Глава 26
Караван рабов продвигался по дороге, которую уже много лет не использовали торговцы из-за тамошней реки, что часто выходила из берегов, смывая дорогу и делая её бугристой - слишком неровной для продвижения повозок с товаром. Это не останавливало работорговцев, которым нужны были лишь лошади, а также люди - товар, который мог передвигаться самостоятельно, хоть и с раздражающей медлительностью.
- Пошевеливайтесь, - крикнул один из наездников, угрожая кнутом. - Мы опаздываем в Аджер на целый день. Если продолжите тормозить, негодных оставим здесь без еды и воды подыхать, - работорговец плюнул в сторону женщины, которая шла в конце ряда вместе с сыном.
Она не поднимала глаз, стараясь не сбиться с ритма и продолжать идти на уже ватных ногах. Женщина было ещё молодой, но жизнь сделала её немощной и усталой, забрала у нее всю красоту и силу. Она не отпускала руку сына, хоть та и была в кандалах.
- Ножки не болят? - спросила она, посмотрев в серые глаза сына, небесно-серые, будто дождевые тучи. Такие же, как у его отца. Да проклянут его боги.
- Нет, - коротко ответил мальчик, переведя взгляд на маму. - А у тебя?
Женщина отрицательно покачала головой и отвела взгляд. С каждым днем ей становилась всё сложнее смотреть на сына. На то, кем он стал.
Кем его сделала она сама.
Изабель старалась изменить всё, превратить их жизнь на улице в сказку. В один момент у них все же появились дом и деньги... А затем она заплатила за это двойной ценой.
Она много лет пыталась уберечь сына. И он остался жив. Но его душа разбилась на осколки - сотни, если не тысячи. Изабель старалась, правда, правда старалась не допустить этого.
После того, как на нее напал страж в Никсе, женщина решила бежать подальше и от столицы, и от самого королевства. Она вытащила сына из шкафа, собрала самые необходимые вещи и, обойдя окровавленный труп стража в гостиной, отправилась в дорогу.
Сначала они жили на деньги, которые она получила вместе с домом. Изабель потратила часть из них на лошадей, повозки и еду, а другую - собиралась на маленький домик или комнатку в одном из соседствующих с Никсом королевств. Она искала тайные пути, платила людям за молчание и помощь, пока это не обернулось против нее самой.
Один мужчина предложил подвезти её с сыном к границе с Аквилаей всего лишь за несколько монет. Изабель без промедления согласилась, так как боялась, что после нахождения трупа в её доме, вдогонку им отправят ещё больше стражей.
Груз спал с её плеч, как только она залезла в повозку. Она с улыбкой положила голову сына себе на колени, поставила их мешок с пожитками под ноги, а сама уснула прямо в повозке, которая потихоньку двигалась к Аквилае.
Она проснулась от холода, внезапно окутавшего её шею. Открыв глаза, Изабель увидела кинжал, приставленный к её горлу, и хитро ухмыляющегося мужчину, который только несколько часов назад казался ей обычным крестьянином.
- Маршрут меняется, дорогуша. Мы едем в Аджер, - сказал он и вытянул её вместе с сыном из повозки.
Мужчина оказался работорговцем, который под предлогом помощи перевозил ничего не ведающих людей прямо в свое логово, а оттуда - в Аджер на Человеческий рынок[28].
Вместе со своими помощниками он вел это дело уже много лет и успел проложить работорговые пути через многие королевства. Он зарабатывал тысячи монет, и терял столько же вместе с каждым умершим по пути рабом.
Караван двигался почти весь день. Работорговцы петляли на лошадях среди рабов, следя за тем, чтобы каждый из них шел в строю без остановки. С приходом ночи они ускорялись, чтобы скрыться под покровом темноты от любопытных глаз.
В одну из таких ночей, когда караван почти добрался до Живого леса, проходящего через Солис, работорговец объявил привал. Рабы свалились на землю в изнемождении. Работорговец передал им деревянную флягу с водой, которая стремительно пронеслась через весь ряд, в конце которого сидела Изабель.
Фляжка дошла до нее почти пустой. Она без колебания отдала оставшуюся воду сыну. Мальчик спокойно смотрел на нее, а затем покачал головой.
- Пей, - прошептала Изабель и вложила флягу ему в руку. - Здесь жарко, а до Аджера ещё нужно дойти.
- Тебе тоже нужно дойти, - ответил он и протянул воду обратно матери.
