Глава 7
Инга
– Сегодня красивый закат, – медленно проговорила Ангелина, проведя маленькими пальчиками по листу бумаги, на котором виднелся легкий набросок портрета. – Из твоего окна его лучше видно.
– Да, – согласилась я.
– Ты нарисуешь его? – восторженно спросила сестра, вскочив с кровати. – И еще меня в новом платье?
Я горько улыбнулась. Закат и правда был прекрасен, но, кажется, более ни один пейзаж не сможет вдохновить меня. Я редко брала в руки карандаш, наверное, за этой месяц и вовсе не написала ни одной «картины». Чувствовала себя паршиво, измученно. Сегодняшний вечер не был исключением. Однако в голове то и дело всплывал образ Яна, от которого так и веяло бунтарством и непоколебимостью. Возможно, этой ночью я смогу передать на листе эти правильные черты лица, безумный огонек на дне упрямых серых глаз, мускулистое, покрытое темными узорами тело. Вадим, мой постоянный клиент и по совместительству следователь в городке, не шел ни в какое сравнение с приезжим молодым человеком.
Сегодня в обед Ольга сообщила мне, что меня сняли на ближайшие два часа. И сделал это постоянный клиент. И какого же было мое удивление, когда на первом этаже я увидела знакомую высокую фигуру! В один миг я и обрадовалась, и испугалась. Я была рада видеть Яна! Да, мы не очень хорошо разошлись накануне, я нагрубила ему, однако встретиться еще раз была не против. Пускай, меня не покидала мысль, что он непременно связан с криминалом, и такая связь на пользу мне не пойдет. Мне совсем не хотелось трахаться с ним, но вот просто поцеловаться... или услышать комплименты таким хриплым и низким голосом... Мой гнев на мужчину испарился почти сразу, как я покинула его машину. И я корила себя за несдержанность.
Но стоило мне перевести взгляд в сторону барной стойки, как настроение мое испортилось. Меня ждал мужчина в синей форме, улыбался приветливой, но такой смешной улыбкой. Он окинул меня слащавым взглядом, оценив короткую юбку и красный топ, который лишь подчеркивал небольшую грудь. И в глазах его загорелось желание. Не такое неконтролируемое и всепожирающее, как у Яна, нет, совсем иное.
Я видела, с какой решимостью и злостью Ян сделал шаг к машине Вадима. И я не знаю, как я одним взглядом смогла остановить мужчину. Он будто бы услышал мою немую мольбу оставаться не месте и не связываться со следователем. И я была ему за это благодарна. Причина, по которой Ян, как пуля вылетел за нами из клуба, мне была неизвестна. Я продолжала быть обычной проституткой, а он одним из моих клиентов. И после ночи с ним (как и сегодня после встречи с Вадимом) я долго лежала в горячей ванне, а после с отчаянной силой терла свое тело мочалкой, избавляясь от чужих запахов и прикосновений мужских рук, что словно оставили на мне клеймо.
– Инга? – Ангелина прикоснулась к моему предплечью, привлекая внимание.
– Да, да, конечно, – протараторила я, но уже не помнила вопроса сестры.
Та с радостным криком выбежала из комнаты, чтобы сообщить новость маме. А я вздохнула и перевела взгляд на незакрытое шторами окно. Да, Геля права, закат красивый. Наверное, где-то на берегу моря он был бы и вовсе неотразим, и его я точно написала бы.
***
Утром меня разбудил ненавистный будильник. Мне сильно хотелось спать, хотелось кинуть издающий ужасный писк предмет в стену, но я подавила этот порыв. И, застонав, вылезла из-под теплого одеяла.
В соседней комнате раздался довольно громкий кашель. У меня защемило сердце. Пару дней назад мама, видимо, подхватила вирус. Вчера у нее поднялась температура, и мы долго сбивали ее. Она заснула поздно, ее мучил сухой кашель, кажется, всю ночь. Я слышала это и тоже не могла спокойно спать. Я пообещала маме, что пока она лежит дома, буду заменять ее в нашем цветочном магазине. Именно по этой причине сегодня мне пришлось встать раньше обычного.
Три года назад мы решили открыть свой магазинчик цветов недалеко от центра города. Пришлось взять кредит, мама надеялась, что бизнес окупит все расходы, однако сильно ошиблась. Мы, скорее, ушли в минус. К сожалению, мы были востребованы только на первое сентября, четырнадцатое февраля и восьмое марта. В непраздничные дни мы не пользовались популярностью. Изредка, может, раз в неделю к нам и заходили, чтобы купить букет красных роз своей бабушке, сестре или какой другой родственнице, либо же когда дело касалось похорон. Мы даже думали продать помещение, но оно оказалось невостребованным. Поэтому мы продолжили закупаться цветами, но уже в небольших количествах.
