Пролог.
* * *
Это был последний день. Это было начало конца.
Идешь по длинному коридору, эхом отражаются твои шаги. Мимо тебя суетливо проходят санитары и врачи, уважительно кивая тебе, как одному из лучших докторов. Утренний обход завершен. Сейчас бы отдохнуть после ночной смены, но это уже больше похоже на мечту. Ты вздыхаешь, потирая устало шею, на которой висит стетоскоп, и суешь руки в карманы белого халата. Под глазами темные круги, волосы собраны в небрежный пучок, а организм так и просит о бодрящем кофе, пока ты все пытаешься анализировать увиденное сегодня, чтобы назначить хотя бы примерное дальнейшее лечение. Пациент, которого доставили под утро, в тяжёлом состоянии, поднял на уши весь персонал в считаные минуты. Впервые за все годы работы в больнице ты видела подобное. Его крики и хрипы все еще громко звенят в ушах, засели там прочно и с корнями. Ты снова тяжело вздыхаешь, уже в который раз начиная анализировать его симптомы. Бледная кожа, на руках и шее вздутые вены, которые были несвойственно темными по цвету, почти черными. Температура преодолевала метку сорока, а тело скручивало так, словно у наркомана после долгого отсутствия дозы. Мужчину так потряхивало на койке, что даже несколько медработников не могли его удержать, из-за чего тебе пришлось вколоть большую дозу сильного успокаивающего. Но его глаза... Наверное, они еще долго будут сниться тебе в кошмарах. Выпученные, налитые кровью из-за лопнувших капилляров, а зрачки словно были накрыты серой пеленой.
- Доктор Чон! - доносится до тебя знакомый голос где-то впереди, от чего ты слегка вздрагиваешь, тут же выныривая из своих раздумий. Ты поднимаешь голову, а губы тут же трогает легкая усталая улыбка. У большого панорамного окна стоял Чонгук, твой старший брат, в руках держа два стаканчика с кофе, а рядом с ним Чимин, ваш общий лучший друг, который был одет все в такой же несменный белый халат, а его волосы после несколько часовой операции были растрепаны.
- Опять со смены сразу к нам приперся! - недовольно цокаешь языком, осматривая Чонгука с головы до ног, и забираешь с его руки кофе, тут же отпивая горячей жидкости. На Чоне черная немного смятая полицейская форма, а на поясе виднеется пистолет в кобуре.
- Нет, Т/И, он здесь по заданию, - Чимин опирается плечом на стекло, нахмурив брови. - Это из-за того пациента, что доставили сегодня, у него еще вены черные были и глаза, как... - Пак пытается подобрать правильные слова, вдыхая сквозь сомкнутые губы, пока ты задумчиво киваешь, вглядываясь в черную жидкость, над которой клубит пар.
- С верхушки пришел приказ все разузнать о симптомах, - продолжает Чонгук, - и проследить, чтобы с ним не контактировал никто кроме врачей. Они боятся, что это может быть какой-то новый вид вируса. Что-то вроде птичьего гриппа или эболы, - пожимает он плечами, устало потирая глаза.
- Это, действительно, не похоже на обычную болезнь, я это сразу поняла. Но почему они ничего не предприняли, если так опасаются этого? - подходишь ближе к Чимину, склоняя голову на его плечо, и делаешь новый глоток кофе.
- Мне-то почем знать? Меня во всё не посвящают. Я пока старший сержант, не дошел еще до звания капитана, - Чонгук улыбается уголком губ, подув на кофе, пока ты снова начинаешь раздумывать о пациенте с неизвестной болезнью.
- А вам не кажется странным то, что сверху узнали, что это, скорее всего, новый вирус, прежде, чем это сделали мы, врачи? - вдруг тихо спрашивает Чимин, заставляя вас задуматься об этих словах. Ты поднимаешь голову, посмотрев сначала на друга, потом на брата, который сразу же стал серьезнее.
Вы молчите несколько минут, продолжая пить кофе, каждый думая об одном и том же. Почему правительство молчит? Почему ничего не делает? Откуда мог взяться этот вирус, если даже в новостях о нем не говорилось?
