Эскапизм

Я проснулся от теплого света, что слепил мне глаза.
- Сынок, иди есть. – Крикнула мама. Она как обычно встала пораньше, чтобы состряпать завтрак. Я спустился и не открывая глаз направился на ароматный запах еды. На столе меня ждал кусочек ароматного пирога с калиной и чай с лимоном. Лето. Раннее утро. Запах калины на столе. По-теплому приятный ветер дул с открытого окна.

— Не ври себе! Все было не так. Вспомни все. – Сказал господин Ф.
— Прекратите!
Мое сознание не будет прежним…
Все было не так. Нет. Не совсем так. Утро начиналось так, но потом пришел отец…
— Что случилось?
— …
— ЧТО!?

Я очнулся. Головная боль снова дала о себе знать. Наступило утро, но солнце все еще скрывали тучи, которые словно остановились над городом. Я встал с асфальта и направился в путь. Теперь я знал куда мне надо. Домой. В наш с Эмилией дом. За то время, что я был в психиатрической больнице город изменился. Дома запустели, окна и двери забиты досками, людей нет, в асфальте виднеются трещины из которых выходит пар. Такой мертвой тишины я давно не слышал. Разве, что изредка я слышу рычание монстров, одного из которых я убил в бакалейной лавке. В руке я до сих держал ножку от стула. Кровь на ней застыла и потемнела, но запах гнили пропитал дерево насквозь и не только ножку. Вся моя одежда была в пятнах от крови и гноя. Так, что смердело от меня не лучше, чем от тех монстров. Я зашел в нашу квартиру. Такое чувство будто я и не уезжал. Ничего не изменилось, разве что дома набралось приличное количество пыли. Нежно голубые стены, белая мебель создавала спокойствие. Я разулся и принялся разглядывать квартиру. Раньше казалось, что самая обычная квартира, но сейчас это особенное место. Я взял с подоконника пульверизатор и принялся поливать засохшие цветы, я понимал, что они уже мертвы, но в душе жила надежда, что они оживут, как ожил я. Я зашел в нашу спальню надеясь, что она сидит за своим туалетным столиком и расчесывает свои темные локоны, но нет. В спальне было пусто. Даже слишком. Я пошел в душ. Никогда не был так счастлив душу. В психиатрической больнице хуже таблеток было принятие душа. Бывало, что они пялились, что было очень неприятно. Когда я вышел из душа, то сразу направился в спальню. Открыл шкаф и начал искать свои вещи. Надев черные, с выглаженными посередине стрелками брюки, черную кофту и кожаную куртку я сразу преобразился. Чистый, одетый в нормальную одежду уже создавали вид ухоженности. Пока я стоял и любовался собой в зеркале, в шкафу с вешалки упало платье. Это было платье Эмилии. Я подошел, чтобы поднять, но оцепенел, взяв его в руки. Казалось, что в моем животе запорхали бабочки и я был уверен, что это уже не паразиты, которые поедали мою плоть. Сердце забилось чаще. А низ живота покалывал. Нет. Это был не низ живота. Это то самый запретный плод, далекий и недостижимый, то чего я боялся. Я встрепенулся, посмотрел в окно и стал внимательно прислушиваться к шагам. Я боялся, что он придет, придет мой отец и увидит, что меня возбудило платье. Мне стало стыдно. Щеки разгорелись, сердце сжалось, как и в паху. Уже не управляя собой я словно зверь ухватился за платье сминая его в руках, засунув платье в штаны я ожидал впервые почувствовать экстаз, но это дикое чувство закончилось, едва начавшись. Тоска снова одолела меня. Я заплакал. От страха, от своей дикости, в зеркале уже сидел не уверенный и полноценный мужчина, а психически неустойчивый, апатичный мальчик. От этого стало горько, обидно. Бабочки начали окисляться в животе, живот начало разрывать.

Нежная, словно бабочка легкая, плавная. Она села на траву рядом со мной. Закат, которым мы любовались напоминал на нее: нежно розовый с ярко желтым уходящим солнцем. Она улыбалась, и ее улыбка раздавалась теплом.
— Я надеюсь ты не сильно заскучал. – Произнесла Эмилия.
— Мне не хватало тебя. Я не находил себе места, мне нужно столько всего тебе рассказать. – Я говорил быстро, съедая последние буквы, боясь, что она вновь оставит меня одного. В ответ она лишь усмехнулась; по-доброму.
