Глава 1
Я стою в длинном коридоре, где стены дышат. Не живые, нет — они втягивают воздух, как стальные легкие, и выдыхают пар, густой и едкий, словно пепел после пожара. Пол под ногами липкий, будто выстлан кожей, а в конце тоннеля мерцает красный свет: то ли аварийная лампа, то ли глаз. Шаги мои глухие, будто кто-то натянул мир на барабанную перепонку, а каждый звук — это удар по ней.
Он приходил ко мне каждую ночь.
Не человек — силуэт, сотканный из дыма и лунного скрипа. Его шаги звучали как щелчки затвора, а взгляд прожигал кожу, будто штык-нож, застрявший в ране. Во сне я знала: это он. Тот, чьё имя город шептал в темноте, оборачиваясь на хриплый вой сирен. Тот, кто оставлял на асфальте алые росчерки вместо подписи.
Но в кошмаре он был ближе. Ближе, чем страх.
Сначала — запах. Медный, липкий, как ржавые монеты под языком. Потом холод: он заползал в жилы, превращая кровь в лёд, а дыхание — в парные клубы, будто я уже лежала в морге. Я бежала по коридору, стены которого сужались с каждым шагом, а под ногами хлюпала чья-то кровь. Не моя. Ещё не моя.
И тогда раздавался смех.
Нечеловеческий. Металлический.
- Ты видишь их, — голос царапал мозг, как игла по пластинке. — Семь свечей. Семь гробов.
В темноте вспыхивали огоньки, и я понимала — это дула пистолетов. Они плыли ко мне, как глаза голодных зверей. А за ними — он. В чёрном, словно вырезанный из ночи, с лицом, скрытым тенью. Только губы. Алые. Искривлённые в улыбке, которой не место на живом.
- Твой отец зажёг последнюю, - шептал он, и пистолеты начинали отсчёт.
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Я кричала, но звук тонул в вате кошмара. Руки хватали меня за волосы, тащили к свечам. Одна гасла. Потом вторая. Перед третьей я увидела его: лицо отца на старой фотографии, но вместо улыбки — дыра во лбу.
- Проснись, - завыл ветер. - Проснись, пока не потухла последняя.
Я выпала из сна, как пуля из патронташа.
Кровать промокла от пота, сердце колотилось о рёбра, будто просясь наружу. За окном дождь стучал по подоконнику морзянкой: Он-идёт-он-идёт-он-идёт.
Но самое страшное было не в кошмаре.
Самое страшное — я помнила его глаза.
Карие. Глубокие.
Человеческие.
И где-то в горле застревал ком: а что, если он уже здесь?
За дверью.
За шторами.
В зеркале, которое я боялась открыть.
Уснуть больше не получалось. Не зря ещё в детстве я считала, что в 3 часа ночи происходят жуткие вещи. Хоть я была и маленькой, но мое мнение каждый раз подтверждается. Спустившись на 1 этаж я неспеша побрела на кухню, набрала с под крана холодной воды в стакан и залпом осушила. Струйки воды начали стекать по подбородку, перепрыгивая на ключицы, оставляя за собой прохладную дорожку. Поставив стакан со звоном на барную стойку, я прикусила нижнюю губу, и холодными пальцами рук стала нежно вести по мокрой дорожке после воды , представляя, что это вовсе не воду я вытираю с себя. Закрыв медленно глаза , я продолжала вести всё ниже и ниже доходя до того самого места. Рука ловка проскальзывает через хлопковые трусики и нащупывает ту самую эрогенную зону. Моё тело слегка содрогается от холода моих длинных пальцев, но быстро привыкает к температуре. Начиная медленно массировать клитор, мои губы приоткрылись в безмолвном стоне , а ресницы еле заметно дрогнули. Разгоняясь с каждым разом всё быстрее, с моих губ стали вырываться тихие хриплые стоны. Чувствую, что мой пик скоро меня настигнет, я краем уха слышу приближенные тяжёлые шаги. Резко убрав руку, и собираясь подниматься в комнату, меня грозно окликает отец:
- Киара, время позднее, ты чего не спишь? Или ты вновь засиделась на своих сериалах?
- Проснулась от жажды - сухо ответила я
- Ты же помнишь, что у нас завтра вечерний банкет. Будет много гостей и я хочу, чтобы ты прекрасно выглядела. Тебе в следующем году уже 25 и ты будешь является представительницей моей компании. Продолжишь род семьи Блэкторн.
- Помню. Но ты забыл 1 нюанс. Это не то, чего я хочу!
Не став дальше его слушать, я пошла к себе в комнату. Закрыла дверь на щиколотку и устало рухнула на кровать, разбросав руки в стороны.
"Мам, мне тебя не хватает. Отец уже вот 5 лет твердит мне, что я должна. Нет. Обязана пойти по его стопам, руководить компанией до старости лет. Но это не то, чем я дышу. О чем я мечтаю. Я люблю писать. Создавать свой мир на листках книг. Я мечтаю о том, чтобы когда-то книги, написанные мной, стояли на полочках книжных магазинов и люди, читавшие их, восхищались и вдохновлялись мной.
Тебя вот уже 7 лет нет с нами, и я все ещё тоскую по тебе. Мягких тебе облочков, моё сокровище..."
Кошмар прошлой ночью уже давно отступил, оставив после себя лишь лёгкую дрожь в коленях. Я села на кровать, обхватив подушку . Сквозь тонкую занавеску пробивалось солнце , рисуя на стене узор, похожий на крылья. Просто сон - повторила про себя я, но где-то в глубине души знала: этот страх не придуман. Он придет снова.
Лениво встав с кровати, протирая глаза на ходу, я зашла в ванну. Включив душ, я начала стягивать с себя шёлковую красную пижаму. Распустив волосы от тугой косички я встала под струйки горячей воды и с блаженством прикрыла глаза. Пар затянул стекло, превратив мир за пределами кабинки в размытое пятно света. Вода била в спину горячими иглами , пока кожа не запылала. Я вжалась лбом в кафель , холодный даже сквозь пар , и позволила струям стекать по шее, плечам, позвоночнику. Между каплями на стекле мелькнуло лицо - моё , детское, из прошлого .
Девочка стоявшая под дождем во дворе школы , мокрая форма, слипшиеся волосы. "Ты слишком чувствительная" - сказала тогда мать, вытирая меня полотенцем так резко, что стало больно.
Вода резко стала холодной - видимо бойлер не выдержал . Я быстро выключила кран. Тишина оглушила. Капли падали с волос на кафель, звучали как метроном . Обернувшись в полотенце, я оставила на стекле отпечаток ладони , который исчезнет через минуту.