Эскапизм

Проекция моего мира воссоздалась.
Здравствуй…
И вновь я не понимаю, где та грань, которую нельзя переступать, где есть реальность, а где мои грезы. И вновь я пропадаю. Может жизнь является детерминизмом и все в ней связано между собой и нити сплетены, и Бог проверяет меня на силу духа, ведь Иисусу воздались его страдания. Нет в Мире черного и белого, люди бывают разные. А может быть не так. Может они всего лишь иллюзия, которые некогда были придуманы мной в качестве массовки. Может и не существовало тирана отца, моей жены Эмилии, психолога Ф. Может я и есть бог и сейчас, когда я закрыл глаза и ушел в небытие вместе с ним ушли и все остальные. Может быть.
— Жизнь, как она нам дана, слишком тяжела для нас, она нам приносит слишком много боли, разочарований, неразрешимых проблем.  Для того чтобы вынести такую жизнь, мы не можем обойтись без средств, дающих нам облегчение. – Произнёс господин Ф.
— Красавчик, просто отпусти все и живи дальше.
— Я люблю тебя.
— Парень, да у тебя талант!
Нет. Все не так. Достоин ли я такого внимания людей? Я так далек от другого берега, от моста между человеком; животным и Сверхчеловеком. Духовность, возвышенные чувства, нирвана – это меня пока не волнует. Я хочу удовлетворить сначала жалкие и грязные потребности. Я отвратителен.

Я очнулся от запаха горелого мяса и от жгучей жары. Открыв глаза, я понял, что умер, ведь оказался в аду. Остатки людей догорали у меня на глазах, кругом огонь, горящее пламя, которое не убивало, но приносило адские боли.
— Ты уже здесь. – Произнес знакомый голос, я оглянулся по сторонам, но среди огня ничего не увидел. – Какая жалость, что мы встретились так рано.
— Я умер?
— Что? Нет. – Ехидно посмеялся голос. – Это гораздо хуже смерти.  Мы встретимся еще с тобой, но после нашей встречи ты больше не сможешь жить.
— Это еще почему? Я буду жить и как только найду Эмилию…
Пламя загорелось еще сильнее, красные огоньки танцевали возле меня, словно проводя какой-то ритуал.
— Как же глупо. Ты видимо до сих пор не понимаешь ничего. Ладно, тогда не смею тебе мешать. Эмилия написала тебе письмо.
Как только он замолчал все сразу погрузилось во тьму. Вновь возникло чувство будто я падаю вниз, живот закрутило, сердце словно замерло. Я пробудился. Город не менял картины, такой же мрачный и темный, пепел все так же засыпал город. В руке я крепко сжимал письмо.

Моей любви...
Улыбка твоя как солнечный свет,
Но мне до нее совсем далеко.
И осталась одна - тихим пеплом летя,
Разбилось сердечко мое и время не лечит, лишь камень в груди.
Ты три осколка отыщи
Три загадки, три ключа,
Наши места ты найди,
В тени луны где мечты
Словно грезы на высоте
И три загадки ты откроешь и сердца стук в груди раздаться
И скажет тихо «Ты не мой».
Бред бредовый прочитал и ничего я не узнал. Хм. Создалось странное чувство того, что это было написано не ей, хотя почерк соответствовал, но она никогда не писала такие стихи, особенно настолько странные. Даже если мне и предстоит найти мою жену путем разгадывания этой загадки, то я не смогу ее решить. Я не понимаю какие осколки мне предстоит найти, и про какие места она пишет. Их может быть довольно много.  Я стал размышлять. Кафе, парк, дом – это могло быть, что угодно, на то чтобы все пройти мне потребуется немало времени, к тому же если учесть тот факт, что искать нужно то, о чем даже не имею представления.

Я сидел на скамейке купив себе кофе. Погода была характерной для осени. Слякоть, грязь, дожди и кружащиеся листья.
