Директор

Утро началось так же херово, как и все предыдущие. Прошла чертова неделя, когда мой дом был полностью изгажен и изуродован. Ровно неделя с момента нашей войны, от которой я каждую ночь запираюсь в комнате и реву, надеясь выплеснуть накопившуюся ненависть. Каждый день я ловлю на себе ненавистные взгляды, готовые уничтожить меня за каждый шаг.

Я перестала правильно питаться, хорошо одеваться и вообще как-либо следить за собой. Под моими глазами постоянные мешки, волосы не выпрямлены и болтаются как какие-то сухие ветки деревьев, да и все остальное видало лучшие времена. Так же мой вес уменьшился на пять килограммов, хотя и до этого я многим казалось глистой. Сейчас же меня можем сдуть ветром, как говорит Донован.

Я перестала работать и после школы скидывала рюкзак и падала на кровать. Мне не хотелось лишний раз появляться на улице, чтобы снова оказаться избитой до полусмерти. Микки и Герман очень хорошо мне объяснили, что будут со мной делать, если я буду слишком часто попадаться им на глаза. Из-за моих недосыпов и питания, а точнее его отсутствия, я даже не могу нормально ответить. Через пару дней я бросила попытки ходить в зал и поддерживать себя в форме.

Отец даже собрался приехать домой, чтобы убедиться в моем благополучии, но я весело его отшила и сказала, что не маленькая и могу о себе позаботиться. Домработницу я тоже послала и попросила в ближайшее время не возвращаться.

Зато моя любимая мать никак не хотела отлипать от меня. Ее худые, но такие крепкие руки облепили меня со всех сторон. Она снова решила, что было бы круто начать меня контролировать, раз отец отсутсвует.

Алекс часто приходит ко мне домой, силясь отвлечь от всей суеты, но я его лишь посылаю куда подальше и прошу оставить при себе свои советы. Парень хмурится и каждый раз предлагает вернуться к мисс Стивенс, чтобы вс это обсудить и найти человечка, который так поступил со мной и моими бывшими друзьями. От его слов на моих губах появляется глупая улыбка.

Я никому не сказала правду, поэтому ни одна душа ещё не знает ничего. Мисс Стивенс продолжает избегать меня и прятаться по разным углам, видя меня. Она стала такой же пугливой и ненормальной, как и я. Наши сеансы мы, конечно же, завершили, сказав всем, что просто пришло время расстаться. Отец никак это не прокомментировал, но пообещал в ближайшее время прислать нового психолога.

Моя бабушка, с которой мы продолжаем скрывать нашу семейную связь, старается всей душой присматривать за мной и подкармливать. Когда мне совсем фигово, а тело отказывается ходить на уроки, она сажает меня в свой кабинет и преподносит разные печеньки, силясь меня развлечь. Мисс Донован даже единожды добилась, что я назвала её бабушкой. Но потом я тут же заявила, чтоб она не привыкала и перестала так глупо улыбаться. Тогда она кинула в меня печеньку и впервые за долгое время заставила улыбнуться.

Ну а теперь у моего забора стоит новенький порше, из которого торчала макушка моего недобратца.

Этот год обещает стать незабываемым.

Ронни и Том прибыли вовремя. Первый неплохо так сдружился с моими бывшими друзьями и стал гнобить меня вместе с ними, а младшенькому очень часто хочется пообнимать меня при всех, чтобы выводит не меньше.

И вот сейчас я вижу эту нахальную рожу и слишком приторную улыбку, от которой хочется блевать.

—Тебя подвести, сестренка?

—Отвали, мудак!

Я спокойно закрываю забор на несколько замков и иду в сторону школы. С этого момента я перестала пользоваться каким-либо способом передвижения, кроме пешего. Так как мая малышка ни раз была залита краской и порезана перочинным ножичком. Теперь я прячу ее в гараж и катаюсь только по вечерам, когда хочу проветрить свою голову.

Тем более идти мне не так уж и долго. Ну, уж лучше так, чем садиться в забрызганный мочой автобус.

—Джен хочет, чтобы мы с тобой подружились.

—Мне все так же все равно, Рон!—стараюсь держать себя в руках и отвечать как можно спокойнее, чтобы не слишком веселить этого ирода.

Парень же продолжает ехать медленно за мной по проезжей части с высунутой головой из окна. Сейчас я очень хочу, чтоб рядом проехал какой-нибудь джип и размазал его светлую божку по белоснежному порше. А нехуй бесить меня, мудила.

—Я тебе нужен, Сэм. Тебе нужен друг, а я ещё и твой брат, так что успех вдвойне.

—Ты не мой брат, Рон. Такими темпами, я полстраны могу называть своей роднёй. —и даже здесь я намекаю на проституцию своей мамы, которая готова быть с любым и каждым, чтоб только ей в карман капали денюжки.

—Да, ладно, малая, хватит страдать хуйней. Давай я тебя подвезу и мирно разойдёмся.

Я резко останавливаюсь так, что Рону пришлось проехать чуть вперёд. Уж слишком он тормозной.

