Изабель

Пока юная дева горевала, оплакивая смерть своего возлюбленного, Рене, как помнят наши читатели, получил новое ранение, спасая короля. Это была не та причина, из-за которого мушкетера объявили погибшим в Париже, и не поэтому плакала Изабель, но теперь же он почти ничем не отличался от мертвеца. Третье тяжелое ранение за год. Сложно представить, как молодой организм выдержал два предыдущих ранения, сложно представить, откуда у Рене было столько жизненной силы. На этот раз ранение пришлось прямо в грудь мушкетера. Пожертвовать собой ради правителя — поистине благородное дело. В наше время не каждый добровольно решится отдать свою жизнь за другого, будь это сам король или королева, зная, что он неизбежно столкнется со смертью.

Все в ту роковую ночь были до глубины души поражены происходящим. Но мушкетеры, состоявшие в личной охране Людовика XIII, не сложили оружия в ножны, пока все враги до последнего испанца не были взяты в плен.

— Допросить их всех немедленно! — приказал король, зловещим взором глядя на пленных.

Испанцев тут же увели, к королю прибыл новый отряд охраны. Погибшими тоже было необходимо заняться. Кардинал тут же был оповещен о происходящем и решил немедленно последовать путем, которым уходил от него король, и самолично убедиться в здравии его величества.

— Право, ваше величество! Это просто немыслимо! — сказал он, восседая на коне и приветствуя снова короля.

— Да, ваше преосвященство, просто немыслимо! Однако я более не могу поверить в то, что все еще не покинул этот мир и имею честь сейчас с вами беседовать. Всему виной один молодой человек, — сказал король, указывая на лежавшего без чувств Рене, — который в последний момент благородно отдал душу за государя.

— Царствие ему небесное, пусть Бог воздаст его душе за все его благородство, — ответил кардинал, рассматривая при свете факела лицо мушкетера, — однако, ваше величество, его лицо мне показалось знакомым.

— В самом деле?

Король наклонился к телу, чтобы получше рассмотреть лицо мушкетера, которое даже в бесчувственном состоянии выражало чистое мужество и отвагу. Но тут вдруг он заметил, как рука молодого человека пошевелилось.

— Боже милостивый! Погодите приписывать его к числу мертвецов и молиться за упокой его души, ваше преосвященство. Кажется, он еще живой! — воскликнул король, и, повернувшись к одному из мушкетеров, стоявших рядом, приказал, — Немедленно приведите сюда военного лекаря, а сами отправляйтесь в Фуа, в военный госпиталь. Поселите этого беднягу там и прикажите от моего имени сделать все возможное и невозможное для этого бедняги.

— Так точно, ваше величество, — отдал честь мушкетер и удалился для выполнения королевского приказа.

— Ваше величество, я узнаю этого молодого человека. Это мушкетер, имевший дерзость затеять дуэль с одним из моих гвардейцев. Его должны были осудить за нарушение закона о дуэли прямо перед тем, как отправиться на войну, ваше величество, — сказал кардинал, изрядно взволнованный тем, кого он обнаружил лежащего на земле.

Вот так занятно! Да, я припоминаю этот день. Что ж, если этот суд еще не потерял своей силы, то уж теперь по моему приказу он должен быть немедленно помилован за преданность. Если, конечно, останется в живых.

Между тем Рене все еще находился в бесчувственном состоянии с мертвенно бледным лицом. Но тем не менее сердце в его груди еще продолжало слабо биться и из последних сил бороться за право на жизнь.

Его тело было перенесено в военный госпиталь при маленьком городке Фуа, где беднягу устроили в отдельную палату. По приказу короля ему был отведен личный лекарь, который кружился над бесчувственным, но все еще тлеющем жизнью телом день и ночь, проводя медицинские операции, зашивая и обрабатывая раны на изуродованном теле.

Сам король навещал мушкетера почти каждый день с искренним человеческим намерением пожать ему руку в тот день, когда он придет в себя и приставить к ордену. Однако Рене не приходил в себя. Так прошла неделя. Но Рене все еще лежал полумертвый и бледный.

Тем временем между французами и испанцами началось новое сражение. Как полагала и та, и другая сторона, эта битва должна была быть решающей. Это сражение было еще более ожесточенным, чем предыдущее. Всюду лилась кровь десятков тысяч человек. На фоне напряжения и бесперебойной оглушающей бомбардировки проходили дни и недели. Время стало вязким и тягучим. И конца не видел никто.

В невыносимом ужасе тяжелой войны прошли две недели. Король сидел над бумагами, депешами. Чуть в стороне лежали бумаги с указами. Это были новые законодательные бумаги, которые планировалось ввести в связи с военной ситуацией. Их оставалось только подписать. И тут вдруг в палату короля вошел слуга и доложил о молодом мушкетере, просящем аудиенции.

— Ваше величество, к вам молодой мушкетер. Он очень настойчиво просит аудиенции... — недоговорил слуга, как за ним вошел молодой человек, явно желающий сообщить что-то очень важное, и чуть не столкнулся на пороге со слугой.