— В чашке тает утро, словно мечта, кофе черный, вот радость моя. Ритуал дыхания вдох-выдох вновь, каждый глоток – тоска и любовь, горькие ноты и гадость во рту. – Я откашлялся.
— Ты подавился? – Эмилия присела рядом со мной тоже держа в руке чашку кофе.
— Нет, все нормально, кроме этого кофе, на вкус как дерьмо.
— Мне очень понравился твой стих. – Она ухмыльнулась. – Правда, особенно момент с дерьмовым кофе.
Я ничего не ответил.
— У тебя сегодня выходной?
— Угу.
— Нам нужно чаще встречаться. Люблю гулять по парку, особенно осенью, так красиво. А тебе нравиться?
— Мне все равно.
— Знаешь, а я для тебя оставила записку под этим деревом. – Она отвернулась и показала на старое, засохшее дерево. – Ты откроешь его через много лет и прочитаешь.
— Что там написано?
— Узнаешь через пару лет. – Она все так же странно ухмылялась. На тот момент мое любопытство крепко спало, а спросил я из-за вежливости. Много воды утекло с тех пор…

Первая загадка если я правильно понял должна вести к парку, я должен найти ту записку под деревом. Парк совсем запустел. Голые деревья протягивали ко мне свои кривые ветки, а выступающие из земли корни пинали меня. Опустевший фонтан посреди парка был пуст, кроме плесени и тины в нем ничего не было, статуи покрылись плющами. Я внимательно осматривал парк пытаясь найти то проклятое дерево, но они были все одинаковые как на подбор. В конечном итоге я устал и присел отдохнуть на одну из лавочек. Но отдохнуть мне не удавалось, странный шум действовал мне на нервы. Он был похож на биение сердца, но это было не мое. Я пошел на звук, и он привел меня к дереву, видимо к нужному мне дереву. Я начал капаться в земле и действительно отрыл шкатулку в которой лежала записка и сердце. Оно стучало. Я раскрыл записку и принялся читать.
Великий стыд и слёзный онанизм -
Всегда причина боли и страданий.
Разрушен, говорят, наш организм...
И множество несбывшихся желаний.

Я снова не мог понять к чему это рифмоплетство, но при этом эти строчки заставляли меня волноваться. Голова раскалывалась от множества мыслей и догадок в голове. Должно же быть какое-то объяснение всему этому.
— Не самая лучшая погода для прогулки в парке. – Я обернулся. Предо мной стоял господин Ф. – Вы своими действиями удлинили наше приключение, но я вас не осуждаю, даже в какой-то степени понимаю.
— О чем вы говорите? Почему мы встретились с вами здесь?
— Я бы хотел спросить об этом вас, но боюсь, что я уже заведомо знаю. Я пришел к вам чтобы помочь и разъяснить ситуацию. Дорогой друг, так уж вышло, что ваш мир существует как я уже это ранее говорил не только в вашей голове, но и в реальном мире. И люди, находящиеся теперь уже в вашем мире способны видеть и чувствовать то же, что и вы. Но при этом они могут взаимодействовать, управлять миром. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Если честно, то не особо. У меня в голове хаос.
— Я к тому, что Эмилия знает, что произошло в клубе с вашей новой спутницей и ее сердце раскололось на три части, которые вы должны найти.
Я замер. Мое сердце словно остановилось, словно я снова умер, но уже окончательно и бесповоротно. В глазах начало темнеть, но господин Ф. не позволил мне упасть, он взял меня под руку и усадил на ближайшую лавочку.
— Вдыхайте, глубоко вдыхайте. Все хорошо.
— Нет. Странное чувство. Мне стыдно и в то же время я осознал кое-что ужасное. Действительно ужасное.
— Вы можете поделиться этим со мной?
— Я не люблю Эмилию. Больше нет. Я терзал себя напрасно, зря приехал в город. Все было напрасно. И конечно же самое главное, что я не убивал ее. Я запутался и совершенно не знаю, что сейчас мне делать: закончить начатое или же оставить все как есть. 
