1.3 глава. "Непреднамеренная ошибка Бога"
Они возвращались домой, с удовольствием обсуждая предстоящий выбор мебели и дату переезда, когда Киёи сказал, что хочет купить журнал, и поэтому они зашли в книжный магазин на вокзале. Хира стоял в разделе журналов с фотографиями, рассматривая один из них, когда Киёи подошел к нему. Хира собирался вернуть журнал на полку, но Киёи уже заглянул в него.
— Ты не хочешь попробовать поучаствовать?
Киёи указал на рекламу фотоконкурса для студентов.
— Об этом уже говорили в кружке, но для нас это просто хобби.
— Ты тоже так думаешь?
— Я с этим согласен.
— Даже несмотря на то, что у тебя выходит хорошо?
— Хорошо?
— Жутко, — произнес Киёи, и Хира удивленно посмотрел на него, — Фото города без людей, жутко, но разве не круто?
Хира был так счастлив, что рассмеялся, а Киёи быстро отошел на пару шагов.
— Эй, попробуй подать заявку, — снова сказал Киёи.
Хира кивнул, как послушная собака. Фотоконкурс его вообще не интересовал, однако приказы Киёи обязательны к выполнению. Киёи с удовлетворением взял журнал из рук Хиры и сказал:
— Я куплю его для тебя, — и пошел к кассе.
— Хорошо, давай я куплю сам.
— Все в порядке. Подожди снаружи. — Киёи быстро оплатил покупку, и, когда Хира сказал спасибо, то добавил, - Выиграй Гран-при и стань профессионалом.
Хире показалось, что он сказал нечто возмутительное.
— Это немного...
— Тогда беги из империи, как можно скорее.
Киёи отдал Хире пакет с журналом. Он не знал, что такое Империя, но понимал, что Киёи хотел от него перемен.
***
— На что ты так серьезно смотришь? — пока Хира просматривал свои снимки в клубной комнате, Кояма заглянул в экран его компьютера. И сразу обнаружил, что была открыта вкладка с правилами подачи заявок на фотоконкурс. — Ты подаешь заявку на участие в конкурсе «Молодые фотографы»?
Когда Хира ответил «да», все взгляды обратились на него.
— Эй, Хира, ты шутишь?
— Ты нацелен на победу? — насмешливо спросил кто-то.
— Думаешь, смогу? — переспросил его Хира, в комнате воцарилась тишина, а в следующий момент все воодушевились.
— Неужели ты проснулся и готов общаться с миром.
— Серьезно? В самом деле? Ты сможешь. Ты выиграешь даже с твоим самым жутким фото.
Внезапно окруженный взволнованными людьми, Хира в смущении посмотрел вниз.
Участие в фотоконкурсах всегда поддерживалось. Все комментировали фотографии Хиры, говоря, что они жуткие и страшные и, в тоже время, что они лучшие в мире. Он не был уверен, хвалили ли они его работы или унижали, но одновременно чувствовал радость и немного раздражения.
Фотография — это способ Хиры уйти от реальности, и не было ничего особенного, что он хотел бы передать через объектив. Поэтому фотографии Хиры были скрыты от всех от начала до конца. Ему не нужно было их никому показывать. Хире было неловко, когда его снимки кто-то видел, как сейчас, когда на экране компьютера были его фотографии.
...Выиграй Гран-при и стань профессионалом.
Так сказал Киёи. Это было страшно, но, в тоже время, это был и луч света, просачивающийся сквозь облака. Киёи и Хира — пара, возникшая из-за Божьей ошибки. И если так будет продолжаться, то либо Киёи вскоре бросит Хиру, либо Хира умрет молодым.
Но что, если бы он мог стать хоть немного лучше?
Он мог бы продвинуться до такой позиции, что даже спящий Бог, проснувшись и осознав свою ошибку, просто бы смирился с ней. Как и ожидалось, у Киёи был позитивный образ мышления, отсутствовавший у Хиры, поскольку всё, о чем он мог думать, было смерть или разлука.
Даже если бы Хира смог стать профессиональным фотографом, трудясь, как галерный раб, он не думал, что сможет встать рядом с Киёи. Однако и среди священников, служащих Богу, существует иерархия. Изначально находящийся на уровне набожного верующего, Хира, получив награду на фотоконкурсе, тем самым достиг сана священника. Затем стал бы епископом, а затем, если бы Хира смог достичь уровня кардинала, Бог, возможно, позволил бы ему быть с Киёи. Это безрассудный вызов, это как стоять перед Эверестом с растерянным видом. Более того, Хира даже не знал маршрута на вершину. Но ему это необходимо сделать, чтобы не потерять Киёи.