— Мне очень понравилась твоя последняя книга, жаль, что издательство не приняло ее, они многое упускают. Ты бы мог стать хорошим писателем. И стихи у тебя неплохие. – Она заговорила серьезно, отвернувшись и смотря на уходящее солнце. Становилось холодно и я приобнял Эмилию и уже ветер не казался таким холодным.
— Не знаю. Мне кажется, что персонаж слишком тугой. Хотя это похоже на меня. Мое основное занятие – это работа в шахте, а на книгах много не заработаешь.
Она вновь взглянула на меня, затем рухнула на траву, я следом за ней лег на колючую, мокрую траву. Солнце ушло, а вместе с ним и все хорошее.
— Только вот я одного не понимаю.
— Хм? – Я удивленно посмотрел на нее.
— Зачем семь ударов топором?
— Что? – Картина перестала меня радовать. Изо рта Эмилии пошла темная, густая кровь, сама она вся побелела, словно натерла лицо мелом, а в голове торчал топор.

— Жуть какая, не правда ли? – С просил господин Ф. – Вы уверены, что мир, который вы создаете есть эскапизм? Разве тогда это не должен быть чистый мир, где вы бы могли чувствовать себя в безопасности? Зачем вы обманываете себя, если в конечном итоге даже ваше сознание пытается вам сказать: «ХВАТИТ».  Вам нужна помощь, вы это знаете, вы хотите со мной поговорить, это нормально, так зачем же скрываться. Вы талантливый, я читал ваши книги, я знаю, что ваше воображение не знает границ, да черт возьми, ваш мир вышел за грани реальности, все слилось воедино. Нет больше вашего мирка, где вы бы могли мечтать о пони, есть настоящий мир в который вы принесли свой. – Он говорил, как отец гордящийся своим сыном, активно жестикулируя и размахивая своими руками всю ту же папиросу. Я встал с пола сравнявшись с ним. Мы оба боялись встретится друг с другом глазами и в течении нескольких минут стояли неподвижно как щелкунчики.
— Мне все равно. Я ничего не хочу и вообще это все неправильно. – Пробурчал я. Господин Ф. тяжело вздохнул, поправил круглые очки, а затем и вовсе снял. Он почесал свои седые волосы на затылке видимо он встал в ступор, но нет; он вновь заговорил:
— Неправда. – Произнес он серьезным голосом, который был для него привычным. Порой я даже не понимал шутит ли он или и в правду он относится ко всему резонно. – Тебе не все равно, ты разрушен и подавлен, но не можешь напрямую об этом сказать так как твое бытие нарушено. Как я уже говорил нет реальности между реальным миром и твоим эскапизмом. Только когда ты пройдешь свою дорогу, вернешься ко мне и наступит твоя нирвана. – Он отвернулся, уже собираясь уходить, но на пороге остановился. — А может быть мы встретимся по дороге. – Он ушел. Это определенно не наша последняя встреча. Он оставил множество вопросов в моей голове образуя кашу под коркой головного мозга. Я все так же стоял в ступоре, не знаю сколько прошло времени, может час, а может пару минут. Вернул меня в реальность к моему удивлению мой живот, зарычав, словно там жил монстр и забурлив я схватился за него. Я уже успел забыть о том, что когда-то у меня возникало чувство голода и живот болен не из-за разлагающегося кишечника, червей и грибов, а из-за простого человеческого голода. И вот я уже брел в поисках еды. Бесконечная дорога, запах гнили, туман и дождь, все кто окружал меня. Все магазины, рестораны, кафе были закрыты и заколочены досками.
— Красавчик, стой! – Крикнул женский голос у меня за спиной. Сначала я стоял в изумлении, а затем побежал на голос в надежде на то, что это Эмилия. Силуэт махал мне рукой, но подойдя ближе я увидел, что это стояла та женщина, которую я видел ранее. – Красавчик, ты кажется потерялся. – Кокетливо произнесла она. Я посмотрел на нее. Она казалась мне странной, даже пугающей, но она не была страшной и улыбалась по-доброму. – Зажигалки не найдется?
Я порылся в своей куртки, сам не зная зачем, зажигалки у меня и в помине не было. Вдруг из кармана выскочила какая-то смятая бумага, плавно упавшая на землю. Девушка незамедлительно подняла бумажку и раскрыла ее.
— Какая красивая. Твоя сестра? – Она повернула бумажку лицевой ко мне стороной и тогда я увидел фото Эмилии.
— Нет. Это моя жена. Я ищу ее.
— Вот как. И где она может быть?