— Делай то, что говорит твоя душа. Тут я не могу тебе помочь, этот выбор ты должен сделать сам. Переступив черту обратно воротиться уже не получиться и эту черту ты уже пересек.
Я закрыл глаза, которые уже намокали от слез. Стараясь не плакать, я поднял голову наверх. Столько лет лежал в психиатрической больнице, мечтал выбраться из нее и снова встретиться с ней, я умер ради нее, ради нашей любви. Нет. Все не так. Я умер чтобы не страдать, не жить в затуманенном мире от постоянных нейролептиков, злых медсестер и сумасшедших пациентов. Даже не знаю, как долго я был там. И знать не хочу. Не буду слушать свое тело и душу. Я раскрыл тяжелые веки. Нет больше боли, привязанности, обязательств; есть только свобода, страсть. Я могу делать тут все что пожелаю, могу быть чем, кем и с кем угодно. Нет больше ничего, только белые поля на пустом листе и все началось заново. Я побежал, уверенно и бодро. Никогда в жизни не ощущал это чувство. Пепел остановился, а затем начал подниматься наверх, дышать стало намного легче, не смотря на мою пробежку по городу. На лицо начали падать капли воды, пошел слабый дождь. Вдалеке я увидел знакомый и столь милый силуэт.
— Лена! – Крикнул я и побежал к ней, она помчалась мне навстречу, мы сцепились в крепких объятиях. Чем крепче я ее обнимал, тем сильнее мне казалось, что мы отталкиваем друг друга. Я целовал ее, как в последний раз, как будто мы больше никогда не встретимся. Она лишь тихонько заплакала, вцепившись мне в куртку, ее плечи задрожали.
— Я думала, что ты умер. – Наконец сказала она всхлипывая.
— Лена, мне надо столько всего тебе рассказать. Ты была права. Мне не стоило искать Эмилию. Нет, она не мертва, конечно я ее не убивал, конечно я не мог ее убить, я все выдумал потому что сумасшедший.
— Всего лишь-то. – То ли серьезно, то ли саркастично произнесла она.
— Слушай, не перебивай пожалуйста. Так вот. Я больше не хочу жить прошлым. Я хочу быть с тобой. Только ты мне открыла глаза и подарила мне возможность стать свободным. Поехали вместе из этого города.
— Ну…
— Но перед этим я хочу продолжить, то что мы начали в клубе. Я хочу тебя здесь и сейчас, и я думаю, нет, я уверен, что наши чувства взаимны.
— И ты ошибаешься. – Произнес Михаэль, который будто бы материализовался перед нами. – Убери от нее руки. Ты, во-первых, едешь не с ней, а со мной, во-вторых отдай мне пистолет, который торчит у тебя из кармана.
— Нет. – Я прижал Лену к себе.
— Не смей ничего с ней делать! – Прошипел, словно змея он. – Ты болен! Тебе нужно лечение, ты даже не понимаешь, где кончаются твои галлюцинации, а где начинается нормальная жизнь. Недавно ты плакал по своей жене, а сейчас ты обнимаешься с едва знакомой женщиной, которая тебя даже не любит. Лена, скажи ему что-нибудь!
— Прости меня. – Она взглянула на меня, взгляд был тяжелым и уставшим. Она отдалялась от меня. – Михаэль прав. Мы едва знакомы, мне алкоголь в голову ударил. Ты мне нравишься красавчик, правда нравишься, но давай ты подлечишься, и мы встретимся с тобой, будем делать, то что ты хочешь. – Она уже стояла у Михаэля.
— Вы считаете, что я сошел сума? Я просто хочу быть счастливым! Прости Лена, прости, если обидел тебя. – Руки затряслись, глаза начали метаться, я засунул руку в карман. – Пистолет…ГДЕ ЧЕРТ ВОЗЬМИ ПИСТОЛЕТ!
Лена виновато посмотрела на меня держав в руках мой пистолет.
— Зачем он тебе? Ты хочешь застрелить нас?
