Глава 9
Влетаю в квартиру и, не раздевшись, бегу на кухню:
– Мам!
– Что случилось?
– Почему ты не сказала мне?
– Лисенок, сними куртку, я заварю чай, и мы поговорим.
– Почему ты мне не сказала?!
– Бо, я не хотела расстраивать тебя. Ты ведь уехала, чтобы отдохнуть и отвлечься. Такое случается. Это жизнь. Тем более Саша отчасти сам виноват. Я подумала, что тебе будет спокойнее в неведении. Ты все равно не смогла бы ничего сделать или помочь.
– Ты должна была сказать мне!
Разочарованно качаю головой и ухожу в свою комнату.
– Богдана!
Не отвечаю. Она молчала две недели. Две! Моя очередь. Закрываю дверь, сбрасываю куртку и рюкзак на пол и падаю на кровать. Захожу в приложение «ВКонтакте» и открываю диалог с Котом. Он написал мне в обед, а трагедия, по словам Маруси, случилась вечером. Если бы я не задрала нос, если бы ответила, то смогла бы поддержать его, утешить. Он бы сказал мне. Он бы первой мне все рассказал! Саня для Богдана был не просто двоюродным братом. Он был его примером, безусловным авторитетом. Богдан всегда говорил о нем с гордостью, слушал его советы и радовался, если тот брал его с собой на тусовки. Кот не говорил «двоюродный брат», Саня был для него родным. В последнее время, насколько я знаю, они редко виделись, потому что Кошик-старший переехал пару лет назад в соседний город к девушке, и вот... Решил навестить родителей и Богдана заодно, но не доехал.
Почему я не ответила Коту в тот день? Ну почему?! Ненависть к себе и горькая печаль беснуются в глубине души. Я должна была быть рядом. Должна была поддержать, выслушать, сказать хоть что-то! Я ведь... Мы... Он все еще мой друг!
Собираюсь с силами и заставляю гордость замолчать. Пишу сообщение и стираю его бесчисленное количество раз, меняя слова, но не смысл. В итоге выходит короткое, но емкое «Мне так жаль». Палец дрожит над кнопкой «отправить». Нажимаю, зажмурив глаза. Слезы текут по щекам.
Кот не в сети, но сообщение доставлено.
После десяти вечера крадусь в ванную, чтобы принять душ, но меня перехватывает мама, выныривая из темноты кухни, словно ниндзя. Ее печальные глаза и грустный вздох растворяют обиду. Понимаю, что она хотела как лучше, но ей не удастся уберечь меня от всего.
– Милая... – начинает мама.
– Я знаю, но больше так не делай.
– Прости. Я видела, как ситуация с Богданом мучает тебя, и была так рада, что в санатории тебе удалось забыть об этом. Мне не хотелось все портить...
Кусаю нижнюю губу. Она не испортила мне отдых, но теперь дома все наперекосяк. Палка о двух концах. Что было правильным? Я уже не узнаю.
– Проехали. У Кота есть группа поддержки, не так уж много он потерял. Но я бы хотела съездить на кладбище к Саше. Я не знала его так хорошо, как Богдан, но хочу попрощаться.
– Ты серьезно? – настороженно спрашивает мама.
– Да, – уверенно киваю.
– Хорошо. Я поговорю с отцом.
– Я сама с ним поговорю.
Мама смотрит на меня так, будто не может узнать или видит впервые. Коротко улыбаюсь ей и, чмокнув в щеку, захожу в ванную комнату. Кладу телефон на стиральную машину и нажимаю кнопку разблокировки.
Новых сообщений нет.
Последний день четверти. Ученики сдают долги, учителя выставляют полугодовые оценки. Старшие классы находятся в сладком предвкушении завтрашнего вечера и новогодних каникул, но меня ничего не радует. Ни четверки с пятерками в дневнике, ни снеговики на окнах.
