8
Утро третьего дня началось на удивление спокойно. Шон открыл глаза и отлепил голову от подушки. Кожу стягивало от высохшей влаги. Шон потёр лицо и глаза. Неужели он плакал ночью? Шон попытался вспомнить, что ему снилось, от чего на глазах снова выступили слёзы. Ему снилась сестра.
Его сестра покончила с собой уже как два года, но время не вылечило. Не затянуло болезненное воспоминание непроницаемой плёнкой, как свежую татуировку. Вместо этого оно наоборот сковыривало раны на сердце, вонзаясь острыми когтями в нежную плоть, заставляя вспоминать врезавшуюся в память часть предсмертного послания: «Жить стало слишком тяжело. Я больше не могу этого выносить. Простите меня, если сможете. Но знайте, что если бы вам удалось вернуть время вспять, я бы поступила также. Я ни о чём не жалею».
Шон долго уверял себя, что его сестра ни о чём не жалела, выбирая такой путь. На него давило то, что она умерла с улыбкой на губах в то время, как у родителей и у него самого улыбки в сердцах не находилось продолжительное время.
Больше всего ранила фраза: «если бы вам удалось вернуть время вспять, я бы поступила также» - Шон не мог в это поверить. Не мог поверить два года назад, не мог поверить год назад, не мог поверить даже сейчас.
Шон поспешно откинул одеяло, вскочил на ноги и зашёл в ванную. Наспех освежившись, Шон оделся и вышел в коридор. Все двери были закрыты, а странное спокойствие, царившее на этаже, не успокаивало, а наоборот – заставляло нервничать. Шон поправил маску и спустился на первый этаж. Там сидела только Дорали. Ченчен и Коди не было и в кухне. Шон вскинул бровь, уже собираясь напечатать вопрос в заметках, но Дорали опередила его и ответила:
— Они в комнате Ченчен. Возможно, они сблизились.
Шон замер, не зная как на это реагировать. В конце концов он написал:
«Хочешь сказать, в эту ночь никто не умер?»
— Именно. И это хорошо, мне уже кошмары снятся от всего этого... Но в то же время это значит, что моя теория о последовательности неправильная.
«Я хотел тебе показать кое-что»
Шон не знал что ответить насчёт предположения Дорали, поэтому решил просто поделиться собственной находкой.
«Я забрал телефон того толстяка и проверил его галерею. Там была фотография подошвы ботинок, которые он, судя по всему, купил тогда в комиссионном магазине. Подошва совпадает со следами, которые мы нашли в комнате. Я сделал фото»
Дорали вгляделась в фотографии на телефонах и перевела удивлённый взгляд на Шона.
— Убийца ходит в ботинках из комиссионки?
Шон пожал плечами.
«Возможно, тот, у кого в комнате эти ботинки, и есть убийца»
Дорали подумала, что это могло быть логично. Но потом на мгновение кинула подозрительный взгляд на Шона. Что, если он предложил это только для того, чтобы отвести от себя подозрение? До окончания онлайн-трансляции оставалось 4 дня, если не считать этот, убийца уже должен был проявить себя, как-то ошибиться и оставить хоть какую-нибудь подсказку. А если они в фильме про призраков, то тем более! Разве по ночам они не находятся по одиночке? Разве ночь – не лучшее время для призрака, чтобы избавиться от кого-нибудь?
— Мы же не можем просто вломиться в комнату Ченчен или к Коди... — пробормотала Дорали, на что Шон фыркнул.
«Ты сама сказала, что они в комнате Ченчен. Ты можешь пойти обыскать комнату Коди, а я предупрежу тебя, если они выйдут в коридор. Только мне будет нужен твой номер»
Дорали поджала губы.
— Почему не хочешь пойти проверить комнату сам, а предупрежу тебя я?
Шон неловко улыбнулся. Он понимал, что Дорали ему не доверяла. Что ж, на её месте он бы тоже не доверял себе.
«Если честно, я побаиваюсь Коди. Если он увидит, что я что-то делал в его комнате, то может и ударить меня. А ты девушка – тебя он бить точно не станет»
Дорали слабо верилось в это «если честно», но она не смогла придумать ничего в противовес. Коди она не боялась, скорее, он вызывал у неё отвращение. К тому же, у неё была кошка... которая опять где-то спала, совершенно забыв про миссию защитить свою дорогую хозяйку, если вдруг что. Дорали закатила глаза. Кошки все такие?
— Ладно. Записывай номер.
— Ты спала ночью? — Коди, пытаясь не уснуть, чересчур сосредоточенно ковырял обивку дивана в комнате Ченчен.
— Нет. Видел или слышал что-нибудь?
