Пианино

Лондон, 27 июля 2018

     Сколько смеха и крика слышали стены большого поместья Вилсон, известно только одному Богу. В этом доме Мики была как в крепости; будучи маленькой девочкой, здесь она чувствовала себя принцессой. Но сейчас брюнетка боялась переступить порог родного дома, люди внутри него вряд ли примут Микаэллу такой, какой она стала за время своего отсутствия. Развернув мотоцикл, девушка решила уехать, но к поместью подъехал чёрный кроссовер дедушки, из которого медленно выползала бабушка Анабель.

— Миссис Вилсон, подождите, я помогу вам. — молодой мужчина быстро покинул водительское сидение и побежал к пожилой женщине.
— Я больна на сердце, но не калека, выйду и сама. — возмущалась старушка, ведь злилась, когда её кто-нибудь жалел. — О, Мика! Когда приехала? Почему не заходишь в дом? — она сразу заметила свою внучку.
— Привет, бабушка, как раз думала зайти. — неуверенно ответила брюнетка.
— Ну так пойдём, я тебя накормлю, а то вон какая тощая. — пожилая женщина по глазам Мики прочла её грусть, а переедание — лучшее лекарство от этого.

     Пройдя на кухню, Анабель Вилсон положила свою сумочку на стол, а затем пошла искать домработницу. Микаэлла налила себе сока и села на высокий стул возле столешницы. Из бабушкиной сумочки торчали какие-то бумаги, невольно она потянулась к ним, а прочитав содержимое, девушка испугалась. Её глаза раз за разом перечитывали диагноз старушки, а когда она услышала шаги, быстро положила заключение врача обратно в сумочку.

— И где вечно ходит эта прислуга? — пожилая женщина возвращалась на кухню с возмущениями. — Милая, съешь пока кексы, а я поищу её на заднем дворе.
— Всё хорошо, бабушка, я и сама могу приготовить обед. — Мики сильно постаралась, чтобы улыбнуться родному человеку, а затем встала из-за стола и подошла к холодильнику.
— Когда ты научилась готовить, вечно же твердила, что это не твоё? — Анабель с интересом смотрела на внучку.
— У меня был слишком ленивый парень. — проглотив горечь, честно ответила брюнетка, смотря на переполненные полки холодильника.

     Мики пыталась не подавать вида, что расстроена, но ей было трудно поверить в то, что рядом стоящая женщина на грани жизни и смерти.

— У тебя был парень, почему я узнаю только сейчас об этом? Расскажи мне о нём. — старушка вела себя как обычно, словно не знала о том, что скоро умрёт. Наверное, из-за этого Микаэлле было ещё больнее, но она скрыла свою тревогу.
— Он был удивительным человеком. Я подарила ему свой первый поцелуй, но даже не помню этого. Смешно ведь, правда? — брюнетка старалась дышать ровно, когда говорила, но это было не просто из-за накатившихся слёз. — Ночью он работал на радио, а приходя домой под утро, играл на пианино собачий вальс, чтобы разбудить меня. Ты ведь знаешь, как я крепко сплю? Как же тогда меня злила та дурацкая песенка... — Мики всё ещё пыталась шутить. — Мой парень потратил много нервов и сил, чтобы написать хорошие песни, но вместо того чтобы осуществить свою мечту, он сначала решил осуществить мою. Если бы только тогда за рулём сидела я, а не он… — Микаэлла делала паузы между словами, чтобы не разрыдаться, пока Анабель молча смотрела на внучку со слезами в глазах. — В одно мгновение я потеряла Юджина, и теперь каждый день меня разрывает эта тупая боль внутри, а ночью я задыхаюсь тоской по нему. Бабушка, это невыносимо терпеть. Я так сильно хочу его вернуть. Но как? — слёзы полились рекой из уставших глаз Мики, пожилая женщина подошла ближе и обняла девушку, нежно похлопывая её по спине.

      Плач брюнетки затянулся, она не могла остановиться и уже начала захлёбываться своими слезами. Когда на кухню вошла домработница, миссис Вилсон махнула рукой, прогнав удивлённую женщину. Наконец Анабель узнала причину, из-за которой её внучка так сильно изменилась.