— Итак, какую из них хочешь послать?
На вопрос Коямы он ответил, что еще не решил. Все в этот момент начали спорить, какое фото было бы лучше. Но, независимо от шума и мнений, Хира продолжал выбирать.
— У тебя есть фотографии Киёи-куна? — тихим голосом спросил Кояма. В силу прошлых обстоятельств Кояма - единственный в университете, кто знает, что он встречается с Киёи, — Если её?
Хира покачал головой и тихо ответил:
— Потому что он знаменитость.
— Понятно. Если его узнают, то будут большие проблемы.
Хотя принятие сексуальных меньшинств в последнее время увеличилось, информация о том, что у подающего надежды молодого актера есть однополый любовник, всё еще может нанести вред его карьере.
— Да. В них есть любовь.
— Тогда не стоит. У его снимков немного другая атмосфера, чем у других.
Кояма сел за стол, улыбнулся и отпил клубничное молоко из пачки.
Хотя он улыбался, Хира заметил легкую боль, проскользнувшую на его лице, поэтому уклонился от ответа.
Они с Коямой были близки к началу отношений, но, в конце концов, ничего не вышло, потому что Хира не смог забыть Киёи. Когда Хира сказал, что уходит из клуба, Кояма ответил, что не хочет, чтобы Хира покидал его. И, чтобы он смог забыть о Хире, Кояма держал дистанцию. И в самом деле, обычно они разговаривали друг с другом, как друзья.
Но в этот момент в голосе говорившего о Киёй Коямы было слышно недовольство. Несостоявшаяся любовная связь подобна оставленной фугасной мине*, и с ней нужно обращаться очень осторожно, и следить, чтобы случайно не наступить на нее.
(п.п Противопехотная мина — разновидность наземных мин, нацеленная на противодействие продвижению пехотных войск противника.)
Не зная, что в этот момент взорвалась мина, все начали голосовать, выбирая большинством голосов, какую фотографию отослать на конкурс. Выбранные пять работ-кандидатов, были близки к стандарту среди фото Хиры. Это были фотографии городского пейзажа, места, где обычно было оживленно, но на этих снимках люди были удалены.
— Если говорить о стиле Хиры, то вот этот.
— Но это же конкурс. Он много возился с Photoshop, это нормально? Ретушь — это элементарно, но это не уровень ретуши. Это слишком далеко от требований минимальной обработки.
— Есть направление конкурса «Создание изображений», и в правилах указано, что обработка снимка разрешена.
— Правда? Хм, значит, они ищут среди студентов новаторскую работу.
— Если ты хочешь назвать что-то инновационным, фото Хиры идеально подходит.
— Это здорово, что студенты могут участвовать в подобном. Использование профессиональных студий обходится дорого, чтобы принимать участие в других конкурсах.
— Что, ты уже отправил?
Пока все с нетерпением ждали подачу заявки, Хира прикрепил к письму одну из пяти выбранных всеми работ, отправил ее на странице конкурса и встал.
— Не сомневайся ни минуты. Ты талантлив.
Но Хира уже вышел из клубной комнаты, оставляя за собой восклицания. Чем больше бы он об этом думал, тем больше бы стал сомневаться. Нерешительность приносит чувство презрения к себе. В обычной ситуации Хира почувствовал бы себя напуганным, но на этот раз он не мог отступить. И в этот раз у Хиры нет другого выбора, кроме как бежать быстрее, пока не его не охватил страх.
Проходя по коридору, Хира проверил время на телефоне. Хорошо. Если он поторопится, то успеет на съемки телепрограммы, в которой будет участвовать Киёи. Пока Хира ехал в поезде, погода начала портиться и, когда он вышел из вокзала, уже пошел дождь. Он достал из сумки складной зонт.
***
Сегодняшняя программа состояла из осмотра гостями памятных мест и магазинов вместе с ведущим-юмористом. В начальной точке заранее изученного Хирой маршрута уже собралась толпа людей. Ожидая в конце очереди, Хира заметил движение в расположенной перед ним съемочной группе. Актеры выходили из машины, а зеваки осыпали их аплодисментами.
