Благосклонное создание (GL)

В полночь в третьем терминале международного аэропорта Сити-Би.

Рейс, задержавшийся на полтора часа, наконец-то приземлился, и трап соединился с самолетом.

Верхние светильники в салоне самолета мигали, сигнализируя о том, что можно выходить.

Чи Юй надвинула повязку на лоб, пошевелила больными руками, горло было сухим и болело.

Она отправила Жань Цзинь сообщение в Вичат:

[Жань цзецзе, самолет приземлился. У меня нет багажа, я скоро выйду.]

Не успела она убрать телефон в карман, как Жань Цзинь ответила:

[Я уже жду тебя на восточной парковке в зоне D. Выйдя в зал прилета, следуй по указателям, перейди по мосту и спустись на лифте на B2 парковку, я буду ждать тебя там.]

[Хорошо, до встречи.]

Чи Юй встала, достала рюкзак и засунула в него планшет, который был под рукой.

Более десяти часов полета утомили ее, и даже мягкая кровать не могла помочь, ведь она очень привыкла к своей постели, а также не могла уснуть всю ночь из-за смерти сестры.

Лежа на узкой кровати, не говоря уже о сне, она даже не шевелилась, ее тело болело и испытывало дискомфорт.

Красные и опухшие глаза были еще более измученными, чем когда она допоздна засиживалась за диссертацией. Чи Юй надела широкие солнцезащитные очки, закрывающие половину лица, открыла люк и вышла из самолета.

В полночь в зале прилета было не так много людей, но свет был необычайно ярким, настолько ярким, что даже в солнцезащитных очках ей было не по себе.

Ступая по звукопоглощающему ковру, туфли на высоких каблуках слегка постукивали ритмичным приглушенным звуком, как будто ударяясь о ее сердце.

Ее одолевали сомнения, отчаяние и горе, и перед лицом неизвестного пути она чувствовала неуверенность и раздражение, словно ее захватил утомительный кошмар.

...

Когда оповещение о новом сообщении в Вичат раздалось, Жань Цзинь быстро проснулась.

Прерванный сон утомил ее сильнее, чем когда она бодрствовала.

Жань Цзинь взяла телефон и увидела сообщение в Вичат от Чи Юй, в котором говорилось, что ее самолет приземлился.

Вернувшись в Вичат и рассказав ей, где она находится, ей все еще было не по себе.

Боясь, что Чи Юй, которая давно не возвращалась, пойдет не туда, Жань Цзинь вышла из машины, поднялась с парковки и встала в конце моста, ожидая ее.

Чи Юй получила телефонный звонок от подруги, когда быстро шла к лифту на парковке.

Перед тем как сесть в самолет, она попросила подругу, которая занималась частыми делами в Китае, помочь расследовать причину смерти ее сестры.

Выслушав результаты расследования от своей подруги, Чи Юй остановилась, и ее лицо побледнело, как никогда раньше.

Она стояла у панорамного окна на третьем этаже аэропорта, наблюдая, как в ночной мгле приземляются самолеты, оставляя за собой черные силуэты с мигающими красными огнями, похожие на зловещие глаза, блуждающие в ночи.

И то, что она услышала в своих ушах, было страшнее, чем свирепый дух.

Полное загадок «‎самоубийство»‎, словно тщательно накрытый стол, на котором разложены привычные блюда и приборы, но не на своих местах.

А все это подстроила та, кому она когда-то безоговорочно доверяла, ее «невестка», как она называла ее столько лет.

[Хорошо, я поняла.]

Когда Чи Юй положила трубку, ее голос был хриплым.

Она постояла так несколько минут, а потом, переведя дух, сделала еще один шаг к Жань Цзинь.

Издалека Жань Цзинь увидела Чи Юй сразу же.

Двадцатидвухлетняя Чи Юй, высокая, ростом 1,75 метра, была одета очень скромно, когда пришла на похороны, но все равно привлекала к себе внимание, куда бы ни пошла.

Ее длинные вьющиеся волосы время от времени трепетали, когда она шла вперед. Она была в солнцезащитных очках, черном приталенном пальто и черных широких брюках из шерсти, и даже на высоких каблуках двигалась очень быстро.