— Не знаю. – Я растерялся и заволновался. – Она умерла, а может…
Я не мог продолжать разговаривать. От волнения глаза забегали, а руки казалось начало сводить судорогами, воздуха перестало хватать. Я поспешил удалиться, но девушка схватила меня за руку.
— Интересный ты парень. Необычный и странный, но в хорошем смысле. – Я приехала не одна, а с мужчиной и кажется вы знакомы. Его Михаэль зовут. Пошли к нему, а то он все уши прожужжал про тебя.
Я, не управляя собой пошел за ней, она по-прежнему держала меня за рукав моей куртки и уверенна шла сквозь туман. Мы шли через закоулки, а затем снова вышли на центральную улицу.
— В городе много всякой нечисти бродит, особенно часто по центру города. – Процедила она и голос ее задрожал, то ли от холода, ведь она была в коротком бархатном платье, а сверху белая рубашка. На ногах красовались длинные до ягодиц ботинки на каблуке, а может она дрожала от страха. Мы дошли до машины Михаэля. Он, размахивая руками стоял у капота и что-то говорил себе под нос. Подойдя ближе и прислушавшись, я начал разбирать его слова.
— Чертова машина с этим чертовым городом! – Он стукнул по машине и к неудаче Михаэля от стука капот закрылся, прищемив ему руки. Он громко заругался. От его нецензурной лексики раздался волной крик монстров.
— Вот сука. Если они сейчас придут к нам? – Волнуясь спросила она. – Что нам тогда делать?
Он тяжело вздохнул. Он волновался, но старался не подавать виду и от страха уже забыл, что его пальцы остались под крышкой капота. Я отворил крышку. Он даже не обратил внимание смотрел куда-то вдаль и прислушивался к звукам.
— Пронесло. – Выдохнула девушка.
— Черт. – Михаэль схватился за больную руку, шок начал проходить, а вместо него пришла боль. Он скривился от боли.
— Ты как? – Спросила она, приобняв его за плечи.
— Жить буду, ничего страшного, просто ушиб, а вот машину нужно починить, думаю это займет время. – Он повернулся ко мне. – А ты все сделал, что хотел?
— Нет. Мне нужно идти. – Склонив голову вниз я собрался уходить, но девушка меня начала останавливать.
— Стой! Ты не можешь просто так взять и уйти. А как же мы?
— Я тоже против того, чтобы ты уходил. Все-таки в тяжелые времена нужно держаться вместе. – Заметил Михаэль, протирая поврежденную руку. – Мне еще нужно починить машину и желательно забинтовать пальцы. Так, что вы можете вдвоем пока сходить в аптеку за бинтами и пластырями, а еще лучше зайти и взять какой-нибудь еды.
— А еще нам бы не помешало какое-нибудь оружие. Монстров просто кишмя кишит. – Возмущенно рявкнула девушка, поставив руки на бедра. – А то мой перцовый баллончик заканчивается. Да и к тому же это не самое лучшее оружие против монстров.
— Тут я вам помочь ничем не могу. Я человек простой, медбрат, у меня в машине только шприцы, но как вариант можете еще взять в багажнике огнетушитель.
— Ха-ха-ха! – Ее тонкие губы от улыбки расплылись по всему лицу. – Может колесо еще предложишь взять? – Иронично произнесла она, постукивая каблуком.
— Я знаю где можно достать пистолет с патронами, но я не смогу туда пойти. – Произнес усталым голосом я. Они действительно утомили меня. Помимо живота дала о себе знать еще и голова. Казалось, что голод дошел до моей черепушки.
— Если это далеко, то действительно не стоит рисковать своей жизнью. Пошли красавчик, по дороге найдем что-нибудь. Хотя бы какую-нибудь ножку стула. – Она ухмыльнулась, я задумался лишь на долю секунды, а затем сообразил, что все это время держал ножку от стула в руке.
— Я не могу пойти с тобой. Мне действительно нужно идти. – Я волнительно, медленно отходил от них не поворачиваясь спиной.
— Неужели ты оставишь девушку одну, среди кучи всяких монстров?
— Не переживай. Лена не кусается. – Произнес истощенно Михаэль. Лена. Так зовут эту таинственную незнакомку.
— Красавчик, я обещаю, что не буду тебя обижать. Не бойся, я добрая тетя. – Ядовито посмеялась она, а Михаэль подхватил, видимо забыв о больных пальцах. Мы пошли вдвоем. Я шел за ней в метре похрамывая от новой и незнакомой боли, ведь ноги никогда не болели, даже после смерти они не мучали меня.