Кота нет в школе. Он не появлялся и в «ВКонтакте». Есть мысль подойти к Оксане и поговорить с ней, но я быстро себя переубеждаю. Маруся все трещит о своем парне и новом платье, что купила для танцев. Делаю вид, что слушаю ее, но на самом деле полностью погружена в мысли. Молчание Кота причиняет боль. Чувствовал ли он то же самое, когда я проигнорировала его сообщения? Как же хочется все исправить. Знать бы только как...
– Лисецкая, ты не можешь бросить меня!
Трясу погремушкой перед лицом сестры и вздыхаю, крепче сжимая телефон. Маруся уже сутки не может угомониться.
– Ты же будешь со своим парнем.
– Он обещал прийти в середине вечера. Ну пожалуйста, Бо. Тебя не было три недели. Все по тебе соскучились.
– Ты и Вадик?
– Верблюжий водопадик даже плакал. Клянусь!
– Я не очень люблю такие сборища. И я не танцую.
– Я тоже! Мы можем просто сидеть и подшучивать над нашей элитой. Я слышала, что Оксана собирается все-таки отбить Витьку у Виолетты. Такое шоу нельзя пропускать!
– Мне неинтересно.
– А еще я слышала, что к Кошику уже выстроилась очередь из девчонок для танцев.
– Он не танцует, – произношу сухо. – Его и в школе-то не было вчера, с чего они взяли, что он придет на елку?
– А вдруг придет.
– Это ты так пытаешься меня заманить?
– Мне показалось, что ты хочешь увидеться с ним. Может, это шанс поговорить?
Поймать Кота в толпе поклонниц и «группы поддержки» будет непросто, но я чувствую, мне это нужно. Хотя бы выразить соболезнования. Я была сегодня утром на кладбище у могилы Саши. Страшное зрелище. Увядшие цветы, венки с черными лентами. На одном из них я разглядела надпись, которая больно ударила по сердцу. Саша всегда говорил Богдану на прощание: «Не шали, малой. Вся жизнь впереди. Успеешь». И теперь эта фраза превратилась совсем в другой набор слов.
«Все, что ты не успел, сделаю я. Отдыхай. Вечность впереди».
– Хорошо, Марусь. Я пойду.
– Правда?! – радостно кричит подруга.
Морозный ветер бросает в лицо мелкие снежинки. Шагаю по зимнему парку к «Колизею», нашему местном клубу. Вхожу в большое круглое здание, за широкими деревянными дверьми звучит громкая музыка. Сдаю куртку в гардероб и поправляю примятые шапкой волосы.
– Расческа нужна?
Оборачиваюсь, удивленно глядя на Виолетту Цвиринько. Серебристое вязаное платье отлично смотрится на точеной фигуре, высокие черные сапожки подчеркивают стройность ног. С макияжем перебор, но это ее фишка. Хоть что-то, но должно быть слишком.
– Эм-м-м... – собираюсь отказаться, но почему-то говорю совсем другое: – Да, было бы неплохо.
– Держи. – Виолетта протягивает мне расческу. – Классный свитшот. Обожаю «Тетрадь смерти».
Смотрю на изображение мультяшного бога Рюка из аниме и снова на Виолетту. Так, а куда я попала? В Зазеркалье?
– Спасибо. У тебя тоже очень красивое платье.
– Спасибо. Ты же Богдана, наша бессменная ведущая. Сегодня участвуешь в программе?
Что происходит? Планету заселили инопланетяне и притворяются людьми? С какого перепуга Цвиринько решила поболтать со мной?
– Нет, сегодня без меня. Дорогу молодым, – отвечаю скованно и провожу пару раз расческой по волосам.
– Если это твоя дорога, то никому ее не отдавай.
– Я не общаюсь с Оксаной, если ты хочешь передать ей что-то через меня, – провожу границу и, убедившись, что не оставила на расческе волосы, возвращаю ее владелице.
– Богдана, если я захочу что-то сказать Оксане, поверь, я это сделаю без посредников. Ты кажешься хорошей девчонкой, но слишком зажатой. Расслабься и почаще плюй на окружающих.