Киёи был одет в светло-серую рубашку с вышивкой, которая хорошо смотрелась в серости дождя. Рядом с ним шла Анна, звездная актриса из того же агентства, что и Киёй. Её серое платье с вертикальной серебряной вышивкой, напоминающей капли воды, прекрасно гармонировало с одеждой Киёи. Это всё создавало сверкающую ауру знаменитостей.
На шоу главные гости Анна и Киёй, а также ведущий-комик прогуливались, ведя беседу. Всё это фиксировала камера. Случайные зрители двигались вместе с ними, а мимо по той же дороге шли обычные прохожие. После небольшой прогулки эти зрители начали расходиться.
Единственные люди, которые продолжили следовать за звездами под дождем — это фанаты.
Хира шел далеко позади толпы преследователей, сохраняя дистанцию, чтобы только не терять Киёи из виду. В визите Хиры на сьемки не было смысла, но это был стиль Хиры. Не причиняй неприятностей объекту своей любви. Это то, что он неукоснительно соблюдал. Конечно, лучше всего было бы не преследовать его, но любовь полна противоречий.
Группа направилась в магазин, где продолжились съемки, а толпа фанатов пыталась туда проникнуть. Фанклуб предупреждал неуемных идиотов, пытающихся заглянуть внутрь магазина, стоя на страже.
Рядом с Хирой, находившимся довольно далеко от шумного круга, стоял знакомый мужчина, который был преданным поклонником Анны. Хира вспомнил, что видел его вчера в ночной смене на заводе. Этот человек вел себя так же, как и Хира: даже если он и следил за звездой или ждал ее появления, сам никогда не приближался к ней.
Видимость окружающего у Хиры постепенно ухудшалось, потому что солнцезащитные очки запотевали из-за маски, которая являлась одним из «трех священных сокровищ» преследования. Сейчас, вдобавок ко всему, было дождливо и влажно. Сняв солнцезащитные очки и протерев их рукавом, Хира внезапно встретился взглядом с мужчиной, который смотрел на него. В этот раз они оба не успели отвернуться друг от друга, поэтому Хира робко опустил голову, и мужчина сказал...
— Ээээ, ты случайно не подрабатываешь на заводе? — Хира был удивлен. Интересно, как он смог узнать его в глубоко натянутой шляпе, солнцезащитных очках и маске.
— Ах, на заводе же то же самое.
Точно. Между санитарным колпаком и маской видны только глаза. Выглядит так же, как и сейчас.
— Ты же не фанат Анны, не так ли?
— Да, я фанат Киёи-куна.
— Киёи-кун, это хорошо, — сказал мужчина, и Хира поднял глаза. — Они с Анной работают в одном агентстве. Вот почему они часто появляются в сериалах. Анна недавно похвалила Киёи-куна в интервью журнала. Она сказала, что у него хорошие актерские способности. Так же, она упомянула, что они лучшие друзья, верно?
— Киёи-кун также говорит, что игра Анны потрясающая и что он может многому у нее научиться.
Сработал закон фанатской психологии, согласно которому фанаты безоговорочно становятся менее настороженными, когда их страстное увлечение хвалят, и разговор шел необычайно оживленно. Страх был снижен еще тем фактом, что они следовали за своими айдолами по одинаковым правилам, и у них обоих были проблемы с общением. Но каким-то образом сейчас они стояли рядом и вели неловкий диалог.
Мужчину звали Кацуми Ситара, 32 года. Из-за травмы его уволили из нелегальной компании, в которой он работал до завода. Поэтому он выбрал в качестве временной работы фабрику, планируя когда-нибудь стать штатным сотрудником. Когда Ситара переживал худший момент в своей жизни, его тронул фильм Анны, и он стал её фанатом. Для того, чтобы иметь возможность следить за ней в течение дня, он продолжал работать в ночную смену на фабрике, потому что это было удобно для него.
— Анна в роли Касуми действительно глупа, и все мужчины, в которых она влюбляется - мусор.
— Я видел этот фильм. Невинность, возникающая из невежества, ведет ко все большему и большему количеству грехов.
— Она настолько невежественна, что даже не могла осознать, что грех есть грех. Поэтому, как бы плохо ей ни делали, сколько бы грехов она не совершала по велению мужчин, она остается незапятнанной. Мне жаль её.