Вдруг входная дверь распахивается с громким стуком, а в коридор забегает несколько медсестер и медбратьев, которые толкают тележку для перевозки больных. Человек на ней бьется в конвульсиях, от этого его пальцы загибаются, а рот открыт в немом крике. Ты быстро вручаешь стаканчик обратно Чонгуку, а Чимин бросает свой в рядом стоящую урну, бросившись следом за тобой. Достаешь маленький фонарик из кармана, начиная проверять реакцию на свет, но глаза пациента словно ничего не видят. Они будто застелены туманом. На шее вздутые черные вены, а из груди рвется хрип. Вы с Чимином переглядываетесь, понимая, что симптомы идентичны первому поступившему пациенту, а дверь снова с грохотом распахивается, являя за собой еще двоих таких же больных на каталках.
- Доктор Чон! Доктор Пак! Там... - по коридору бежит молодая светловолосая медсестра, крича во все горло, обращая внимание на себя. Ее бежевая медицинская форма испачкана в свежих пятнах крови, из-за чего вы напрягаетесь еще больше. - Пациент которого привезли сегодня! - девушка запинается, не в силах восстановить свое дыхание. - Ему хуже! Он блюет кровью, а его судороги и конвульсии только сильнее!
Чимин несколько секунд бегает взглядом по помещению, а затем громко кричит:
- Маски! Все наденьте маски! - и тут же прячет свое лицо в изгибе локтя, подбегая к другим пациентам на каталках.
- Т/И! Какого черта происходит?! - к тебе подбегает перепуганный Чонгук, хватая за плечи и разворачивая к себе.
- Чонгук, прикрой свое лицо! - быстро отходишь от брата на несколько шагов, чтобы он к тебе не прикасался, ведь ты уже контактировала с заражённым. - Уходи отсюда быстро. Не выходи на улицу, ни с кем не разговаривай, ни к кому не прикасайся! - ты снова пятишься назад, слыша, как паника и волнение все больше овладевает персоналом и вышедшими на крик пациентами. Чонгук все стоит на месте, и ты прекрасно знаешь, что он никуда не уйдет, что он останется в больнице и будет всячески помогать, но попытаться стоило. - Опасения верхушки не напрасны.
***
Ближе к вечеру пациентов стало только больше. Палаты переполнены, врачи на взводе, а от правительства все еще ничего. Никто не позволяет разглашать информацию. В стенах больницы паника. Ты выбегаешь в коридор из палаты. Твой халат перепачкан в крови пациентов, никто и малейшего понятия не имеет, как остановить приступы и облегчить боль пациентов. Все вокруг суетятся, некоторые больные пытаются уйти из больницы, чтобы не заразиться, но из-за вооружённых людей в черном, которые оцепили весь периметр, никто из этих стен выйти не может. Больше никого не впускают и не выпускают.
Ты видишь на другой стороне коридора Чонгука, который помогает женщине с ребенком, и коротко машешь ему, направляясь в другую палату, где тебя ждал Чимин.
Резко входишь внутрь, тут же подбегая к койке. Из уголка рта пациента все стекает кровь, а его лицо и одежда полностью в ней испачканы. Он легко содрогается, но его все еще держат двое докторов. Чимин смотрит на тебя волнительно, но ты только мотаешь медленно головой, поправляя маску на своем лице. Никто не знает, что делать. Пак подходит ближе к пациенту, когда его тело полностью обмякает, а прибор рядом начинает громко пищать. Он ничего больше не предпринимает, лишь отключает его и фиксирует время смерти.
- У нас уже несколько смертей, - говорит негромко тебе Чимин, пока остальные работники начинают покидать палату. Он опирается руками на койку возле головы пациента, прикрывая глаза.
- Я делала анализ крови живого и мертвого носителя, Чимин, - ты становишься напротив него, осматривая тело. - Клетки вируса поглощают наши клетки и полностью заменяют их. Это происходит очень быстро и не прекращается, даже когда носитель мертв.
- Ты когда-то видела подобное? - голос друга слегка осипший, глаза блестят от усталости, а под ними круги стали еще темнее. Ты отрицательно машешь головой.
- Боюсь, мы на пороге пандемии.