Виолетта подмигивает мне и легкой, но немного кривой походкой выходит из гардероба. Кажется, кто-то уже расслабился и возомнил себя великим психологом. Но речь Виолетты, как ни странно, очень даже к месту. Свой путь я никому не отдам и сделаю сегодня то, что задумала, даже если придется растолкать локтями бывшую лучшую подругу и несостоявшуюся соперницу.
Три часа спустя, в самый разгар тусовки, понимаю одно – Кота здесь нет и не будет. Оглядываю круглый танцпол, который будто создан для хороводов, а после смотрю на расстроенную Марусю, получившую очередной отворот от любимого. Один Вадик веселится, а все потому, что сходил пару раз в уборную вместе со старшеклассниками.
– Марусь! – кричу ей на ухо. – Я, наверное, пойду домой!
– Через пятнадцать минут конец концертной программы! У меня еще одна песня, и все. Может, дождешься и пойдем вместе?!
– Хорошо!
В кармане звонит телефон, вибрация бьет в ногу. Смотрю на дисплей, и вечер уже не кажется таким плохим.
– Я выйду поговорить по телефону!
Маруся кивает и отходит к сцене, а я пробираюсь сквозь танцующую толпу к выходу. Забив на куртку, толкаю парадную дверь и принимаю звонок.
– Привет, рыжая. Развлекаешься? Я ненадолго.
– Привет, Тем. Ты же знаешь, как сильно я люблю все эти движухи, так что... Я могу болтать с тобой вечность.
– Как дела? Миссия выполнена?
– Не-а. Его здесь нет, а в сети он так и не появлялся.
– Позвони ему.
– А если он не возьмет трубку?
– Тогда ты будешь знать, что он не кот, а баран.
Вместе со смехом изо рта вылетает облачко пара. Собираюсь пошутить про зоопарк, который меня окружает, но отвлекаюсь на шум за поворотом. Делаю несколько шагов в сторону и вижу, как за низкими лысыми кустами собралась целая банда. Парни и девушки. Драка!
– Тем, я перезвоню, ладно? – быстро произношу в трубку и завершаю звонок, не дожидаясь ответа.
Страх затмевает холод, потому что вижу среди дерущихся Богдана. Бросаюсь обратно в «Колизей» и ищу охранника. Мужчина в годах выходит следом за мной и кричит:
– Это что такое?! Всех в полицию сдам!
Зачинщики бросаются со всех ног в глубину парка. Зеваки растерянно смотрят по сторонам.
– Живо вернуться в зал! – ревет охранник.
Кот, словно вообще ни при чем, спокойно направляется по дорожке к фонтану, за ним семенит Таня.
– Не надо за мной идти! – бросает он грубо.
– Но...
– Ты глухая?!
Таня останавливается, понуро опуская голову, а у меня в мыслях загорается яркая лампочка. Теряю несколько минут на поиски куртки и снова выхожу на улицу. Оббегаю здание, забыв обо всем, кроме цели. Проношусь по парку. Богдана нет ни у фонтана, ни на детской площадке, ни у летней сцены. Не мог же он испариться! Вспоминаю о лавочках, которые спрятаны за пышными елями на самом краю. Направляюсь туда, уже не надеясь на удачу, но вдруг замечаю темную фигуру и оранжевый огонек среди ветвей деревьев. Сердце сумасшедшими толчками бьет по ребрам, шаги становятся все тише и медленнее.
– Я же сказал... – Богдан запинается, поднимая голову.
– Привет, – тихо выдавливаю я.
– Привет, – отвечает он и тяжело сглатывает, в мгновение меняясь до неузнаваемости.
– Меня тоже прогонишь?
Кот коротко улыбается, перехватывая мой вдох. Такое чувство, что мы не виделись несколько лет и вернулись к тому моменту, когда еще были близкими и почти родными.
– Тебя – нет, Бо. Только не тебя.
