Глава 7. Останься со мной
Запугивание, произведенное Чи Юй, возымело действие, и дядя с остальными поспешно ушли.
Чи Юй положила клюшку для гольфа Чи Ли обратно рядом с урной и негромко сказала сестре:
— Извини.
Беззаботный ребенок, посвятивший себя только учебе, повзрослел, когда Жань Цзинь еще не знала об этом.
Изначально она думала, что не сможет справиться с ситуацией, но в итоге справилась с ней очень просто и мощно, за гранью воображения.
Жань Цзинь сказала:
— Спасибо, что помогла мне выйти из этого положения.
— За что ты меня благодаришь? Я знаю, что ты сохранила лицо ради сестры, иначе они не смогли бы выбраться из дома Чи.
Голос Чи Юй звучал легче, чем у Чи Ли.
Она с детства отличалась не по годам развитой уверенностью в себе. Что бы она ни делала и ни говорила, у нее всегда были свои идеи. Она была шумной и энергичной.
Тяжелый, давящий, пропитанный ароматами ладана траурный зал, благодаря цветам, принесенными Чи Юй, приобрел легкий оттенок жизни.
Жань Цзинь сказала в спину Чи Юй:
— Сяоюй, я ухожу.
Самые склонные к неприятностям из семьи Чи уже успели наделать дел и уехали, а оставшиеся мелочи моглирешить управляющий, слуги и похоронная бригада, которую она наняла. Ей бы и самой уехать, но это было как-то неловко.
— Куда? — Чи Юй положила клюшку на место и поправила ее, затем оглянулась и спросила.
— В квартиру.
— Квартира? Ты не живешь в доме?
Она жила в этом доме с тех пор, как шесть лет назад сестра впервые привела ее в дом Чи.
Южная спальня на втором этаже – это их с сестрой спальня.
Когда Чи Юй еще жила дома, она каждый день спускалась вниз, чтобы поздороваться с Жань Цзинь.
Цвет мебели в доме, расположение цветочных горшков, стиль посуды... Все это несет в себе атмосферу Жань Цзинь.
Она уже давно стала единым целым с семьей.
Что бы ни говорили другие, как бы они ни думали, как бы ни считали, что отношения между этими двумя женщинами нельзя воспринимать всерьез, спустя шесть лет после смерти сестры Жань Цзинь была самым близкими доверенным человеком в ее окружении.
Для Жань Цзинь эти шесть лет, проведенных в семье Чи, были словно родным домом, и это не подлежало сомнению.
Вот только...
Чи Юй с отсутствующим выражением лица констатировала, что ни ее сестра, ни ее невестка уже не те.
Дом, который я помню, больше не существует.
Сзади раздался голос Жань Цзинь:
— Ты же слышала, мы с сестрой расстались, нехорошо оставаться здесь и беспокоить вас.
Служанка, тетушка Су, принесла две чашки успокаивающего чая. Чи Юй не позволила Жань Цзинь уйти, держа в руках два стакана чая, она села на диван, а затем снова посмотрела на Жань Цзинь.
Жань Цзинь поняла, что она хотела, чтобы она села рядом.
Жань Цзинь села напротив Чи Юй, Чи Юй сделала глоток чая, и ее пересохшее и болезненное горло получило долгожданное теплое увлажнение, что принесло ей облегчение.
Венок, белая лента и черные траурные ленты, в сочетании с тишиной раннего утра, создавали впечатление, будто в мире остались только они вдвоем.
В такой обстановке шепот создавал иллюзию тайного свидания.
— Сестра издевалась над тобой и плохо с тобой обращалась? — неожиданно спросила Чи Юй.
Жань Цзинь на мгновение испугалась, а потом ответила:
— Нет.
— Ты хотела уйти от моей сестры и начать новую жизнь?
Жань Цзинь молча покачала головой.
— А почему вы расстались? — спросила Чи Юй, слегка недоумевая, и с серьезным выражением лица обратилась к Жань Цзинь. — Я же видела, как вы с сестрой ладили. Когда я на Новый год приехала домой, ты так старалась и суетилась, тетя Су и остальные были там же, ты сама все делала, и украшала, и готовила, сестра была так рада, разве все не было хорошо тогда?
