Портной

«И после той беды - я сделал всё, что мог!

Невзгоды развею в прах, не прячься в моих снах!»

Кладбище кишело телохранителями, что окончательно убедило Егора в том, что нужно идти до конца. На какое-то мгновение он даже подумал, что Кристалл действительно лежит в гробу и дышит благодаря спрятанному баллону с кислородом или что-то вроде этого. Мысли появилась после того, как он увидел кадры с церемонии прощания с певицей. В гробу (оператор не акцентировал внимание, но пару раз его можно было увидеть, особенно, если поставить на паузу) лежала Кристалл. По крайней мере девушка очень на неё похожа. Мысль о том, что его любимая мертва, даже смешила Егора. Вывод напрашивался сам собой: в гробу или двойник, может быть восковая фигура, или Кристалл. Если верным оказалось бы второе предположение, Егор ещё больше бы полюбил свою богиню, хотя, казалось, это не возможно. Он знал, что она прекрасная актриса и считал оскорбительными эти минутные появления на экране в нескольких фильмах, на которые решались режиссёры. Видимо, решил для себя Егор, это всё, на что им хватало денег.

Егор прятался в тени громадного памятника из чёрного мрамора, крепко сжимая в руках черенок лопаты, которую купил специально для этого вечера ­– нужно было всё обдумать. На прощание он не пошёл, потому что подумал, что не хочет участвовать в этом цирке, но ревностно всматривался в очередь фанатов, гадая, догадывается ли кто-нибудь о том, в чём он уже уверен? Но, видимо, ему одному хватило мозгов, так как все лица были скорбными и, разумеется, очень тупыми. Как же он понимал Кристалл. Столько представить полные залы таких недоумков, как тут же становится не по себе. Вместо прощания он посетил кладбище после похорон и запомнил место, где ещё возвышалась гора сырой земли, укрытая цветами под деревянным крестом. Сейчас же ему предстояло продумать свой маршрут к этому месту, учитывая, что по дорожкам туда-сюда ходили крепкие парни в костюмах. Можно было сразу отправиться по адресам домов, которые могли стать её убежищем, но Егор хотел быть точно уверен в том, что Кристалл просто решила отдохнуть, а не скончалась «по уточнённым данным от передозировки наркотиков», как сказал этот Тупица в телевизоре. Прощание могло быть частью представления для легковерных, но вот гроб в земле...В конце концов, кто знает? Может, это всё такой жутковатый квест? Егор играл в такой с друзьями, когда учился в университете. Всю ночь они колесили по улицам города в поиске указателей и новых загадок. Может быть, в гробу он найдёт записку с координатами следующей подсказки? А это даже забавно. Решимости у Егора прибавилось. Всё идеально сходится.

Да, всё сходилось именно так, как он хотел. Кристалл устала от этих толп безмозглых фанатов («Чёртовы фанатики» – прорычал сквозь зубы Егор, пробираясь от памятника к памятнику) и решила, что пришла пора отделить зерна от плевел. А он как раз и был тем зерном.

«Но это не значит, что ты такой один» - напомнил ему внутренний голос.

Но это не значит, что он такой один. Егор прибавил шагу. Кристалл всё рассчитала. Она тоже была не глупая. Инсценировала свою смерть, оставила подсказки, чтобы те, кто будут искать, смогли найти. И тогда все будут счастливы. Осталось совсем немного, чтобы проверить эту догадку, хотя, Егор чувствовал, что проверки не требуется. Он не мог ошибиться. Всё сложилось, как мозаика – пазлик к пазлику.

Егор почти смеялся, когда, выглянув из-за памятника, увидел конечную точку своего маршрута. Он был уверенный, что все эти парни в костюмах, всего лишь видимость, чтобы отсечь слабых духом, а значит, ничего ему не сделают. Сердце его на мгновение замерло, а потом учащённо забилось. Возле могилы кто-то был. Тёмный силуэт стоял прямо у самого земляного холма. Сначала Егор подумал, что это ещё один телохранитель, но, когда подкрался ближе, увидел, что человек одет не в костюм, а спортивные штаны и лёгкую куртку. Неизвестный воровато оглянулась и присела. Незнакомец разгрёб букеты и запустил пальцы одной руки в сырую землю, другая рука в это время исчезла под курткой. Сначала показалось, что человек замер, но, оказавшись за невысоким белым надгробием позади него, Егор различил судорожные движения под курткой. Мужчина, теперь можно было точно сказать, кто сидит перед могилой, поднёс руку, которая была на земле, к лицу и глубоко вдохнул, движение второй руки ускорилось.

«Ах ты грязный извращенец!» – чуть не закричал Егор.