Когда Хира с Киёи вместе смотрели фильм на DVD, Киёи был очарован эксцентричным и экстремальным исполнением Анны ее роли. Киёи говорил, что ему нравится игра этой актрисы. Киёи редко хвалил других, и Хира обычно верил тому, что Киёи считал хорошим.
— Игра Анны действительно потрясающая.
— О, верно, верно. Хотя Анне было всего 18 лет, когда был снят этот фильм, у нее не было ни малейшего желания хвастаться своей красотой. Но даже когда она ползла по земле, она была невероятно красива. Есть что-то в ее красоте, она исходит изнутри. Что, черт возьми, это за девушка? Мое сердце дрогнуло, — во время монолога возбуждение Ситары быстро росло, - В то время мне каждый день очень хотелось умереть. Меня преследовал начальник из компании, из которой я уволился, говоря мне, что я бесполезен и не заслуживаю жизни. Я чувствовал себя подавленным, потому что устроился на неполный рабочий день на фабрику. Мои родители ругали меня за то, что переезжать к ним неприлично в моем возрасте, а моя девушка бросила меня, сказав, что у нее нет желания жить дальше с парнем, который работает на неполный рабочий день. Я действительно устал гадать, что будет дальше.
В то время он и увидел Анну на большом экране. Хрупкая и красивая, она ярко раскрасила серые будни Ситары. В эйфорическом тоне он говорил о том, что его душа была украдена.
Слушая историю Ситары, Хира вспомнил весну второго года обучения в старшей школе, когда он впервые встретил Киёи.
В классе, залитом ярким солнечным светом, Киёи выглядел красивым и сильным. Он легко преодолевал то, что было неразумным и необоснованным, одним лишь своим взглядом. Он управлял классом, полным напуганных ягнят, как божественный, неприкосновенный король.
Его подавляющая сила, подобная весенней грозе, все еще жила в голове Хиры даже спустя четыре года.
В толпе, окружавшей магазин, началось движение. Похоже, звезды покинули его. Хира не мог видеть ни Киёи, ни Анну, потому что его обзор был закрыт раскрытым зонтиком. Но они определенно были там. Он это чувствовал.
Дождь становится сильнее. Капли, отскакивающие от асфальта, пропитали низ штанов Хиры. Его торчащие из-под складного зонта плечи намокли, и рубашка изменила цвет. Становилось холодно. Ощущение мокрой ткани, прилипшей к коже, вызывало дрожь.
— Становится холодно. Анна ведь не простудится? — спросил Ситара, — Я рад, что могу о ней заботится. Обо мне никто не беспокоится, но это показывает, что у меня все еще хватает духа беспокоиться о других. Когда Анна уйдет, я действительно останусь совсем один.
"...согласен"
Если бы Ситара не обращал внимание на свою жизнь, а был погружен в объект своего поклонения, то он, определенно, был бы счастливее. Просто смотрел бы на Анну, думал о ней. Никаких лишних мыслей, только чистая любовь.
Хира тоже когда-то был таким. Просто глядя на Киёи и думая о нем, он был счастлив. Но теперь вмешалось что-то немного другое.
Когда Хира придет домой, он сможет прикоснуться к Киёи. Он сможет поцеловать Киёи. Они даже могут соединить свои тела. Хира испытывал блаженство, которое нельзя сравнить с тем временем, когда он просто смотрел на него, соблюдая дистанцию. В то же время возникал страх потери, Хира не мог не испытывать страха.
Простояв там несколько часов, Хира наконец-то увидел его появление и наполнился счастьем. Он запечатлел это в своем сердце, чтобы не забывать, что это изначальное расстояние между ним и Киёи. Даже если Хира когда-нибудь потеряет Киёи, он сможет отстоять эту дистанцию. Это все равно, что регулярно пить яд, чтобы привыкнуть к нему и не умереть, даже будучи отравленным.
Однако Хира чувствовал, что эти мысли теперь малоэффективны. Теперь, когда он познал счастье взаимодействия, Хира был уверен, что никогда не сможет вернуться к той точке. Однако он тщетно сопротивлялся, пытаясь расслабиться.
Как Хире преодолеть этот страх? Ответ дал Киёи.
...Выиграй Гран-при и стань профессионалом.
Это верно. Если Хира не мог вернуть дистанцию между ними, у него не было другого выбора, кроме как двигаться дальше. Изменить себя, чтобы не потерять Киёи. Ему надо отбросить свое нынешнее мрачное «я» и сбежать из того, что Киёи называл негативной империей.