Застывший взгляд глаз Жань Цзинь, словно покрытый тонкой пленкой льда, теперь блестел, словно от тепла, поднимающегося от фарфоровой чашки, которую она держала у подбородка.
Жань Цзинь сказала:
— Это потому, что ты вернулась.
Чи Юй, откинувшаяся на спинку дивана, подумала, что ослышалась, и ее глаза слегка округлились.
— Она была счастлива только потому, что ты вернулась, — Жань Цзинь поняла, что ее ответ двусмыслен, и быстро поправилась, переведя тему обратно на Чи Ли. — Твоя сестра спасла мне жизнь, я ей обязана. Я бы не стала ненавидеть ее из-за разрыва и тем более убивать.
Из ответа Жань Цзинь ясно видно, что она давно заметила подозрения, проскальзывавшие в расспросах Чи Юй, и, не желая больше ходить вокруг да около, прямо отрицала свою причастность к убийству.
Но так и не было ответа на вопрос Чи Юй, почему они расстались.
Пропустила самые важные ответы.
Чи Юй уже заметила дисгармоничные эмоциональные факторы, рассеянные в этой унылой атмосфере, и неуверенно сказала:
— Уже поздно, не уходи, останься, сестра тоже хотела бы, чтобы ты задержалась.
Если бы Жань Цзинь действительно была убийцей или сообщницей, косвенно убившей ее сестру, она бы точно не захотела оставаться в траурном зале из-за угрызений совести или других опасений.
Чем дольше Жань Цзинь оставалась здесь, тем больше была вероятность, что Чи Юй обнаружит ее эмоциональный изъян.
Видя, что Жань Цзинь не ответила сразу и, похоже, не противилась, Чи Юй смягчила голос, добавив с оттенком каприза:
— Просто останься со мной.
Тонкие, длинные пальцы Чи Юй легли на тыльную сторону ладони Жань Цзинь, почти полностью обхватив ее полусогнутую руку.
Взгляд Жань Цзинь упал на ее длинные, тонкие пальцы.
Кончики пальцев Чи Юй тоже были не такими, как у других, ногти блестели розовым цветом.
Жань Цзинь на мгновение замолчала, а затем беспринципно согласилась:
— Хорошо.
Чи Юй сомкнула пальцы и взяла ее за руку.
Боясь, что она внезапно передумает, и опасаясь ее спугнуть, она крепко сжала руку, и в уставшей улыбке прозвучала благодарность:
— Спасибо, Жань цзецзе. Кроме сестры, ты единственная балуешь меня больше всех в этом мире.
Чи Юй сказала эти слова искренне.
Если Жань Цзинь испытывала к старшей сестре уважение и абсолютное послушание, никогда не говоря «нет», то к Чи Юй она испытывала такую же нежность, какую испытывает старший к младшему.
В самый напряженный период жизни сестры, Чи Юй училась в старшей школе. Она училась в международной школе, окруженной элитой, и, всегда привыкшая не сдаваться, испытывала огромный стресс.
Каждый вечер после поздних уроков Чи Ли действительно не могла прийти, а Жань Цзинь должна была заниматься делами, но она всегда заранее все планировала и вовремя появлялась у ворот школы, чтобы забрать Чи Юй домой.
Несмотря на то, что школа находилась всего в двух километрах от дома, Жань Цзинь должна была убедиться, что Чи Юй будет в полной безопасности.
На протяжении этих двух километров, проходящих мимо, Чи Юй обсуждала школьные сплетни, рассказывала о самых раздражающих парнях, о девушке с самым правильным произношением на иностранном языке, о своих конкурентах, и тех, кого она не воспринимала всерьез.
Когда у нее было хорошее настроение, она ела закуски с Жань Цзинь, а когда плохое, засыпала, положив голову на ее плечо или ноги, и сладко спала.
Когда она просыпалась, то обнаруживала на себе пальто Жань Цзинь.
