Ошибки моей мамы

Я проснулась. На этот раз в Казани.

Я подскочила, пытаясь понять, нет ли рядом совы.

Ноги подкосило, и я упала на пол. Грохот от падения стоял жуткий, и я была рада, что Марьям была у мамы с ночёвкой.

Я попыталась встать, но стало больно. При падении я свалила вазу, и прямо сейчас лежала на груде осколков.

Страх, боль, тошнота, все смешалось в один комок, и у меня случилась истерика.

Я разрыдалась лежа на полу. Навзрыд. Я плакала, как маленькая девочка, которую мама забыла в магазине.

Я плохо себя слышала, сквозь эмоции, но была уверена, что кричала.

Услышав стук в дверь: настойчивый, тяжелый, я попыталась подняться оперевшись ладонями в пол. Осколки глубже забрались под кожу, заставляя меня скулить от боли.

Я поднялась, ладони истекали кровью, паника не отступала, и я никак не могла взять себя в руки. Моё состояние усугублял стук, что ещё больше загонял меня в угол.

Я вышла в коридор. Дверь начала открываться, и на пороге стояла сова. С меня ростом. Я вскрикнула и затрясла головой, словно так она пропадёт.

Открыв глаза: ничего. Действительно пропала. Дверь закрыта. На пороге никого. У меня голлюцмнации? Но кто стучит? Может, сова за дверью?

—У вас всё нормально? — стук прекратился, и я услышала голос соседа. Приличный мужчина лет 45, с двумя сыновьями и женой, которых, я должно быть разбудила или напугала.

Но мной взял гнев: он напугал меня сильнее. Я хотела было что-то ему сказать, как глянула на часы: 3:33.

Тут страх окутал с такой силой, что захотелось просто выйти в окно, и разбиться, лишь бы не чувствовать его.

Масло в огонь подливал сосед, что стал сново долбиться в дверь. Я врезалась в тумбу с иконами: они все упали на пол, что ещё больше испугало меня.

Я смотрела на часы не отрываясь. Почему они не двигаются?!

Стук усилился, и я вбежала в кухню, схватила ножницы, и со всей дури ударила по часам. Они сразу упали и разбились.

Сосед видимо услышал это, и стучание стало сильнее, когда я не выдержала и кинула раскрытые ножницы в дверь:

—По голове себе постучи, ублюдок! — закричала я, и сосед умолк. Через секунд тридцать, я услышала хлопок их двери.

Переведя взгляд на разбитые часы, что валялись на полу, одна единственная уцелевшая стрелка показывала 34.

Я скатилась по стене, уткнувшись в свои колени. Руки невыносимо болели, как и голова. Было страшно. Очень.

Устав терпеть боль, я пошла в ванну. Промыв раны, вытащив все осколки, я пошла перебинтовывать ладони.

Страх не отступал, и я нашла в шкафу бутылку вина, что дарила Кристина перед отъездом, со словами:

«Приеду к вам на Новый год!»

Я кое-как открыла бутылку, и за час выпила почти всю. Алкоголь успокоил, дал отдушину, но на душе всё ещё было паршиво.

Я решила искупаться.

Стоя под ледяным душем, я пыталась внушить себе, что все хорошо. Что это всего лишь сон. Кошмар. Но жуткие картинки, раз за разом всплывали в голове.

Я посмотрела на себя в зеркало, уже не желая видеть своё отражение. Молодое женское тело, со всеми формами. Волосы что закрывали грудь, и неприятно липли к телу.
Вроде бы такая идеальная снаружи, но что внутри? Ничего.

Я как конфетка, с красивой оберткой, а под ней не вкусная начинка. Может поэтому Рома мне изменял?

Я не выдержала. Вырубив воду, я вылезла из ванны, и хватила аккуратные ножницы. Не те, кухонные, огромные, которыми я разбила часы, другие.

В пару щелчков, и все мои длинные волосы валялись на полу.

Стрижка по плечи. Но мне показалось мало. Пара минут, и на меня смотрела молодая девушка, с каре, чуть ниже подбородка. Это была я. Это была Алька Суворова.

Я улыбалась во всю, матая головой. Мне очень нравилась моя прическа, но чего-то не хватало. Аккуратная чёлка дополнила весь внешний вид.

Получилось слишком хорошо, учитывая, что я так изрядно выпила.

::Видимо не зря Рома по рукам бил — подумала я и улыбнулась шире, когда поняла насколько же мне нравится моя внешность. Впервые за 4 года, я считаю себя.. Красивой что-ли?..