— Жань цзецзе.

Увидев Жань Цзинь, Чи Юй сделала два быстрых шага к ней и сняла очки.

Жань Цзинь увидела ее худое лицо и красные, опухшие глаза. Было очевидно, что она сильно похудела по сравнению с тем временем, когда возвращалась домой во время китайского Нового года. На ее лице отчетливо проступали следы ветра и дождя после серьезных перемен в ее жизни.

Жань Цзинь почувствовала боль в сердце, она раскрыл руки, чтобы обнять ее, и позволила ей плакать в своих объятиях.

Сумка упала на землю, Чи Юй обняла Жань Цзинь за талию и прижалась к ее шее, из ее глаз текли слезы.

Жань Цзинь, которая была на полголовы ниже Чи Юй, была вынуждена поднять голову, опираясь подбородком на ее плечо. Она проводила рукой по ее спине, нежно и терпеливо успокаивая ее.

Пусть этой младшей, потерявшей сестру, будет на кого опереться и где выплакаться.

Тонкие пальцы Чи Юй медленно переместились с ее талии на затылок и проникли в волосы.

Она поддержала ее и крепко сжала в объятиях.

Слова подруги до сих пор звучали в ушах Чи Юй:

— Твоя сестра оставила завещание в системе Империи Чи под своим именем. Содержание завещания настолько простое, что невольно наводит на мысль о спешке при его составлении.

— В завещании было всего два пункта: передать Империю Чи Жана Цзинь и немедленно кремировать тело. Поэтому тело твоей сестры кремировали сразу после того, как полиция подтвердила самоубийство. Сейчас в траурном зале стоит урна с её прахом.

— Самый первый протокол вскрытия пропал, с большим трудом мне удалось найти хоть какие-то следы. Я отправлю тебе восстановленную версию первоначального протокола, она не очень четкая, но видно, что твоей сестре было нанесено двенадцать ударов в грудь. Я тоже в ахуе, двенадцать ударов в грудь – это самоубийство.

— ‎Твоя невестка, нет, бывшая невестка, у нее хорошие связи в полиции, иначе вскрытие было бы не таким неоднозначным. Я проследила по этой линии и обнаружила, что она тесно связана с полицейской по фамилии Лу. За месяц до смерти твоей сестры у них было зафиксировано двадцать три встречи‎.

— У меня есть еще материалы, приходи, покажу лично. К моменту нашей встречи, думаю, и видео с камер наблюдения можно будет получить.

Чи Юй уставилась прямо на пустой полуночный терминал аэропорта перед собой кроваво-красными, полными слез глазами.

Что не гармонирует с атмосферой этой встречи, обнимающей друг друга из-за похорон, так это взгляд Чи Юй.

В нем все еще чувствуется печаль, но она переходит от размышляющих эмоций к постепенно проясняющемуся спокойствию и все более зловещей решимости.

Но Жань Цзинь, от всей души обнимавшая ее, этого не понимала.

Она слышала только голос Чи Юй.

— Жань цзецзе, старшая сестра скончалась, береги себя, — Чи Юй, не моргнув, ответила: — Я буду рядом с тобой и буду заботиться о тебе.

...

Сев в машину Жань Цзинь они поехали к дому Чи.

В полночь на шоссе было мало машин, поэтому Жань Цзинь ехала медленно.

— Жань цзецзе, как умерла моя сестра?

Чи Юй откинулась на спинку сиденья и говорила спокойно.

Это спокойствие не похоже на вопрос, как будто спрашивающая уже знала ответ и ждет, чтобы оценить хорошо придуманный ответ.

— Самоубийство.

Жань Цзинь помолчала несколько секунд, а когда ответила на эти два слова, ее тон не дрогнул. Казалось, что погибшей была не ее «возлюбленная» с которой она прожила шесть лет, а ничего не значащая незнакомка.

— Моя сестра не могла покончить с собой.

— Моя сестра не могла покончить с собой, — Чи Ю повернулась и посмотрела на профиль Жань Цзинь. — Мы с тобой знаем лучше всех, какой она человек. Вчера, а сейчас уже позавчера, она как обычно позвонила мне по видеосвязи, и в ней не было никаких признаков беды. Как можно сказать, что она покончила с собой? Жань Цзинь, может быть, есть другое объяснение?