— Как он умер? — спросила бабушка, чтобы помочь девушке справиться с горем, разрывающим её сердце.
— Мы возвращались домой с вечеринки. Он не пустил меня за руль только из-за выпитого мной бокала вина. — сконцентрировав свой взгляд на одной точке в углу кухни, с перерывами продолжала Микаэлла. — Точно не помню, как в нашу машину влетел грузовик, но если бы Юджин не прикрыл меня, умерла бы и я. Каждую ночь всё это снова и снова повторяется во сне, будто заезженная пластинка. Он лежит на мне, а его тёплая кровь струится вдоль моих ног. — наконец она высказалась спустя столько времени, а ведь это нужно было сделать гораздо раньше.
— Моя милая, иногда мы теряем людей, которые очень дороги нам, но ни ты, ни я не в силах этого изменить. — Анабель говорила так, будто сама прошла через подобное. — Нужно двигаться дальше. Пускай те, кто ушли, могли быть спокойны за нас. Сомневаюсь в том, что твой парень улыбается, когда смотрит сверху на твои слёзы. — своими рассуждениями старушка будто вынимала осколки из раненого сердца. — Конечно, никто не говорит, что ты должна забыть его. Помни. Милая, помни всё, даже если эти воспоминания заставляют тебя чаще плакать, чем смеяться. Со временем эта рана затянется, оставив после себя шрам. Никто не железный, у каждого из нас есть сердце и свои шрамы в нём, которые мы храним до последнего вздоха. — слова миссис Вилсон растопили лёд на душе брюнетки, с её плеч будто сошла гора, и стало так легко дышать, пусть дыхание сейчас было прерывистым.

     Анабель умела говорить подходящие слова в подходящее время, эта пожилая женщина много чего пережила в своей жизни. Когда Мики говорила, старушка ни разу не перебила её, она внимательно выслушала внучку, позволив ей отпустить свою боль. Умная и сдержанная, эти черты миссис Вилсон помогли открыться подавленной девушке. После долгого разговора с бабушкой Микаэлле стало легче, но она не собиралась оставаться на ночь в поместье своей семьи. Когда брюнетка вернулась в квартиру в Сент-Джонс Вуд, первым, что она сделала, был звонок своей двоюродной сестре.

— В чём дело? — всё ещё злая на Мики, недовольно ответила Бьянка.
— Я могу присоединиться к тебе в поздравительной песне для бабушки? — аккуратно спросила старшая Вилсон.
— С какой радости ты передумала? — поинтересовалась младшая.
— Ну, если ты не хочешь… — протянула брюнетка, и тогда её кузина быстро опомнилась.
— Нет. Постой. Я согласна. Неважно, что заставило тебя изменить решение. — Бьянка быстро умерила свой интерес. — День рождения через три дня, так что жду тебя завтра в десять часов возле своего дома, съездим к учителю по вокалу. — чёртова перфекционистка, если младшая Вилсон и делала что-то, в итоге конечный результат должен был быть идеальным.
— В десять утра? — скривив лицо, переспросила Микаэлла.
— Ну не вечера же. — с возмущением ответила Бьянка, ведь обида на двоюродную сестру ещё не прошла.

    На следующее утро в полдесятого будильник пиликал на всю полупустую квартиру, наверное, уже пятый раз. С одной стороны хорошо, что Мики поставила повтор через каждые пять минут, но с другой, этот раздражающий звук уже успел вывести её из себя. Темно-синяя рубашка в клеточку, которую она купила в мужском магазине, рваные шорты и кожаные гловелетты, спрятанные под ней, её любимые конверсы и чёрная кепка с двумя кольцами на козырьке — вот как-то так оделась юная леди Вилсон.

     Подойдя к двери лифта, Мики нажала кнопку вызова, а затем снова прицепила свой взгляд к экрану телефона. Новости о стрельбе в районе, где проживает Питерсон, не давали ей покоя. Когда дверь лифта открылась, девушка зашла внутрь, не отрываясь от своего гаджета. Она проверяла, есть ли пропущенные звонки или непрочитанные сообщения от Чарли, кажется, она волновалась о нём, пусть и избегала парня.