И вот, бросила напоследок взгляд на свое отражение в зеркале, что висело в маленьком коридорчике, поторопилась на улицу. Уже без пяти девять я открывала «Цветочный уголок».
– Пусть придет хоть один покупатель, – пробормотала я, переворачивая на двери белую табличку с крупными зелеными буквами, гласившими «Открыто».
Первые полчаса я проверяла целостность и свежесть нежных роз, хризантем, разноцветных гербер и гладиолусов, меняла воду. Когда с этим было покончено, то еще несколько минут любовалась их красотой, вдыхала приятный и сладкий аромат. После чего присела на небольшой стульчик, что расположился за кассой и уставилась в одну точку. Посетителей не было.
Чтобы хоть как-то занять себя, отыскала за прилавком старенькую и уже потрепанную книгу братьев Стругацких (ее, наверное, забыла здесь мама). И погрузилась в чтение, периодически хмурясь, не совсем понимая замысла авторов, а иногда не могла сдержать усмешки, перечитывая пафосные диалоги героев.
Наверное, мне оставалось прочесть всего пятнадцать страниц, когда входная дверь в магазинчик открылась, впуская первого за сегодняшний день покупателя. В этот момент я не знала, какие чувства я испытываю: радость, что хоть кто-то заглянул ко мне или негодование, ведь мне придется оторваться от книжки.
– Добрый день! – еще не успев отнять глаз от черных строчек, приветливо произнесла я.
– Здравствуй.
Сердце пропустило удар. Если бы я не взяла себя в руки тотчас, то однозначно выронила бы и без того помятых Стругацких.
– Привет, – зачем-то сказала я, немного смутившись.
Передо мной стоял Ян. С высоты своего немалого роста смотрел на меня, лукаво улыбаясь, от чего на щеках появились ямочки. В стальных глазах горели задорные искорки. Его внешний вид отличался от того, который я видела в вечер нашего знакомства или же вчера в клубе. Сегодня он был более сдержан: серые свободные шорты (в глубоких карманах мужчина прятал руки), футболка цвета пудры с V-образным вырезом, позволяющая разглядеть черные узоры на предплечьях, и белая кепка – козырек ее был направлен назад, отчего пара светлых прядей упали на высокий лоб.
– Что ты здесь делаешь? – встав на ноги, спросила я, не отводя взгляда.
– Проходил мимо, – небрежно пожал плечами. – Заметил тебя в окне, решил зайти, поздороваться.
Я засмеялась, конечно же, ему не поверив. А Ян улыбнулся еще шире, что только подтвердило его ложь.
– Вообще-то, – уже серьезнее заговорила я, отложив книгу, – я предпочитаю не смешивать свою нормальную жизнь с вечерней. И не пересекаюсь с клиентами вне стен клуба.
Удавалось мне это не всегда. С некоторыми мужчинами я виделась на улице или в каком-либо магазине, однако мы оба делали вид, что не знаем друг друга. И за это я была им благодарна. Город у нас и так небольшой, слухи расходились быстро. Не отрицаю, что многие жители, возможно, даже соседи, слышали, чем я занимаюсь, зарабатывая себе на жизнь, но подтверждений этому давать не собиралась. Наверное, до моей семьи тоже доходили разговоры, но с мамой мы об этом никогда не говорили (хотя однажды она хотела поднять эту тему, но я попросила ее замолчать и более даже не думать об этом. Уверена, родительница винила себя в произошедшем, однако же это был мой выбор, только мой). Я видела, каким тяжелым и одновременно печальным взглядом она смотрит на меня вечерами (иногда и днем), когда я собираюсь в клуб, не объясняя ей, куда направляюсь. Нетрудно догадаться, зачем и куда я так наряжаюсь. Однако мама была больше встревожена здоровьем и будущим младшей дочери, а потому частенько молча поджимала губы, не желая лезть мне в душу.
– Тебе нечего опасаться. Вряд ли я смогу испортить твою репутацию.
– Что ты здесь делаешь? – повторила свой вопрос, сложив руки на груди, словно закрываясь от Яна.
Мужчина облизал губы, пусть движение и было мгновенным, я все равно успела заметила металлическую штангу с шариком на конце.
– Я собирался где-нибудь пообедать, – Ян подошел ближе к высоким вазам с цветами, будто бы рассматривая те. – Только мест совсем не знаю. Куда ты обычно ходишь?
– Ты зовешь меня в кафе? – усмехнулась я.