Она снова пыталась сдержать слезы. Ему было восемь. Всего лишь восемь...
- Тогда глоток мне и глоток тебе, - сказала Изабель и притворилась, будто глотнула из фляги, но сама даже не тронула воду губами, боясь не сдержатся и выпить всё до последней капли. Она протянула флягу сыну: только тогда он выпил, с неизменно спокойным лицом.
Изабель грустно улыбнулась и погладила русые волосы сына, которые за дорогу успели потемнеть из-за грязи и пыли. Она не обращала внимание на свои длинные светлые волосы, которые в некоторых местах покрылись сединой и напрочь запутались.
- Подъем, - крикнул работорговец, залезая обратно на свою лошадь. - До столицы Аджера день пути.
С большим усилием рабы поднялись с земли. Изабель встала, опираясь на руку сына. Она посмотрела на ночное небо, усеянное звездами, и прошептала:
- О боги, сколько ещё мы будем страдать?
Даже в такое время дня вокруг стояла жара. Изабель покачала головой и выпрямилась, намереваясь идти дальше.
Шорох листьев заставил её обратить внимание на деревья, густо растущие вдоль дороги.
Снова шорох.
Изабель прищурилась: в траве между деревьями на животе лежал мужчина. Заметив взгляд женщины, он поднес палец к губам и успокаивающе кивнул, молча попросив женщину помалкивать.
- Быстрее, - нетерпеливо крикнул работорговец. Один из его помощников подъехал ближе к Изабель.
- Шевелись, - пробубнил он.
Изабель повиновалась. Она прошла шаг, два, а затем упала наземь, потянув за собой сына.
- Какая неуклюжая. Тебя и в качестве служанки продать стыдно, - прошипел помощник и слез с лошади, достав из сумки свой кнут. - Вставай, иначе я тебя подниму.
Изабель села на колени, обхватила сына руками и притянула к себе, спрятав его лицо на своей груди.
- Не двигайся, - прошептала она мальчику на ухо.
- Эй, ты меня слышала!? - помощник замахнулся кнутом. - Как знае...
Стрела, пущенная из-за деревьев, прошла через его горло. Мужчина свалился наземь, задыхаясь в собственной крови. Работорговец пустил лошадь галопом и ускакал в лес. За ним последовали помощники, которым повезло уцелеть.
Несколько трупов лежали на дороге. Рабы осели на землю, дрожа от страха. Некоторые из них побежали в лес. Лошади ржали и метались из стороны в сторону.
- Прости меня, - шептала Изабель, крепче прижимая сына к себе. - Прости, прости...
Всё повторялось. Он слышал то же, что и в Никсе, когда на его мать напали. Его снова окружала смерть. Изабель хотела заглушить все звуки вокруг, хотела, чтобы люди не кричали и не хрипели так отчаянно перед тем, как умереть. Она прикрыла уши сына измазанными в земле ладонями.
- Прости меня, - продолжала шептать она. - Прости меня, Артур...
Артур не двигался и молчал. Молчал, когда отстранился от матери, молчал, когда к ним подошла красивая женщина с длинными каштановыми волосами и сияющими карими глазами - живыми, совсем не такими, как у его матери.
Она наклонилась к ним.
- Не волнуйтесь, - сказала женщина нежным голосом. - Теперь вы в безопасности. Солис примет вас в свои объятия.
Королева Найя. Она была королевой, и всё же приехала ночью вместе со стражей, приехала в лес на своей до ужаса красивой белой лошади, приехала, чтобы помочь людям, которые были в шаге от потери свободы на всю оставшуюся жизнь.
Королева Найя.
Артур запомнил её также хорошо, как и работорговца, который смог тогда сбежать, не заплатив за содеянное.
Тадеуш.
Тадеуш Моно.
***
- Почему никто мне об этом не рассказал, Артур? - Норс около часа сидел в кресле гостиной и разглядывал документы, которые нашел в кабинете отца. - Матушка знает, поэтому и хотела облегчить эту "ношу" отца, выдав Этрею замуж за Астала, - Норс усмехнулся и помахал документом. - Это - ноша не моего отца, а всех этих людей. Десятки, сотни, тысячи... Лакассо тоже знает. Уверен, что так и есть. Вот почему он приехал сюда и устроился свахой для Катара и Этреи.
- Поэтому тебе и не рассказали, - Артур откинулся на спинку кресла. Целый час он выслушивал разглагольствования и регулярные печальные вздохи Норса.