— Что там такого интересного? — от неожиданного вопроса из-за спины Микаэлла аж передёрнулась, а повернувшись, она увидела довольное лицо Тайлера.
— А тебе-то какая разница? — язвительно ответила брюнетка вопросом на вопрос, заблокировав свой телефон, ведь так и не нашла в нём звонки или сообщения за сегодня.
— Кто в этот раз ночевал в твоём музее? Он что, пошёл домой без рубашки? — шутил Брукс, с интересом рассматривая внешний вид девушки.
— Нет, он не ушёл и всё ещё спит в моей кровати. — Мики любит подливать масло в огонь, она позволила фантазии шатена разгуляться, после чего его улыбка быстро исчезла.
— А твой парень знает, какая ты отзывчивая к интиму с другими? — Тайлер не угомонится, кажется, старшая Вилсон зацепила его гордость, когда прогнала из квартиры.
— Знает. — сухо ответила Микаэлла.
— Ииии? — вопросительно протянул он.
— И тебя это не касается. Хорошего дня. Надеюсь, мы больше не увидимся. — с иронией попрощалась девушка, а затем покинула лифт, но парень пошёл за ней.
— Эй! Тебя совсем не волнует то, что случилось между нами? — с удивлением спрашивал шатен, ведь ранее, после секса, другие девушки не давали ему покоя, желая начать серьёзные отношения.
— Ну да, мы переспали. — повернувшись к Бруксу лицом, спокойно согласилась Мики. — Тебе и мне было хорошо, но на этом всё. Мне не нужны ещё одни отношения, хватит с меня и одного ревнивца. Так что удачи тебе в поисках новых партнёрш, а ко мне больше не лезь. — легко закончила брюнетка, а затем села на мотоцикл и уехала.

     Открыв свой рот и округлив глаза, Тайлер завис на подземной парковке. Микаэлла только что точь-в-точь повторила слова, которыми он отшивал от себя девушек. Дежавю или реальный облом? Но Брукс сейчас точно был в замешательстве от такого поведения старшей Вилсон, которая всё больше вызывала в нём странные чувства. Подъезжая к дому дяди, брюнетка сразу заметила возле входа недовольную Бьянку. Она то и дело проверяла время на своих ручных часах.

— Ну что, поехали? — сняв шлем, спросила Мики.
— Из-за тебя мы опоздали на занятие, и я не собираюсь садиться вот на твоего монстра. — младшая Вилсон была не в настроении, но вряд ли это из-за десятиминутного опоздания двоюродной сестры.
— Хорошо, я поеду одна вслед за твоим водителем. — брюнетка не стала ругаться с кузиной, ибо чувствовала некую вину перед ней.
— Ну ладно. Кстати, что за вид? Ты где ночевала? — скривив лицо, спросила Бьянка.
— В мальчишеском общежитии. — серьёзно ответила Микаэлла, но после испуганного выражения сестры ещё добавила. — Да шучу я, садись уже в машину.

     По дороге к учителю вокала брюнетка ехала позади чёрного мерседеса, несколько раз заметив, как сестра оборачивалась, сидя на заднем сидении авто. На самом уроке Мики с лёгкостью распелась, вытянула все ноты как надо. Но только дело дошло до французской песни, брюнетка стала запинаться, и её голос во время пения дрожал.

— Извините, мы можем поговорить наедине? — уважительно обратилась Бьянка к учителю вокала, и мужчина вышел из комнаты. — Не хочу с тобой снова ссориться, но всё же задам один вопрос. Ты сможешь спеть эту песню на бабушкин день рождения или нет? — студентка не могла не заметить то, что творилось с двоюродной сестрой, когда учитель сыграл слишком знакомую мелодию на пианино.
— Да, смогу. Мне просто нужно сосредоточиться. — сделав глубокий вдох, Микаэлла в прямом смысле заставляла себя это делать.

     Первое занятие далось ей тяжело, как и второе, терпение младшей Вилсон было на пределе, но она сдерживалась, ведь состояние Мики тревожило её.

— Завтра последний день репетиции перед бабушкиным праздником. Может, я сама спою эту песню? Тебе явно не по себе во время её исполнения. — с предложением приметила Бьянка, как только они с кузиной вышли из дома учителя.
— Биби, я обещаю, что не подведу тебя и правильно вытяну каждую ноту. — выдавив улыбку, сказала брюнетка, ведь она во что бы то ни стало порадует родного человека, которого вскоре не станет.
— Ну ладно, как хочешь. — блондинка не знала о причине такого стремления двоюродной сестры, но перечить ей не стала.

