Глава 1
Двумя неделями ранее.
Айса.
Шаг — выдох. Шаг — вдох.
Над головой смыкались ветви горграссов. Мне нравилось чувствовать себя, словно под охраной вековых деревьев.
Шаг — выдох.
Птицы стайкой перебегали дорожку. Зачем им крылья, если они всё время носятся на лапах?
Шаг — вдох.
Бег утомляет? Только не меня. Воздух входил в лёгкие, а вместе с ним приходили силы. Шаги точно попадали под бит музыки в наушниках и казалось, что я вот-вот взлечу — стоит лишь расправить руки.
Я вывернула на дорожку к дому, пробежала ещё несколько метров и вскоре показалась покатая крыша особняка.
Я поднажала. Мышцы ног приятно заныли от боли.
Ловко перепрыгнула через невысокий забор, ограждающий территорию дома от парковой зоны и, пытаясь привести дыхание в норму, медленным шагом двинулась по каменистой тропинке. У ворот стоял спортивный миригат и сердце моё радостно подпрыгнуло.
Корвус приехал!
Брат был для меня тем человеком, которому я могла доверить почти все свои секреты, хотя так было не всегда. Огромная разница в возрасте — пятнадцать лет — была препятствием в наших отношениях. Он отваживал от меня ухажёров, авторитетно заявляя, что я слишком мала, чтобы влюбляться. Парни Корвуса боялись: ведомственная ищейка, к тому же огромный, как шкаф, и вечно с таинственно-напряжённым выражением на лице. Он приходил за мной в школу и все желающие проводить меня домой сразу куда-то разбегались. Ещё несколько лет назад это было действительно важно, но после смерти мамы именно поддержка Корвуса не дала мне сойти с ума, а парни и первая любовь стали не так уж интересны.
Быстро забежав на крыльцо я распахнула дверь и едва не влетела в спину брата. Он повернулся, увидев меня широко улыбнулся, и стал что-то оживленно рассказывать.
— Повтори. — Я вытащила наушники.
— Повторяю: рад, что застал тебя дома. Иди сюда, первокурсница! — Корвус сгрёб меня в объятия и помотал из стороны в сторону, как игрушечного медведя. — Опять бегала? Ты не опоздаешь?
— Ровно половина восьмого. — Я вытянула руку с клоксами, — многофункциональным браслетом-артефактом, — и сунула Корвусу под нос. — Из плана не выбиваюсь.
— Не забыла выделить время на завтрак?
— Десять минут на душ, двенадцать минут на сборы, и оставшиеся восемь потрачу на чашечку горячего дрофа. Дождёшься?
— Да. — Корвус направился к коридору, ведущему на кухню, но вдруг остановился. — Айса, две минуты на разговор с братом выделишь?
Я нахмурилась, глядя на клоксы.
— Восемь на душ, две на брата.
Корвус, закатив глаза, удалился. Я рванула по лестнице на второй этаж. Быстро сняла с себя мокрую от пота одежду, щелкнула переключатель душевого артефакта и шагнула под горячие струи воды. Пока намыливала тело, перебирала в голове необходимые в первый учебный день вещи и пыталась припомнить, не забыла ли я что-нибудь важное. Хотя и так знала: не забыла.
Сумка, собранная еще со вчерашнего вечера, стойко вместила в себя три толстых тетради, набор ровно наточенных карандашей разной степени мягкости, пачку цветных выделителей для конспектов, три обычных ручки (две из них про запас). А так же бутылку воды и несколько цельнозерновых батончиков — питаться в университетской столовой я не собиралась, а голодание и обезвоживание не идёт на пользу организму.
Первый день в университете, подумать только!
Изнутри меня немного потряхивало: впереди новая жизнь, которую мне только предстоит научиться контролировать. Нужно будет заново выстраивать режим дня, привыкать к учебным нагрузкам, рассчитать точное время на дорогу. Но предвкушать перемены, даже такие серьёзные, было всё равно приятно.
Я вышла из душа и покосилась на клоксы — 7:38. Отлично!
Быстро переоделась в заранее подготовленную и отглаженную одежду, расчесалась, сделала пару взмахов кисточкой туши. На тонкий свитер прицепила значок с символикой университета. Придирчиво разглядела отражение в зеркале и осталась довольна.
7:49. Даже раньше, чем планировала.
Я закинула сумку через плечо и поскакала вниз. По кухне уже растекался аромат свежесваренного крепкого дрофа. Корвус сидел за столом, погружённый в мысли. Он часто бывал задумчивым — вероятно, это выражение на лице прилагалось к должности ведомственной ищейки. Но сейчас было в нём что-то ещё: унылое и угрюмое. Об этом говорил особенно острый излом тёмных бровей и сложенные в линию губы.
— Что-то случилось? — Забеспокоилась я.
— Ага. То есть, не совсем. — Корвус рассеянно перебрал пальцами по краю чашки. — Но скоро случится.
— Плохое? — Я плеснула в кружку дроф и присела рядом с братом. — Это как-то связано с гонками на химерах?
