Ошибка 4. Позови-ка Адидаса
Как только я вошла в зал, там была уже аккуратно расстелен диван. Я улыбнулась, мысленно благодаря маму.
Аккуратно сняв с Марьям всю одежду, и расплетав ей косы. Малышка хмурила носик, фыркала, бурчала что-то. Я хихикала, целуя своё чудо в щеку, и шепча нежности, ласково прося потерпеть.
Уложив дочку к стенке, покрестив нас, только моя голова коснулась подушки, я отрубилась.
Утром я пару раз просыпалась от хлопков входной двери, но мне так хорошо было нежится в кроватке с моим ребёнком, что я сново и сново засыпала.
Проснулась я только когда солнце уже светило во всю. Точнее меня разбудил Маратка, что смотрел на меня глазами мученика:
—Мм.. — недовольно простонала я — ещё пять минут, Ром..
—Алька.. — с тяжелом вздохом сказал брат — забери это исчадье ада.. Она меня уже достала..
Я села, и попыталась сфокусироваться на фигуре. Это был не Рома. Марат. Голова гудела, в горле пересохло.. Алкоголь всегда ужасно действовал на меня.
Марат протянул мне стакан воды, который я опустошила в две секунды.
—Что стряслось? — Марьям порой была очень назойлива
Тяжелый вздох и Марат начал говорить:
—Я не понимаю чё она трындит..
В комнату вбежала малышка, и сразу полезла ко мне в объятия.
—Мама! Мама! — как всегда задорно лепетала девочка — Бременские музыканты! Бременские музыканты! — повторяла она, как заевшая пластинка, не выговаривая «р» и «з»
Я потянулась и встала с кровати, потрепав макушку малышки.
—Сейчас включим.. И Бременских музыкантов, и Малыша и Карлсона.. И домой пойдём сейчас.. Убираться будем..
—Блять, Бременских музыканты?! Я два часа пёр, что ей надо, а ты с первого раза поняла?!
Я отвесила подзатыльник брату:
—Не матерись, и дуй искать кассету с мультиком!
Маратка вздохнул, но повел девочку искать кассету. В дверь зазвонили, и я не удосужившись взглянуть, кто там пришел подошла и открыла её.
На пороге стоял Турбо.
Его вечно надменный взгляд, сейчас сменила нахальная ухмылка, завидев на пороге меня:
—У-у-у — просвистел он — Ты чё, только встала? Ты хоть знаешь который час?
—И тебе доброе утро.. —недовольно буркнула я, думая на кой чёрт он приперся.
—Утро? — усмехнулся он — у нормальных людей уже обед, знаешь ли..
—Сколько времени?
—Когда я выходил, было около часа — заметив его взгляд на своей груди, только тогда я поняла, что стою я в сорочке, что к слову, слегка просвечивает.
Щёки залились румянцем, и я поспешила прикрыться. Турбо лишь улыбался. Ему нравится меня смущать? Пидр.
—Тебе что-то надо? — строго спросила я, не видя в этом ничего смешного.
Улыбка сошла с его лица, и как всегда этот его пафосный взгляд:
—Адидаса позови
Я развернулась и звонко вскрикнула:
—Вова-а-а!
Туркин поморщился. В ответ же была тишина. Только шуршания, и тихие маты Марата
—Вова-а-а-а! — крикнула я сново, но опять тишина
—Адида-а..— начала кричать я, но меня перебили
—Да чё ты орёшь, дура? — брат выглянул из за поворота, а из за его ноги дочь — Опа, Турбо
Он подошел ближе, и пожал руку Турбо
—Ушёл ваш Вован ещё утром, я думал в качалку
Дочка подбежала к нам с касетой, радостно улыбаясь:
—Нашла! Нашла! — и я взяла её на руки. Туркин заострил внимание на нас, а потом повернулся к Марату:
—В том то и дело, что нет его там.. Ладно, объявится, передайте, что я искал — и в следующую секунду он побежал по лестнице.
—Может чё передать надо?