—Давай разойдёмся сейчас? Мне вперёд, а тебе нахуй! В добрый путь.

Я уже говорила, что Рон не мой брат. Моя мать никак не связана с этим дурачком, поэтому и называть его братом, я не намерена, хотя это относится и к Томми. Парень хоть и является родным сыном моей матери, но и это ещё не значит, что он стал тут же членом моей семьи.

—Сядь в машину, Хэзевей, живо!

—Ты случайно не прихерел?

Но Рон, кажется, не слышит меня и только выходит из машины, чтобы схватить меня за руку и усадить на пассажирское сиденье. Сколько бы я не вырывалась, спастись от этого засранца не получилось. Когда он обходит машину, чтобы сесть на водительские сиденье, я снова пытаюсь выбраться из тачки, но резкий щелчок заставляет меня замереть и уставиться на запертую дверь.

—Что тебе надо?—я устало перевожу на него взгляд, ожидая услышать ответ на свой вопрос. Зачем он приехал? Что ему надо? Ему мало того, что он издевается надо мной каждый день?

—Я хочу провести время со своей сестрёнкой.—он спокойно пожимает плечами и так же глядя на меня, ударяет по газам. Чертов ублюдок.

—Назовёшь меня так ещё раз и я тебе вырву яйца и заставлю сжевать их на завтрак.

Рон криво улыбается, но ничего не отвечает. До школы мы доехали за семь минут, так как этому придурку были не страшны никакие штрафы, которые он точно получит, как минимум, за проезд на красный, и это ещё я не говорю про превышение скорости.

—Сэм, они были твоими друзьями, да?—когда я собираюсь выйти, Рон решает поговорить по душам.

—Нет. Пока.

Я открываю дверь и выхожу из машины, стараясь не оглядываться на этого идиота, который так и норовит меня обидеть или оскорбить.

В этой школе мой названный братик всего неделю, а уже получил большую популярность у девушек, которые перед ним выпячивают грудь и приподымают свои и так короткие юбки. А когда он начал общаться с моими бывшими друзьями, то его популярность утроилась. Микки и Йен приняли его как родного, когда Ронни заявил, что ненавидит меня сильнее, чем кого-либо в своей жизни.

Я захожу в школу, продолжая глядеть прямо перед собой. Учащиеся школы «Дартс» проходили мимо и с прищуром на меня поглядывали. Кому-то было поебать, а кто-то кривил губами и неприлично выражался в мою сторону. Если бы у меня были силы, я бы врезала мудаку за такие слова, но сейчас я тупо прожгла его взглядом и прошла мимо, не сильно задев плечом. Слава богу, он промолчал и не предпринял попыток толкнуть меня или ударить.

Мои ноги сами доводят меня до знакомого кабинета, в который я пыталась ворваться уже несколько недель. Спокойно дергаю ручку, чтобы в сто первый раз убедиться, что она закрыта, но, о боже, происходит чудо и дверь поддаётся. На всякий случай я оглядываю коридор и захожу внутрь, стараясь даже не шлепать конверсами.

В этом кабинете я была несколько раз, а точне дохуя раз, и отсюда я сохранила не самые лучшие воспоминания. Именно сюда я прибежала, после слез, выплаканных в туалете. Именно здесь мою душу ковыряли ножом и вырывали из глубин самые тяжёлые моменты моей жизни.

Мисс Стивенс сидит за столом, нежно перебирая своими пухленькими пальчиками какие-то психологические фотокарточки, в которых я постоянно видела то смерть, то тьму, то ещё всякую мутную хрень. Ну.. так говорила ей я, хотя на сомом деле видела бабочек, цветочки и всю эту мимимишную хрень.

Девушка медленно поднимает глаза и тут же охает, когда видит меня, и роняет карточки.

Я долго представляла, как ворвусь в ее кабинет и накинусь, со всей дури вонзая ее голову в стол. Я хотела разворовать ее на клочья и скормить рыбам.

Но сейчас что-то в моей груди екнуло.

У неё не екало, когда она развешивала те фотографии.

И снова я отгоняю свои мысли прочь и тупо отодвигаю перед ней стул и плюхаюсь на него. В коридоре разносится звонок, сообщающий о начале урока. И тогда я снова устало поднимаю свои глаза и слегка улыбаюсь.
Мисс Стивенс выглядет не лучше меня. Мы как два уставших и немытых щенка. Ее волосы небрежно собраны в пучок, губы потрескались, а под глазами мешки. Я вижу по ее глазам, что она так же как и я страдала и ненавидела себя.

—Мисс Стивенс,—я киваю девушке, показывая ей все своё дружелюбие, надеясь, что она поймёт, что я не намеренна набивать ей лицо.

—Сэм,—она сглатывает, но продолжает на меня смотреть с болью в глазах. —Прости меня. Мне нет оправданий. —тут же выпаливает она.

Я пожимаю плечами и облокачиваюсь на спинку стула, готовясь услышать всю историю, какой бы она не была.