– Да.
Я посмотрела время, включив экран телефона. Уже половина первого.
– Я работаю, – если честно, я могла спокойно закрыть магазин, ибо вряд ли кто-то придет до четырех часов, а ждать дольше не имеет смысла.
Эта встреча не была случайной. Ян не проходил мимо лавки, он пришел сюда намерено, зная, что я здесь буду. И это осознание наводила на разные мысли в первую очередь на мысль, что мужчина знает обо мне больше, чем я о нем. Быть может, и вовсе следил за мной. Такие домыслы меня пугали, а потому быстро соглашаться на предложение не спешила.
– Я могу купить все это, – он кивнул на цветы.
– И просто выбросишь потом в мусорку? – я поправила складочку на желтом летнем платье. – Лишь бы только я исполнила твое желание?
– Могу подарить тебе, – усмехнувшись, предложил блондин. – Но это так банально, а я ненавижу банальность.
Несколько секунд мы молчали. Ян ждал ответа. А я взвешивала все «за» и «против». Нужен ли мне вообще этот поход в кафе? И чем он закончится? Еще вчера я была не против встретиться с мужчиной, но все так же остерегалась его, ибо знала о связи с криминалом. С одной стороны, я и сама имела такую связь, работая в ночном клубе проституткой. С другой, вовлекать себя в этот жестокий мир сильнее я не собиралась.
– Инга, – сделал шаг к кассе, его рука выскользнула из кармана. Он хотел протянуть ее ко мне, но сдержался, заметив, как я отступила. – Я завтра уезжаю. Я мог снять тебя сегодня вечером...
– Не моя смена, – перебила его, сведя брови на переносице, разговор стал меня напрягать.
– Плевать! – резко сказал Ян, отчего я невольно вздрогнула. – Если бы захотел, тебя бы доставили ко мне, не спросив, чья смена, и ты это прекрасно понимаешь. Но, как видишь, – он оперся руками на прилавок, наклонился и продолжил, понизив, голос, – я стою сейчас здесь и приглашаю тебя на обед.
– Чего ты от меня хочешь? – всплеснув руками, устало вопросила. – Хочешь продолжить обед в номере отеля?
Его кадык дернулся. Ян смотрел на меня, не отрываясь. И на дне серых глаз искорки превратились в безумное пламя. Я прикусила кончик языка. Что означает это пламя я знала не понаслышке.
– Я хочу лишь поговорить. Я уеду, и мы больше никогда, наверное, не увидимся, – он прикрыл веки, выдыхая, будто бы слова давались ему с трудом. – А разговор очень важен для меня. Пожалуйста.
***
Замок щелкнул, оповещая о закрытии «Цветочного уголка». Но я все равно подергала ручкой двери, проверяя. Спрятав небольшой ключик в заднем кармане светлой сумочки, что так хорошо сочеталась с платьем, которое я решила сегодня надеть, выглянув на улицу из окна своей комнаты. Уже рано утром солнечные лучи ярко светили и грели землю, поднимая настроение и вызывая улыбку.
– Далеко живешь? – спросила Яна, что терпеливо ждал меня возле магазина.
Я подхватила его под локоть, стараясь при этом не смущаться. Пыталась выкинуть из головы воспоминания о совместной ночи, дабы не краснеть. Сейчас мы направлялись в кафе, в котором я, к сожалению, никогда не была, однако с уверенностью оповестила своего спутника, что там точно очень вкусно готовят.
– В Калининградской области, – ответил мужчина.
Наверное, если бы я умела свистеть, то присвистнула бы в этот момент. Я ожидала услышать столицу или близлежащие к ней районы. Калининград находился слишком далеко от моего города, а потому приезд сюда Яна теперь удивлял еще больше, чем раньше.
– Ничего себе, – выдохнула я изумленно. – Наверное, там очень красивая местность, – произнесла мечтательно. – Там же Балтийское море, да?
– Да, там очень красиво, – подтвердил блондин. – Я и словами не смогу передать, это нужно видеть.
– Ты родился в этой области?
Ян отрицательно покачал головой и принялся объяснять:
– Там живет мой отец. А я сам родился в Германии, где прожил двадцать один год, после чего прилетел в Россию.
– Серьезно? – я не верила своим ушам, даже остановилась на месте, сделала пару шагов назад и стала оглядывать со всех сторон блондина, желая отыскать доказательство услышанному.
– Разве по мне не видно, что я почти чистый ариец? – с усмешкой спросил Ян, приподняв проколотую бровь.
– У тебя даже акцента нет! Не может быть!
– Это правда, – на щеках его появились ямочки.