Его голос и слова кажутся сладкими и воздушными, но при этом источают густую печаль. Будто я все еще важна для него. Все еще на особом счету, и это причиняет ему боль. Подхожу ближе и сажусь на скамейку рядом с Богданом. Между нами сантиметров двадцать, и они кажутся невыносимо лишними. Хочется обнять его, показав, что я рядом. Что я здесь и мне не все равно, но... Сжимаю руки в замок, собирая силы.
– Я писала тебе в «ВК».
– Там слишком много сообщений. Я не заходил.
– Мне сказали о Саше только позавчера. Кот, я... Мне так жаль.
– Я не могу в это поверить. Кажется, что все происходящее сон. – Скорбь и отчаяние в нотках его грубоватого голоса режут слух.
– И мне тоже...
Больше не получается сдерживать слезы. Не знаю, чьи это эмоции, мои или Богдана. По обыкновению, делю их пополам и пропускаю через себя часть его переживаний, как и положено другу. Кот обнимает меня одной рукой за плечи, подвигаясь ближе, и упирается щекой в висок. Вдыхаю холодный воздух, но ощущаю теплоту в душе. Сидим в тишине, прижавшись друг к другу, словно ничего и не было, и воскрешаем дружеские чувства, потому что сейчас они нужны как никогда.
– Мне тебя не хватает, Лисенок. Очень...
Зажмуриваюсь. На языке вертится минимум десяток признаний. Что я жалею о ссоре. Что скучаю каждый день. Переживаю и волнуюсь за него. Люблю...
– Кот, знаешь...
Громкая веселая мелодия звонка рушит хрупкий хрустальный замок спокойствия. Достаю из кармана телефон, на весь экран красуется фотография: две счастливые мордочки на фоне моря, я и Тема.
– Извини, я отвечу, – поднимаюсь на ноги и отхожу в сторону.
– Конечно, – прилетает мне в спину.
– Рыжая! Ну что ты там?! Сказала перезвонишь и... – слышу взволнованный голос из динамика.
– Тем, выдыхай. Все хорошо.
– Точно? Ты меня напугала.
– Да. Прости. Давай я тебе позже напишу?
– Ты добралась до цели? – усмехается Артем.
– Типа того.
– Тогда удачи. Будь честной. Скажи все, что думаешь, только в любви не признавайся. Он сам должен это сделать.
– Сдурел?!
– Дерзай, рыжая. Если что, я на связи.
– Отбой, связист.
Прячу телефон в карман и возвращаюсь к Богдану, останавливаясь перед лавочкой.
– Твой парень? – спрашивает он, заглядывая в глаза.
– Нет. Друг из санатория.
– Наверное, хороший друг, – с неоправданной жестокостью говорит Кот.
– Нормальный.
– Не то что я, да?
– О чем ты?
– Ни о чем, Лисецкая. Проехали. Спасибо за соболезнования.
Богдан поднимается на ноги, и меня охватывает чувство беспомощности. Опять? Снова стена непонимания? И это уже не я ее возвожу. Он!
– Собираешься уйти?! Вот так?! – повышаю голос.
– Ты выполнила свой долг, Бо. Снова показала, какая ты хорошая, а я...
– Заткнись, Кошик! Что ты несешь?! Я твой друг, была им и останусь. И мне не все равно на тебя и твою жизнь, ясно?! Ты сам от меня отвернулся при малейшей проблеме. Не надо теперь строить из себя обиженного! Это нечестно! Я тоже живая, прикинь? И у меня есть чувства и эмоции, которые не всегда получается контролировать, чтобы всем вокруг было удобно!
Тяжело дышу, сжимая руки в кулаки. Кот не шевелится, словно я вылила на него ведро ледяной воды, превратив в статую. Зато я была честной. Максимально!
– Что? Нечего сказать? Может быть, снова плюнешь и уйдешь? Начнешь игнорировать меня?
– Ты первая меня послала! Пересела за другую парту и...
– Потому что ты очень явно показывал, что плевать хотел и на меня, и на нашу дружбу!
