Эпилог
Велория набросила на плечи шаль и щелкнула выключателем лампы у стола. Та погасла, словно мигом втянув в себя весь свет с каждого уголка лавки.
Прозвенел и угас звонкой мелодией колокольчик, когда Велория открыла дверь и вышла в потемки улицы. Там по крышам домов и автомобилей пел а капеллу дождь.
Сегодня господин Малфой не посетил ее лавку. Это не вписывалось в привычный распорядок жизни, потому Велория весь день просидела, как на иголках. Она протерла даже те полки, что высились на самой вершине шкафов и стеллажей, куда за все это время не доходили руки.
Тирассис не было спокойно. Ей казалось, что тьма облепила Блади-харвест этой ночью особенно сильно. Тьма смотрела со всех углов, заглядывала в окна своими черными глазницами. Тьма бродила по пятам за каждым прохожим искореженной тенью. Велория понимала это с самого начала, знала с той секунды, когда Гермиона Грейнджер переступила порог антикварной лавки.
Велория заперла дверь на ключ и спрятала тот в сумку. Проверила ручку - это был ритуал, что она неизменно повторяла каждый раз при закрытии магазина.
Было бы плохо, если бы нечто добралось до того, что хранилось за старым потертым гобеленом.
Нечто, не из этого мира.
Велория развернулась на подошве лоферов и застыла.
Холод задышал ей в затылок, обманчиво нежно коснулся спины. Он был рядом, кружил в пространстве, всегда был тут. Тяжелый неприкаянный мрак.
На земле, неподалеку от антикварной лавки, поблескивая серебром на талантливо вырезанном наконечнике, лежала, словно забытая на каменной кладке по ошибке, длинная черная трость.
Трость с наконечником в виде змеиной головы.