     С десяти утра и до обеда на занятии по вокалу в компании Бьянки, а после, до самого вечера, Микаэлла находилась в обществе своей бабушки. Пересекаясь в родном доме с матерью, брюнетка игнорировала её, когда та хотела просто поговорить. Выпекание кексов на большой кухне с Анабель, домработницей и кузиной осчастливило старшую внучку Вилсон, пока младшая жаловалась на свои умения в готовке. К себе в квартиру Мики возвращалась поздно, только для того, чтобы спокойно покурить и поспать.

     За эти два дня не было ни сообщений, ни звонков от надоедливого абонента под именем «Никогда», это также волновало Микаэллу. На третий день репетиции девушка осталась подольше с учителем, поэтому оттуда сразу поехала домой. Солнце только зашло, но она была очень вымотанной, давно брюнетка не расходовала столько энергии за такое короткое время. И завтра её ждал день сложнее предыдущих — день рождения Анабель. Припарковавшись на подземной парковке, Мики слезла с мотоцикла и ещё раз проверила свой телефон.

— Может, это к лучшему? Он и так слишком много натерпелся из-за тебя. — девушка вслух уверяла себя в том, что Чарли просто забыл о ней, но… — Эй, дурак, ну почему ты не звонишь? Ничего же ведь не случилось? — нервно пробубнила она, смотря на экран своего гаджета.

<center>***</center>

Нью-Йорк, середина октября 2017

     На восстановление у Микаэллы ушёл целый месяц, своё двадцатилетие она встретила на больничной койке. Из-за травматического шока брюнетка не помнила аварию, но она услышала от полицейского о том, что Юджин был не пристегнут, а во время столкновения с грузовиком он закрыл собой девушку на пассажирском. Раны на теле брюнетки быстро заживали, даже сломанные ребра срослись всего за три недели. Вот только психологическое состояние старшей Вилсон оставалось нестабильным.

     Питерсон уладил все дела в университете. Он оформил Мики академ, с её телефона отправлял сообщения родным девушки, оплатил больничные расходы и всё время был рядом. Как бы это ни выглядело эгоистично, но в сложившейся ситуации Чарли увидел возможность быть с любимой девушкой. Микаэлла мало разговаривала, но по крайней мере нормально питалась. Единственное, что расстраивало блондина, — это то, как любимая съёживалась от каждого его прикосновения.

— Доброе утро, милая. Ты хорошо спала прошлой ночью? На улице такой ливень. — как только старшекурсник вошёл в палату, первым делом он поменял цветы в вазе, мило улыбаясь молчаливой Мики. — Сегодня ты очень красивая, наверное, из-за того, что тебя выписывают. — продолжал студент, а девушка не отводила взгляда от окна, в которое большими каплями стучался дождь. — Я заранее отпросился с занятий, чтобы лично отвезти тебя к себе. — Питерсон подошёл ближе и сел на кровать.
— Я не поеду к тебе. Отвези меня в нашу с Юджином квартиру. — немного сухо попросила старшая Вилсон, и Чарли не смог ей в этом отказать.
— Хорошо, как скажешь, милая. — натянув улыбку, он сжал маленькие пальчики девушки, желая поцеловать их, но Микаэлла не дала ему это сделать, убрав свою руку.

     С какой бы стороны парень ни подходил к любимой девушке, он оставался для неё никем. Но блондин не сдавался в своих стремлениях, пусть надоедливый Купер каждый день толковал ему, что все его старания влюбить в себя Мики пусты, как и он сам.

     Код от стальной двери, который Миллер поставил ещё в начале июня, брюнетка знала наизусть, это были числа его дня рождения, ибо другой пароль он запомнить не мог. Посмотрев на коврик у самой двери, где была нарисована кошка, которая показывала фак, Микаэлла горько улыбнулась. Ей не раз приходилось сидеть на этом коврике, ожидая милости от любимого человека.

