Ошибки моей мамы

Данная глава не рекомендуется к прочтению на ночь; особо впечатлительным людям.
_______________________________

Я проснулась от сна. Голова закружилась, словно я действительно перепила, а в голове, как старинные часы, отбивалось «С новым 83, с новым счастьем!»

Я сжалась вспомнив свой первый раз. Почему-то моя память стёрла этот кошмар. Мой главный кошмар. Ночь 1 января 83 года.

Я осмотрелась вокруг: дома. В Москве. Рядом Рома.. Он повернулся и недовольно прохрипел:

—Спи уже.. — сонно он посмотрел на меня

—Рома?.. — единственное, что смогла вымолвить я — Ты.. ты как тут?

—Чё значит «как я»? Хуево, раз с тобой. Чё не спится? — его голос наполнился злобой — Пол ночи эта горланила, теперь ты мне мозг компасировать решила?

—Какой сейчас.. — я нервно сглотнула — год?

—85. У тебя температура? — я не успела что либо ответить, как его лицо исказилось. Поплыло. Голова скрутилась, и он начал издавать странные звуки. Похожие на птичье уханье.

Я проснулась сново. Теперь уже в холодном поту. Огляделась сново. Опять. Москва. Мать вашу, что происходит?

Рядом Рома. Тело спит. Поднимается и опускается. А потом крик Марьям. Звонкий, навзрыд.

Я попыталась встать, но глаза отказывались фокусироваться. На стенах её рисунки, детские и подростковые фотографии меня, фото со свадьбы. Я прошла в комнату дочери, и там стояла детская люлька.

Заглянув в неё, там было пусто. Только лужа крови, кишки, и детская ножка. Я открыла рот, чтобы закричать от ужаса, но в горле пересохло так, что язык клеился к нёбу.

От кроватки шёл кровавый след, до окна. Открыто на распашку. Я не осмелилась подойти. На ветке, за ним, сидела сова.

Она смотрела мне прямо в глаза, а затем сказала, не человеческим голосом:

— 29 ноября. — она блеснула желтыми глазищами, что горели, как фары, в этой ночной тьме.

Я начала пятится, а сова влетела в комнату. Последнее, что я увидела, перед тем, как она выцарапала мне глаза, это часы. Три ночи. Ровно.

Я очнулась сново. Все тоже самое.

Я встала, и пошла в детскую. Рома не проснулся. В комнате было ещё жутче, чем до. Детская головка, с вырванными глазами. А на стене написано кровью «29 ноября»

В эту же секунду, как только я повернула голову к люльке, влетела сова и лишила меня глаз.

Я проснулась сново. Тело Ромы чуть исказилось. Оно будто было в кровати. Может мне кажется? Я постаралась разбудить его, но рука прошлась сквозь. Я охуела.

—Чего тебе? — буркнул он

—Мне страшно, Ром... Она здесь...

—Кто?

—Сова..

—Какая к чёрту сов... А-а-а... Я понял. — он начал медленно поворачиваться, а на лице играла улыбка. До ушей. Буквально. — Не эту ли сову ты боишься? — его облик перерос в пернатую, и она сново кинулась мне на лицо. Я успела глянуть на часы. 3 ночи. Ровно. Сново.

Я очнулась на том же месте. Да когда это кончится?

Я не стала вставать, лежала, слушая детский ор. Душераздирающий крик моей дочери. Я чувствовала, как холод бежит по спине.

Надо мной появилось тело. Я не могла уже понять что это: Рома? Сова? Марьям? Вова? Мама? Валера?

Просто боль. Острая, сильная. И посмотрела в низ. Брюхо вспороли и мне. Я лежала в луже крови, собственных внутренностей и опарышей. От представленной картины, меня чуть не стошнило, и я закричала от страха.

Фигуре это не понравилось: она воткнула нож мне в горло. Ещё и ещё. Потом в глаз, в рот, в голову.

Я проснулась. И потом опять проснулась . Исход был один: что бы я не сделала, меня убивает сова. Раз за разом. Кидается мне на лицо, и раздирает его в клочья. При этом я чувствую невыносимую боль. Но она каждый раз проходит, при новом моём подъёме.

На шестнадцатое пробуждение, я смерилась с этим, и решила побродить. Жуткое тело ромы валялось рядом. Из спины торчит третья рука, ноги засьяряли в кровати, брюхо вспорото, и из органов выползают личинки, и что-то он мне хрипит. Я поднялась.

Зайдя в комнату дочери- кровать пуста, но без крови. Совы нет. На стенах нет ни рисунков, ни посланий.

Окно открыто. Я спрыгнула. 8 этажей. Я рассчитывала упасть, и разбиться. Уж лучше умереть так, чем от рук совы. Переиграть кошмар. Но не вышло.

Как только нога оказалась за пределами помещения, меня осторожно спустили на землю.

Я не придумала ничего лучше, чем бессмысленно скитаться по улицам. Слишком банально. В свои 14, я однажды уехала на электричке в Самару, устраивая бунт. Потом, когда меня нашли, задница, конечно, горела ещё долго, от отцовского ремня, но даже тогда, я смогла убежать дальше, чем сейчас.

Я пыталась, но каждое моё движение давалось мне с таким усилием, что я ели-ели перебирала ногами. Тело казалось таким тяжелым, что я пару раз ловила себя на мысли, сбросить одну из конечностей и идти дальше.

Я бродила по улицам одна одинёшенька. Только шорох листвы прирывал это молчание. Я босая, в одной сорочке, ступала по дорожкам.

Прыгая по плиточкам, я разглядывала ночную Москву. Кажется моя детская мечта сбылась. Осталась одна.

Раньше я всегда мечтала погулять, в абсолютной тиши. В свой подростковый бунт, я считала, что остаться одной, будет лучшей идеей.

Стала жить одна. И к чему это привело? К беременности в 17.

Я проходила мимо высокого здания. Подняв голову, я поняла что это ДК. Сверху, были часы. Огромные. Наверно размером с пятиэтажку.

Они показывали 3:32. Я встала и стала ждать. Неужели время не двигается здесь совсем? Тогда почему в доме было ровно 3?

Казалось я стою уже больше часа, как стрелка неожиданно переместилась на 3:33.

Стрелки стали крутится с огромной скоростью, часы сломались и разлетелись. Один из огромных осколков стекла попал прямо в меня.

С огромной силой меня откинуло назад, и я провалилась в люк. С глухим стуком моя голова ударилась о пол, и я услышала хруст, перед темнотой. Это хрустнул мой череп. А в небе, из звезд, сложилось число. 29.11.