—Такое только при своих говорят. — крикнул он через плечо, показывая, что я «лишняя».
Казань. 1982. Июль.
—Я боюсь.. — призналась я, рассматривая венок из одуванчиков
—Чего? Я ведь рядом — сказал Валера, закинув руку мне на плечо. Я засмеялась.
—Да нет.. В Москву ехать.. Одна..
Валера отстранился, усевшись удобнее на трубе:
—Я вообще не понимаю, зачем тебе ехать. — недовольно сказал он — Тут же все есть.. И университетов сколько, и мест для работы, и семья, и друзья! Да у тебя всё тут! Чего ты вообще в эту Москву рыпаешься?
—Да достало всё! Вова с его вечным контролем! Папа с его воспитанием! Мама с её допросами! Школа эта! Одноклассники! Вот здесь уже! —я указала рукой на горло, по самые гланды.
—Да как ты не поймёшь, что в этом и есть счастье?
—Да в чём тут счастье то?!
—Да во всём! Аля, ты живешь лучшую жизнь! У тебя всё есть, а ты жалуешься, что тебя все достало!
—Достало! Особенно ты со своими поучениями, и жалобами на отца! — вскрикнула я, и мы оба замолкли после этих слов. Что я только что сказала...
—Вот как.. Напомни мне, больше не беспокоится о тебе. — сказал он, спрыгивая с труб.
А я растерялась. Слова сами вырвались из горла. Видимо следует вымыть рот с мылом.
Он же все отдалялся и отдалялся. А потом обернулся и крикнул:
—Только знай, что никому ты в этой чёртовой Москве не нужна! Там таких Аль, как ты, сотни! — и ушёл.
И я бы хотела, что бы навсегда.
Казань. 1988. Октябрь
Я стояла у плиты, варя кашу. Мысли мои были в воспоминаниях.. Одна ссора, и мы потерялись. В августе я уехала, и вернулась только через 6 лет..
От лица Валеры
Я зашел в подъезд Адидаса. Скорлупа рассказала, что Чайники тут наш район гнут. Что у детей мелочь отбирают, к девочкам лезут.. Не дело. Надо разобраться. Только вот зайдя в качалку, Адидаса там на было.
::Значит дома-подумал я, и пошел в сторону их хаты.
Дернув подъездную дверь так, что та открылась, я вошел внутрь.
Поднявшись на третий этаж, я нажал на звонок, и стал ждать.
Дверь открылась через пару секунд. На пороге стоял не Адидас. А его сестра. Заспанная.
—У-у-у — засвистел я — Ты чё, только встала? Ты хоть знаешь который час?
—И тебе доброе утро.. — недовольно мямлила Аля
—Утро? — усмехнулся я — у нормальных людей уже обед, знаешь ли.. — всем свои голосом показывая пренебрежение к ней
—Сколько времени?
—Когда я выходил, было около часа —
Ответил я, пяля на её грудь. Соски высвечивали свозь тонкую ткань сорочки. Я отчетливо видел её грудь. Большая. Я почувствовал, как в штанах начинает разрастаться напряжение, и Аля заметив мой взгляд, поспешила прикрыться. Залившись краской.
Алька Суворова, и смущается? Вот это да. Сказал бы мне это кто-то 6 лет назад, засмеялся бы и не поверил.. Но сейчас.. и волосы отрастила.. Её коротыши, как их звал Вова, что были всегда чуть ниже плеч, сейчас были длинными по пояс..
И её это вчерашнее платье.. Сколько себя помню, она всегда презирала юбки и платья. Но что я видел вчера? Видимо она слишком сильно изменилась.
—Тебе что-то надо? — быстро спросила она, пытаясь подавить смущение.
Улыбка сошла с моего лица, как пульсация в трусах:
—Адидаса позови — перешёл я ближе к сути дела
Я рассчитывал, что она пойдет к нему в комнату, но она лишь хитро улыбнулась, и крикнула «Вова!», ответа не последовало. Процедура повторилась раза два, пока из за угла не выглянул Адидас. Младший.
