Her şeye rağmen

— Сейчас убью.

Он ждал, когда она повернется.

«Просто, чтобы не стрелять в спину».

— Возможно, это я убью тебя.

Второй раз в жизни Ямач оказался на мушке у женщины. Раз второй, женщина — та же. Она что-то говорила о калибре пистолета, а Ямач стоял и пытался определить, откуда она его достала. Он же видел, как она прошлась по номеру, как оставила сумочку на кресле... И то, что приходило ему на ум, не оставляло сомнений в том, что Акын прав. Она гораздо опаснее. Но несмотря на это, несмотря на свою ярость и жажду мести, он не мог не восхищаться ею.

Вторая их встреча. Швейцария сменилась родной Турцией, шикарная вилла с садом — безликим номером отеля, сияние солнца — ночными огнями Стамбула. Он уже не истекает кровью... Но при этом ничего не изменилось. Его по-прежнему душит его груз. Она по-прежнему была прекрасна. И они оба по-прежнему вооружены.

Она говорила о Великой депрессии, а он не хотел ее перебивать. Она уже закончила, а он ждал, что она продолжит.

«Ты идиот? Ты пришел ее убить. Убить! У тебя скоро рука отсохнет пистолет держать, а ты стоишь и сказки слушаешь», — напомнил здравый смысл.

Сказка... Ямач вспомнил свой сон. Сон, который он увидел, лежа на ее коленях, пока ее руки гладили его волосы. Берег, море, волны... Мечта.

— Я уснул в тот день. Что ты со мной сделала? Что ты рассказала?

— Сказку, которую мне в детстве рассказывала мама. Что ты видел во сне?

— Откуда ты знаешь, что я видел сон?

— Я наблюдала за тобой. На твоем лице была прекрасная улыбка, — Ямач опустил пистолет. — Но из глаз текли слезы.

— Сон. Прекрасный сон. И все.

***
Мыслей было так много, что Ямач уже не видел дороги перед собой. Съехав на обочину перед мостом на отшибе города, он вышел из машины и стал вышагивать вокруг нее. Единственный свидетелем его безумства был ночной лес.

Ямач расхохотался:— Байкал... Дочь Байкала, — он смеялся до боли в животе. — Дочь Байкала! Сууууукааааа! — орал он, пугая лесных обитателей.

Ситуация не могла быть более абсурдной. Куда хуже, он уже на самом дне. Главным смыслом его жизни стала месть всем тем, кто причинил ему боль. Кто свел его с ума.

И вот, когда остался последний человек, снизу, прямо из ада, постучал Байкал. Ублюдок, у которого была дочь. Дочь, которая пришла мстить убийцам отца. Которая имела на это право.

Ямач снова зашелся в хохоте. Услышав это имя от Эфсун, он не сразу среагировал. Тогда он ясно понимал только одно — она винит его в том, что он не делал. И это он и сказал.

И лишь сейчас, когда он понял, что, собственно, произошло, его накрыло. Всевышний решил, что Вартолу, отнявшего брата Кахрамана, Ямачу мало. И свалил на его голову еще одного обманутого мстителя.

«Или это ты обманут ею? — шепнул здравый смысл. И она ждет, когда можно будет ударить тебя сильнее».

Ямач был уверен, что она не врала. Он бы понял. Эти глаза смотрели прямо. Он видел ее реакцию, когда рассказывал про Акшин и Аличо. Видел страх, когда начал наступать на нее. И несмотря на этот страх, она бросила обвинения ему в лицо. Она не могла врать.

«Парень, очнись! Ты-то откуда знаешь, как она может врать! Да если эта сказочница будет рассказывать о селекции грибов, которые ты терпеть не можешь, ты обратишься в соляной столб, и будешь слушать».

— Нет, — вслух выдохнул Ямач. Даже будучи уверенной в его виновности, она спасла ему жизнь. Она не врет.

Ямач устало потер глаза. Все, хватит. Он слишком много об этом думает. Он оставит это. Пусть время покажет. У него есть семья. И он нужен им.

Спустя 2 дня.
— Эфсун, красавица моя, ты вчера ничего не поела. Сегодня только чай...

— Я не хочу, — отозвалась Эфсун, крутя в руках губную помаду.

— Ты все еще думаешь об этом уголовнике?

— Нет! — слишком резко выпалила Эфсун. — Я усвоила урок. Больше ошибки не будет.

— Тогда ради всего святого, почему ты выглядишь, как привидение? Может, все-таки сходим к врачу? Хоть ты и не пострадала, но мне было бы спокойнее.

Эфсун выдохнула. Как признаться бабушке, что от вчерашнего обстрела она давно отошла. А вот принять тот факт, что человек, которого она спасла вопреки всему, в благодарность решил ее убить, было больно.

Почти так же больно, как и тогда, когда она узнала о его смерти. Услышав, что он жив, она раздобыла его номер телефона и назначила ему встречу. Эфсун не знала, поверит ли она его словам, и потому заглушала ехидный голосок внутри себя, который шептал, что плевать ей на то, что он скажет — она просто хочет увидеть его.

Ямач согласился приехать. Но вместо себя отправил своих людей.

— Ты собираешься вернуться к своим так называемым партнерам? — вернул ее в настоящее голос Макбуле.