— Какое объяснение?

Чи Юй пристально смотрела на лицо Жань Цзинь, пытаясь запомнить все ее мельчайшие выражения:

— Может быть, сестру убили?

Жань Цзинь не ответила на ее вопрос.

Полумаска, отраженная холодным светом центрального пульта, не выявила никаких изъянов.

— Полиция тоже говорит, что сестра покончила с собой? — Чи Юй откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Да.

— Кто обнаружил ее первым?

Как единственная кровная родственница покойной, Чи Юй могла по праву настаивать на ответах от Жань Цзинь.

Даже если Жань Цзинь не была полицейским, она пока не была преступником.

— Личный помощник и секретарь твоей сестры, Хун Илин.

Чи Ли каждый субботний день ходила играть в гольф, по дороге на поле она разговаривала по видеосвязи с Чи Юй, и на этой неделе все было так же.

Позавчера она отправилась на поле для гольфа, принадлежащее Империи Чи. Поиграв два часа, она отправилась в специальную комнату отдыха, чтобы принять ванну. Хун Илин пришла, чтобы принести ей одежду.

У Хун Илин был доступ в комнату отдыха Чи Ли. Обычно она могла просто положить личные вещи Чи Ли в шкаф и уйти, ей не нужно было видеть саму хозяйку.

Однако в тот день, помимо доставки одежды, Хун Илин принесла документ, который требовал подтверждения от Чи Ли лично, поэтому она не ушла сразу, а ждала в комнате отдыха.

Прошло уже больше часа, а хозяйки все не было. Хун Илин почувствовала, что что-то не так.

Чи Ли всегда была пунктуальна, она также знала, что документы, которые принесла Хун Илин, очень срочны, и не было причин, чтобы она не появлялась полдня.

Хун Илин, стиснув зубы, постучала в дверь ванной комнаты.

Стучав долго, но не получив ответа, Хун Илин начала волноваться, не случилось ли с хозяйкой чего-нибудь.

Как правило, люди, которые работают на фондовом рынке, очень неохотно сталкиваются с полицией. Если полиция приходит, то в большинстве случаев это означает неприятности. Поэтому Чи Ли старалась избегать контактов с полицией.

Хун Илин, будучи отличным секретарем, должна уметь мыслить с точки зрения своей хозяйи. Это обязательные знания для начинающих.

Точно так же, ее способность остро чувствовать нестандартные ситуации – это главная причина, по которой она могла работать рядом с председателем совета директоров Империи Чи столько лет.

Хун Илин несколько раз постучала в дверь, но ответа не последовало. Понимая, что нельзя терять время, она немедленно отправилась к менеджеру стадиона. Менеджер, используя свои полномочия, открыл дверь в ванную комнату.

Хун Илин сказала полиции, что в тот момент, когда дверь открылась, звук воды и водные испарения мгновенно заполнили ее слух и зрение.

Хаотичная сцена была такой, как будто кто-то специально затыкал ей уши и закрывал глаза, не позволяя сразу увидеть происходящее.

Но ее нос функционировал нормально.

Она почувствовала сильный запах крови.

Хун Илин сказала, что она была в шоке и действовала инстинктивно: немедленно развернулась, велев менеджеру и сопровождающим сотрудникам уйти, даже не дожидаясь их реакции, она захлопнула дверь.

Хун Илин не обращала внимания на вопросы, доносившиеся из-за двери, глубоко вздохнула и направилась туда, где запах крови был наиболее сильным.

— Когда она нашла ее, твоя сестра лежала в ванной, полной воды, с порезанными запястьями. Она уже... — Жань Цзинь остановилась, чтобы не расстраивать Чи Юй ещё больше.

Чи Юй продолжила спрашивать:

— Кроме управляющего полем для гольфа, сколько человек имеют право входить в комнату отдыха моей сестры?

— Трое, — Жань Цзинь без колебаний быстро ответила на ее вопрос. — Твоя сестра, секретарь Хун Илин и я.