— Знаешь, есть одно местечко куда мы сможем пойти. – Сказала она, прервав смертельную тишину. Словно затишье перед бурей. Я переживал, что потом произойдет нечто ужасное, намного хуже того монстра в бакалейной лавке. Но сейчас меня больше волновала девушка, которая прилипла ко мне как жвачка и не отлипает. Мы зашли в аптеку, набрали перекиси водорода, пластыри и бинты. Дальше она повела меня по каким-то странным закоулкам, в которых я никогда не был прежде.
— Куда мы идем? – Спросил я, рассматривая двухэтажные старенькие дома.
— Поверить не могу, что город так изменился. – Тоскливо произнесла Лена.
— А, что произошло с ним?
— Я сама до конца не поняла, мутное дело. В шахте произошел сильный пожар по неизвестной причине и его никто не смог потушить. Асфальт начал трескаться, сильный дым и запах гари…Людям пришлось уехать. К тому же почти весь город работал в шахтах, а когда ее не стало, то не стало и Сингелии вместе с ней.
— Я раньше тоже работал в шахте.
— Круто. А куда ты уехал?
— В психушку.
Она рассмеялась, схватившись за живот она не переставала хохотать.
— Смешной такой. Сначала я и в правду подумала, что ты сбежал из психушки, а сейчас я думаю, что ты просто чудак. Еще и юморист.
Она отдышалась, поправила платье, протерла слезы от смеха. Она на какое-то время замолчала и мы шли в полной тишине, пробираясь сквозь туман. Но тишину прервала сирена, мерзкий вой пробирающий до самого мозга, разрывающий мышцы, ломающий кости и истерзывающий мозг. Из громкоговорителя раздался серьезный голос.
— Внимание! — Произнес он, мурашки пошли по коже, ноги затряслись, но Лена волновалась не меньше меня. – В связи с неблагополучной обстановкой в городе в следствии пожара в шахтах просьба немедленно эвакуироваться в безопасное место! Просьба жителям сохранять спокойствие и в случае нахождения на улице надеть респираторную маску! Внимание! В связи с неблагополучной обстановкой в городе в следствии пожара в шахтах просьба немедленно эвакуироваться в безопасное место! Просьба жителям сохранять спокойствие и в случае нахождения на улице надеть респираторную маску! – Громкоговоритель замолчал. Но спокойнее не стало.
— Ты слышишь. – Еле слышно прошептала Лена, дрожа то ли от холода, то ли от страха. Я прислушался и понял. К нам надвигались монстры. Один из них показался нам выйдя из угла дома, медленно, неуклюже он надвигался на нас. Я не знаю, как, но он, будучи без глаз, ушей и нормального носа чувствовал нас. Я крепче сжал ножку стула с торчащим гвоздем. И решительно ударил монстра по голове. Он зарычал, прежде чем упасть на землю, его слюни, смешанные с кровью и кусками органов, которые он выплюнул. Дальше я забил его, когда он окончательно повалился на землю. От трупного запаха монстра меня затошнило, но я сглотнул. Сейчас не время блевать, станет только хуже. Не помню, когда я в последний раз ел. Сейчас я буду блевать жидкостью, слюнями и кровью. Поэтому я глубоко вдохнул и побежал на следующего монстра, который почти дошел до напуганной и без того Лены. С разбегу я повалил его на землю, рухнув месте с ним. Он был намного быстрее своих собратьев и быстро поспешил укусить меня за руку. Я ударил его в висок. Его охват ослаб, и я забил его также, как и другого монстра. Ножка стула сломалась на последнем сделанным мною ударе. Я встал, шатаясь, руки болели, особенно раненная, но нужны были силы, чтобы сбежать. Лена что-то говорила мне, но я не мог разобрать ни слова. Я лишь брел за ней пока мы наконец не остановились.
— Черт! Закрыто! Что нам теперь делать? – Взволнованно произнесла Лена то и дело дергая ручку.
— Успокойся. Поищем вход с другого места.
К нашему счастью один из входов на втором этаже здания был открыт. Мы вошли и сразу закрылись изнутри. Мы пришли в клуб. Стало немного спокойно, но чувство дискомфорта не проходило. Никогда не был в клубах и не любил места с большим количеством людей и громкой музыкой.
— Я думала, что умру. – Задыхаясь произнесла Лена, держась за колени. – Ты спас меня. Спасибо, никогда не забуду этого. – Ее голос дрожал, она посмотрела на меня жалобным взглядом и тем нем не менее таким милым и нежным. Она выпрямилась и осмотрелась. Клуб выглядел хорошо, лишь заметна пыль, которую видимо не убирали уже годами. Я даже не знал сколько я пробыл в больнице, сколько мое тело разлагалось в пучине бренного мира. Лена повернулась ко мне, уголки ее рта заметно поднялись.
