A1p

Казалось, что время остановилось в эту ночь, а именно в этой темной, скудной каменной келье. Вильям с волнением смотрел в глаза своему демону, отчетливо понимая, что он уже давно пленник этого существа, что его душа в когтистой лапе Ада, и он рад этому. Впервые, за всю свою сознательную жизнь так рад, что кому-то нужен. Кому-то, кто бы любил его, кому-то, кто бы искал и заботился о нем. Монах слишком долго провел времени без всего этого и нуждался в своем персональном демоне.

- Покажи мне его... - уверенно, пусть и с трепетом в голосе, все так же смотря в родные глаза, попросил монах. Билл лежал обнаженным подле остывающего тела и тихо млел, чувствуя ласковые прикосновения, ощущая, как тело тонет в неге от нежных поглаживаний по волосам.

Инкуб закусил губу, читая своего любимого. Готовый ли он увидеть то, что еще меньше часа назад заставило парня потерять сознания. Его мальчик приподнялся на локтях и посмотрел, как из-за бедра, облаченного в тончайшую ткань черных штанов, неуверенно показывает округлую голову желтый, почти что белый змей. Молодой питон.

Юный монах сглотнул, превозмогая страх, который гулко заколыхал в груди, и потянулся рукой к бархатной коже змея. Тот выпустил язык, пробуя воздух на вкус, который был просто пропитал волнением человека.

- Он не обидит тебя... - тихо, чтобы не спугнуть своего временно похрабревшего любовника, прошептал демон, поощряюще смотря на дрожащую тонкую ручку.

Билл прикоснулся к змею, и осторожно погладил тыльной стороной руки нежнейшую кожу. Дьявольский хвост, словно почувствовал, что страха в воздухе становиться меньше, показался больше, потянувшись к ласковой руке. Монах охнул, увидев, что змей намного длинней, чем он думал и отстранился.

Инкуб тут же прочел эти мысли, и во сбережения крупиц храбрости Вильяма, решил отвлечь его от того, что сейчас произойдет.

Билл словно околдованный, смотрел за медленной, волшебной картиной, которая ему открылась. Он даже начал думать, что все это лишь сон, сказка или он сошел с ума. Но все было реально, не в зависимости от того, что в это так трудно поверить. Его любимый не спеша приподнялся, становясь на колени перед ним, и одарил самым теплым взглядом, на который только может быть способен демон. Черная ткань штанов, заструилась, словно темная вода и беспросветной дымкой исчезла, оголяя бедра и ноги. Билл залился горячим румянцем, но вновь решил посмотреть на любовное орудие Тома и облегченно улыбнулся. Сейчас, когда на глаза не был надет ужас, монах увидел вполне человеческий пенис. Намного больше, чем у самого парня, но все же на грани красоты и восхищения настоящим фаллосом Осириса.

Билл очень хотел расслабить свое тело, но оно онемело от понимания, что сейчас может случиться что-то, что ему может не понравиться, что-то, что просто смущает его до одури и еще большего румяна.

Том, стараясь все делать осторожно, покрыл тело своего супруга, внимательно смотря в оба, чтобы не сделать лишнего движения. Это напоминало ему опасную охоту, когда каждый твой лишний шаг или вздох, может стоить жизни.

Пухлые холодные губы, коснулись горячих от смущения уст любовника, не целуя, а лишь поглаживая, потираясь кожа к коже. Сначала терлись губы, словно в каком-то адском ритуале, неся Билла в безумие от желание впиться в эти манящие холодные уста, завладеть ими. Затем начали тереться руки, оглаживая белую, как мрамор кожу, грудь с алыми затвердевшими от накатывающего возбуждения, сосками. Нежный, без следа на крепкие мышцы животик, затрепетал под сильным, накаченным, с соблазнительными кубиками пресса, животом. Не зная, что происходит с ним, Билл, в каком-то давно забытом инстинкте, раскрыл перед любовником ноги, поднимая бедра навстречу пока что неизведанному. Голова начала неистово кружиться, комната исчезла, вокруг была только всепоглощающая тьма, или это он закрыл глаза. Парень ничего не соображал, было несколько потерянных мыслей о страхе и одна самая громкая, о том, как он желает Тома, как ему хорошо в крепких объятиях.

В томной истоме от происходящего, он уже готов был укусить за нежные губы, заставить их целовать его, готов был прижаться к трущемуся об него телу, которое сплелось с его, словно змеи в любовном танце.

В какой-то пьяной неге, Билл почувствовал, что под ним больше нет приятных тканей, а спина его упирается в жесткий холодный камень. Пытаясь хоть немного сбросить этот дурманный хмель, он осмотрелся и понял, что в двух метрах от каменного пола, под самым потолком, к которому его прижимает, с каждой секундой все теплей, тело. Было ли ему страшно? Или, может, он был удивлен? Нет... Вильям больше не боялся, он доверился. Пожалуй, единственный раз в жизни он не боялся насколько доверять и отдаваться.

Когда чувствительной кожи его ануса, коснулось что-то влажное, и затрепетало, он не знал точно, что именно загудело в его теле: безумное наслаждения, от которого хочется выгнуться под крепким любимым телом, или опасение того, что сейчас произойдет.