— Да. Мне звонил Азер. Он снова в строю, — Макбуле хотела что-то сказать, но Эфсун предупреждающе подняла палец. — Не говори. Ничего не говори. Я это начала, и я это закончу.

***

— Что это значит?

— Все так, как я вам сказал, брат Ямач. А сегодня днем пришла женщина. И сказала, что прибыль отныне будет забирать ее человек. Она представилась госпожой...

— Эфсун, — закончил Ямач и сжал кулаки.

"Черт, она все-таки сделала это. Чертова сука! Идиот, какой же я идиот!" — со злости он схватил со стола вазу и приговорил ее об стену.

— Единственное дело между тобой и мной это, — передразнил он. — Да ебал я твое дело!

— С кем он говорит? — шепнул Кемаль только что вернувшемуся из тюрьмы Салиху и смотрящего на сына своего отца круглыми глазами.

— Но хорошо, госпожа Эфсун, если вам так удобнее... Если вы предпочитаете не входить в дверь вежливо, а вламываться, то мы тоже так можем.

«То есть до этого ты вежливо приходил к ней?»

— Интересно, она поэтому продинамила меня вчера ночью? — спросил Ямач, глядя на рукоятку своего пистолета. Глазам Салиха уже впору было выкатываться из орбит.

— Сын моего отца, кто тебя ночью продинамил? Что за женщина такая?

— Не сейчас, Салих, вы тут разберитесь. У меня есть дело.

***

— Что ты делаешь? — рявкнула Эфсун владельцу черного внедорожника, подрезавшего ее. Только сегодня сменила машину. Владелец сделав крутой поворот, остановился на противоположной стороне дороги. Эфсун расценила это, как приглашение к диалогу. — Тоже мне пикап-мастер, — настроение было не самым радужным, поэтому она, не думая, выскочила из машины и направилась к любителю знакомиться на дороге.

Пока она приближалась, окно дверцы плавно опустилось, и оттуда вынырнула светловолосая голова Ямача Кочовалы.

— Госпожа Эфсун, как вы?

Он улыбался. А Эфсун вспомнила слова Юджеля о том, что этот Кочовалы не такой, как остальные. Что прежде чем избавиться от своих врагов, он сначала от души танцует на их костях и играет на нервах. Вот и сейчас она чувствовала исходящую от него угрозу.

Желание выслушать его ушло в небытие еще вчера, а сил, чтобы видеть его, пока не наблюдалось. Поэтому она просто развернулась и пошла обратно настолько быстро, насколько позволяла посыпанная камнями дорога. Ямач выскочил из салона, и, пока она шла до своей машины, стараясь не сломать каблуки, прыгал вокруг нее, как клоун.

— Вы вчера были не в том настроении, чтобы посетить нашу встречу, госпожа Эфсун?

Она остановилась.

— Я бы на твоем месте даже не заикалась о вчерашнем.

— Почему? Весьма недурной ход. Назначить встречу мне, пока Азер нападает на мое заведение. Браво! А ведь я поверил. Но теперь что уж там.

— Ты издеваешься? — прошипела она.

— И тогда все-таки ты была, — шутливость и задор исчезли с его лица. — А почему не сама? Поняла, что убить самой не так просто, и решила нанять людей?

Эфсун машинально сделала шаг назад, и, споткнувшись о булыжник, уже летела на землю, когда была подхвачена сильной рукой. Пока она судорожно думала, как лучше поступить: просто оттолкнуть или оттолкнуть и дать по морде, Ямач приблизился к ней вплотную и угрожающе произнес:

— В следующий раз, когда вздумаешь выманить меня из Чукура, не назначай встречу в лесу. Я чертовски замерз, пока ждал. И вообще что это за приглашение? Звать женатого мужчину ночью в лес... Ай-яй-яй, госпожа Эфсун, — Ямач прекрасно понимал, что это перебор. Но и остановить себя не мог. Он смотрел, как меняются эмоции на ее лице, когда до нее доходил смысл его последней фразы. Красивые зеленые глаза расширились от злости, и, засмотревшись, он пропустил момент, когда она собралась с силами, чтобы оттолкнуть его. — Ты заплатишь за нападение на мое заведение, — тихо пообещал он, но Эфсун лишь рассмеялась.

— Жизнью? — она вздернула подбородок, как тогда, на балконе, и Ямач нахмурился. — Тогда что тебе мешало меня убить вчера? Или ты хотел лишь напугать меня? Что за методы, Ямач Кочовалы? Разве этим славится ваша семья? Тем, что посылает толпу людей обстреливать одну женщину?

— Я... я — он был настолько ошарашен, что даже здравый смысл, то и дело спорящий с ним, когда дело касалось ее, замолк. — О чем ты говоришь?

— Не надо, Ямач. Я поверила, что ты не имеешь отношения к убийству моего отца. Мне повезло, и за эту ошибку я расплатилась лишь моей машиной. Но на этом все. Что бы ты не сказал, отныне это не имеет значения, — пораженный ее словами, Ямач вновь упустил момент и подскочил к ее машине, лишь когда она закрыла дверцу.

Он переводил взгляд с Эфсун, сжимающую руль, на ее машину. Новую. А он, пока ехал за ней, все гадал, чем ее не устроила прежняя.

— Я никого не посылал... Эй! Я никого не посылал! — машина рванула с места. — Да что б тебя!