— Я… — схватился за голову и ходил из стороны в сторону. — …Я не хочу жить. Нет. Нет. Нет.
Нет. Я опять наврал, но теперь не только себе. Конечно я хочу жить! Я убежал, они что-то кричали мне вслед, но я не слушал. Мне нужно было снова собраться с мыслями. Какой же я мерзкий. Бедная Эмилия. За что ей такое наказание, за, что такое наказание всем моим знакомым. Мне даже стало жалко отца, что жизнь наказала его мной. Нет. Не так. Он не достоин жалости. А мне стоит наконец перестать себя жалеть и унижать. Я не такой уж и плохой. Я человек, который поступил неправильно, но я исправлюсь, а начну или вернее я продолжу с загадки. Глубоко вдохнув я вспомнил запах роз после дождя, от Эмилии всегда исходил нежный запах роз и еще мяты. Да, именно так. И мне уже не пришлось угадывать, где находиться загадка. Я почувствовал биение сердца, словно невидимая нить вела меня к следующему месту. Дождь шел прекращаясь, но с дороги я не сбивался, мне не мешали мокрые ботинки, одежда, холод в конечности, ведь сейчас не было ничего страшнее холода в сердце. Я начал понимать куда вела меня нить и обомлел. Город был уже позади, предо мной раскинулись далекие поля и леса. Нить привела меня к месту, где мы похоронили деда. Сердце билось из-под земли. Я начал рыть землю руками. Сердце начало бешено стучать. Наконец я откопал старую шкатулку по форме напоминающую на гроб, но для гроба, пожалуй, она была слишком мала. Я раскрыл шкатулку. Ничего нового меня там не ждало. Кусочек от сердца и короткая записка, написанная на огрызке старой, пожелтевшей от времени бумаге.
На другом берегу, Тени прошлого ждут нас, Дом с надеждой ждёт.
Это было последнее место. Я точно знал и даже выдохнул с облегчением. Дом – милый дом. Я шел, но нить больше не помогала мне и не желала помогать, она словно меня отталкивала назад, но желания оглядываться у меня не было. При одном напоминании об этом месте волосы вставали дыбом.

Сладкий аромат розы пленил меня, но в то же время я боялся его.
—Знаешь, мы сами строим свою судьбу, не являясь заложниками ее. И все эти слова про то, что это не твой путь бред. – Произнесла Эмилия, не отводя от меня взгляда.
— Нет. Не могу сказать этого. Иногда мы просто вынуждены жить так как говорят другие. Нет никакого понятия свободы. Человек не может быть свободен пока не менее полностью. Но не могу ни опровергнуть, ни согласиться с судьбой и ее повиновением.
— То есть ты не веришь в судьбу, а живешь только так, как говорят тебе другие?
— Другие мне ничего не говорят. Просто, когда в жизни происходят не очень хорошие моменты с не очень хорошими людьми, то ты становишься их рабом, рабом судьбы, которую этот человек придумал для тебя. Я не могу иначе. Пока не могу.
— Я знаю, что этот кто-то твой отец. – Смотрела она на меня довольно серьезно, казалось, что она в гневе. – Но я не знаю, что он с тобой сделал. Что он с тобой делал? Ты можешь поделиться со мной. Я не буду осуждать, презирать или смеяться. – Она улыбнулась, расслабив брови и положив свою руку мне на колено. Я не мог сказать ей ничего, и мы остались так сидеть мило смотря друг на друга.