Чи Юй всегда считала, что Жань Цзинь была добра к ней из-за любви к ее сестре, что она любила ее сестру и потому была добра к ней.
Такая хорошая, что просто нет слов, она отдала себя целиком сестрам Чи
При всем этом Жань Цзинь не была сиротой. Чи Юй знала, что у отца Жань Цзинь был свой бизнес, который сейчас переживал не лучшие времена и уже не мог сравниться с Империей Чи, но пять лет назад он был одним из лидеров в сфере производства.
Жань Цзинь – единственная дочь в семье Жань.
Что за несчастье заставило ее покинуть семью Жань, и как она была спасена сестрой в тот момент, когда ее жизнь висела на волоске, Чи Юй не знала.
Она даже не подозревала, что у Жань Цзинь такая богатая семья, и считала ее сиротой, лишенной родителей.
С тех пор как сестра вернула ее и вылечила, она редко возвращалась в дом Жань и никогда не упоминала о своих родителях.
Жань Цзинь никогда не вкладывала ни капли усилий в свой собственный бизнес, зато всецело посвящала себя службе семье Чи, отдавалась сестрам Чи всем своим сердцем и душой.
Происхождение Жань Цзинь действительно особенное, ее сестра никогда об этом не упоминала, а Чи Юй никогда не спрашивала об этом.
Сейчас, чтобы выяснить истинную причину смерти сестры, возможно, стоит обратить внимание на прошлое Жань Цзинь.
Чи Юй отправила тетю Су и остальных спать, сказав, что не нужно ее сопровождать, и что она проведет эту ночь возле сестры.
— Ты летела больше десяти часов, твои глаза красные и опухшие, — сказала Жань Цзинь. — Иди спать, я посторожу.
Неожиданно, Жань Цзинь попросила остаться в траурном зале.
Чи Юй ответила:
— Я собираюсь сходить в душ.
— Мгм, иди, — сказала Жань Цзинь. — Твоя комната чистая, ее убирают каждый день. Полотенце вчера постирали, можешь смело пользоваться.
Сталкиваясь с по-прежнему заботливой Жань Цзинь, Чи Юй испытывала чувство вины за то, что ошибочно обвинила ее.
Хотя в некоторых деталях Жань Цзинь вела себя странно, явно что-то скрывая, но, в конце концов, не было никаких реальных доказательств, которые могли бы связать ее с гибелью сестры.
Все это – всего лишь предположения Чи Юй, основанная на одностороннем рассказе подргуи, ничего не подтверждающие.
Чи Юй помылась и вышла, но не пошла сразу в похоронный зал, а посмотрела на Жань Цзинь сквозь щель в двери.
Жань Цзинь все еще сидела в траурном зале, одна, перед портретом сестры, без малейшего чувства вины или беспокойства. Она даже читала книгу, на обложке которой было написано: «Комплекс неполноценности».
Это психологическая книга, написанная Альфредом Адлером.
Жань Цзинь листала страницы одну за другой, иногда пролистывая назад, иногда задерживаясь на каком-то отрывке, слегка хмуря брови, словно погружаясь в раздумья.
Она действительно внимательно читала и углубилась с текст.
Чи Юй не нашла в ней чувства вины и тревоги, которое искала.
Ни грусти, ни раскаяния.
Эти шесть лет Жань Цзинь беспрекословно слушалась Чи Ли, что Чи Юй видела собственными глазами.
Чи Юй считала, что сестра – это ее жизнь, куда бы ни пошла сестра, Жань Цзинь следовала за ней, хоть на край света.
Если бы сестра погибла, Жань Цзинь никак не смогла бы жить в одиночестве.
Однако сейчас, перед портретом возлюбленной, с которой она была шесть лет, Жань Цзинь вела себя слишком спокойно, даже безжалостно.
Чи Юй окончательно запуталась.
Не заботясь и не обращая внимания, Жань Цзинь вела себя как чужой человек, что Чи Юй чувствовала себя в тумане, не понимая, что происходит, и по спине пробежала дрожь.