— 9, 3, 9, 3. — пробубнила старшая Вилсон, а затем открыла большую дверь и зашла внутрь квартиры; Чарли зашёл следом за ней.
— Ты точно хочешь остаться здесь? — он уже в третий раз задавал этот вопрос.
— Да, со мной всё в порядке, тебе не стоит волноваться. — Мики убеждала парня в своей лжи.
— Я рад, что с тобой всё хорошо. Но, может, передумаешь? Если не хочешь ехать в мою квартиру, я сниму для тебя другую. — Питерсон сомневался в сказанном ею.
— Нет. — окончательно отрезала брюнетка. — Я люблю этот дом и не хочу жить где-нибудь ещё.

     Напоив Чарли чаем, Микаэлла лёгкими намёками выпроводила его из квартиры, в которой присутствовал сильный запах любимого мужчины. Да уж, сигаретным дымом пропахла каждая вещь в этом доме, сколько девушка ни уговаривала Миллера бросить курить, всё было зря. Иногда она подкладывала в карман его куртки леденцы на палочке, но это только злило брюнета.

     Закрыв стальную дверь, Мики опёрлась на неё спиной и почувствовала холод, идущий от стали. Наконец она одна. В этом помещении нет сопящей сиделки, вечно позитивной Люси или Нэйта — бога разрушения, который даже цветы в вазу тихо не мог поставить. Но избавиться от вездесущего Чарли оказалось сложней всего. Подойдя к окну, брюнетка проверила, уехал ли он, а убедившись в этом, задёрнула шторку обратно.

     Весь прошедший месяц она думала только об одном, а именно о том, как побыстрее уйти из этого мира. Старшая внучка Вилсон запланировала себе такое будущее в первый же день своего пребывания в больнице, и её планы не изменились. Из-за пристального внимания Питерсона девушке не удалось осуществить задуманное. А его просьба смириться с гибелью Юджина прозвучала так нелепо. Нет, Микаэлла не может отпустить свою любовь, ведь дорожила ей больше, чем своей жизнью.

     Спустившись в гараж, брюнетка спокойно подошла к чёрному мотоциклу, сидение которого успело запылиться. Подушечками пальцев она провела по его ручкам, быстро заметив в углу то, что искала. Пятилитровая канистра с бензином была почти полной, и Мики с лёгкостью занесла её внутрь квартиры. Вряд ли кто-нибудь поймёт отчаянное решение девушки, но ей всё равно на осуждения других.

     Сняв крышечку с канистры, старшая Вилсон наклонила её и прошлась от маленького угла кухни до старого пианино у окна на противоположной стороне квартиры. Микаэлле стало смешно, когда она не смогла найти хоть одну зажигалку в доме курящего. Она перерыла всю кухню, спокойное состояние слишком быстро перешло в истерику. Сейчас в её поле зрения совсем не случайно попал кухонный нож. Глубокие надрезы вдоль бледного запястья за считанные секунды покрыли тонкие пальцы ярко-красной кровью. Кажется, она задела артерии, но эта физическая боль и близко не сравнится с той, что разрывала девушку изнутри. Проводя пальцами по белым клавишам, она оставила следы, как будто сознательно расписалась за свои действия.

      Присев на диван, Мики почувствовала под собой что-то твёрдое, это была одна из металлических зажигалок Миллера. Её руки уже тряслись, когда девушка раз за разом пыталась её зажечь. Как только показался язычок пламени, брюнетка приблизила зажигалку к полу, а именно к тонкой дорожке из бензина. Сжечь себя заживо — креативность этой идеи имела нюансы; смотря на старое пианино, которое уже ласкало пламя, девушка неожиданно опомнилась и начала его тушить.

     Сорванная штора, замоченная в воде, не смогла потушить разгоревшийся огонь, который ещё и обжёг руки брюнетки. Вскоре девушка начала сильно кашлять, а после потери большого количества крови она стала терять сознание. Лёжа на полу, Микаэлла ещё несколько раз открыла глаза, посмотрев в сторону закрытой двери, а затем отключилась.