– Скажи что-нибудь по-немецки! – потребовала я, хитро улыбнувшись. – Но только не пытайся воспроизвести строчки из этих твоих сатанинских песен, – сразу же предупредила, вспомнив о музыкальном вкусе собеседника.
– Будто бы ты сможешь отличить, – Ян подставил локоть и я вернула свою руку в прежнее положение.
– Я рассчитываю на твою честность. Ну же, скажи!
– Du siehst wunderschön aus, Sonne*.
Незнакомый язык звучал для меня необычно, несколько грубо, но мне захотелось слушать и дальше Яна, разговаривающего на своем родном языке.
– Звучит немного угрожающе. Какой перевод?
– Ты прекрасно выглядишь, солнце, – пояснил Ян, а я улыбнулась вновь.
– Спасибо, – смущенно пробормотала в ответ и свободной рукой пригладила волосы. – И все же попробуй описать свой город, – попросила я.
– Это лишнее, – вдруг тише произнес мужчина. – Я надеюсь, что ты скоро сама увидишь это воочию.
– О чем ты? – не поняв значения его слов, нахмурилась.
– Хотел предложить тебе улететь вместе со мной, – блондин сказал это будничным тоном, лицо его ничего не выражало, что показалось мне странным, ибо я привыкла видеть все эмоции, что испытывал Ян.
– Но я...
– Прошу, – прервал мою речь, – давай сначала пообедаем, я ужасно голоден, а после все обсудим.
***
Как такое возможно? Мне не послышалось, Ян предложил мне уехать с ним в такой далекий и неизвестный Калининград? Вернее, улететь. Предложил это мне, обычной проститутке, которую видит третий раз в жизни?
Кажется, я дрожала всем телом и дышала через раз, когда мы заняли столик возле окна. Я опустила взгляд на меню, что лежало на ламинированной поверхности, но слов разобрать не могла, словно глаза заволокла дымка.
– Посоветуешь что-нибудь? – длинные пальцы коснулись моих.
Я посмотрела на мужчину, сидящего напротив меня. Выпрямила спину, как делала обычно в минуты напряжения или волнения.
– Я здесь, как и ты, впервые, – призналась ему. – Но все выглядит аппетитно, – это не ложь, на распечатанных страничках и правда блюда выглядели замечательно.
– Выпить не хочешь?
– Не отказалась бы, – Ян сразу же после моего ответа открыл страницу с алкогольными напитками.
Я предчувствовала, что разговор выйдет непростым. Просто так мужчины, особенно такие, как мой спутник, быстро не выбирают себе партнерш (а мое нахождение возле блондина в области, что омывали волны Балтийского моря, явно было связано с теплой постелью), не кидаются на первых попавшихся, они долго присматриваются и оценивают. И как мне казалось, выбирают они далеко не второсортных шлюх из маленьких городков. Ян что-то точно скрывал (но мне хотелось верить, что тайну свою он мне откроет), в чем-то точно был подвох: то ли он просто разыгрывает меня, то ли преследует страшные (конечно же, для меня!) цели.
Еще несколько минут я просматривала меню, краем глаза наблюдая за Яном. Видимо, выбор им был уже сделан, а потому взгляд серых очей был сосредоточен на мне, от чего я нервно поерзала на месте.
– Уже готовы сделать заказ? – возле нашего столика появилась официантка, которая, наверное, работала в кафе в этот час одна.
Заведение было маленьким, но с довольно высокими ценами. Оно расположилось на верхнем этаже двухэтажного здания. Наверх вела узкая лестница с ковром, заглушающим шаги. Здесь царила по-домашнему уютная атмосфера, играла мелодичная и тихая музыка. На стенах висели бра, что сейчас были выключены, а сам интерьер был выполнен в серых и светло-коричневых тонах, придавая в вечернее время нотку уединения и некой интимности. Имелись здесь и столики в уголочках с мягкими креслицами, которые в любой момент можно было прикрыть плотной шторой, ограждая гостей от чужих и любопытных взоров. Нам с же Яном открылся вид на центральную улицу города, на которой так часто играли молодые музыканты (сегодняшний день не был исключением).
– Мне, пожалуйста, – заговорила после жеста мужчины, означающего: «давай, ты первая», – куриный суп с белыми грибами, стейк из семги под соусом тартар и... – я пролистала меню до главы «Десерты», – и круассан с миндальным кремом и муссом из облепихи.
Раз уж меня пригласили на обед, то надо пользоваться случаем, решила я. Когда я еще побываю в хорошем кафе, надо попробовать все, чего хочет душа. Уж не знаю, говорил ли Ян правду, что голоден, а вот я сегодня кроме шоколадки ничего не ела.