Волна ярости захлестнула его и он, позабыв об осторожности, выскочил из своего убежища, замахиваясь лопатой. От резкого шума незнакомец дёрнулся и увернулся от первого удара, который мог стать последним, если бы попал в цель. Одна рука мужчины запуталась в складках одежды, второй он пытался отмахнуться от Егора, но лопата, нарисовав широкую дугу, пролетала под ней и врезалась в рёбра. Незнакомец шумно выдохнул и повалился на бок. Кое-как вытащив руку из-под пояса штанов, он оттолкнулся от земли и, корчась от боли и держась за повреждённые рёбра, побежал в сторону дорожки.

­– Вы не понимаете! Я люблю её! Люблю! – кричал он срывающимся голосом.

Егор хотел крикнуть ему, чтобы тот заткнулся, но было поздно: с разных сторон от незнакомца из темноты выбежали двое в костюмах и быстро повалили его на землю. Егор бросился обратно в своё убежище, пока его не заметили. Спиной он прижался к памятнику, руки сжали черенок лопаты. Он не слышал возни у дорожки из-за стука своего сердца. Для верности Егор закрыл глаза. Его тут нет, он в безопасности. Вдох, выдох. Нельзя так громко дышать! Постарался задержать дыхание, сердце стало биться громче. Вдох, выдох. Стало чуть проще, мысли прояснились. Первым делом он отбросил подальше лопату, стараясь, чтобы она не зацепила в полёте железные оградки. Не дай Бог, чтобы его нашли с лопатой в руках на кладбище! «Ночью! Чем ты вообще думал?!» Нет, проблема не в этом. Он сделал то, что нужно, но вот оказаться в одном новостном сюжете вместе с этим онанистом было куда страшнее.

Краем глаза Егор уловил какое-то движение и затаил дыхание. Очень аккуратно он повернул голову в сторону могилы. Возня на дорожке уже стихла, и были слышны только удаляющиеся крики извращенца и неспешные шаги, которые наоборот приближались по тропинке засыпанной гравием. Свет фонарика блуждал по цветам, покрытым росой, деревянному кресту и ближайшим надгробиям. Шаги приближались, круг света чуть не выхватил кроссовок Егора, который был в таком ужасе, что не мог даже пошевелиться. Футболка под мышками и на спине насквозь пропиталась потом, а сердце билось так сильно, что, казалось, охранник мог его услышать. Ещё бы пара шагов, и в свете фонаря бы предстала жалкая картина – потный, скрюченный мужчинка средних лет, который был на волосок от того, чтобы упасть в обморок и обмочиться.

Рация на поясе охранника затрещала и тот остановился. Щёлкнул пластмассовый защёлка и громкий близкий («Боже, как близко!») голос ответил:

– Слушаю.

Что сказал собеседник, Егор не услышал, смог различить только местоимения и слово «срочно». После чего замок снова щёлкнул, луч фонаря пару раз метнулся по кладбищу, и шаги начали отдаляться.

Егор дождался, пока снова не станет тихо, и только после этого отважился выглянуть из своего укрытия. Не увидев никого ни около могилы, ни на дорожке, он чуть привстал и бросил взгляд поверх надгробий. Опять никого. Для верности очень осторожно он пробрался к тому месту, где совсем недавно схватили извращенца, и посмотрел вдоль дорожки. Нигде никакого движения. Чудно.

Вкус железа во рту ещё остался, и ноги казались ватными, но в целом организм свыкался с фактом, что всё обошлось. И тут же в голову начали лезть довольно мрачные мысли. Вся теория, которую Егор рисовал в голове минут пятнадцать назад, теперь рушилась, как карточный домик. Реальность же была гораздо проще и оттого ужаснее. Егор отчётливо понял, что стоит около могилы своей богини. Перед ним в землю была зарыта девушка, из-за которой он просыпался по утрам, которая была с ним в течение всего дня. Звучала в его ушах через наушники, из динамиков машины, смотрела с плакатов в доме и с заставки телефона. И тут же пришла ещё одна мысль. Намного ярче и приятнее первой. Она тут же захватила всё его внимание. Они были одни. Она и он. Никого между: ни толпы на концерте, ни охранников во время её пробежек, которые он иногда наблюдал из окна своего автомобиля, рискуя опоздать на работу. Егор даже на мгновение понял этого извращенца, но тут же выкинул это из головы, ощутив приступ отвращения к себе. Конечно, он был лучше этого сумасшедшего. Чувства были выше. Что этот несчастный, дёргающий свой обрубок, может знать о любви?

– Извини, но не сегодня, – Егор задумался на мгновение, осмысляя яркий образ, который появился у него в голове, и добавил, – моя спящая красавица.