Чимин ничего не отвечает. Снова опускает взгляд, а ты разворачиваешься и идешь к выходу. Работы еще слишком много, каждая секунда на счету. Но вдруг крик Чимина заставляет тебя быстро повернуться. Твои глаза тут же широко раскрываются, а тело словно прирастает к полу. Умерший пациент вцепился цепкой хваткой в халат Чимина на груди, а сам он кусает его чуть ниже шеи. Пак кричит, всеми силами пытаясь отцепить от себя пациента, его маска слетела с лица, а кровь из раны пачкает собой некогда белоснежный халат. Пациент отрывает кусок кожи, вгрызаясь в тело твоего друга по новой, пока ты все стоишь на месте, слыша удары собственного сердца. По щекам Чимина скатываются слезы от боли и беспомощности. Он все пытается убрать об себя чужие руки, но сил становится все меньше, а кровь только сильнее течет из раны.
***
Останавливаешься посреди коридора, судорожно осматриваясь по сторонам, хватая жадно ртом воздух сквозь маску. Ранее зараженные пациенты набрасываются на других людей, отрывая куски их плоти. Повсюду разносятся крики, рычания, хрипы. Где-то слышатся звуки ударов, где-то рядом плачет ребенок, зовя свою маму, бьющуюся в конвульсиях у его собственных ног. К тебе бежит Чонгук, что-то кричит, но ты будто находишься в прострации. Когда это успело произойти? Когда все вышло из-под контроля? Брат тормошит тебя за плечи, пытаясь привести в чувства, а ты смотришь непроницаемым взглядом. На нем все еще нет маски, а на полицейской форме виднеются темные пятна. Перед твоими глазами кричащий Чимин и пациент, который набросился на него, как зверь на свою жертву, крепко вцепившись зубами. Ты указываешь рукой в противоположную сторону, из которой бежала, и шепчешь дрожащими губами, как мантру, одно лишь «Чимин».
Чонгук первым забегает в палату, а ты за ним, скидывая свою маску и бросая ее на холодный кафель. Вы не двигаетесь, смотря на своего друга. В палате остался только он, инфицированного пациента уже не было. Чимин стоял к вам спиной, слегка содрогаясь. На его затылке и руках виднелись черные вены. Внизу большая лужа крови, а в самой палате все перевернуто. С коридора продолжали доноситься крики и вопли.
- Чимин? - ты выходишь вперед, осторожно подзывая его, но Чонгук тут же останавливает тебя, ухватив за плечо. Ты резко убираешь его руку, подходя к другу, и снова зовешь: - Чимин, ты в порядке? Как ты себя чувствуешь?
Плечи Пака тяжело вздымаются, а сам он дергает головой с периодичностью в несколько секунд. Ответа не следует, но он медленно поворачивается к тебе лицом, заставляя ужаснуться. Кожа на шее и немного на груди разодрана в мясо, все лицо и халат залиты кровью, а глаза больше не напоминают человеческие. Сзади резко доносится: «Т/И, отойди!», но ты не успеваешь спохватиться. Чимин набрасывается на тебя, ухватив за шею, и рычит, являя залитые собственной кровью зубы. Ты вскрикиваешь, больно ударяясь затылком, сверху придавливаемая тяжелым телом. Чимин впивается пальцами в твою кожу и все порывается укусить. Слезы сами начинают скатываться по щекам, а ты руками удерживаешь его голову и отворачиваешь лицо только бы не видеть этого ужаса.
Чонгук хватает Чимина сзади, стаскивая его с тебя, но тот резко оборачивается, прижимая его к стеклянному шкафчику, из-за чего осколки тут же посыпались на Чона. Пак клацает зубами, голодно рычит, все сильнее прижимая своего друга к шкафчику, даже не заботясь об осколках, впивающихся в кровавые руки. Ты отползаешь назад, не понимая, что происходит. Громкий выстрел заставляет все внутри сжаться. У тебя больше не получается вдохнуть. Чонгук коротко вздыхает, с грохотом опуская обмякшее тело на пол. Он смотрит на тебя, в дрожащих руках держа пистолет, и медленно перешагивает тело.
