Coven

- Будешь тост?- поинтересовался Уильям, сонно зевая.

Мэррингоут ловко орудовал на кухне в это раннее воскресное утро. Его короткие с проседью волосы, находились в полнейшем беспорядке, чем вызвали улыбку у Линдс.

- Нет,- ответила она, проводя рукой по волосам,- Мне вполне хватит только кофе.

Уильям с некой долей скептицизма окинул взглядом племянницу. Линдси казалась ему слишком худощавой, но он промолчал.

- Ну, как знаешь,- пожал плечами мужчина, садясь напротив племянницы.

Линдси сделала ещё один глоток обжигающего напитка, и поинтересовалась:

- Во сколько сегодня будет барбекю?

- Люди начнут приходить после полудня,- пояснил он, жадно кусая тост,- Итан с отцом придут в числе первых,- заговорщиске подмигнул Уильям,- В этом году младший Моррисон высказал явное желание появиться здесь пораньше.

Линдси покачала головой, слегка улыбнувшись.

- Ты же понимаешь, что между мной и Итаном ничего нет,- Линдси жестко посмотрела на дядю,- И не может быть.

- Почему ты так категорична?- спросил Уильям, не понимая, почему девушка так холодно отреагировала на его невинное предположение.

- У меня есть бойфренд,- она не смогла скрыть язвительного тона,- А двух мне будет многовато.

За столом повисла напряженная тишина. Уильям, слегка раздраженный словами племянницы, не привыкший к подобному отношению, смотрел на то, как она неторопливо допивала свой кофе.

Уильяму иногда было не по себе от того, насколько Линдси была похожа на его сестру. Те же тёмные волосы, точёный подбородок, высокие скулы, и задумчивые, словно знающие все твои тайны, глаза.

Но дело было не только во внешнем сходстве. Уильям иногда на секунду приходил в замешательство, слыша звонкий смех. Словно перед ним сидела Лорейн, а не Линдси. Те же повадки, и характер, так раздражающий их аристократичную мать.

- И где же твой бойфренд?- с иронией поинтересовался Уильям,- Почему его не было с тобой на похоронах?

Линдс бросила на дядю не самый дружелюбный взгляд.

- В мои планы не входило ехать в этот захолустный городок,- вскипела Линдси, уже не контролируя то, что она говорит,- Спенсера я видела от силы раза три в своей жизни, и то, мне тогда было не больше десяти. Он, можно сказать, был для меня посторонним человеком.

Слова девушки прозвучали как гром средь ясного неба.

- Тогда зачем ты приехали?- спросил Уильям слишком спокойно и сдержанно для подобной ситуации.

- Я хотела понять,- Линдси вернулась, подбирая нужные слова,- что заставило маму одной летней ночью навечно сбежать из Хоуп-хилл.

Линдси испытующе смотрела на Уильяма, ожидая ответа на терзающий её вопрос.

- Ей не нравился Хоуп-хилл,- гаркнул Уильям,- Он всегда казался ей слишком маленьким и ничтожные. Твоя мать всегда грезила большим городом, а Хоуп-хилл был для неё дырой.

Линдси нервно усмехнулся, чувствуя, что он ей лжет.

- Вот так просто убежала?!- закричал Линдси, злясь на ложь мужчины,- Перестала общаться со своей семьей, вычеркнула вас из её жизни только из-за ненависти к провинциальному  городку?! Она говорила мне, что у неё нет семьи, в буквальном понятии этого слова. Она не хотела, чтобы я вас знала,- Линдси буравила Уильяма взглядом, сдерживая эмоции из последних сил,- Что, черт побери, произошло здесь, раз она вычеркнула всё это из своей жизни?

Уильям резко вышел из-за стола.

- Мне нужно заняться бумажной волокитой, через час вернусь в Рикли-холл,- сказал он спокойно, ставя грязную посуду в раковину.- Поговорим, когда успокоишься. Без криков и взаимного обвинения. Как взрослые люди.

Не сказав больше ни слова, он ушёл.

Линдси была готова взорваться от переполняющего её раздражения. Она никогда не уходила от разговора, как только что сделал её дядя. Линдси нервно вздохнула. Ей нужно было успокоиться. На секунду появилась предательская мысль, всё бросить и уехать в Вашингтон. Но Линдси отбросил её, посчитав это полнейшем ребячеством.

Девушка чувствовала, что под фасадом идеального провинциального городка кроется что-то ужасное. Где-то позади девушки послышался протяжный скрип половицы. Линдси резко повернулась к дверному проёму, откуда исходил шум. Девушка еле сдержала крик при виде силуэта в тёмном проёме.

Линдси втянула воздух носом, пытаясь не паниковать.