<center>***</center>

— Да, слушаю. — Питерсон спокойно ответил на телефонный звонок Нэйта, подъезжая к многоэтажке, в которой проживал.
— Почему ты не сказал, что Спиди сегодня выписывают? Я, как идиот, припёрся в больницу. — возмущался Купер.
— Извини, забыл. — безразлично ответил Чарли.
— Телефон ты тоже отдать ей забыл? Почему она трубку не берёт? — после этого вопроса Питерсон отключил громкоговоритель и снял телефон с автодержателя.
— В смысле? Как не отвечает? — взволнованно спросил блондин. — Может, пошла в душ или уснула? — парень грел себя надеждой, но по телу уже пробежались мурашки.
— Ты что, оставил её одну? Ну ты и дебил. Говори свой адрес. — скомандовал Нэйт, а Питерсон немного растерялся.
— Я отвёз её в квартиру Юджина, она сама так захотела. — уже с волнениями ответил он.
— Чувак, у тебя что, мозгов нет? Ты кроме красивого личика Спиди хоть что-нибудь замечаешь? Всё, давай, я сам за ней присмотрю. — отчитал как школьника, а затем просто закончил вызов.

     Чарли еле умудрился развернуть машину на парковке возле дома. Как бы он ни был сейчас зол на Купера, смысл в его словах присутствовал. Пусть дорога от него к месту, где жил Миллер, занимала больше времени, чем от больницы, Питерсон всё равно приехал первым. Возле старого дома стояла пара, которая уже вызвала пожарную и скорую, заметив идущий со второго этажа дым. Парень забежал внутрь, не думая ни о чём, а вскоре пустая улица заполнилась служебными машинами, и среди них была синяя Audi R8, принадлежащая Нэйту.

     Старшекурсник запомнил пароль, который пробубнила Мики где-то час назад, и с лёгкостью вошёл в квартиру. Увидев лежащую на полу девушку, он не растерялся; Чарли поднял её на руки и покинул вместе с ней пылающий дом. Всё закончилось хорошо, огонь не успел сильно разгореться, а служебные машины приехали вовремя и всё потушили. В себя девушка пришла уже вечером. Немного иронично, но её положили обратно в ту самую палату, из которой она утром выписалась.

— Зачем ты это сделала? — сурово спрашивал Купер, пристально смотря на забинтованные руки Мики, но в ответ она опустила глаза и продолжала молчать. — Хоть понимаешь, что чуть себя не убила? Спиди, опомнись, ты ведь не такая слабовольная. — парень действительно удивился поступку подруги. — Чего молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
— Нэйт, прекрати кричать на неё. — вмешался блондин, сидя возле больничной койки.
— Тебе, Чарли, вообще сейчас стоит помолчать, ты виноват не меньше неё. — покусывая свои губы, Купер нервно метался по палате, а затем вышел подышать в коридор.
— Милая, зачем ты это сделала? — подняв уставший взгляд на брюнетку, спросил Питерсон.
— Просто позвольте мне уйти. — в сидячем положении она смотрела на свои руки и жалела только об одном — о том, что до сих пор дышит.
— Прекрати. — милое и заботливое лицо студента вмиг стало злобным. — Даже слушать это не хочу, Нэйт прав, ты нестабильна. Я поспешил с просьбой о выписке, это действительно моя вина. — чтобы не винить любимую девушку, Чарли решил винить себя.
— Но я не хочу жить. Почему вы не даёте мне уйти? — жалобы Мики казались глупыми, но это ещё больше злило влюблённого в неё парня. — Чарли, пожалуйста, отпусти меня. — она схватила своими руками тёплую руку блондина, но из-за этого белые бинты быстро покраснели.
— Нет. — твёрдо отказал он, а затем освободил свою руку. — Я позову медсестру, пусть она сменит повязки. — с этого момента Питерсон решил усилить свой контроль за подавленной девушкой, даже не пытаясь её понять.

     Старшей Вилсон пришлось пробыть в больнице ещё неделю из-за своей выходки. На её руках остались шрамы, которые всегда будут напоминать брюнетке о неудачной попытке самоубийства. Да и не только они, пожарные успели потушить пожар, прежде чем он поглотил квартиру Миллера, в том числе и старое пианино. У Мики был выбор, который предоставил ей друг Купер. Или она возвращается в Лондон к родителям, или остаётся жить в Нью-Йорке в квартире Чарли под его опекой.

     Да, Нэйту вовсе не нравился Питерсон в роли парня для его хорошей подруги, но он прекрасно осведомлён о влюблённости белобрысого. Купер не раз стал свидетелем, как тот старается оградить девушку от боли, заботится о ней. Поэтому Нэйт пошёл на уступки Чарли. Возвращаться домой брюнетка вовсе не хотела, и после второй выписки она осталась жить у бывшего, якобы, друга. Вскоре в большую квартиру блондина, по её просьбе, перевезли старое пианино, которое удалось спасти при пожаре.