Я остановился осознав, что идти мне надо не в наш с Эмилией дом, а в дом где я жил. Кровь застыла в жилах. Возникло странное чувство, словно должно случиться что-то страшное. Я не мог идти, а может просто не хотел. На мгновение я закрыл глаза глубоко вдохнув сжал свои остатки сил в кулак. Маленькими шагами я начал перебирать ноги. Это и есть та грань, переступив которую, назад дороги не будет. И сам того не заметив я пришел к дому. Серый, мрачный, обветшалый домик так и показывал всю мерзость творящуюся внутри его. Для начала я решил заглянуть в окно, но ничего странного я там не заметил. Отворив дверь предо мной раскинулся длинный и мрачный коридор. Было довольно темно и чем дальше я шел, тем темнее становилось, шел я долго, слишком долго для такого коридора. Оглянувшись назад я уже ну увидел двери, лишь пустую стену. Я сглотнул и направился вперед. Идти больше было некуда. Не было ни окон, ни дверей, лишь бесконечная дорога. Но ничего не длиться вечность. Рано или поздно все уйдет в небытие. Так я стоял уже перед дверью. Я раскрыл ее и яркий свет ослепил меня, я ничего не видел, но услышал приближающиеся ко мне шаги, знакомый голос начал что-то говорить мне. Сначала я ничего не понимал, но когда пришел в себя то увидел пред собой отца. Он был живее всех живых. Конечно он никогда не умирал в отличии нас с Эмилией. Но факт того, что я не видел его довольно давно остается фактом и я бы его еще дальше не хотел встречать, но я сам выбрал этот путь. Можно же было вернуться еще в парке, клубе, бакалейной лавке или вообще не приезжать.
— Ты хоть раскаиваешься в своих грехах? – Спросил он уже отойдя от меня и повернувшись спиной. В руке он держал мачете, который тщательно протирал. – Молишься ли по ночам стоя на горохе? – Он начал говорить громче. Обстановка накалялась. Я опустил руку в карман в поисках пистолета, но не обнаружив его вспомнил, что Лена забрала его у меня. – Скажи-ка мне о своих двух страшных грехах?
Я молчал. Около минуты он ждал от меня ответа, а затем сказал:
— Уныние и похоть. Ты лечился в психушке словно чертов атеист, который оборвал крылья своему ангелу хранителю. Этот грех ты еще у меня сможешь загладить молитвами, но вот второе определенно нет. Я говорил, что рукоблудство это грех. Говорил! А? ОТВЕЧАЙ СВОЛОЧЬ! – Он повернулся ко мне передом, глаза у него горели как у безумца, он таковым и являлся после того, что он сделал. – Я говорил, что отрежу тебе палец, а я свои слова держу. Он побежал на меня, словно зверь. Я кинулся к выходу. Бесконечный коридор в этот момент казался еще неприятней сейчас, казалось, что стены сжимаются, а выход так и не появится. Но нет. Стены так и остались на месте. А вот дверь так и не появилась. Я попал в тупик не зная, что делать и как мне отбиться от человека с мачете. Я закрыл глаза сжавшись в комок. Это ведь все происходит в моей голове, я не могу причинить себе вреда. Мне нужно думать о чем-то хорошем. К примеру, о Эмилии. Я должен ее найти, а потом мы… Нет. Нет. Все словно остановилось. Сердце ушло мне в руку, не переставая пульсировать. Я открыл глаза. То, что я увидел повергло меня в шок. Меня начало тошнить, а затем и вовсе вырвало. Он держал в руке мой большой палец. Кровь начала стекать по руке, я прижал место, где некогда был мой палец рукавом, кровь быстро пропитала куртку.
— Говорят, что если положить отрубленный палец в холодильник, то его могут потом пришить. – Ехидно произнес он, крутя в руке палец. – Пожалуй он останется у меня. Даст Господь – свидимся. – Он начал уходить, а я ринулся за ним, никогда бы не подумал, что буду бежать за своим отцом.
—Ты монстр! Какое ты имеешь право судить меня? Ты не Бог, да и к тому же грешен! За свои грехи рано или поздно ты расплатишься. Ты будешь умирать медленно и в муках. – Кричал я ему в след. Идти было тяжело. Голова кружилось, а тошнота не проходила. Я намок от своей же крови, запах железа и привкус рвоты усугубляли мое положение. – Отдай палец сукин ты сын! Ты меня слышишь? – Но он не обращал ни малейшего внимания на меня. Я рухнул на землю. Он начал расплываться, а затем и вовсе исчез. Наступила темнота.