– Напитки? – усердно записывая названия блюд в блокнотике, осведомилась девушка.
– Клюквенный коктейль с водкой, – ответила я, а Ян издал смешок, но сделал вид словно на него напал приступ кашля.
– Хорошо, – улыбчиво отозвалась официантка и уже обратилась к моему спутнику.
– Салат с запеченными овощами и шницель из индейки с картофелем. Зеленый чай, – сделал заказ Ян, откладывая черную папочку на край стола.
– У нас есть несколько видов зеленого чая: мятный, сибирский травяной, липовый...
– Мятный.
– Добавить лимон? – наготове предложила девушка.
Молодой человек просто кивнул в ответ. Кажется, я вновь завладела всем его вниманием, более на сотрудницу кафе он не смотрел. Та, забрав меню, сообщила, что время ожидания двадцать минут и исчезла.
– Зря не взял ничего из первых блюд, – поддавшись немного вперед, сложила руки в замок, – уверена, они тут божественные. И ты был голодной, но заказал так мало. И десерт не выбрал.
– Я спокойно отношусь к сладкому.
– Чего нельзя сказать обо мне.
Наверное, я намеренно избегала темы истинной причины, по которой мы сейчас сидели напротив друг друга. Мне было страшно возвращаться к предложению Яна, а потому я просто ждала, когда он сам заговорит об этом. Но мой недавний клиент явно не спешил с этим, он с интересом глядел на меня, изучая и запоминая каждую деталь. Я же вторила ему, борясь с желанием прервать эту одновременно мучительную и сладкую пытку.
Я была напряжена, как струна, но отчаянно пыталась это скрыть. В то время как Ян расслаблено расположился на диванчике, откинувшись на его спинку.
– Ты забыл снять кепку, – напомнила ему о рамках приличия.
Как-то неохотно блондин бросил головной упор подле себя, а его немного кудрявые волосы теперь торчали в разные стороны, придавая своему обладателю небрежный, но очень милый вид. Я подавила в себе порыв пригладить их и ощутить, насколько те мягкие.
Пусть сегодня Ян и был одет в более сдержанную одежду, она все же не смогла скрыть сумасшедшую и необузданную энергетику, исходившую от него, кричащую о сложном и упрямом характере. Сейчас, зная несколько больше о нем, чем пару дней назад, я отметила его правильные черты лица, светлый цвет кожи, волос и очей, телосложение, и связала это со скудными знаниями о внешности немецких мужчин, и пришла к выводу, что жителей Германии я представляла совсем иначе. В моей голове они рисовались более устрашающими, более крупными и почему-то бритоголовыми.
– Итак, – выдохнув, заговорила я, – почему ты переехал в Россию?
С минуту он молчал, не отнимая ухоженные пальцы от подбородка, будто бы задумавшись. Из-за такого положения руки громоздкие часы скатились ниже по левому предплечью. Интересно, сколько они стоят? Как по мне, не меньше пятисот тысяч.
– У вас вода и газ дешевле, – говорил серьезно, но смеющиеся глаза его выдавали, а я поняла, что вряд ли смогу дождаться правдивых ответов. – В Бремене мы мыли посуду в определенные часы, а такое удовольствие, как горячая ванна с пеной, было мне неизвестно.
– И как тебе Россия? Нравится?
– Вас бы приучить к разделению мусора и тогда вы станете лучшей страной в мире.
Я закатила глаза и позволила себе немного расслабиться.
– Я побывал во многих уголках твоей страны, – голос Яна изменился, я заметила в нем до того незнакомые мне нотки восхищения. – Но Калининград и его окрестности так и тянут к себе, как магниты. Там мало, что осталось от прежнего Königsberg'a**, но в воздухе все еще витает запах родной мне, но отныне далекой Германии. В этом месте смешались две культуры, две истории великих государств, так же как во мне смешались русская и немецкая кровь. Я чувствую с этим местом необыкновенную связь, – он сглотнул, отнял пальцы от лица. – Это мой дом, где мне хорошо и спокойно, где я дышу полной грудью.
Я поразилась такой смене настроения: с усмешек и недомолвок на философские мысли, обитающие в его голове.
– Не хочешь вернуться в Бремен? – поинтересовалась аккуратно. – Скучаешь по тем краям?
– Нет, – Ян сощурился. – Я нашел свое место и хочу провести в нем всю оставшуюся жизнь.
– А как же родные?
Мужчина неоднозначно пожал плечами, но ничего не произнес. Нетрудно было понять, что об этом он говорить не желает.