Мой крик подхватывает ветер и уносит к верхушкам деревьев. Боремся с Богданом взглядами, полными обид и нерешительности. Каждая следующая секунда страшнее предыдущей, жду, что он вот-вот развернется и уйдет, поставив еще одну жирную точку.
– Это не так... – тихо произносит Кот.
– Что не так?
– Мне не плевать. И никогда не было. Просто я понял, что ты действительно лучше меня. Во всем! Подумал, тебе будет легче, если я... оставлю тебя в покое.
– Легче? Я лишилась в один момент двух друзей. И если с поступком Оксаны мне было проще смириться, то ты... Мне было так больно. Так обидно. Может, я и не во всем была права, но ты даже не попытался поговорить... Ничего не сделал.
– Бо... – выдыхает Кот и шагает ближе. – Прости меня. Прости, пожалуйста. Ты мой единственный настоящий друг. Я не знаю, как так вышло. Я правда думал, что тебе будет лучше без меня. Что ты меня ненавидишь...
Преодолеваю оставшееся между нами расстояние и обнимаю Богдана так крепко, что с легкостью могу придушить.
– Я скучаю по тебе, Кот. Очень. И я тебя не ненавижу.
– И я скучаю по тебе, Лисенок. Ты и не представляешь, как сильно.
Он обнимает меня в ответ. Бам! Вспышка! Детальки-неразлучники снова соединились. Тело расслабляется, дыхание выравнивается, а на губах расцветает улыбка, которую могут увидеть только маленькие снежинки, что падают с неба. Стоим еще несколько минут, наслаждаясь объятиями друг друга, и молчим. Это обмен энергией, диалог, где больше не нужны слова. Знакомый запах и тепло шеи, к которой прижимаюсь щекой, заставляют вспомнить о чувствах. Чувствах за гранью дружбы.
Мягко отстраняюсь, заглядывая в блестящие серые глаза. Кот захватывает в плен обе мои руки. Опускаю голову, не в силах поверить, что все происходит на самом деле.
– Замерзла?
– Немного.
– Вернуть тебя на елку или проводить домой?
Не хочу с ним расставаться. Не сейчас. Не так. Мне нужно знать, к чему мы пришли. Что теперь? Снова друзья или просто люди, не держащие друг на друга обид? Морщу нос, стараясь придумать лучший вариант, но Кот меня опережает.
– Может, заглянем в кофейню? Я могу позвонить дяде Леше и отпросить тебя погулять подольше, если, конечно, ты ему на меня не сильно нажаловалась.
– Я что, по-твоему, стукачка?!
– Нет, – улыбается Кот. – Конечно, нет. Ну что, идем?
– Даже не знаю. Одним капучино тебе не отделаться. Ты это понимаешь?
– Накину чизкейк и орехи в карамели.
– Это грязный ход, Кот.
– Сейчас я готов на все.
– Тогда вместо капучино большой банановый латте.
– Договорились, Лисенок. Расскажешь о своих приключениях.
– А ты о своих злоключениях.
Чувство неловкости летает между нами тонкими паутинками, но их сдувает теплый ветер дружеских воспоминаний. Общие шутки, искренние улыбки, понимающая грусть. В кофейне пахнет сладкими десертами, играет легкая музыка. Сидим с Богданом за столиком у окна друг напротив друга и не можем наговориться, обходя стороной события трехмесячной давности. Мы снова мы. Кот и Лисенок, которые дружат с пятого класса непонятно по какой причине. Девочка в скорлупе с мешком сарказма и скептическим взглядом на жизнь и мальчик-хулиган с ранимой душой, которую скрывает за напускной смелостью.
– Так этот Артем твой парень? – спрашивает Богдан, запуская руку в вазочку с орехами в карамели.
– Ты чем слушаешь? Пятой точкой? Я же сказала, мы друзья. А у тебя тут как? Таня, Оксана...
Кот напрягает челюсть, но я не тушуюсь. Продолжаю сверлить его прямым взглядом и ждать ответа.
– Помнишь Кирюху Синькова? Он окончил школу в прошлом году.
– М-м-м... Что-то не очень.