— Не, — Широко зевнул Коди. — Странно было, что уши типа заложило. Такой трэш, конечно, был. Я думал, оглох нахрен.
Ченчен согласно кивнула. Она тоже ощутила, как ночью у неё заложило уши. Прошлую ночь она спала, поэтому не почувствовала ничего странного, но в эту она поняла, почему не слышала ничего из комнаты Сумин. Коди снова зевнул и, скинув с ног ботинки, вытащенные утром из шкафа, распластался на диване.
— Слышь, чувиха, давай хоть днём храпанём? А то не кайф вообще.
— Я боюсь спать, — Ченчен не знала, как следовать характеристике «пугливая» и при этом не умереть. Разве пугливость и глупость не идут рука об руку?
Коди беззлобно рассмеялся.
— Не кипишуй, чувиха, я защищу тебя. Навряд ли они придут убивать днём.
— И всё же... — Ченчен прикусила губу и потупила взгляд. — Я лучше пойду поищу кофе.
— О, это вообще ништяк будет. Давай тогда рванём на кухню.
Коди вскочил с дивана и поспешно сунул ноги в ботинки, чтобы успеть за уже подошедшей к двери Ченчен.
Шон успел только услышать слова про кофе, как тут же отправил заранее заготовленное сообщение Дорали. Пара мгновений и Дорали уже стояла около Шона. Как ни в чём не бывало, они шли по коридору. Дорали смотрела в телефон Шона, пока тот печатал там всякую ерунду, просто набор бессмысленных букв. Дорали делала умное лицо, стараясь не показать волнения.
Коди, выйдя из комнаты за Ченчен, кивнул в сторону парочки убийц и одними губам испросил:
— Подслушивали?
Ченчен пожала плечами. Она действительно не знала, но поняла, что надо быть в тысячу раз осторожнее.
Наконец, Шон напечатал в заметках первое разумное предложение:
«Что-то нашла?»
Дорали включила свой телефон и напечатала ответ:
«Нет. Но у него в комнате на удивление чисто. Как будто он и не раздолбай вовсе, а какой-нибудь аристократ. Мне даже стыдно стало там что-то трогать и перекладывать»
Шон хмыкнул. Какая у Коди роль? Про Ченчен он, кажется, уже понял: она должна играть милую и пугливую девушку (об этом сказала даже её сестра при знакомстве, а он заметил это только недавно!), но на самом деле она вовсе не такая... Шон поджал губы. Явно не такая: кто будет выдавливать слёзы, пытаясь заставить другого чувствовать жалость? А Коди...
— Они пошли на первый этаж?
Шон кивнул.
«Кажется, они говорили что-то про кофе. Звукоизоляция здесь никакая»
— Я бы не рискнула пить здесь кофе... — пробормотала Дорали, — В одном фильме ужасов, который я смотрела, маньяк делал кофе из фекалий...
Шон, не став слушать рассказы Дорали про просмотренные ей фильмы, быстро пошёл в сторону комнаты Сумин. Дорали цокнула языком и, закатив глаза, поспешила за Шоном. Оставаться одной в пустом коридоре было жутко.
Ченчен и Коди рылись в шкафах в кухне на первом этаже. Кроме консервных банок с едой там была пара банок с чем-то чёрным, но Ченчен предусмотрительно даже трогать это не стала. Коди, ковыряя заусенцы на пальцах, мерил кухню шагами, разглядывая стеллажи и шкафы.
В это время Шон и Дорали стояли посреди комнаты, в которой лежал труп Сумин. Вчера, когда Дорали стояла на пороге комнаты утром, она не заметила никаких кровавых следов, но теперь, после того, как Шон щёлкнул выключателем, хаотичные следы появились на ковре. Сумин неподвижно лежала на кровати, улыбаясь стеклянной замершей улыбкой. Дорали старалась не смотреть на неё, но даже спиной чувствовала эту зловеще-спокойную улыбку, от чего ей хотелось быстрее убраться из комнаты.
Шон сравнил следы на ковре с фотографией подошвы в телефоне толстяка. Отпечатки были идентичны фото.
— Чёрт возьми, это правда один человек?! — воскликнула Дорали, но потом поправила себя, — Один призрак...
«Это может быть и не призрак, а кто-то из актёров: ты, я, Ченчен или Коди»
— Что? — Дорали глупо уставилась на Шона. — Ты же сам предположил, что это может быть призрак. Тем более, на коврах полный отпечаток всего одного ботинка. Не мог же человек замарать кровью только левый ботинок или почистить только правый. И как ты объяснишь эти следы, которые появляются только при определённом освещении?
«Я уже не знаю что предполагать. Из подсказок у нас только предложенная тобой последовательность смертей, а ещё предположение об условии смерти, заключающееся на находке ботинок. Но ты уверена, что это именно эти ботинки из комиссионного магазина?»