– Значит, любишь путешествовать? – я искренне хотела узнать что-то еще о Яне. Собеседник кивнул. – Где же был в последний раз?
Мне нравилось слушать его негромкий голос, улавливать на лице проскользнувшие эмоции, легкую улыбку, видеть сомнение. или наоборот уверенность в серых очах, безумное пламя, которое Ян никак не мог контролировать.
– На Байкале, – я не сдержала удивленного аха и обратилась вся в слух. – Волшебное место, удивительное. Был там зимой, и я сам изумился чистоте и прозрачности льда, незабываемым снежным пейзажам и, конечно, доброте и простоте жителей Сибири. На себе познал, что такое русские морозы, – хмыкнул. – Но нерп так и не увидел в дикой природе.
– Как я тебе завидую, – прошептала я мечтательно.
Ян продолжил свой рассказ о заснеженной части России, упомянул, как разглядывал созвездия на ночном небе, не пропустив ни одной звездочки, как ходил с местными стариками на рыбалку, слушая их истории о том, как животные изредка выходят к людям в города из глубокого леса, как гладил и кормил пушистых лаек и хасок, любящих побегать по сугробам, как ему не понравилась водка, которую его там все же заставили выпить (по его словам, за семь лет, что он провел тут, никому до этого не удавалось такое провернуть). А моя фантазия смело и реалистично рисовала все эти картинки в подробностях, как будто бы я собственными глазами наблюдала за этим, и мне так хотелось перенести их на бумагу.
Он поведал мне о поездке в Казань, описывая культуру народа, живущего в этом крае, и их величественные храмы. Упомянул о Камчатке с ее известной долиной гейзеров. Рассказал о походах в горы Карелии, пытаясь передать красоту восхода, который встречал на высоте более четырехсот метров, как наблюдал за просыпающейся вдалеке Финляндией. А я внимательно слушала Яна, боясь упустить или прослушать любую мелочь. Время ожидания обеда пролетело незаметно. Двадцати минут оказалось мало, для того чтобы узнать, где за недолгую жизнь в России успел побывать молодой человек.
Официантка принесла нам наши заказы, и мы погрузились в молчание. Но перед тем, как отведать поданные блюда, конечно же, мы пожелали друг другу приятного аппетита и приступили к обеду. И только мелодичная музыка на фоне и стук столовых приборов нарушали тишину, которая вовсе не приносила дискомфорта. Я не прогадала, сказав, что в кафе вкусное меню и готовят замечательно. Когда кусочек нежной семги оказался у меня во рту, я чуть ли не застонала от удовольствия. Покончив с основными горячими блюдами, я подвинула к себе белую тарелочку с круассаном.
– О, это божественно! – с набитым ртом воскликнула я, наслаждаясь свежим слоеным тестом и чудесной начинкой. – Ты должен это попробовать, Ян!
Отрезав кусочек от десерта, наколола его вилкой. Держа ее в вытянутой руке, поднесла к Яну, даже привстала с диванчика, чтобы уж точно дотянуться.
– Пробуй, – скомандовала я.
Мельком оглянув почти пустующий зал, мужчина усмехнулся.
– Серьезно?
– Ты чего-то стесняешься? – приподняла вопросительно бровь, а на губах застыла улыбка. – Или брезгуешь есть с моей вилки?
– Ты же не болеешь туберкулезом легких? – с важным видом осведомился блондин. – Это жуткое заболевание. Хотя, – он сделал театральную паузу, не поддаваясь моему смеху, – мы с тобой уже целовались, я уже заражен. О, Господи! Мне срочно нужно в стационар.
– Не волнуйся, – поддержала игру, – я каждый год прохожу профосмотр. Могу показать медкнижку.
– Убедила.
Он все-таки съел кусочек нежного круассана, но его мнение о выпечке отличалось от моего.
– В Rauschen'e*** намного вкуснее. – Я свожу тебя в чудную пекарню, которую считаю самой лучшей в городе.
Вот мы и подобрались к тому, зачем вообще молодой человек пригласил меня в кафе. Но сейчас, сделав большой глоток коктейля, я меньше страшилась поднятой Яном темы. Скорее, сейчас мне стало любопытно узнать причины зарождения такой идеи в его голове.
Мужчина уже собирался продолжить свою речь, но возле столика появилась девушка в черной юбке.
– Вам все понравилось? – задала она вопрос, неторопливо собирая на поднос грязную посуду.
– Да, – ответила я. – У вас прекрасная кухня.
Поинтересовавшись, не хотим ли мы еще чего-нибудь, официантка оставила нас наедине.