- Это был уже не наш Чимин, - звучит коротко, твердо и холодно. Чонгук старается держаться для тебя, чтобы не зарыдать, а самого рвет в клочья от этого. Он собственноручно убил того, кто всю жизнь был для него, как брат.
Он подхватывает тебя под мышки, поднимая на ватные ноги. Ты смотришь растерянно в его полные любви глаза, пока Чон большими ладонями поглаживает твои щеки, а затем губами прислоняется ко лбу. В коридоре слышатся автоматные очереди, а в воздухе стоит запах гари и дыма. Силы иссякли у обоих. Паниковать больше нет смысла.
- Он укусил меня, - тихо шепчешь, поднимая свою руку, показывая Чонгуку запястье.
Он молчит, даже не опуская взгляда на рану. Слезы все скатываются по твоим щекам, пока брат стойко держит все в себе. Весь ураган, всю боль и злость. Не таким ты должна запомнить его перед своей смертью. Из коридора снова доносятся звуки стрельбы, а запах гари чувствуется только сильнее. Датчики дыма сработали, как и сигнализация, и все здание больницы начало заливать водой. Но только теперь это не поможет. Чонгук видит в твоих глазах застывшие вопросы. Молчать теперь нет смысла.
- Оказывается, правительство приказало уничтожить больницу. Вокруг здания были не войска, а тайная группировка. Они зовут себя Цикадами и ни перед кем не остановятся. Я искал вас с Чимином, чтобы передать это, но... - Чонгук сглатывает, отворачиваясь от тебя, перезаряжая свой пистолет. На самом же деле, он глубоко вдыхает, ощущая, как слезы быстрым потоком скатываются по щекам. Неужели сегодня он потеряет всё?
- Здесь же не все заражены! Это...это бесчеловечно! - ты прикусываешь губы, мотая головой, представляя, как сейчас в коридорах больницы расстреливают людей, сжигают их, совсем не обращая внимания на их крики и мольбы.
- Я знаю, Т/И, знаю. Но мы не можем ничего изменить. Нужно уходить.
Чонгук идет к выходу, тыльной стороной ладони вытирает свои щеки и слышит тихое «Не могу». Он и это прекрасно знает. Уводить тебя из больницы опасно для людей, но оставить здесь тоже не может. Поэтому Чонгук тянет тебя за руку за собой по коридору, в котором происходит хаос. Инфицированные кусками отдирают плоть от живых людей, автоматные очереди доносятся отовсюду, стены испачканы в крови, а недалеко сияет яркий свет пламени, сжирающего все на своем пути. Люди пытаются бежать из этого ада, но Цикады, посланные убить, отстреливают любого, кто появляется перед ними. Ваша одежда промокает под струями воды, смешиваясь с запекшейся кровью. Чонгук вдруг резко останавливается, от чего ты врезаешься в его спину. Он сжимает тебя в своих объятиях, прижимает крепко и трепетно, а затем быстро отстраняется, вручая тебе прямо в ладонь свой пистолет. Ты растерянно смотришь на него, то открывая, то закрывая рот.
- Я не могу оставить всех этих людей, Т/И, - он держит тебя другой рукой за плечо, больше не сдерживает своих слез, любовно смотря на твое лицо. - Ты же помнить, как пользоваться оружием? Я тебя многому научил, ты должна все знать.
- Чонгук, я прошу, не...
- Я люблю тебя, Т/И. Очень люблю... Люблю, люблю, люблю... - он быстро шепчет, целуя твои щеки, сильнее сжимая пистолет в твоей ладони. - Убегай отсюда, слышишь?
Ты не веришь своим ушам, не веришь в происходящее. Думаешь, что это твой самый страшный сон.
- Уходи!
Чонгук кричит, толкая тебя, и ты идешь в противоположную сторону на негнущихся ногах, не в силах ни остановиться, ни оглянуться.
В тот день горела красным огнем вся больница. Вместе с врачами и пациентами, вместе с детьми и взрослыми, вместе с больными и здоровыми. Вместе с живыми и мертвыми. В этот день ты лишилась всего. Цикадам, к всемирному сожалению, уничтожить вирус так и не удалось.