Он насколько отдался ощущениям, что словно со стороны видел как каждый его миллиметр кожи, во власти демона, как острый раздвоенный язык трепещет, расслабляя и пробивая себе путь в его нутро, которое раскрывалось под мягким давлением суженой головки змея.

Он ждал, что это будет неприятно, что это будет дико больно. Ожидал той обещанной муки, о которой говорил инкуб, но ее не было. Он насколько отдался ощущениям, что чувствовал только, как в него скользит самая нежная кожа, раскрывая его, как бутон тюльпана раскрывается поутру.

- Ах! – не выдержал монах и прогнулся, пытаясь отстраниться, но в итоге еще больше открываясь и прижимаясь к любимому. Легкая, колющая боль внутри, заставила зажмуриться. Билл хотел тут же попросить остановиться, но этот тихий голос:

- Я уже в тебе... - нежно в приоткрытые губы, но так же не целуя, ведь это не человеческий секс. Демон так же чувствовал эту боль, и в тысячи раз умноженную, но стойко терпел, лишь бы достичь цели, только бы его мечта сбылась. Сколько раз он чувствовал, как его рвут на части, разрезают каждый орган внутри, чтобы только быть счастливым. Сколько раз он пытался создать семью, стойко выдерживая эту боль, режущих ножей. Его естество входило все глубже, заполняя адски горячее нутро, своим телом ища нужное место, где можно отложить потомство.

- Больно... - тихо прошептал Вильям, прижимаясь горячим мокрым лбом к потеплевшему лбу любимого.

- Скоро все пройдет... - успокоил демон, улыбаясь от нежности, которая словно ядовитый микс для него, смешивались с болью. Змей вошел полностью в потяжелевшее тело, чуть приподнимая кожу животика парня, который чувствовал, как аккуратно двигается в нем этот ужас.

- Что ты со мной делаешь? – стиснув зубы, Билл посмотрел в лицо демона и застыл, увидев такую боль на лице любимого.

- Изменяю... Внутри тебя должно... Образоваться место, где... Где ты сможешь выносить нашего ребенка, – сквозь боль ответил демон, застывая, вместе со змеем внутри. Том, казалось, расслабился, да и Билл больше не чувствовал боли. Выглядело так, словно все закончилось, но между тел загорелось белое зарево и Том облегченно улыбнулся. – Нас благословили... - прошептал он, так счастливо.

Вильям ничего не понял, он только смотрел, между их тел на свой, выпуклый из-за змеи, живот, который светился изнутри, ощущая, как легко, почти неощутимо, хвост стремительно покидает его тело, от чего кожа животика вновь становиться плоской.

Асмодей был так рад, шепча лишь одно слово: «благословили», а затем их первый законный поцелуй, который был настолько ярким, чувствительным, как будто демон сквозь него передавал всю свою радость и счастье.

Билл зажмурился от всего, что творилось в его душе. А это было много эмоций. Словно раньше он ходил слепой, а сейчас этот угасающий свет внутри него многое осветил. Юный монах гордился собой, что переборол страх, вытерпел боль, порадовал своего инкуба. Ведь все это стоило счастливых искр в глазах его родного и самого любимого.

Когда он открыл глаза, то вновь чувствовал атласные белые ткани под собой.

- Ты говорил, что у тебя нет крыльев?... – первое, что спросил Билл, смотря на своего законного мужа, - и объясни, что только что было. Я думал, что все пройдет... немножко по-другому.

Том, на дрожащих руках поднялся над любимым и лег в изнеможении рядом. Слишком много сил он потратил на боль и ритуал.

- Крыльев не имею я... Но это не значит, что я не умею левитировать. Это для всех демонов обычное дело, к тому же не забывай, в каком облике пришел к тебе впервые, – устало ответил Том, прикрывая сверкающие счастьем глаза, – и если мыслишь ты о том, что мы с тобой любовью занимались, то знай, что это было всего лишь проникновение и изменение твоего тела.

- Зачем изменять мое тело?

- Ты мужчина...

- Тогда почему ты не создал женщину для своего дитя? – Билл даже в какой-то степени начал обижаться. И сам не мог понять на что. Наверное, на это чувство, которое вновь возникло с неоткуда. Ему вновь казалось, что им пользуются.

- Они все умирали подо мной... И ни одна не получила благословения от моего Князя, – демон услышал легкую обиду в голосе любимого, и улыбнулся, - я не использовал тебя... Люблю и жизнь свою отдам только бы быть с тобой. Мнишь ты о том, что я хочу лишь создать дитя свое... Но знай и то, что я искал прежде всего любовь, а не семью. Потому что без любви не состоит счастливый брак.

- Что будет дальше?... – Вильям смотрел на закрытые глаза Тома, внимательно слушая и пытаясь понять, что происходит в этом хаосе, в эпицентре которого он оказался.

Инкуб открыл глаза, встречаясь с любопытными карими глазками. Тело уже отдохнуло и он смог без труда подняться и посадить на свои бедра своего мужа, сжимая в кулаке белую простынь с алыми капельками крови девственного тела.

- Обещанное наслаждение... Ибо ты готов к тому, чтобы обрести его сполна.