— Ваше величество, он очнулся! — таков был доклад мушкетера, и услышав эти слова, король тут же встал с места и властным тоном крикнул слуге. — Подай мой плащ мушкетера, немедленно!

Облачившись, король спешно покинул помещение и с ловкостью опытного всадника, вскочил на вороную лошадь, оседланную и всегда стоявшую наготове под присмотром конюхов. За лошадью короля тут же помчалась маленькая рота мушкетеров. Король направлялся в Фуа.

Рене снова оказался на больничной койке. Раны наносились на тело мушкетера как роспись злого художника один за другим. Каждое ранение вынуждало его жизнь висеть на волоске. Но каким-то чудесным образом молодому человеку каждый раз удавалось уворачиваться от крепкой хватки смерти. Его разум был пока затуманен, но он четко осознавал, что все еще жив.

Вдруг молодой человек услышал голоса и какие-то шумы. Он с усилием попытался разузнать причину, но сил хватило лишь на то, чтобы открыть глаза и осмотреться вокруг.

— Пропустите меня к нему немедленно, я вам приказываю! — послышался повелительный чей-то голос.

В палату вошел король. Увидев государя, мушкетер был шокирован, но тут же сделал попытку встать, чтобы приветствовать его величество.

— Ну что же вы, лежите-лежите, прошу вас. Не стоит церемоний. Надо сказать, я у вас в гостях не в первый раз, так что не стоит себя утруждать, вы еще слабы.

— Ваше величество... — смог прошептать Рене, посчитав, что все-таки должен выразить уважение к высочайшей особе.

— Сударь, я здесь для того, чтобы выразить вам глубокую благодарность за верную службу королю Франции! Надо признаться, я очень горд тем, что в моей роте мушкетеров служат такие верные и благородные сердца, как ваши.

— Рад служить вашему величеству! — ответил молодой раненый. Его состояние пока еще сильно беспокоило мушкетера. И можно было заметить, как много усилий ему потребовалось для того, чтобы терпеть обжигающую боль.

— Как ваше самочувствие? — спросил Людовик XIII.

— Благодарю вас, ваше величество, мне уже лучше. Ваше присутствие здесь для меня огромная честь.

— Сударь, вы спасли жизнь правителю Франции, жертвуя своим. Я лично пришел выразить вам благодарность как от лица государства, так и лично от самого себя. И, как дворянин, наследник дома Бурбонов, я обязан вам жизнью, мой мальчик. Кроме того, вы можете адресовать мне одну личную просьбу. Я обещаю вам свою максимальную благосклонность при его рассмотрении. Ну и разумеется, вас представят к награде.

— О ваше величество! Я и не смел надеяться... — начал было Рене, погруженный в чувство восторга перед этой величественной личностью.

Король опустил взгляд вниз и казался глубоко погруженным в какие-то мысли. С того самого дня, когда было совершено покушение, он очень часто прокручивал у себя в мыслях тот злосчастный момент и каждый раз его омрачала мысль, что тогда его жизнь действительно висела на волоске и могла бы быть навсегда оборвана, если бы не молодой солдат, который с такой решимостью не колеблясь пожертвовал собой ради него.

Спустя минуту король снова вернулся мыслями в помещение госпиталя.

— Как вы узнали о покушении, ведь даже солдаты из моей личной охраны не знали об этом заранее? — спросил он раненого.

— О, ваше величество, это совершенно удивительнейшая история. Я узнал об этом совершенно случайно, — и Рене поведал Людовику XIII все, что с ним приключилось, после сражения.

— Ох, святая Мария, теперь я начинаю понимать! Это было поистине ужасное и очень тяжелое сражение. Многие из нашей армии погибли. Вас объявили в числе погибших. Но Богу было угодно оставить вас в живых! Итак, мой мальчик, отныне вы будете находиться под моим покровительством!

Восхищенный мужеством молодого мушкетера, король покинул лазарет и направился к себе в лагерь. А Рене тем временем остался лежать. Раны еще беспокоили его, но молодой организм крепчал с каждым днем.

Последние события, произошедшие в военном лагере французов, изрядно изменили многое за последние дни. Даже король ощущал ту перемену в своей личности. Государь, оставшийся в живых, когда его жизнь висела на волоске, был искренне рад тому, что сегодня имеет честь живым и здоровым восседать на французском престоле и править этой великой державой. Мушкетер, уже достаточно получивший удары от судьбы, был в полнейшем восторге от того, что теперь сам король предпочитает его в качестве друга и проявляет доверие. Расположение монарха очень льстило молодому человеку.

Однако были и те, кому были не по нраву сложившиеся карты. То бы кардинал де Ришелье. Его преосвященство находился в крайнем негодовании. Он, с присущим ему холодным разумом, полностью осознавал, что теперь эти карты полностью поменяли свои значения. Рене теперь под покровительством короля, более того он помилован. Это не устраивало кардинала до такой степени, что он находился в крайне раздраженном состоянии. Война не убила виновника, она подарила ему только дополнительную жизнь и даже некоторое могущество в лице Людовика XIII. И теперь даже нельзя было рассчитывать на решение суда...