- Ох, мисс Мэррингоут,- сказал, извиняющимся тоном пожилой мужчина, выходя из тени,- Я не хотел вас напугать.

Линдси облегчённо выдохнула, увидев, кто скрывался во парке. Гордон Пайнс был садовником в Рикли-холл. Невысокий, но при этом болезненно худой, он всегда настораживал Линдс.

Как слышала Линдси, в Хоуп-хилл он слыл чудаком, но Уильям не обращал на это внимания. Пайнсы всегда служили роду Мэррингоут, а такое не забывают.

- Оу, всё в порядке, мистер Пайнс,- ответила Линдси, слегка смутившись от пристального взгляда мутно голубых глаз.

- Называйте меня Гордоном, мисс Мэррингоут,- странно улыбнулся Гордон, обнажая ряд слегка пожелтевших зубов,- Это оскорбительно, что кто-то из рода Мэррингоут обращается ко мне со словами "мистер Пайнс".

Линдси слегка напряглась от этой странной речи старика. Он с каким-то фанатичная блеском в глазах говорил о Мэррингоутах, словно благоговея перед ними. Хотя, это неудивительно, ведь Пайнсы на протяжении многих веков служили её роду.

- Хорошо, Гордон,- медленно протянула Линдс, слегка замявшись,- Может быть выпьете со мной чаю?

- Сочту за честь, мисс Мэррингоут,-ответил Пайнс, расплывшись в улыбке.

Через несколько минут старик наслаждайся горячим напитком.

- Мистер Мэррингоут сказал, чтобы сад был в идеальном состоянии к сегодняшнему торжеству,- поделился мужчина, кусая имбирное печенье,- Соберутся все из Четырёх,- Гордон со знанием показал головой.

Линдси нахмурилась, не понимая, о чём говорит Пайнс.

- Четырех?- переспросила Линдси, подумав, что наверное пропустила что-то важное из речи старика.

Пайнс с удивлением посмотрел на Линдси, недоумевая о том, как она может не знать.

- Да,- словно обучат азам маленького ребёнка, он начал говорить,- Хоуп-хилл основали четыре великих рода. Это случилось в далеком 1712, когда ваш предок, Генри Мэррингоут прибыл сюда с другими семьями, в надежде подчинить себе эти земли,- выдержав паузу, он продолжил,- Уорены, Гилберты и Моррисоны. Ваш род связан с ними невидимой нитью, тянущейся через века.

Линдси чувствовала себя неловко под восхищенным взглядом Гордона. Словно это она возвела Хоуп-хилл, или как минимум принимала в этом непосредственное участие.

- Так жаль вашу мать,- прошептал Пайнс,- Если бы она не уехала из Хоуп-хилл, то могла бы счастливо жить с Джеймсом.

Пайнс поправил свою клетчатую фланелевую рубашку, и взял ещё одно печенье. Линдси насторожилась. Разговор принимал неожиданный поворот. Пайнс казался ей казался простодушным стариком, любящим посплетничать. Линдси понимала, что Гордон был её шансом что-либо узнать о матери.

- Джеймсом?- переспросила Линдси, подливая старику ещё горячего чая.

- Ох, вы должно быть не поняли. Я имел в виду мэра Моррисона.

Линдси чуть не разбила кофе, поднося его ко рту. Её мать и отец Итана состояли в романтических отношениях. Линдси не могла представить, что еще мог рассказать ей этот странный старик.

- Жаль мистера Моррисона. Он очень страдал после того, как Лорейн покинула город. Они были уготованы друг другу судьбой. Да и их родители с нетерпением ждали помолвки возлюбленных.

- Помолвки?- переспросила Линдси, на секунду усомнившись в том, что Гордон говорит о её матери.

- Моррисоны и Мэррингоуты предначертаны друг другу Луной и Солнцем. Но это всегда заканчивались не лучшим образом.

- Что вы имеете в виду?- спросила Линдси, чувствуя, что подобралась очень и очень близко.

Гордон поменялся в лице. Он дернулся, поняв, что сболтнул лишнего. Пайнс не мог допустить, чтобы об этом кто-то узнал.

- Ничего, мисс Мэррингоут,- неуверенно ответил Пайнс, нервно бегая лазами из стороны в сторону,- Мне нужно подравнять газонную траву, перед тем как придут гости.

Пайнс быстро встал со стула и начал нервно заламывать пальцы.

- Я должен поблагодарить вас за чай.

- Так неожиданно вспомнили, что у вас есть дела?- с некой издевкой спросила Линдс, раздраженная тем, что никто не хочет говорит ей правду.

- Извините, но мне правда пора,- с этими словами Пайнс быстро вышел из кухни.

Линдси всегда ненавидела Ненси Дрюн, а больше чем ее,  Линдс ненавидела только тайны.