Я вернулась на кухню, пританцовывая. Допила бутылку вина, и поймала себя на мысли, что очень хочу курить.

Кажется новая пачка лежала под половицей в спальне. Включив лампу, я отодвинула шкаф, и подцепила ногтём одну из досок. Внутри был бабушкин тайник.

Уж не знаю, зачем он был нужен моей старушке, но внутри лежали письма погибшего прадеда с фронта, её, и теперь мои сбережения, и три пачки сигарет.

Я спрятала их сюда, чтобы шаловливые ручёнки Марьям или Марата не нашли их. Хотя одна пачка всегда была в сумке, и я заметила, как сигаретки от туда исчезают.

::Вот оно, самое ценное — и взяла упаковку, прикуривая прямо в комнате, сидя на полу.

Я смотрела в окно: рассвет ещё не скоро, но сигаретный дым, расслабил окончательно.

Я открыла окно, смотря в даль. Может все не так уж и плохо? У меня есть дочь, какая никакая работа, мама с папой рядом.. Я дома. Наверное в этом и есть счастье

Утром меня разбудил стук в дверь. Я подумала что это сосед, раскрыла рот, но лишь прохрипела. Сушняк.

Опустошив стакан, что любезно поставила для себя вчера, на пол, стало чуть легче. Но в дверь всё ещё долбили. Я заорала:

—Пошёл на хуй! — и перевернулась на другой бок, заткнув уши подушкой Марьям, понемногу проваливаясь в сон.

Через пару минут меня затрясли за плечо:

—Куда-куда пошёл? — спросил строгий голос.

Я сонно села на кровати поджав под себя ноги, запуталась в одеяле, и материлась себе под нос, как услышала лишь тихий смех..

Я подняла голову и попыталась сфокусироваться, но перед глазами плыло.

—Блять, нихуя не вижу.. — тихо шептала я, потирая глаза.

Наконец подняв глаза, передо мной стояли три фигуры: Марат, Вова, и Валера.

Вова смотрел осуждающие, в руках у него моя вчерашняя бутылка вина, Марат недоуменно, а Валера.. А он смеялся.. Идиот.

—Алия.. — строго сказал Вова, напомнив мне рому, тем самым заставив дрогнуть.

Воспоминания вернулись. Я вспомнила сову,
расчлененное тело Марьям, свой первый раз, который так любезно стёрла моя память, сразу после этой ночи..

Глаза защипало, паника накрыла сново, и я зарыдала себе в ладони, на которых сразу защипали раны.

Вова поставил бутылку и обнял меня.

—Ну всё.. Всё.. Тише. Успокойся..

Я рыдала брату в плечо, пока он нежно водил ладонями по моей спине, молча говоря: я рядом.

Как вдруг осеклась. Подняла на него заплаканные глаза и с животным ужасом спросила:

—А Марьям где?

Он слабо улыбнулся и уткнул меня обратно к себе в грудь.

—У нас дома.. Ты самая её вчера к нам привела, забыла? — я попыталась отстраниться.

—Она есть наверное хочет.. — тихо говорила я, пытаясь выползти из под одеяла — Мне её кормить надо. — я вылезла из сетей кровати, и пошла в сторону двери

—Куда ты пошла? — услышала я раздражённый голос Туркина. Я обернулась и спокойно, утерев слёзы, сказала:

—Марьям кормить.. — недоуменно уставилась я на него, и на Вову что возник рядом. У меня там ребёнок голодный, а они?

—Зачем тебе её кормить? — теперь на меня недоуменно смотря Вова

—Как это зачем? А кто если не я?

—Прям в сорочке пойдёшь? — усмехнулся Туркин

—Она не младенец, её может накормить и любой другой человек. — И вправду.. Точно. Марьям уже три с половиной. Она не младенец..Что-то я забылась — Её Диляра уже обедом накормила, ты в курсе который час? — Я подняла взгляд на стену, где должны были висеть часы, но потом вспомнила, что разбила их.

—Нет. Я же их разбила, как я узнаю? — я говорила тихо, спокойно, совсем без эмоций.

Улыбка с лица Турбо пропала, и теперь он тоже покосился на меня. его брови свелись к переносице:

—Ты чё обдолбанная?

—Нет, просто перепила, наверное.. — Я выдернула ножницы из двери. Они порвали обивку. Проведя пальцем на вспоротой обшивке, а затем по лезвию, я поняла, что лезвие затупилось.

Я кинула их в ящик,  и ушла в ванну умыться.

—А волосы где?— хмуро спросил Вова

—Отрезала. — немногословно ответила я, прежде чем щёлкнула задвижка на двери.