— Я уверена насчёт ботинок! Вот, сейчас... — Дорали открыла сообщения на своём телефоне и зашла в диалог с неизвестным, пролистала на самый верх и продолжила. — Когда я купила эти ботинки в комиссионке, вечером дома мне пришло это сообщение: «Дорали, Вы автоматически приняли приглашение на участие в онлайн-трансляции фильма «Проклятие левого ботинка». Благодарим Вас за участие!». Это было бы глупо, если бы сообщение, название фильма и покупка ботинок, фотография которых, кстати, есть в телефоне первого купившего эти ботинки, не были связаны.
Шон вздохнул и потёр точку между бровей.
«Мы должны дождаться ночи. Нужно, чтобы умер кто-то ещё, чтобы твоя последовательность подтвердилась или нет. К тому же, мне кажется, что за ночь призрак может убивать только одного человека. Иначе мы бы все умерли в первую ночь У нас осталось 4 дня на расследование»
Дорали поджала губы. Ей не хотелось снова сталкиваться со смертью. Не хотелось слышать крик, видеть слёзы и чувствовать металлический запах крови, не предвещающий ничего хорошего. Повисло молчание.
Дорали взглядом проследила за следами, кружившими по комнате, а потом опустилась на колени перед кроватью Сумин и, подсвечивая себе фонариком, заглянула в темноту.
— Эм, Шон... — Дорали, продолжая неуверенно пялиться под кровать, позвала парня. Тот опустился рядом с Дорали и тоже заглянул под кровать. Шон и Дорали переглянулись.
— Тут стояли ботинки после убийства Сумин... — Пересохшими от ужаса губами пробормотала Дорали. Шон шумно сглотнул и согласно кивнул.
— Поэтому кошка не пустила меня сюда вчера...
Шон вскочил на ноги и отпрянул от кровати, как от огня. Чёрт возьми, вчера у них была возможность найти того, кто стоит за всем этим, если бы они внимательнее следили за ботинками! А теперь... Шон растрепал волосы на затылке и нервно дёрнул губой. Дорали, всё ещё ощущая холодок мурашек вдоль позвоночника, медленно поднялась на ноги и, с трудом сдерживая желание опустошить желудок, крепко зажмурилась и стиснула руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони.
— Я уверена, мы найдём отсюда выход, — Наконец заговорила Дорали. — Не зря же ночью никто не умер...
Шон сдержанно поджал губы и открыл диалог с неизвестным. У него оставалось два часа на выбор: принять исполнение желания или нет. Шон написал ответ и отправил, уже ни о чём не сожалея. Если он поверит Дорали, насколько это будет рискованно? А если не поверит? Онлайн-трансляция фильма набирала обороты, сюжет застопорился на одной точке, они не смогли найти что-то важное для сюжета... Шон покачал головой. Будь что будет.
Через почти четыре часа Ченчен сидела на диване на первом этаже и, откинув голову на спинку, пыталась придумать хоть что-нибудь, чтобы не умереть в этом фильме. Не могла же она не спать оставшиеся четыре дня, надеясь, что детективная сюжетная линия решится сама собой!
Кофе они с Коди не нашли. Зато выяснили, что та странная бормотуха в банке – спиртовая настойка. Ченчен пробовать её не рискнула, а Коди со смелостью идиота окунул в банку палец, а потом сунул его себе в рот. Единственный эффект, который получил этот горе экспериментатор – расстройство желудка. Ченчен была рада избавиться от надоедливого товарища хотя бы на небольшое количество времени.
Ченчен услышала чьи-то тихие шаги, вздрогнула и резко подняла голову. Это была Дорали. Ченчен заметила, что выражение лица у неё такое, словно она увидела призрака.
— Что случилось? — осторожно спросила Ченчен, стараясь не слишком наседать.
Дорали поначалу не хотела разговаривать с Ченчен, но потом подумала, что это будет выглядеть слишком странно, поэтому, вымученно улыбнувшись, села рядом.
— Кажется, детективная ветка здесь не разгадываемая. Я ничего не понимаю.
Ченчен почти подпрыгнула от неожиданности.
— Может, я могу чем-то помочь?
Дорали отмахнулась, выдав неопределённое «а», и, откинувшись на спинку дивана, замолчала. Ченчен вскинула бровь и вгляделась в лицо Дорали. Неужели уснула? Ченчен закусила губу. Ничего же не будет, если она возьмёт телефон у Дорали? Она просто проверит свою догадку и положит его на место – это же не запрещено фильмом...
В это время Коди действительно боролся с расстройством желудка, сидя в обнимку с унитазом и проклиная всё на свете. Особенно ту настойку в банке.