- Почему?
- Ты не оставишь это просто так, - безмятежно сказал Артур.
- Нет, конечно, - Норс нахмурился, ожидая продолжение пояснения.
- Тогда ты ответил на свой вопрос, - Артур прикрыл глаза. - Если работорговля - основной источник дохода твоего отца, то он навряд ли хотел бы, чтобы ты его уничтожил. Норс, думай быстрее, ты же умеешь.
Норс сдвинул брови и нахмурился:
- Ты хоть понимаешь, что я чувствую?
На этот вопрос Артур так и норовил ответить: "Нет".
Он достоверно не знал, что чувствовал Норс. Это должны были быть злость, разочарование и грусть. Наверное.
Из всех негативных эмоций Артур помнил лишь вкус страха.
- Хорошо, - сказал Норс, прерывая молчание друга. - Представь, что родной тебе человек, с которым ты жил под одной крышей много лет, всю жизнь врал тебе. Представь, что твой отец оказался работорговцем. Твой родной, единственный отец продает людей и получает за это деньги, а потом покупает дом, в котором ты живешь, и вещи, которыми ты пользуешся. Разве это не ужасно, Артур? Это не заставляет тебя вздрогнуть? Ни капельки?
"Нет".
Артур вздохнул и встал с кресла.
- От чего ты заснешь быстрее: ромашковый чай или удар чайником по голове? - он направился к кухне.
- Артур.
Он продолжал идти.
- Артур!
Он остановился в дверном проеме и обернулся. Норс смотрел на него изучающим взглядом также, как и на людей, которых встречал в тавернах - интересных незнакомцев, прячущих свои тайны.
- Ты упоминал своего отца лишь один раз. И то вскользь, - Норс прищурил один глаз. - Это было четыре года назад, когда мы только познакомились. Ты говорил, что твой отец - богатый человек из Никса. Он заплатил за постройку этого дома и отправил тебя сюда для учебы в совете Солиса.
- Ты запоминаешь слишком много ненужного, - скрестив руки на груди, Артур оперся на дверной косяк.
- Ненужного? Артур, это часть твоей жизни, а ты - мой паэро. Поэтому я хватаюсь за каждое твое слово и, используя его, пытаюсь узнать тебя получше, - Норс перевалился через быльце кресла. - По большому счету, за четыре года я не узнал о твоем прошлом ничего, кроме этой маленькой частички, которой ты со мной поделился из вежливости: просто потому, что не хотел молчать перед незнакомцем, который приволок тебя в таверну и завалил историями из своих путешествий, - Норс хитро улыбнулся, но улыбка сразу спала с его лица. - Да, я это умею. Ты же знаешь, я настойчив, когда дело доходит до знакомства с новыми людьми. Извинятся не буду.
- Четыре года тебя не волновало мое прошлое.
- Волновало, - Норс пожал плечами, - но я надеялся, что ты сам расскажешь, когда посчитаешь нужным.
- Рассказывать нечего, - ответил Артур и продолжил стоять с безстрасным лицом.
Ему было, что рассказать. И очень много.
О том, как бедно он жил со своей матерью в Никсе, о том, как убегал вместе с ней от кого-то или чего-то, о том, как в этих бегах наткнулся на работорговцев и несколько месяцев побывал в шкуре бесправного раба.
А дальше о королеве Найе, которая освободила их с мамой и привела во дворец, о Лое, принцессе Солиса и его тайной подруге, о том, что нет у него никакого отца и никогда не было, а дом, в котором они с Норсом находились, построили по приказу короля Ганона. Он же устроил Артура в совет, придумал ему новое прошлое и семью, которой и не существовало. И всё это для Лои. "Иустиция" заинтересовала Артура только из-за Лои, только из-за того, что он поклялся служить ей и защищать её до конца своих дней.
- О нет, рассказывать есть что, - уверенно сказал Норс, будто мог читать мысли. - И очень много, Артур, я это чувствую. Я видел сотни людей и у каждого из них были свои истории. Потому что наше прошлое формирует нас, потому что прошлое - это ключ к настоящему.
Молчание.
Артур не мог рассказать ничего из своего прошлого, ведь все дороги оттуда вели к правде: он работал в совете, чтобы однажды подогнуть его под Лою.