– Он еще принес на день учителя полторашку дедовского пойла и накачал половину старшеклассников.
– А-а-а! Помню. Неделю школа вишневым спиртом воняла.
– Ну да, – смеется Кот. – Мы пересеклись с ним в «Чайке» и вроде как затерли. Нормальный тип. Короче, Оксана мутит с Киром. Мы в одной компании, вот и общаемся.
– Я думала, у нее виды на Витьку.
– Не знаю. Сосется она с Кириллом.
– Понятно. – Запиваю детали новой жизни Кота банановым латте. – А Таня? Решил все-таки дать ей шанс?
– Она меня поймала, когда было очень фигово и... Мы с ней...
– Дальше можешь не продолжать.
– Такие дела.
Весело. Можно мне стиратель памяти?
– Ну-у-у... – насмешливо тяну я. – Все заслуживают шанса. Вдруг она твоя судьба.
Кот всматривается в мои глаза, словно пытается отыскать ложь, но я не даю ему такой возможности, хватаясь за телефон.
– Мне уже нужно домой.
– Я провожу.
– Может, лучше проводишь свою девушку?
– Подождет. Они с Оксаной сейчас, наверное, поедут в «Чайку». Я позже подскочу.
Богдана из прошлого сейчас бы начала брыкаться, отправлять Кота к девушке и наставлять на путь истинный, но я уже не она. Я хочу, чтобы он проводил меня, поэтому заталкиваю излишнюю доброту подальше, концентрируясь только на собственных желаниях.
Шагаем с Котом плечом к плечу по дворам, как в старые добрые времена. Говорим о родителях, делимся последними новостями наших семей. Мне нравится восстановленное равновесие между нами, но оно все еще очень шаткое. Один толчок, и все снова разрушится. Мне бы этого не хотелось.
Много воды утекло. Многое изменилось. Наше окружение, взгляды, привычки. Время не стоит на месте. Каждый день происходит что-то, накладывая отпечаток на ладони с линиями судьбы. Богдан дорог мне как друг детства, как близкий человек, а мои чувства... Может, это эффект незавершенного действия? Я так долго любила его или думала, что любила. Или любила по-детски, чисто, без притязаний на дурацкое «встречаться». Может быть, это обычное навязчивое желание, исполнение которого на самом деле мне уже и не нужно?
Останавливаемся у подъезда, хлопаю Кота по плечу:
– Вперед, мой друг! Тебя ждут великие дела.
– Величайшие, Лисенок. Не путай.
– Ох, простите... Как я могла? – дурачусь, широко улыбаясь.
Богдан возвращает мне улыбку, и я вижу в ней его прежнего. Вертлявого мальчишку, который не мог усидеть на месте, всех задирал и постоянно кривлялся. Жаль, что мы не можем остаться в детстве подольше. Там все было так просто. Если я обижалась, то отвешивала Коту «печеньку», а он строил мне смешные рожицы, чтобы я рассмеялась и перестала дуться. Где все это теперь?
– Я рад, что мы поговорили.
– Мы бы сделали это раньше, если бы кое-кто не тупил, – подмечаю я.
– Ты всегда говорила, что я отсталый. И вот доказательство.
– Мы оба накосячили, – говорю серьезно и искренне. – Но теперь... Все будет хорошо?
– Конечно, Бо. Все будет...
На этот раз звонит телефон Кота, и, на мое удивление, он безжалостно отбивает вызов, лишь на секунду задерживая взгляд на экране.
– Тебя уже требуют?
– Ага.
– Так иди.
– Сейчас пойду, – произносит Богдан, но не двигается с места.
Вот и все. Смелость закончилась. Последние несколько месяцев ощущаются как никогда явно. Страхи и комплексы выползают под взглядом серых глаз из-под камней, которыми я пыталась их придавить.
– Ладно, Кот. Дуй в свою «Чайку», а я пойду размораживать конечности, – выпаливаю я и разворачиваюсь, вскидывая вверх руку и перебирая пальцами. – Привет Оксане и Тане. Вряд ли они будут ему рады, но ты все равно передай.