— Что это за сирена?
— Видимо пожар под землей стал сильнее или что-то типа того. Я не разбираюсь, но до жути напугалась.
— Может быть никаких монстров нет и мы надышались какими-то парами?
Она ничего на это не ответила.
— Как классно. Мы вдвоем, а вокруг нас теперь только выпивка и… - Она запнулась и начала смотреть по сторонам что-то ища. – Где тут автомат с пластинками? Скорее всего на первом этаже. Пойду посмотрю. Она весело поскакала по ступенькам и испарилась из виду. Я сел за один из столиков и ощутил, как в ногах запульсировало, а за болью в ногах пошла боль в животе от голода и боль в руках, особенно в раненной. Я спустился по лестнице, Лена уже рылась в барной стойке.
— Автомат не работает? – Спросил я и кивнул в сторону большого автомата.
— Я ждала, когда ты придешь и выберешь песню по вкусу. А я сделаю вывод о твоем вкусе.
— Мне все равно на музыку. Мне нужны бинты.
— Ты ранен? – Она сразу встала из стойки и направилась в мою сторону.
— Пустяки. Я возьму бинты из твоей сумочки.
— Конечно, конечно. Надо обработать рану. Давай я тебя перебинтую. – Я отбрел назад, дав ей понять, что справлюсь сам.
— Что с тобой случилось? Почему ты меня так боишься?

Он был пьян. Впрочем, как обычно. Запах недельного перегара впитался в него. Этот запах даже впитался в стену и мебель. Если он был пьян, то это значило только одно: нужно бежать или прятаться. Лишь бы в эти минуты не попадаться ему на глаза иначе он избивал. Больно, сильно, с особой жестокостью присущая диким и голодным зверям, но точно не людям. Мать вошла в гостиную совсем не вовремя. «Кто тебе давал право заходить без разрешения?» - Прорычал он и встал со стула. Громкая пощечина звонко отразилась эхом по комнате. Я сразу вбежал в комнату, прикрыв мать своими руками. Было страшно, конечно я боялся, что он ударит, причинит боль, но больше я переживал за нее. «Как ты смеешь дотрагиваться своими мерзкими руками, которыми ты согрешил!» - Крикнул он. Дальше все потухло. Я даже не успел сообразить, как он ударил, не смотря на свое состояние недельного запоя. Очнулся я уже на полу. В крови. Она даже не подошла ко мне, не пожалела. Мне хотелось заплакать, но и на это я не имел право. Отец мог услышать и тогда бы я точно не остался бы в живых. Лишь потом она пришла ко мне, когда отец уже спал и сказала лишь одно слово: «Мне жаль». Она была не многословна. Тем более со мной. Лишь изредка переживала за мое здоровье и оценки в школе. Но в детстве она не казалась такой или не была. Бывало я просыпался ночью, когда отец был пьян как свинья, что не в состоянии определить происходящее вокруг него и ждал мать. Когда она войдет в комнату и скажет: «Идем сынок. Мы уходим». Но она так и не заходила. В итоге моя надежда растворилась в небытии.

Неважно. Это все неважно. Единственное, что меня волнует это Эмилия. Я должен ее найти.
— Нужно выпить. – Лена поставила на стол стаканы и бутылку коньяка. – За хорошей выпивкой и не грех по душам поговорить. – Пока я наливаю нам сходи и включи автомат.
— Я не разбираюсь в музыке.
— Не обязательно разбираться в музыке, достаточно ее послушать и проникнуться.
Я подошел к автомату, стал искать пластинки. На глаза мне попалась песня «For long». Я вставил пластинку, она зашумела, зашуршала, а затем по комнате раздалось прекрасное пение, оно напомнило о некогда существовавшем прекрасном мире. Лена встала со стула осушив бокал коньяка.
— Боже, неужели это группа «Silent forest»? – Я кивнул, ее улыбка вновь расплылась по лицу. – Я обожаю эту группу! – восхищенно продолжила она. – С песней ты тоже угадал, потрясающе. – Она подошла ближе ко мне и протянула руку. - Приглашаю вас на танец. – Процедила она.
— Я не танцую.
— Почему? Не хочешь? Не любишь? Стесняешься? Давай, не будь занудой. Отбрось свой старый мир. Настал новый и это повод начать с того, что ты обычно не делал. – Лена закрыла глаза и начала плавно двигаться по музыку.