– Ты уже все за меня решил? – спросила Яна, вертя на столе длинный стакан с напитком.
– Выбор за тобой.
– И что ты будешь делать, если я откажусь?
Мой вопрос мне казался логичным. Сможет ли Ян отступить, услышав из моих уст ответ «нет» или будет шантажировать, угрожать?
Он ненадолго задумался, отведя серые глаза в сторону. Подушечки его пальцев методично стучали по деревянной поверхности в определенном темпе.
– Я буду очень расстроен и разнесу к чертям собачьим свой номер, – снова шутил ли он или говорил абсолютно серьезно невозможно было понять. – Наверное, я попробую уговорить тебя, но принуждать ни к чему не стану. Я бы хотел, – его глаза встретились с моими, – чтобы ты была со мной по своей воле.
– Но... – я небрежно отломила кусочек десерта, – почему я? Мы едва знакомы, – вернее, вообще не знакомы! Мы видим друг друга в третий раз!
– Ты красивая.
Я почти подавилась.
– Уверена, вокруг тебя много красивых девушек, – заключила я. – И они намного прекраснее меня, умнее. И соответствуют твоему статусу в обществе.
– Ты недооцениваешь себя, mein Diamant, – Ян налил из прозрачного чайничка, ловким движением придерживая крышечку, горячий напиток в маленькую кружку.
– Это безумие! – покачав головой, произнесла. – Если ты решил, что я соглашусь на это, то сильно ошибся. Извини.
Желание доедать такой прелестный круассан пропало. Я отодвинула от себя блюдо и уже собиралась встать с диванчика и попрощаться с мужчиной, поблагодарив за обед, однако произнесенные им слова заставили меня окаменеть.
– Не торопись отказываться. Если сделаешь правильный выбор, то сможешь помочь матери закрыть кредит, выплатить долги за цветочный бизнес. И сможете зажить с чистого лица, обеспечив младшей сестренке светлое будущее.
Я прикрыла глаза, восстанавливая сбившиеся от волнения дыхание. Какая же я дура! Конечно, конечно, Ян смог легко найти информацию обо мне и о родных, о проблемах, с которыми, увы, мне пришлось столкнуться.
– В вашем городе, к сожалению, – продолжил мужчина бить меня по больным местам, – нет нормальной больницы. Вам приходится частенько ездить в Москву на обследования сестры. У нее ведь проблемы с аортальным клапаном, верно? На это тоже уходит немало денег, а сколько слез было пролито и...
– Замолчи! – зло прошипела я, с ненавистью взглянув на молодого человека. – Как ты посмел?
На слегка пухлых губах Яна читался намек на улыбку, что крайне меня бесило. Какая-либо симпатия к блондину вдруг испарилась, освободив место неприязни и злобе.
– Ты ведь не пожелала рассказывать мне о себе тогда, в машине, – припомнил собеседник прошлую встречу. – Ты меня вынудила. Видит Господь, я этого не хотел.
– И после этого ты говоришь, что не собирался меня ни к чему принуждать, услышав отказ? – тихо проговорила я, сжав до боли кулаки.
– Я лишь хочу, чтоб ты приняла верное решение.
– Ты давишь на меня!
– Инга, – в одно мгновенье Ян оказался возле меня (как у него получилось столь быстро пересесть на диванчик ко мне остается загадкой: то ли я находилась в заторможенном состоянии, то ли он обладает какой-то суперспособностью, в чем я, конечно, сомневалась). – Я могу и хочу тебе помочь. А еще я хочу тебя, но я не насильник.
Меня окутал аромат его необычных духов с запахом яблока и корицы. Мужская рука накрыла острую коленку, которая, кажется, дрожала, выдавая мое состояние. Я схватила его руку своей, не позволяя подняться выше.
– В чем подвох, Ян? – охрипшим голосов вопросила я. – Не бывает так, я не верю. Ты либо шутишь, либо что-то утаиваешь. Ты готов заплатить большие деньги, лишь бы только я делила с тобой в постель.
– Я могу позволить себе такие расходы.
Я горько усмехнулась на его ответ. Посмотрела на дорогие часы, покоящиеся на запястье. Конечно, он может себе это позволить, даже не сомневаюсь.
– Подвох, Ян, – с напором повторила я и наконец-то встретилась с серыми очами. – Расскажи мне.
Мужчина нервно повел плечами, теплая рука исчезла с моей ноги. Удивляя меня, Ян достал пачку «Malboro» и знакомую мне старенькую зажигалку. Зубами вытащил сигарету и словно онемевшими пальцами, что отказывались слушаться, резко крутил колесико. Но пламя упрямо отказывалось гореть. Вся ситуация начала не по-детски злить Яна, и он даже, видимо, стал материться на родном языке. И все же кончик огня поджег сигарету, и блондин сделал глубокую затяжку.