Он не мог допустить, чтобы кто-то узнал об этой связи раньше времени, ведь тогда доверие членов совета к нему исчезнет. Это могло обернуться смертным приговором. Он понимал, что Айрис не допустит, чтобы у Лои имелись союзники из высших кругов общества. Точно не из совета, точно не он - наблюдатель, который однажды станет министром.
Расскажет ли кому-то Норс о том, что услышит в этих стенах? Артур не знал. Он сомневался, что так случится, но не хотел рассказывать.
Люди не заслуживали доверия. Никто из них.
"А Лоя?" - неожиданно прозвучал голос в его голове.
- Отец пишет тебе? Может, он приезжал, но я его не видел? - не унимался Норс. - Он же не мог сослать тебя в Солис, только чтобы избавится навсегда?
Неожиданно на лице Норса появилась хитрая улыбка. Раскапывание прошлого Артура отвлекало от ошибок его собственного отца.
- Ты что-то натворил? Спокойный Артур Гронн, которого я знаю, вспылил и заставил своего отца от себя отвернуться?
- Тебе весело? - Артур изогнул бровь.
- Ты хотел убежать с какой-то бедной девушкой от отца-богача, а он об этом узнал? - Норс подпер руками подбородок. - Ты украл у него золото? Документы? Неужели сбежал из престижного университета, прямо как я?
- Только у тебя хватило бы на это ума, не приплетай меня, - Артур закатил глаза и зашел в кухню. Он услышал скрип кресла и шаги позади.
- Ты хотел стать моряком, но в наказание отец отправил тебя в ссылку сюда? - голова Норса выглянула из-за дверного косяка. - Может, ты хотел стать пастухом? Конюхом? Художником что ли?
- Угомонись, - Артур разжег печь и поставил на нее чайник.
- Скажи хоть как зовут твоего отца? Он торговец? Аристократ? Член королевской семьи Никса? - Норс удивленно открыл рот. - Да неужели ты, мелкий гаденыш, принц Никса и не рассказал мне об этом? - Норс почесал затылок. - Ты хоть из Никса?
- Так чай в тишине или металлический чайник по голове? - Артур раздраженно потер переносицу. - И покажи, куда бить, если выберешь второе.
Норс замолчал. Он подошел к другу сзади и положил подбородок ему на плечо.
- Как зовут твоего отца, а? Просто скажи, об остальном я узнаю сам.
Артур скинул его голову с плеча. Норс вздохнул.
- Про таких, как ты, в Сильве говорят: Trädet kommer att säga mer[29].
Норс поплелся в гостиную. Оттуда снова послышался скрип кресла. Артур прикрыл глаза и оперся руками на стол около печи.
Он и сам не знал, как звали его отца. Он ни разу не видел его, не понимал, походил ли на него внешне или характером, возможно, всем и сразу.
Уже давно Артуру закрадывалась в голову мысль, что они с мамой сбегали именно от его отца. Он мог быть жестоким или опасным человеком.
Имя? Это самое бесполезное, что он мог бы узнать. Все ведомости об отце исчезли вместе со смертью Изабель. Мать никогда не рассказывала Артуру об его отце, а он ни разу не спрашивал её. На этом всё и закончилось. Точка в его прошлом.
Чайник вскипел.
Артур залил две кружки чая и понес их в гостиную. Норс сидел в кресле, посматривая краем глаза на документы отца, лежащие на камине.
- Что мне делать, Артур? - спросил он с грустью в голосе.
- У тебя два варианта. Поговори с отцом, - Артур подал другу кружку. - Или сдай его совету. Работорговля в Солисе неприемлима, так что его посадят в столичную темницу на несколько лет. Таким образом ты спасешь Этрею от брака, отца от ноши, и избавишься от Лакассо одним махом. Ты сможешь уехать отсюда, потому что держать тебя никто не будет. Или просто не захотят.
Норс подавился чаем. Артур спокойно похлопал его по спине и сел в кресло рядом.
- Только-что ты говорил серьезно?
- Я никогда не занимался пустой болтовней, - Артур глотнул чая и скривился. Вкус напитка так и остался отвратительным.
Норс засмеялся:
- Да уж, шутки у тебя занятные, - он потер подбородок. - Но ты прав, я решил бы много проблем одним таким поступком. Главное - вовремя улизнуть из Солиса. Тогда план будет победным, ведь я останусь жив. У Лакассо тяжелая рука, - Норс скривился. - А нога ещё тяжелее... Лучше уж твоим чайником по голове.
- Предложение в силе, - без доли насмешки произнес Артур.
