Навязчивые мысли
Москва.
Прошла целая неделя после круглого стола родителей и детей, и честно сказать, правда смогла успокоить лишь некоторых. Если парни вполне нормально отреагировали не страсти, происходящие в прошлом их родителей, то девушки, а точнее Диляра и Анита, пребывали в шоке, и тяжело переваривали информацию. Остальным трём было легче, ибо их натура была похожа на их матерей.
Диляра чувствовала себя спокойно в доме Зималетдиновых, и благодаря родителям, что навещали ее каждый вечер, почти не тревожилась, а точнее, делала вид, что она не заостряет внимание на рассказах о том, как ее мать семьи этого дома била девушек, и отправляла их в больницу.
—Я ухожу в книжный магазин, - крикнула Мира, обуваясь у дверей, и Ренат выйдя из спальни, которую он занимал теперь на первом этаже, а свою с балконом отдал Диляре, кивнул сестре. Родители были в гостях у Демьяновых, где так же пребывали и Фитилевы, — буду поздно. Зайду к Аните с Алисой.
Мира любила книги, а особенно романы, в которых так тщательно описывалась любовь, чувства и ощущение бабочек в животе, которые так хотела ощутить и она. Сердце ёкнуло, когда она вспомнила последнюю ее встречу с Владом. Они не говорили, не переписывались с того дня в доме Туркиных, и это безумно коробило девушку. Открыв дверь, она помахала брату и вышла, желая избавиться от навязчивых мыслей.
Диляра стояла на балконе уже второй час, держа в руках телефон, и пытаясь словить идеальный кадр заката, который уже почти закончился. Она пыталась отвлечься, хотела перестать думать о том, что скоро что-то может случиться. Мысли грызли ее изнутри, казалось, что скоро земля уйдёт из под ног, из фонтана, что стоит во дворе, поднимется цунами, а воздух заполнится угарным газом. Все это казалось девушке реальным. Она с психом кинула телефон на журнальный столик, что стоял на террасе, и обтерла вспотевшие ладони об летнее, голубое платье, которое ей совсем недавно купил брат. Руслан ценил сестру, и делал все для того, чтобы та улыбалась.
Суворова тяжело вздохнула, и сделав шаг не заметила, как задела вазу с сухоцветами рукой, она на подставке покачнулась, и полетела вниз, разбиваясь на осколки, и разбрасывая цветы по полу. Не прошло и пары минут, как в дверь сначала раздался стук, а когда Диляра, чьё тело окутала паника и тревога, не смогла ответить, Ренат ворвался в спальню, и облегченно выдохнул, когда увидел незначительную проблему, случившуюся с девушкой. В последнее время он стал все чаще замечать странное поведение их гостьи, и его это почему-то тревожило.
—Ветер разбил вазу? - спросил он осторожно, заметив, как сильно в глазах Диляры отражается паника, — я сейчас принесу совок и веник, и мы уберём здесь, чтобы ты не порезалась.
Он даже не подумывал обвинить ее в том, что это она была причастна к устранению вазы. Его голос был тихим и спокойным, но это все равно никак не могло привести девушку в чувство. Разбитая ваза не волновала ее так, как резкие вспышки воспоминаний о самых страшных моментах ее жизни.
—Твои руки, - его взгляд скользнул по тонким запястьям, и она завела их за спину, попятившись назад. Краска прилила к ее щекам, — они дрожат. Тебе нужно помочь.
Ренат расправил плечи, и двинулся к девушке, а она замешкалась, и наступила прямо на осколок, тем самым покачнувшись, тут же упала, приземляясь, на слава богу, чистую поверхность пола. Он буквально за минуту подлетел к ней, и не задумываясь просунул одну руку под ее полусогнутыми коленями, а вторую за спиной, и обвил ее талию, поднимая над землей. Ее тело задрожало, глаза распахнулись ещё шире, и она вцепилась своими холодными, дрожащими пальцами в футболку Рената, что тоже не меньше волновался. Пара минут и Диляра уже лежала на диване в гостиной, тихо шипя от боли в ноге, и вздрагивая от того, как сильно вокруг неё волновался Ренат. Принеся аптечку из ванной, он присел у дивана на пол, и аккуратно обхватил лодыжку Диляры, и она дёрнулась, чувствуя как в груди нарастает новая навязчивая тревога. Ей и самой уже порядком это надоело, но она не знала что это, и как от этого избавиться.
—Я обработаю твою рану и больше не коснусь тебя, - проговорил Ренат, доставая из аптечки медицинские спонжи, — твоя реакция на мои действия слишком резкая. Тебя кто-то обидел?
Думать о плохом парню не хотелось, но Диляра и вправду вела себя так, будто ее били или что ещё по хуже. Она сглотнула, и как только к ране был приложен спонж, вымоченный перекисью, она коротко вскрикнула, но продолжала терпеть.
—Мне кажется, что я скоро сойду с ума, - призналась она, испуганно вглядываясь в острые черты лица парня, который был единственным в доме Зималетдиновых, заметивший ее странности, — мысли хотят напугать меня.
Ренат нахмурился, но не перестал обрабатывать рану, которая не была такой глубокой, как ему показалось в начале.
—Ты тоже считаешь, что мне нужен врач? Так же, как моя мама? - спросила она, и заметив, что подол ее платья немного приподнят, она резко его отдёрнула.
—Если тебе и вправду тяжело с твоими мыслями, возможно, тебе стоит посетить доктора. Это твой выбор, мое мнение не должно волновать тебя.
Ренат сцепил зубы, и закончив с раной, наклеил пластырь на внутреннюю часть стопы девушки, пытаясь отогнать от себя свои навязчивые мысли, что тоже начали возникать в его голове. Он давно переживал на счёт того, что все еще находится рядом с родителями, и это волновало его как ничто другое. Ему хотелось самостоятельности, и хоть он и был богат из-за своей работы, он все еще находился под одной крышей со своей семьей.
—Мне не стоило говорить тебе о своих проблемах, - вдруг заговорила Диляра, и как только Ренат отпустил ее ногу, она поставила их на пол, — спасибо тебе за помощь, я и вправду сожалею о том, что снова предоставила вам неприятности. Мне кажется, мне стоит вернуться к родителям.
—Тебя смущает дом Туркиных? - неожиданно для самого себя спросил Зималетдинов, и встав с колен, возвысился над девушкой, заставив ее поднять свои карие глаза. Она сжалась, но не от страха, а от подсознательного подчинения, потому что Ренат действительно выглядел как настоящий мужчина - доминант.
—Мне здесь нравится больше, - сглотнув, произнесла Диляра, и на секунду позабыла о том, что так сильно ее тревожило, — у вас тихо, но я вижу, что я доставляю вам неудобство.
—Те, кому ты доставляешь неудобство могут сообщить об этом мне, - сурово произнес Ренат, и Диляра вздрогнула. Он протянул ей руку, дабы помочь встать, и она вложила свою вспотевшую ладонь в его, — пойдём, мне кажется ты переутомилась.