     Питерсон не мог быть всегда рядом с Мики, пусть при деньгах, но ему нужно было оправдать надежды своих родителей. Поэтому днём он пропадал на занятиях, а за брюнеткой присматривали две сиделки. Так парень перестраховался от возможных глупостей любимой девушки, с которой проводил всё своё свободное время.

     Чтобы та не чувствовала себя в клетке, раз в неделю Чарли возил её на тренировочную трассу, где учились гонять профессиональные гонщики. Студент не мог залезть в мысли Мики, поэтому не позволял ей находиться одной в машине, всегда садился рядом, а та из-за его присутствия была внимательна за рулём. Он стал хитрить, но таким образом парень преодолел невидимый барьер между ними.

     Даже имея собственную комнату в квартире Питерсона, старшая Вилсон всё равно не могла полноценно уединиться. Всего за пару месяцев, прожитых вместе, Чарли утопил девушку в своём внимании и любви, но не это ей было нужно. Мики не могла открыться тому, кто не понимал боли её потери. Всё, что осталось от неё прежней — сущие осколки.

Конец декабря 2017…

— Да, Нэйт. — тихо ответила Микаэлла на звонок друга.
— Чем занята? — Купер редко звонил старшей Вилсон, ибо это злило её соседа по квартире.
— Всё ещё дышу. — безразлично ответила брюнетка, сидя возле панорамного окна.
— Да уж, ты, как всегда, оптимистично настроена. — за прошедшие два месяца после выходки Мики её психическое состояние ничуть не изменилось, как бы парни ни старались ей помочь. — Может, погоняем сегодня? — предлагал Купер.
— Не хочу, на улице холодно. — ответ девушки был сухой, как и морозная погода снаружи. — Да и Чарли не понравится эта идея. — расстраивать того, кто уже из шкуры лезет со своей опекой, она не хотела.
— Пусть этот собственник катится к чертям собачьим. — недовольно ответил Купер. — Мне нужно кое-что с тобой обсудить, ведь больше не с кем. Только не говори, что ты не знаешь, как сбежать из своей клетки? — если Питерсон ограждал Микаэллу от внешнего мира, то друг-старшекурсник наоборот был пинком для её полётов.
— Хорошо. Чарли ложится спать в десять, жди меня в одиннадцать возле въезда в Чайна Таун. — уйти из квартиры не составляло огромных проблем, девушка добровольно сидела вот уже два месяца в этом заточении.

      Как только с занятий вернулся блондин, две сонные и отдохнувшие тётки ушли. Мики с ними за весь день и словом не обмолвилась, а женщины за такое долгое время уже привыкли к этому.

— Ты зря даёшь им деньги. — заявила брюнетка, оставшись с Питерсоном наедине. — Я ведь пообещала, что больше не сделаю глупостей. Почему ты мне не веришь? — Микаэлла ходила следом за Чарли по всей квартире, пока тот искал свой телефон, но остановилась на пороге, как только студент вошёл в свою спальную.
— Фуух. — тяжело выдохнул парень. — Ты снова решила меня пилить этим? Деньги, которые я бы выбросил на ветер, дают мне уверенность в твоём благополучии. — он вовсе не уступал Мики.
— Чарли, в сотый раз повторяю, со мной всё хорошо. Я обещаю, что больше не сделаю глупостей, позволь мне вернуться в квартиру Юджина? — брюнетка не только ему дала это обещание, но и самой себе.
— Я сегодня очень устал, давай обсудим это в другой раз. Кстати, ты не видела мой телефон? — Питерсон слишком открыто избегал разговора о переезде.
— Нет, не видела. Возьми мой, он на кухне, и набери свой номер. — уныло сказала девушка, а затем направилась в свою спальню.

     В собственной комнате брюнетка задыхалась в окружении расписанных яркой краской стен. В этом цирке ей снились только кошмары. Иногда она тайком пробиралась в гостиную и засыпала на полу возле старого пианино. Пусть Чарли и не показывал, но его это сильно злило. Он совсем не похож на Миллера, порой Микаэлла страшилась того, что скрывалось за его красивой, но фальшивой улыбкой.