- Пока повременим, - Норс вытянул ладонь.
Несколько минут они в тишине попивали чай. Артур прошелся взглядом по одному из документов на камине.
- Документы лежали у твоего отца в кабинете?
- Да, на полу вместе с другими бумагами.
- Почему их не забрала "Иустиция"?
Норс пожал плечами.
- Кто был в вашем особняке, когда его ограбили?
- Отец, матушка и Этрея поехали на бал к Коувам. Матушка решила, что Этрее стоит развеяться и немного отвлечься. У дочери генерала, подруги Этреи, был день рождения... Ты видел её на балу. Низенькая, с каштановыми волосами. Ты ещё говорил, что я заставил её следить за Этреей, - Норс хихикнул, когда Артур закатил глаза.
- Я не слабоумный, Норс, я её помню. Ближе к делу.
- Так вот, они были на балу всю ночь. Лакассо, как обычно, шатался где-то с Мирелом. В доме на ночь остались лишь слуги и несколько стражей.
- Где был ты? - спросил Артур, зная всю глупость ответа наперед.
- Помнишь моряка, с которым я говорил в таверне - здоровяк такой? - Норс закусил губу, чтобы не засмеяться. Он любил дразнить Артура длинными рассказами и ненужными деталями. - Тот моряк учил меня закидывать сети для ловли рыбы.
- В Солисе нету моря, - Артур изогнул бровь.
- Есть речка около столицы, - улыбнулся Норс. - Мы выпили, хорошенько поели и рыба буквально сама бросилась к нам в руки... И в сети тоже.
- Ночью?
- Да, рыба не спит, как люди...
- Что ты увидел, когда вернулся? - Артур мигом вернулся к более важной теме.
- Я вернулся самым первым из всей семьи. На рассвете. Когда пришел в особняк, там уже давно подняли тревогу. Никого не заметили и не словили, но кабинет отца перелапатили с ног на голову. По пути украли несколько статуэток, книг и мешков с монетами, которые отец не успел спрятать. Весь особняк поднялся на уши только когда служанка заметила, что дверь кабинета была открыта. Вещи оставили нетронутыми, поэтому, когда я туда зашел, то увидел беспорядок, а среди него - эти документы. В них написано количество рабов, проведенных через Солис, и доля отца, которую он получил после продажи этих людей. Он поставляет работорговцам оружие и составляет для них безопасные пути. Я видел карту, нарисованную от его руки. Везде почерк отца.
- Твой отец хранил всё это в кабинете?
- Похоже на то. Скорее всего, в ящике стола, который всегда был закрыт на замок. Замок уже был вырван оттуда, когда я зашел.
Норс вздохнул и поставил пустую кружку на камин.
- "Они сидят в этих блестящих залах,
Пока рабы идут к своих хозяевам" - процитировал он Птицу-Крикуна. - Вот почему я люблю этого поэта. Он раскрывает людям глаза на мир. Настоящий, жестокий...
- Идем, - Артур занес кружки на кухню.
- Куда мы? - Норс проследовал за ним.
- К слуге Гальву в деревню, как и собирались. Сначала узнаем, кто является членами "Иустиции", а потом разберемся с твоим отцом.
- Разберемся?
- Сам разберешься, когда найдешь документы Астала, которые украла "Иустиция". Тогда у тебя появился три варианта: помочь Этрее, сдав Астала и его пригрешенья, поговорить с отцом и об этих документах, - Артур указал на бумаги в руках Норса, - и о тех, которые мы найдем.
- Третий вариант не упоминай.
- Но он существует, - Артур вышел в конюшню и молча начал запрягать свою лошадь.
- Не отрицаю, - Норс занялся тем же, спрятав бумаги под пиджак. - Ты же знаешь, что тайное всегда становится явным?
Артур забрался в седло.
- Рано или поздно твое прошлое догонит тебя, Артур. Оно всех догоняет, - Норс залез в седло и словил на себе взгляд друга. - Прошлое никогда не остается в прошлом.
Артур покачал головой и потянул за поводья. Они с Норсом выехали в лес и скакали без остановки до самих окрестностей Солнечной столицы, пока впереди не показалась маленькая деревушка, которую только недавно обогатила "Иустиция".
Сноски:
[28]Человеческий рынок - рынок, который находится в Аджере. После Рабской войны - единственное место на континенте, где можно купить рабов.
[29]Trädet kommer att säga mer - с языка Сильвы "Дерево и то больше скажет".