– Я пришлю тебе фотки их удивленных лиц, – громко заявляет Богдан.
– Договорились.
Мама сразу замечает мое настроение, но я громко объявляю: «Без комментариев» – и уползаю в логово, сжимая телефон. Кот написал мне, когда я еще поднималась по лестнице, и продолжает писать до сих пор. Болтовня ни о чем: мемы, шутки, новые песни, куча смайликов и приколов. Богдан добирается до «Чайки», но не прекращает переписку. Что происходит? Он должен сейчас развлекаться со своими крутыми друзьями, но вместо этого присылает мне картинки котов в очках.
Приятное тепло охватывает тело. Не могу перестать улыбаться. Он далеко, он не со мной, но большая часть его внимания принадлежит мне. Нос задирается сам по себе, а чувство собственной важности растет. Засыпаю с телефоном в руке и с трепещущим сердцем, которое поймало надежду и в этот раз не хочет от нее отказываться.
Тридцатое декабря официально самый сумасшедший день в году. Все, кто не успел подготовиться к Новому году, в панике несутся в супермаркеты, чтобы собрать остатки с продуктовых полок и скупить все шампанское по акции. Мама большая умница в этом плане, подготовилась заранее, но забыла одну очень важную деталь. Зеленый горошек! Это же настоящая трагедия! Какое оливье без горошка?!
Естественно, эта важная миссия поручена Богдане. Я ведь обожаю стоять сорок минут в очереди на кассу с одной банкой горошка в руках и шоколадкой-антистрессом. Здороваюсь наперебой со знакомыми, а сама мысленно разбиваю об их головы стеклянные шарики. Настроение сегодня не фонтан, а все потому, что Богдан еще не писал мне. Он был в сети последний раз в четыре утра. И как дядя Гоша позволяет ему гулять так долго?
Папа любит говорить, что дочери лучше сыновей, потому что их можно запереть дома и никуда не выпускать. Для их же безопасности, конечно. Какая-то странная дискриминация. С парнями случается куда больше ужасных ситуаций: они влезают в драки, ломают мебель, да и вообще! Если посадить всех парней под домашний арест, девушкам было бы вполне безопасно гулять до утра. Почему об этом никто не подумал?
– Бо, ты уже заняла очередь? – слышу за спиной знакомый голос, но мозг отказывается воспринимать тот факт, что она обращается ко мне.
Оксана с двумя «собачками» из параллельного класса, каждая из которых катит по полной тележке продуктов, направляются ко мне.
– Привет, – шепчет бывшая подруга. – Такая очередина. Не пропустишь нас, а то до вечера будем стоять?
Вот это наглость. Мы не разговаривали со дня конкурса «Мисс Осень», а теперь она просит меня пропустить ее?
– Девушки! – возмущается мужчина с корзиной фруктов. – Здесь вообще-то очередь!
– Мы вместе! – в тон ему отвечает Оксана и смотрит на меня с открытой улыбкой.
Так и подмывает сделать вид, что я их не знаю, но... Как-то уже не удобно.
– Можете пройти после меня, – отвечаю тихо и ставлю на ленту покупки.
– Спасибо, – облегченно выдыхает Оксана.
У женщины передо мной отмена товара. Кассирша зовет Галю. Вот невезуха!
– Как дела, Богдана? Тебя долго не было в школе. Куда-то ездила? – щебечет Окси.
Мне скоро придется ловить глаза по магазину. С чего столько внимания?
– Нормально. Была в санатории, – отвечаю сухо и отворачиваюсь, намекая, что разговор окончен.
Но разве это когда-то останавливало Ромашову?
– Слушай, Бо. Мы же не в детском саду. Да, у нас случилось недопонимание, и дорожки разошлись, но мы можем общаться как одноклассницы. Почему нет?
Каждое ее слово как резиновая пуля. Больно, но не смертельно.
– Конечно, Оксан, – отвечаю спокойно. – Мы ведь и есть одноклассницы.