     Где-то за двадцать минут до одиннадцати ночи старшая Вилсон с лёгкостью покинула квартиру Питерсона, пока сам владелец мирно сопел. Пароль от входной двери девушка знала уже больше месяца, но смысла уходить она не видела. Нэйт только иногда навещал её, но не очень часто, чтобы не злить Чарли. По дороге к остановке возле Чайна Таун Мики шла позади двух курящих парней. Вдыхая этот приторный запах, она опустила чёрную маску с лица на шею, а затем спрятала руки в карманы тёплой куртки.

     Когда подъехал Купер, брюнетка села в машину, но не на пассажирское сидение, а на водительское. Высокий и здоровый парень сам предложил Микаэлле сесть за руль. Они долго катались по ночным улицам. Гоняя, девушка потеряла счёт времени, а вскоре у неё проснулся зверский аппетит. Остановив машину возле круглосуточного магазинчика, они зашли вместе, чтобы перекусить.

— О чём ты хотел поговорить? — брюнетка вспомнила, что не просто так сегодня осуществила свой побег.
— Мне предложили учёбу по обмену на второй семестр. — с кислым лицом делился Купер.
— Так, это круто. А где? — радоваться она вряд ли могла, но скупую улыбку натянула.
— В Японии — стране самых новейших технологий. Я уезжаю после зимних каникул. Спиди, поехали со мной. Другая страна — другая жизнь. Ты круто гоняешь, так что с деньгами проблем не будет, а осенью оба вернёмся в Англию? — парень предлагал реальность, в которую Мики ещё не готова вернуться.
— Нет. Сейчас мне ничего не хочется менять. — подняв руки, девушка взглянула на зажившие раны и ухмыльнулась, ведь её душа была ещё более изувечена. — Езжай сам. Покажи другим, насколько ты крутой технолог. — вместо того, чтобы тянуть друга на дно, Микаэлла решила толкнуть его вперёд.

    Первым из магазинчика вышел Купер, а брюнетка ещё что-то покупала и вскоре вышла за ним вслед. На улице пошёл снег, Нэйт не садился в машину и ожидал подругу возле неё. Но как только старшая Вилсон вышла и стала распаковывать совместимое в израненных руках, парень сильно удивился.

— Серьёзно, собралась курить? — спросил он, смотря на открытую пачку сигарет.
— Только не говори, что ты сотрудник нравственной полиции под прикрытием? — этот иронично сказанный ответ заставил их двух улыбнуться.

     Сидя на капоте синей Audi R8, Мики не спеша делала затяжки, а Нэйт смотрел на неё и радовался умиротворению девушки. Это была её первая выкуренная сигарета, от которой Микаэлла трижды закашлялась, чем только позабавила своего друга. Проигнорировав просьбу брюнетки высадить её на остановке, парень подвёз старшую Вилсон к дому, где она временно проживала, ибо на улице было слишком темно.

     «Ну почему звук ввода пароля к входной двери так громко звучит?» — этим вопросом в мыслях задавалась Мики, входя в квартиру. Девушка аккуратно сняла зимние ботинки, а затем куртку и зашла внутрь гостиной. Тишина повисла в забитом мебелью помещении, среди которой выделялось старое пианино. По скрипящему полу брюнетка направилась к себе в комнату, но открыв дверь, она оторопела на месте. Включённая настольная лампа освещала злющий образ Питерсона, который сидел на её кровати, сжимая в руках два телефона. Микаэлла больше не ждёт сообщений и звонков от любимого, поэтому не сильно нуждается в своём гаджете.

— Чарли, извини. — как только девушка начала извиняться, парень поднялся с кровати и направился к ней. — Мне нужно было… — так и не договорив, она быстро замолчала после его пощёчины.
— Больше не смей так делать. — смотря на Мики, голубоглазый блондин пыхтел от злости, а она уже не пыталась оправдаться. — И ты ещё просишь доверять твоим словам? Как? В общем, телефон пока побудет у меня, а ты ложись спать. — вкратце скомандовал он, после чего покинул комнату старшей Вилсон.

      Присев на край мягкой кровати, она прикоснулась холодной ладонью к пылающей щеке и с грустью улыбнулась.

— Так тебе и надо, неблагодарная. — еле слышно сказала Микаэлла.