—Я поступила очень глупо, когда сфоткала твои записи в дневнике. Я себя очень за это ненавижу, хотя изначально просто хотела помочь ученице, которая просто запуталась в этой жизни. Сделав несколько фотографий и прочитав пару строк, я сбежала, так как испугалась. —мисс Стивенс склоняет голову, продолжая смотреть куда угодно, но только не на меня. — Ты, наверное, не знаешь, но Алекс Мин - мой парень.

От ее слов я давлюсь слюнями и начинаю шумно откашливаться. Девушка спокойно дожидается, когда я приду в себя, а затем чуть слышно продолжает. Мне даже приходится чуть наклониться вперёд, чтобы услышать ее тихий голосок.

—Мы уже живём вместе и встречаемая довольно-таки прилично. Я хотела от него детей и выйти за него замуж. Все казалось таким прекрасным, что я просто не замечала, как он отдаляется от меня. А это не удивительно. Ты видела меня и себя?—девушка уже сидит со слезами на глазах. —Просто глянь в зеркало. Такая красивая, худая, спортивная, дерзка, ты всегда добиваешься своего, а кто я? На меня никто никогда так не посмотрит, как все смотрят на тебя. Ты заходишь и у всех текут слюнки, потому что они хотят, чтоб ты только заметила их. Они готовы на все. Я же просто толстуха, которая по ночам сжирает килограммы мороженного и ждёт своего парня, который минутами ранее трахался с другой.

Я хмыкаю, но лишь от того, что эта девушка тоже запуталась в этой жизни. Мисс Стивенс переводит на меня глаза и ничего не говорит. Она думает, что я смеюсь над ней, но это не так. Совсем нет.

—Похоже, не я одна заебалась от этой жизни, мисс Стивенс.

—Зови меня Адой,—поправляет меня девушка, продолжая глотать свои сопли.

—Послушай, Ада, ты правда не замечаешь всей своей силы, которую производишь на мужской пол? Дело не в том как ты выглядишь, толстая ты или худая, ешь ли ты мороженное по ночам или нет. Ты настолько светлая и притягивающая, что парням даже поебать на то, что ты слегка полная и совсем неуверенная в себе. Они видят свет и тянутся к тебе. Когда ты начала нам рассказывать про аккредитацию, содрогаясь от каждого шороха, то ты совсем не замечала, как парни пускали слюни.. по тебе. Такие как я нужны им, чтобы поебаться, а с такими как ты, они хотят прожить жизнь. Тебе надо стать более уверенной в себе и все. Ты поймёшь, что являешься той еще красоткой.

Я замолкаю и слегка хмурюсь, чувствуя, как по лбу проходит складка. Эту речь я произнесла на одном дыхание и нигде не соврав. Нигде. Это чистейшая правда. 

—Ты так считаешь?—девушка уже перестала реветь и даже чуть расцвела, поэтому я просто кивнула и улыбнулась.

—Из-за Алекса ты решила унизить меня?—я решаю вернуться к теме, тут же замечая, как Ада опускает голову.

—Сейчас я скажу то, во что ты не поверишь. Я бы сама себе не поверила, но это сделала не я. Сэм, я ненавидела тебя всей душой, когда читала твои воспоминания и то, как ярко ты все описывала. Я хотела уничтожить тебя или просто ворваться в твой мажорский дом и убить. Но я не могла так с тобой поступить. Ты же ничего толком мне и не сделала. Алекс сам подошёл к тебе. Это его вина, а не твоя. И тогда я просто остыла.

—Но кто-то же оставил на стене эти письма и фотки. А они были в моем дневнике. И нигде больше.

Ада поднимает на меня свои уставшие глаза и чуть приподнимает губы.

—А здесь и самая ужасная, но и интересная часть. —я сглатываю, а по моей спине пробегают мурашки. — В конце лета я начала работать с одной девушкой, у которой было не меньше проблем. Она ненавидела всех вокруг, но больше всех не любила тебя, Сэм. Она завидовала тебе чёрной завистью. У тебя есть богатый отец, который душу за тебя продаст, у тебя был красивый парень, Герман, по которому сохла и она, тебя любили многие, хоть ты этого и не понимала. Сэм, ты всегда знаешь то, что тебе надо и идёшь к своей цели, а она не может. Ее родители отказались от неё, а зарабатывать на жизнь она стала через постель других папиков.

Мои глаза наливаются слезами, потому что я знаю, что будет дальше. Я узнаю этого человечка. И лучше бы я ошибалась. Но Ада продолжает наседать на меня, заставляя сжиматься.

—Ты могла выглядеть как пацанка, но тебя все равно замечали, а ее нет. И тогда она пришла ко мне,чтобы снова выплакаться и пожаловаться. После сеанса девушка попросила мой телефон, чтобы позвонить кому-то, ну а я по своей глупости дала ей свой мобильный.

—Назови мне имя, Ада! Имя!— уже не выдерживаю я.

—Ее зовут Лиза. Эта она украла те фотографии и это она подставила тебя.