—Да чё ты орёшь, дура? Опа, Турбо
Он подошел ближе, и пожал мою руку. —Ушёл ваш Вован ещё утром. Я думал в качалку
Я нахмурился, как к нам подбежала Марь.. Ма.. Машка?
—Нашла! Нашла! — она держала в руке кассету, и я смог разглядеть на обложке «Бременские Музыканты»
Аля взяла её на руки, и я удивился, как они похожи. Те же волосы, тот же нос, те же бровки и губы.. Только глаза были голубые. У Али были темно-карие.. В дали казались Чёрными. Как у Вовы.
У девочки же глаза были, видимо как у отца.. Роман.. Меня уже передёргивает от этого имени.
—Может чё передать надо? — спросил Марат, но я ушел.
«Такое при своих говорят» — крикнул я в след.
Выйдя из подъезда, все мои мысли были забиты Алией.. Это не моя Алька.. Это совсем другая девушка.. ещё этот Роман.. Имя крутилось в бошке, что бесило меня.
Помню, как Вова пришел тогда в качалку. Сказал, что Аля уезжает завтра.
Казань. 1982. Август
—Алька завтра уезжает, — признался Адидас, подливая себе водки в рюмку — так что меня не ждите завтра днём. Провожать едем.
—Чё, не передумала? — спросил я, будто усомнился в ней. Если Аля что-то себе напридумывала, значит так и сделает. Будет до последнего стоять на своём.
—Нет. Сказала, что зимой приедет.. Но мне слабо верится.
—Так чё вы её вообще отпускаете, раз не уверены, когда она вернется! — вскрикнул я.
Он поднял на меня строгий взгляд, но меня ничуть не смутило это.
—Не ори, Турбо. Не на базаре.
—Да она не вернётся, как ты не поймёшь! — он ударил бутылкой водки по столу.
—Заткнись уже. Все нормально будет.
Только я, как в воду глядел. Аля не приехала на Новый год. Сказала, типо, завал по учёбе, и не может. Потом Вова сказал, что та, ему сболтнула, что с мальчиком теперь встречаться. 22 летним.
Казань. 1982. Декабрь.
Вова нарезал круги по качалке, и всё причитал себе под нос «Нет, ну как она могла так сглупить! И ведь слушать ничего не хочет!»
Как и я. Я ничего не хотел слушать про Алию.
—Да чё ты вообще так нервничаешь? Повстречаются и расстанутся — скорее пытался утешить я себя, чем Вову.
—Да её сейчас в койку затащит, а она ноги и раздвинет!
—Ей отец ваш бошку выкрутит — сказал я непринуждённо, будучи уверенным в своих словах
—Нет там отца! В этой Москве! Никого нет!
—Да успокойся ты. Голова на плечах есть, додумается не спать с ним. Ну или ты ей это по телефону скажи..
—А толку то? Он ей в уши нассыт, а она ляжет под него.
Я поморщился. Аля, как никак была девушкой. Да и возраст достаточно сознательный.. 15. Хоть и ведёт себя порой очень по детски.
—Да ни чё не ляжет. Предложит, так она ему нос скорее разобьет, и свалит. Ты чё Альку не знаешь?
—Бог с ней.. Там Хади-Такташ..
И всё. Про Альку больше не слова.. Я сколько не спрашивал, он все увиливал от темы. Как-то я не выдержал, и спросил прямо в лоб. В тишине. Когда были с ним, тет а тет.
Казань. 1985. Июнь
Мы стояли с Вовой около подвала и курили. Поздняя ночь. Тишина. Только звуки редко проезжающих машин.
—Адидас.. — вдруг начал я
—М? — через сигарету кинул тот
—С Алиёй по итогу то что?
Он помолчал пару секунд, а потом затушил сигарету носком кроссовок.
—Родила она месяц назад.
И ушёл в качалку. А я так и остался стоять. Всё. Больше не одного упоминания и вопроса. Родила.. Это она теперь мать? Ого..
И тогда я её и отпустил. Как я думал.