзорцист ехал забрать своё слово.
На душе скребли кошки. Но Паркер знал – чтобы победить Амаймона, им нужна душа Линкольна, ибо их первоначальный план провалился.
Смерть Люка многое расставила по своим местам. Орден слишком много о себе возомнил. Сила экзорцистов слабела. Демоны становились всё сильнее. Если они не перестанут быть настолько заносчивыми, их истребят подобно стае овец, попавшей в волчье логово.
Карета замедлила ход. Отодвинув шторку, Паркер взглянул на мелькающие каменные домики. Осталось немного. На душе стало ещё беспокойнее. Имеет ли он право требовать такое от Линкольна? У демонов хотя бы есть оправдание своей жестокости. Людей же было не понять...
Карета со скрипом остановилась. Паркер резко подскочил на ноги, от чего боль в голове буквально ослепила его. Несколько раз глубоко вздохнув, Паркер понемногу начал приходить в себя. Открыв дверь кареты, экзорцист аккуратно вышел на улицу. Прохладный зимний воздух пробрался под расстегнутый плащ. Запахнув полог плаща, Паркер поёжился. Но не от холода. Его сердце сковывал страх. Поднявшись по ступенькам крыльца, Паркер постучал в деревянную дверь.
Ответом ему была тишина. Но Паркер точно знал – Линкольн внутри. Возможно, дело было в том, что сейчас Линкольн являлся его палачом, но экзорцист чувствовал эту потерянную душу. Паркер принёс с собой смерть. А смерть не уходит не повидавшись.
Дверь с тихим скрипом приоткрылась, впуская в тёмный коридор блеклые лучи света. На пороге возник сильно похудевший мужчина. Паркер оглядел его с ног до головы. С их последней встречи, Линкольн осунулся ещё сильнее. Тёмная борода ложилась практически на грудь, а вьющиеся грязные волосы доходили до плеч.
– Привет, Линкольн, – Паркер с грустью улыбнулся мужчине, безразлично взиравшему на него. – Выглядишь вполне... – экзорцист запнулся, подбирая слово.
– Живым, – хрипло произнёс Линкольн и закашлялся. Было видно, что в последнее время, он не часто беседовал с людьми. – Я выгляжу вполне живым, Паркер.
– Уже кое-что, – усмехнулся экзорцист. – Позволишь зайти? У меня есть к тебе дело.
Линкольн, молча отошел в сторону, пропуская Паркера внутрь. Войдя в тёмный коридор, экзорцист неуверенно замер на пороге. Казалось, в доме холод был в несколько раз сильнее, чем на улице.
– Хочешь выпить? – равнодушно спросил Линкольн.
– Да, если можно, я выпил бы чаю, – вежливо согласился Паркер.
– У меня есть вода, – буркнул мужчина, захлопнув дверь. Он зашагал по длинному коридору. – Чая нет.
– Вода это прекрасно, – попытался улыбнуться Паркер.
В доме витал яркий запах мочи и плесени. Паркер поборол секундное желание прикрыть нос. Он не хотел обидеть хозяина жилища. Достаточно просьбы, с которой он явился на порог Линкольна.
Мужчина отдёрнул в сторону замызганную тряпку, закрывавшую дверной проём и вошёл на кухню. Осмотревшись, Паркер тяжело вздохнул: деревянный стол, заваленный грязной посудой, смрад от которой пропитал даже стены; длинные лоскуты паутины, свисавшие с потолка, некоторые буквально доставали до пола.
Линкольн поднял с пола грязную оловянную кружку. Придирчиво осмотрев кружку со всех сторон, мужчина плюнул внутрь и, оторвав от грязной рубахи лоскут, принялся натирать её. Откинув тряпку в сторону, Линкольн ещё раз осмотрел кружку. Оставшись довольным результатом, он налил в неё мутной воды. Протянув Паркеру кружку, мужчина опустил голову прямо в ведро и, прихлёбывая, принялся пить.
Паркер опустил кружку на заваленный стол в очередной раз поборов желание прикрыть нос. Линкольн был не виноват, в том что с ним случилось. Просто порой судьба бьёт слишком сильно. Паркер не имел права его презирать.
– Так что за дело у тебя, экзорцист? – по лицу мужчины стекали грязные струи воды, а в самой кухне сильнее завоняло помоями. Паркер в серьёз забеспокоился, как бы до этого Линкольн не помочился туда.
– Мне тяжело просить тебя об этом, – вздохнул Паркер. – Но боюсь, у меня нет другого выхода.
– Мне почти интересно, – безжизненно усмехнулся Линкольн.
– Тот демон, – неуверенно начал Паркер. – Тот, что хотел забрать твою душу...
– Амаймон, – сухо перебил его Линкольн. – Не бойся произносить его имя, Паркер. – Люди должны знать о нём.
– Я не боюсь, – покачал головой экзорцист. – Я просто не знал, какого тебе слышать его.
– Мне уже давно всё равно, – отмахнулся мужчина.
Паркеру захотелось распахнуть маленькой кухонное окно, чтобы прогнать запах смрада и отчаянья. Экзорцист почувствовал, как, не смотря на холод, по его спине скатились капли пота.
– Орден не смог прогнать демона, – Паркер смахнул с табуретки наваленный хлам и уселся на пыльную поверхность. – Вчера погибли мой отец и мой друг. Наш план не сработал. Но есть один способ... – Паркер замолчать не в силах продолжить.
– Тебе нужна наживка? – усмехнулся Линкольн. – Тот от кого Амаймон, не в силах будет отказаться?
– Я знаю – ты не хочешь жить, – тихо шепнул Паркер, опустив глаза в пол. – Это даже я чувствую. Твоя боль пропитала эти стены.
– Эти стены пропитала моя моча и блевотина, но мысль я твою уловил, – хрипло рассмеялся Линкольн.
– Ты мне нужен, чтобы выманить Амаймона, – собравшись с духом, продолжил Паркер. – Почуяв твою боль, он выйдет. Я тем временем сделаю всё, чтобы сохранить твою жизнь.
– Мне не нужна она, – выдохнул Линкольн, проведя ладонью по лицу. – Я и так живу в долг. Видимо пришло время отдавать долги.
Накинув дорожный плащ, Линкольн прошагал к карете. Дорога проходила в глухом молчание. Паркер бросал на мужчину взгляды, полные беспокойства. Сам Линкольн выглядел умиротворённым. Близость смерти дарила ему долгожданный покой.
Тогда еще Паркер не знал, что заснеженная череда деревьев – один из последних видов, которым ему удастся насладиться. Знай он тогда об этом, наверняка бы по пояс высунулся из окна кареты, вдыхая аромат жизни. Паркер не боялся смерти. Он боялся лишь того, что зла на земле станет больше, а он так и успеет с ним справиться.
Этой ночью, Паркер умрёт. Повесится в маленькой душной комнатке, расположенной под самой крышей. Он надеялся, что успеет передать как можно больше знаний. Но самое главное он сделал. Он привёз мужчину, ходящего в двух мирах. Теперь у его братьев был шанс победить.
Когда его тело повисло на деревянной балке – Паркер был счастлив. Но не из-за того, что он успел привезти Линкольна. Нет. Он был счастлив из-за тягучего голоса, звучавшего в его голове, нараспев повторяющего своё имя...