— Я не могу. Просто не могу. Мне нужно найти Эмилию. – Произнес уныло я.
— Знаешь, – она перестала танцевать, улыбка испарилась в миг с ее лица, она выглядела уже уставшей и унылой, как и я, - У меня жизнь тоже не сахар. Меня бросил мужчина, все что я забрала на мне. Я поехала к родителям в Сингелию, но в итоге по дороге узнала о пожаре. Теперь мне остается только догадываться куда они могли уехать. Я даже им позвонить не могу. А, что самое хреновое это то что мне никогда не везет в отношениях. Мужикам обычно нужно только одно – мое тело. – Она схватила бутылку и сделала два глотка с горла.
Я глубоко вздохнул. Казалось, что Лена плакала, но она все так же стояла тоскливо, смотря на меня.
— Прости. Я не хотел тебя обидеть. Просто… - Я запнулся, а может просто не хотел говорить. – Я просто сумасшедший, безумец. Я не надеюсь, что ты или кто-нибудь другой поймет меня. Мне стыдно говорить, даже думать.
— Выпей, тебе полегчает. – Она протянула бутылку. Я долго мялся, отказывался и отнекивался, но все-таки решился. Редкостная гадость разошлась по моему телу. Я почувствовал неприятное жгучее чувство в животе. Будто спирт сжигал моих бабочек и любви больше не осталось. Разум вернулся ко мне или же мне так кажется, ведь алкоголь помутняет разум. Я сразу вспомнил об отце. Я боялся не пить, я боялся стать таким же как он. Но выпив запретный плод я почувствовал действительно себя лучше, я не стану как он потому что никогда не был похож на него, меня ничего с ним не связывало, и он не придет ко мне. Это мое было наказание, которое я же и выдумал.
—Ты права. Давай станцуем. – Я встал и протянул ей руку, затем обхватил ее талию, и мы закружились в танце. Появилось новое чувство. Нет. Это была не любовь. Свобода. Наконец я смог освободиться от оков.
—  Ты мне нравишься. Такой странный, интересный. – Прошептала она, положив свою голову мне на плечо. – Только я не понимаю тебя. Зачем ты ищешь свою умершую жену? Зачем лишаешь себя радости жизни. У тебя вся жизнь впереди, рискуй, пей, люби. – Я онемел и вот уже мы стояли соприкоснувшись лбами. Мы закрыли глаза и наши губы слились в поцелуе. Это был лишь короткий миг. Потом она начала целовать щеки, шею и опускалась все ниже. Одежда казалась такой тяжелой, от нее хотелось поскорее избавиться, мы раздевались быстро, словно звери накинулись на друг друга, но стоило только избавиться от верхней одежды и расстегнув ширинку я протрезвел.
— Нет. Хватит. – Я отошел от нее, начал обратно одеваться. Тяжелое чувство после похмелья: больная голова, тухлый запах изо рта, сердце бешено стучало.
— Что-то не так? – Она удивленно подняла брови и выпучила глаза.
— Н-нет, мне просто нужно в туалет. Прости. – Я ушел. Туалет был грязным, темным и мрачным, не говоря про вонь. Становилось хуже. Я открыл кран с водой, но она не лилась. Снаружи я услышал какой-то шум, мне не хотелось, чтобы Лена сейчас меня потревожила. Тогда я незамедлительно зашел в одну из кабинок и закрыл ее на шпингалет. Туалет засорился. Из него пузырилась и вытекала непонятная зеленая жидкость. Возникло странное чувство. Интуиция подсказывала мне, что там что-то есть. Дверь в туалете отворилась. Медленно, человек шел к кабинкам и это была не Лена, я бы услышал стук ее каблуков. Он остановился около моей кабинки. Я присел на корточки на крышку туалета и стал смотреть в щель внизу. Черные туфли стояли у кабинки. Тяжелая рука застучала. Удары становились сильнее, казалось еще чуть-чуть и соей рукой он проломит дверь. Он прекратил и быстро направился к выходу. Я оцепенел от страха. Не знаю, как долго, но я сидел не двигаясь. Когда дыхание и сердцебиение вернулось в норму я спустился с унитаза. Мысли о том, что было в туалете не покидала меня. Нет, я не про мужчину, который стучал мне в кабинку, а про вещь, которая застряла там. Я окунул руку в туалет. Жижа обволокла мою руку. Из туалета я вытащил пистолет. Туалет забулькал, все содержимое поднялось словно дрожжи. А затем так сказать кануло в небытие. Это был пистолет моего отца.