– Фух! Даже дышать легче стало, – радостно говорит она, но вот искренности в ее голосе я не слышу. – У нас, кстати, завтра будет гулянка. Новый год ведь. Собираемся у меня. Хочешь, тоже приходи. Богдан сказал, что вы помирились. Будет весело.
А вот теперь пуля настоящая. Богдан сказал? А что еще он сказал? Почему вообще делится с ней?
Наконец волшебница Галя совершает отмену, женщина передо мной расплачивается и освобождает место перед кассиром в новогодней шапочке, но без праздничного настроения. Как я тебя понимаю, чувак.
– Ты придешь? – не отстает Оксана.
– Не знаю, – качаю головой, вспоминая ПИН-код от папиной карты. – Может быть.
– Я буду рада.
Меня сейчас вывернет.
– Ага. Пока, – поспешно отвечаю и убегаю из дурдома.
Мама варит овощи для салатов, а я играю с Ангелочком. Сестра лежит в люльке, стоящей на столе, и выкидывает из нее игрушки.
– Как они придумывают эти страшные штуки? Вот кто это? Корова после мясорубки? Коза на антидепрессантах? – Вожу игрушкой перед внимательными глазками сестры.
– Это олененок, Бо, – насмешливо отвечает мама.
– Олененок, который вместо воды пьет нефть? У него круги под глазами больше, чем сами глаза. Ты видела?
– Кто тебя так разозлил, Бо? Ты весь день как на пружинках. Что-то случилось?
Вздыхаю, Геля повторяет за мной, открывая рот. Вот это поддержка.
– Жизнь случилась.
– А если точнее?
– Я встретила Ромашову в супермаркете.
– И-и-и? У вас была драка за горошек? Если так, то ты ведь победила. Почему тогда грустишь?
Улыбаюсь, представляя, как тягала бы Окси за белые волосы из-за банки зеленого горошка. Вот это было бы шоу.
– Она позвала меня завтра к себе в гости. Предложила нормально общаться.
– Все еще не вижу проблемы.
– Зато я вижу!
– Уверена? – Мама бросает на меня серьезный взгляд. – Милая, обиды всегда самый тяжкий груз. И они причиняют дискомфорт только тому, кто несет его. Подумай, тебе это нужно?
– Нет, – отвечаю уверенно. – Но и цирк, будто мы снова подружки, устраивать я не собираюсь.
– И не надо, Бо. Речь не об этом. Тебе нужно просто отпустить уже эту ситуацию.
– И я давно это сделала!
– Твоя злость говорит об обратном...
– И что ты предлагаешь? Принять ее приглашение и прыгать от радости?
– Конечно, нет! – Мама роняет картошку в миску с водой. – Тебе нужно жить своей жизнью, не оглядываясь назад, но и не забывая про опыт и ошибки.
– Ты что, курсы психологов прошла, пока сидела в декрете? – недоверчиво спрашиваю я.
– С тебя тысяча долларов за сеанс. Но как родственнице скидка десять процентов.
– Где я возьму такие деньги?!
– Где-где? Иди у папы попроси. Он же у нас банкомат.
Смеемся вместе с мамой. А она ведь права. Кто бы сомневался? Пора перестать тащить за собой этот груз. Было и было. Теперь я точно знаю, кто такая Оксана Ромашова. О доверии больше речь не идет, но и шарахаться друг от друга глупо. К ней на тусовку я, конечно, не пойду, а в остальном... Ох, нехорошее у меня предчувствие. Отчего-то в мыслях неоновыми буквами горит фраза: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе». Не могу сказать, что Оксана стала моим врагом, но чувствую подвох.
Телефон прыгает по столу от вибрации, заглядываю в экран. Проснулась спящая красавица. Или, точнее, храпящий Кот.
Богдан: «Привет, Лисенок *смайлик-улыбочка* Что-то меня вырубило на весь день. Как ты? Есть планы на завтрашний вечер? *улыбающийся чертенок*»
🌺4317 слов🌺