Подобрав лопату, он побежал туда, где перелазил через забор, и спрятал её в высокой траве. Перебрался через забор и через несколько минут ехал домой, вспоминая все события сегодняшнего дня. Но очень быстро бросил это занятие, когда понял, насколько сильно он устал. Добравшись домой, Егор скинул промокшую одежду и буквально повалился в кровать. Сон окутал его в мгновение ока, но не принёс удовольствия и не снял накопившуюся усталость и боль во всём теле, а, казалось, только усугубил их. Егору снилась Кристалл. Затем появились извращенец, люди в костюмах, они мешали ему подойти к его прекрасной возлюбленной. Затем что-то чёрное смело их, как с шахматной доски фигуры в конце партии, и вот уже он один, а перед ним Кристалл. Только теперь она лежит на широкой кровати на спине, руки сложены на груди. Она лежит неподвижно, и только губы чуть заметно шевелятся, повторяя одно и то же:

– Разбуди меня. Разбуди меня. Разбуди меня.

Егор подходит к ней медленно, словно идёт под водой. Сначала ему кажется, что сколько бы он не шёл, кровать не становится ближе, но потом он делает ещё один замедленный шаг и оказывается прямо перед Кристалл. Её губы перестают двигаться, на мгновение наступила звенящая тишина. Егор наклоняется к её лицу. Веки Кристалл резко открываются, и на Егора смотрит зияющая пустота глазниц, на дне которых копошатся толстые белые черви; правая рука резко хватает его за шею, а из открытого рта вырывается агонизирующий крик.

Егор рывком встал с кровати, от резкой смены положения голова закружилась, и ему пришлось упереться рукой в стену, чтобы не упасть. Он продолжал слышать этот ужасный крик, прошло ещё несколько секунд, пока Егор сообразил, что кричит он сам. Крик стих, но в сердце продолжало бешено колотиться, во рту пересохло, а перед глазами стояло искажённое в крике лицо Кристалл.

– Нельзя терять время. Она лежит там совсем одна, – пробормотал Егор, вдоль стены пробираясь на маленькую кухню.

Он жадно осушил половину фильтра-кувшина, а оставшуюся воду вылил себе на голову. Сон постепенно отпускал его из своих цепких лап, пятясь всё глубже в темноту квартиры. За окном уже светало, новый день вступал в свои права. Теперь время играло против Егора. Чем больше он будет бездействовать, тем дольше Кристалл будет ждать, пока он её разбудит. Да, она спящая красавица. Как в той сказке, которую мама так часто читала ему по вечерам до самого седьмого класса. Он знал её наизусть и удивился сам себе, что сразу не понял. Всё же так просто. Она не умерла, она крепко спит и ждёт, пока её разбудит тот, кто по-настоящему любит её. Всего-то и нужно, что выкопать её и разбудить. Егор сел за стол и принялся думать: его опрометчивость чуть не закончилась плачевно этой ночью. Допустим, он выкопает её, что дальше? В сказке спящую красавицу нужно было поцеловать, но, в конце концов, мы в реальном мире, а не в сказке.

«Тогда, может быть, она действительно мертва?» – спросил еле слышный внутренний голос.

– Ерунда. – Вслух ответил Егор. – Мне был сон!

Такой аргумент его полностью удовлетворил. Итак, первым делом нужно выкопать Кристалл, а затем перенести в безопасное место, чтобы можно было спокойной искать способ её разбудить. Безопасным местом могла быть и его квартира, но вряд ли у него получится перенести её сюда, чтобы не вызвать подозрений. Да и, честно говоря, Егор сомневался, что ему хватит сил. Думай, думай! Егор был не глупым. Если не получается нести целиком, значит, нужно разделить целое на части, а потом собрать их обратно. Элементарно. Но не повредит ли это Кристалл? Да, вопрос на миллион. Ответ как-то сам пришёл в голову: конечно, не повредит. Если оторвать человеку руку, он умрёт или от болевого шока, или от потери крови. Шок вряд ли возможен, а кровь точно не вытечет, если врачи («Глупые некомпетентные врачи», добавил внутренний голос. Другой внутренний голос) посчитали её мёртвой. Главное, чтобы она не ожила до тех пор, пока он не соберёт её полностью. Решено, так и нужно сделать. Пункт А – выкопать Кристалл, пункт Б - разделить её на части, пункт В – по частям принести её домой. Совсем, как разобранную куклу. Пункт Г – собрать все части воедино. А дальше найти способ её оживить. Но Егор был точно уверен, что решение придёт само собой, как и все решения до этого. Он отчётливо понимал, что делает. Он исполняет своё предназначение, а значит, всё, что он думает и делает – верно. С этими мыслями он вернулся в комнату, поцеловал плакат с изображением Кристалл на сцене, затем лёг в кровать и забылся безмятежным сном под первыми лучами солнца.