Он давно не пил, даже не бил нас, часто молился. Он исправился. Хвалил в школе, поощрял за пятерки. Началась новая жизнь. Так мне казалось, пока в один день он не пришел домой с пистолетом. Его армейский приятель подарил на день рождения пистолет. Он решил отметить это. Мечта детства – игрушечный пистолет, но когда вырастаешь, то мечты вырастают вместе с тобой. Он снова ушел в запой. У него появилась «интересная» игра. Он стрелял в яблоко, которое находилось на голове. Сначала его мишенью была мать, но я зал, что стану следующим и тогда он точно промахнется, но неслучайно. Я боялся пойти против него, но и страшно было думать о том, если он не попадет. Ранним утром я решил сбежать, долго уговаривал мать, но она не соглашалась, так еще и отговаривала меня. Я собирался идти один, но стоило мне покинуть дом как раздались крики. Отец проснулся. Нет. Его разбудила она. Он стал стрелять в меня, но так ни разу не попал, а я продолжал бежать, несмотря ни на что. Было больно и страшно, он кричал мне что-то вслед, но я не слышал. Я жил у деда, не в соседнем городе, не в другой стране, а лишь в паре кварталов от нашего дома. Они знали, что я у него, но не приходили ко мне. Так началась моя спокойная студенческая пора.
Дед он был мне не родной, но в дальнейшем стал не просто родным, а первым моим другом – тем, с кем я мог поделиться любыми проблемами. Он заменил мне родителей и друзей. Познакомился я с ним при странном и не очень хорошем обстоятельстве. О нем ходили разные слухи. Кто-то говорил, что он был людоедом, маньяком и педофилом, кто-то говорил, что он просто старый и беспомощный старик, но одно все знали точно: он был слепым. Мне нужны были деньги, и я не придумал ничего лучше, как украсть их у старика. Пробраться в его жилище не составляло труда. Я шел тихо и осторожно, словно кошка, шел из одной комнаты в другую, но повернувшись к нему передом я увидел, как его белые зрачки смотрели прямо на меня. Я испугался, думал, что он притворяется слепым.
— Я слышу, что ты здесь. Я слепой, а не глухой! – Крикнул он так, что я вздрогнул.
— П-простите меня пожалуйста. Я н-не хотел, я ничего не крал. Честно!
— Знаю потому что у меня ничего нет. – Он криво улыбнулся. – Подойди ко мне мальчик.
Я недоверчиво, не торопясь шел, мурашки пошли по коже, в ногах запульсировало.
— Не бойся. Я чувствую, как сильно бьется твое сердце. Слышу я очень хорошо. Ты лучше расскажи о себе. Зачем тебе деньги?
Я чуть ли не плача рассказал ему про отца, который бил меня, про мать, которая не заступалась, про школу в которой я никак не мог найти друзей, я даже не знал зачем мне нужны были эти деньги. Я пошел воровать просто потому что. Он спокойно меня выслушал, пожалел. Мы с ним были одиночки, которые встретились при глупых обстоятельствах. Я, чуть не согрешив в конечном итоге обрел друга. Все плохие слухи про него оказались клеветой.
Мы сдружились, но и эта дружба оказалась невечной. Опять он. Ходил, словно попятам за мной и рушил все что я любил. В один из дней, когда я жил с дедом я пришел домой. Мертвая тиши на стояла в доме. Слишком мертвая. Я зашел в комнату к дедушке и застал его мертвым. Он не дышал. А рядом с телом сидел опечаленный отец. «Я не хотел. Я лишь запугнул его, а он схватился за сердце, и я не смог ничего сделать. Я не убийца», повторял он, но мне было уже все равно. Я погрузился в отчаяние. Отец сказал, что надо будет его похоронить самим. Мол дешевле. Я ненавидел его, но в то же время боялся. Мы вышли во двор позади дома, где кончался город и начинались бескрайние поля и горы. Мы похоронили его там. Так небрежно и бесчеловечно. Неужели у него не было ничего святого?

— Ты в порядке? – Произнесла Лена и крепко обняла меня. – Я, когда ты ушел пошла в барную стойку, а потом услышала, как кто-то идет. Я сразу поняла, что это не ты. Этот аноним вошел в туалет, а потом вышел как ни в чем не бывало! Странный тип.
— Ты видела, как он выглядел?
— Нет. Я испугалась. Села под стойку и встала только тогда, когда он ушел. Может это был Михаэль?