— Откуда ты об этом знаешь?
— Представь себе, умею читать новости. Так дело в них, да?
— Нет. — Корвус недовольно цокнул. — То есть, эти безумцы, конечно, очень усложняют мою работу. Не пойму, им совершенно плевать на собственную жизнь? Химеры — дикие, необузданные существа, от них можно ожидать чего угодно. Не жалко себя, так пожалели бы других! Но дело не в гонках.
— Ну? Хочешь рассказать?
— А ты хочешь мне помочь?
— Корвус!
— Я уже всю голову сломал.
— Иногда ты бываешь невыносим! Что произошло?
— Через неделю день рождения Лаиты.
— Джарх! — Громко выругалась я. — Всего-то?
— Попрошу не выражаться, юная чара. — Корвус погрозил пальцем. — Иначе придётся отправить тебя мыть рот. А твой план этого не предусматривает, придётся везде опоздать.
— А ты вечно говоришь «раздери тебя мантикора»!
— Айса! — На кухню вошёл папа. Очень вовремя. — Что за ужасные слова?
— Ещё она только что сказала... — Корвус зашевелил губами, повторяя моё недавнее ругательство.
Отец округлил глаза.
— Айса!
— Предатель. После этого хочешь, чтобы я тебе помогала? — Надула губы, глядя на Корвуса. — Пап, я почти совершеннолетняя чара! Могу наконец себе позволить.
— Почти совершеннолетняя. — Сказал отец с акцентом на первое слово. — Вот исполнится двадцать, тогда и позволишь. Войдешь в мой кабинет и громко, с чувством, расскажешь все ругательства, которые успела выучить.
Корвус расхохотался, чуть не подавившись дрофом.
Отец присел за стол, напротив нас с Корвусом. Выглядел он как всегда с иголочки: идеально скроенный классический костюм, отглаженная рубашка, из под рукавов пиджака выглядывают дорогущие запонки. Тёмные волосы, разбавленные серебристыми нитями седины, аккуратно причесаны и уложены гелем. Галстук идеально подобран к цвету глаз: серо-голубому, как и у меня. На пальцах тяжелеют крупные перстни-артефакты.
— С чем помочь? — Отец обратился к Корвусу. — Тебе нужны деньги?
— Пап, брось. — Брат поскреб гладко выбритый подбородок. — У Лаиты день рождения.
— О, подарки для женщин — это всегда головная боль. Помню, я подарил вашей маме катоблепаса. Настоящего. Огромного!
— Мы помним! — Хором сказали мы с Корвусом.
— На третий день обнаружил это чудовище посреди нашей гостиной. — Продолжил отец. Глаза его заволокло пеленой воспоминаний и всё лицо засветилось от счастья. Так было всегда, когда он думал о маме. — Кея сказала, что он замерз на улице! Представляете, катоблепас замёрз!
— Да уж. — Я повертела между ладоней свою чашку с дрофом. Настроение резко испарилось.
Улыбка отца исчезла вслед за моим настроением. Он знал, что разговоры о маме заставляют меня грустить, но иногда забывался. Ему окунаться в воспоминания было приятно, вероятно он чувствовал тепло ностальгии. Мне же это доставляло только боль.
— Ладно, знаете, я сам разберусь. От вас никакой пользы. — Сказал Корвус, поднимаясь. — Поедешь с отцом?
— А можно с тобой? — Я заулыбалась: всегда любила ездить на миригате с Корвусом.
— Если обещаешь не верещать всю дорогу.
— Обещаю! — Я посмотрела на браслет. 7:59. — И нам как раз пора в путь.
Миригат Корвуса блестел металлом в свете яркого утреннего солнца. Изгибы этого спортивного байка говорили о способности развить скорость почти запредельную. Широкие колеса покрыты протекторами, которые словно когти хищника вцеплялись в землю, чтобы мгновенно придать байку ускорение. Точный и отзывчивый, на дороге он маневрировал с такой лёгкостью, словно танцевал с ветром. Истинное воплощение скорости и силы, грации и энергии. Обтекаемый и гладкий, он замер посреди нашего двора, словно большая кошка, готовящаяся к смертоносному прыжку.
Я мечтала когда-нибудь прикупить себе такой же, но в глубине души знала, что выбор свой остановлю на магмобиле: практичном и безопасном, в меру быстром и, самое главное, очень предсказуемом.
Корвус откинул в сторону сидение и достал второй шлем. Я натянула его на голову, стараясь сильно не замять волосы, и тут же вскарабкалась на миригат, заняв место позади Корвуса. Поплотнее прижалась к брату, зная, что мы сорвёмся с места так резко, что можно запросто улететь в траву. Корвус завёл миригат. Я посмотрела на крыльцо дома: отец в строгом костюме и смешных домашних тапочках салютовал мне чашечкой дрофа.
«Удачи!» — прочитала я по его губам, и тут же все мысли из моей головы испарились. Миригат резко тронулся, чуть привстав на дыбы, и помчался вперёд, прорезая себе дорогу сквозь встречный ветер.