К нам моментально подлетела официантка, с непониманием и некоторой яростью в глазах, оповещая, что курить в помещение запрещено.
– Немедленно потушите сигарету! – потребовала строго она.
– Es ist mir egal****, – рыкнул на нее Ян, даже не удостоилось повернуть в ее сторону головы.
Я не знала немецкого языка, но, наверное, мой спутник сейчас послал девушку далеко и надолго.
– Ян, – обратилась к нему, – нас выгонят, прошу.
Если честно, я бы уже давно хотела оказаться дома, забыть этот разговор. Но я подсознательно чувствовала, что это не конец. И мужчина точно мне что-то хотел сказать, но только никак не решался.
Мою просьбу молодой человек выполнил, выбросив никотиновую трубочку в предложенную пепельницу. Попросил счет, который нам принесли спустя пару минут. Ян оплатил наш обед, а сотрудница кафе ушла, косо поглядывая на нас.
– «Почти у каждого человека в душе скрываются разного рода страстные желания, непреодолимые влечения, похотливые фантазии или неуемное себялюбие, и большинство людей либо держат эти чувства в узде, либо находят тайный способ их удовлетворить», – так однажды написал Стейнбек. И был прав, – глухо процитировал Ян, уставившись в одну точку. – Я отношусь ко второму типу людей. Понимаешь меня? Я не кричу об этом на каждом шагу, но я доверяю тебе. И прежде чем пугаться и как трусливый кролик отступать, выслушай меня, ладно?
Я не сдвинулась с места. Да и не могла я уйти, я сидела у окна, и мускулистое мужское тело перекрывало мне путь к побегу. У меня создалось впечатление, что, если я даже попытаюсь проскользнуть или соберусь пролезть под столом, сильная рука схватит меня, заставив сесть обратно.
Молчание мое Ян расценил по-своему. И отпив немного зеленого чая, прочистив горло, продолжил:
– Мне не нужен обычный секс в миссионерской позе. Мне нужны эмоции, сильные, яркие и искренние, – я вцепилась в подлокотник, замечая, как в поднятых на меня очах разгорается пламя, что больше пугает, нежели согревает. Нет, это не просто возбуждение и желание. Это самый настоящий звериный голод! – Я жажду эмоций, они заставляют биться мое дурацкое сердце чаще, заставляют почувствовать жар во всем теле. А самые древние и сильные чувства, испытываемые человеком, – это страх и боль. О, mein Diamant, знала бы ты, как я хочу видеть тебя голой, изнывающей от сладкой боли, молящей о пощаде. Я закрываю глаза и вижу перед собой только одну картину: твое прекрасное тело, которое я сжимаю, кусаю, а после покрываю каждый сантиметр неспешными и ласковыми поцелуями, – голос его надломился, появились рычащие и агрессивные нотки, заставляющие покрыться меня мурашками. – Я желаю связать тебе руки, поставить на колени, отшлепать ремнем, а может, чем-то покрепче, или оттаскать за волосы. Хочу попробовать твою боль на вкус.
Услышанное повергло меня в шок. Я забыла, как говорить, да и нечего было мне сказать. Все мысли, до того заполняющие мою голову, выветрились. Я тупо смотрела на незнакомого мужчину, то и делая моргая, смахивала слезы, что столь неожиданно появились на лице.
– Я открылся тебе. И выбор за тобой.
Ян поднялся на ноги, расправил шорты и направился в сторону бара, где стояла официантка. Что-то сказал ей. Я наблюдала за ним, словно в тумане, в ушах бешено стучал пульс, а потому не сразу поняла, что блондин попросил листочек и ручку. И сейчас что-то спешно писал на нем. Когда вернулся к столику, за которым я неподвижно сидела, протянул мне лист. На нем неровным почерком был написан номер.
– Я уезжаю в столицу завтра утром. Если все же решишься, то просто позвони мне сегодня вечером.
*Du siehst wunderschön aus, Sonne (от нем.) – ты выглядишь прекрасно, солнце.
**Königsberg – город, административный центр германской провинции Восточная Пруссия с 1773 по 1945 годы. После окончания Второй мировой войны в 1945 году был передан под юрисдикцию Советского Союза. В 1946 году переименован в Калининград.
***Rauschen (от нем.) – г. Раушен, после Великой Отечественной войны стал называться Светлогорском. Город расположен в Калининградской области.
****Es ist mir egal (от нем.). – мне плевать.