— Сомневаюсь. Он бы не стал настойчиво стучать мне в кабинку. Думаю, что стоит быть осторожнее, возможно за нами кто-то следит.
Лена ничего не сказала, лишь испуганно посмотрела на меня прикрыв рот рукой.
— И что нам теперь делать? – Еле слышно спросила она. – Ты же меня не бросишь? – Она снова кинулась ко мне в объятия.
— Нет. Нам нужно идти. Михаэль наверняка уже закончил чинить машину.
Она молча кивнула, и мы выдвинулись в путь. Перед тем как открыть дверь, которая вела нас на свежий воздух, Лена меня остановила.
— Смотри, что я нашла. – Она высунула из карманов приличное количество денег, железные со звоном повалились на землю. – Но это еще не все. – Из сапог она высунула хлыст. – Поиграем?
— Черт, что он делал в клубе?
— Понятия не имею, но я хотя бы смогу отбиваться от этих тварей. Хотя у тебя штучка покруче моей будет. – Она кивнула головой в сторону моей руки в которой я крепко держал пистолет, в котором было пять патронов. Не густо, если учесть тот факт, что монстров много, а больше патронов у меня нет. Мы шли не разговаривая, она крепко сжала мою руку шла позади. Монстров по дороге не оказалось, но я отчетливо слышал их шаги, рычание и даже дыхание.
Михаэль стоял у машины выдыхая пар от сигарет.
— Что-то вы слишком задержались. – Недовольно пробурчал он даже, не смотря в нашу сторону.
— За нами кто-то следит.
- Кто за вами мог следить если кроме нас и этих монстров никого в городе нет? – Он повысил голос, стал нервным, я уже не узнавал прежнего моего товарища.
— Давайте отсюда уже уезжать.
— Я уже не знаю хочу ли ехать. – Неуверенно произнесла Лена, доставая из сумки бинты и складывая в машину.
— Времени думать не так много. Ты уверена, что хочешь остаться здесь одна?
— А я не одна. – Она глазами указала на меня.
— Ах, вот оно что. – Нервно произнес он.  – Но дело в том, что он едет со мной, ему нужно в больницу или как говорят в простонародье в психушку. Только не говори, что ты не знала, что он сбежал оттуда.
Он нисколько не удивилась. Неловкая пауза затянулась, и я понял, что настал мой черед разглагольствовать.
— Да, я лежал как ты выразился в «психушке», но я не сбегал. В любом случае ты мне помог, и я тебе премного благодарен, но больше мне не надо помощи. Помимо поисков моей жены у меня остались еще дела в Сингелии. Мой психолог господин Ф. был в городе и сказал мне пройти путь, который мне предначертан.
— Ты ненормальный! Тебе лечиться надо! Ты сам говорил, что твоя жена умерла, что ты убил ее! Ты сам подумай, где она может быть! Может у тебя за спиной? Нет! Потому что она умерла! Из-за тебя! А, что касается господина Ф. так его тут никогда не было и быть не могло! Ты слышишь меня!?
Дышать стало тяжело. Я начал набирать воздух ртом, тело затряслось, а живот схватил спазм. Я стоял, смотря себе в ноги и не в силах пошевелиться. Они, что-то говорили мне, разговаривали друг с другом, но я ничего не слышал. Раздалась сирена, голос, который отчетливо раздавался в моей голове и бил по перепонкам.
– Внимание! В связи с неблагополучной обстановкой в городе в следствии пожара в шахтах просьба немедленно эвакуироваться в безопасное место! Просьба жителям сохранять спокойствие и в случае нахождения на улице надеть респираторную маску! Внимание! В связи с неблагополучной обстановкой в городе в следствии пожара в шахтах просьба немедленно эвакуироваться в безопасное место! Просьба жителям сохранять спокойствие и в случае нахождения на улице надеть респираторную маску!
Земля задрожала. Я еле устоял на ногах. Земля начала давать трещины между нами, все больше отдаляясь друг от друга никто не решался двинуться с места, пока Лена не нашла в себе силы выйти из окаменения.
— Прыгай к нам пока трещина не разрослась. – Она подошла к самому краю протягивая мне руку. Я долго думал стоит ли, что будет дальше, но затем глубоко вдохнув я нашел в себе силы и в последнюю секунду, когда оказался по другую сторону потерял равновесие. Они схватили меня за руки, но все это оказалось бесполезным и я упал.  Казалось, что я провалился в яму без дна. Я закрыл глаза, чтобы не видеть больше ничего, хотя и так понимал, что кроме пустоты больше ничего не увижу.