Мир серый, пока не встретишь своего соулмейта
Спасибо тик току за идею для реакта🤣🤣🤣
Пс. ПРИЕМ ИДЕЙ ОТКРЫТ. МОЖЕТЕ ПИСАТЬ ИХ В КОММЕНТАРИЯХ
Гокудера Хаято
Гокудера Хаято привык жить в монохромной реальности. Небо пепельное, трава тускло-серая, даже кровь, пролитая в бою, казалась ему лишь темнее обычного. Он никогда не задумывался о цветах, пока не понял, что они вообще существуют.
— Цвета? - он усмехнулся, когда Тсуна впервые заговорил об этом. — Это сказки для детей.
Но потом он увидел Т/И. Она стояла на крыше школы, ветер играл её волосами, и вдруг — красный. Яркий, как пламя, насыщенный, как кровь. Он замер, не понимая, что происходит.
— Ты..., - его голос дрогнул. — Ты видишь это?
Она обернулась, и её глаза зелёные, как молодая листва, встретились с его.
— Вижу, - прошептала она.
И мир взорвался красками. Его галстук оказался ярко-жёлтым. Небо — голубым, а не серым.
Хаято не мог отвести от неё глаз.
— Почему именно ты? - спросил он, сжимая кулаки.
— Потому что ты видишь меня насквозь, — ответила она.
Хибари Кёя
Хибари Кёя ненавидел беспорядок. В его мире всё было чётким: чёрное, белое, серое. Никаких полутонов. Никаких ненужных эмоций.
Пока он не столкнулся с ней в коридоре. Она упала, книги рассыпались по полу. Он хотел пройти мимо, но...
— Фиолетовый
Её волосы. Не серые, не тёмные, а фиолетовые, как сумерки.
Он замер.
— Встань, — сказал Хибари, но голос звучал иначе.
Она подняла голову, и её глаза янтарные, как мёд, встретились с его.
Всё вокруг заиграло красками. Трава за окном изумрудная, Хиберд желтый, даже его тонфа засверкали металлическим блеском.
— Ты снова нарушаешь правила, - пробормотал он, но в его голосе не было злости.
— Какие правила? - улыбнулась она.
— Мои.
И он впервые за долгое время не ударил того, кто осмелился ему перечить.
Рокудо Мукуро
Мукуро привык, что мир это игра теней. Всё серое, всё - ложь. Даже его собственные глаза видели лишь оттенки тьмы.
Пока он не встретил Т/И. Она стояла перед ним, не боясь.
— Ты не настоящий, - сказала она.
Он усмехнулся:
— Ничто не является настоящим.
Но потом она посмотрела ему в глаза и всё изменилось.
Его иллюзии стали цветными. Её волосы розовыми, как рассвет. Трезубец имел другой цвет.
— Ты разрушаешь мою реальность, - прошептал он.
— Нет, - Т/И улыбнулась. — Я делаю её настоящей.
И он впервые почувствовал что-то кроме пустоты.
Дино Каваллоне
Дино привык к тому, что его жизнь — это элегантная монохромная гравюра. Даже его дорогие костюмы, даже золото семейных реликвий, всё казалось ему разными оттенками серого. Он смеялся, пил вино, заключал сделки, но ничто не радовало глаз.
До того дня, когда она вошла в его кабинет. Она опрокинула бокал, и красное вино разлилось по документам. Дино уже открыл рот, чтобы сделать язвительное замечание, но...
— Красный, - удивленно прошептал он.
Настоящий, глубокий, как сама жизнь. Он замер, глядя на пятно.
— Вы... - его голос звучал неестественно тихо. — Вы видите это?
Она подняла глаза, они были карие, с золотистыми искрами, и мир взорвался цветом.
Вино в бокале стало рубиновым. Даже серые стены его кабинета заиграли теплыми бежевыми оттенками.
— Это невозможно, - прошептал он, сжимая руку с перстнем.
— Возможно, - Т/И улыбнулась, вытирая вино платком. — Просто раньше ты не видел.
И он вдруг понял, что впервые за долгие годы чувствует что-то, кроме скуки.
Занзас Скайрини
Занзас не задумывался о цветах. Его мир состоял из стали, крови и пепла: всё одного оттенка грязного серого. Даже когда он убивал, даже когда его собственные раны сочились кровью, он не видел разницы.
Пока не встретил её посреди боя. Первая рана, которая имеет цвет.
Она стояла перед ним, без оружия, без страха.
— Убей меня, наконец, - сказала она.
Он занес меч и вдруг заметил, что кровь на его клинке красная. Настоящая. Яркая. Скайрини замер. Т/И подняла глаза синие, как ледник и вдруг весь мир заиграл оттенками, которых он никогда не знал.
Пистолеты оказались черными, её губы оказались розовыми, а не просто бледными.
Даже небо, которое он всегда считал грязно-серым, стало глубоким синим.
— Чёрт, - прошептал он, опуская пистолеты.
— Теперь ты видишь, - сказала она.
И Занзас впервые за всю жизнь, не захотел никого убивать.
Скуало Супербиа
Скуало давно привык к тишине. К тому, что его мир — это не только беззвучный, но и бесцветный. Он жил в сером тумане, где даже море казалось ему блеклым.
Пока не увидел её на берегу. Она сидела на песке, рисуя что-то в блокноте. Он хотел пройти мимо, но...
— Синий.
Море. Настоящее, глубокое, живое. Он остановился, не веря своим глазам.
Она обернулась, её глаза зеленые, как штормовая волна. Звуков не прибавилось. Но мир обрел краски: песок под ногами стал золотистым. Её рисунок — наполненным всеми цветами радуги. Даже его собственные руки, которые он всегда считал просто бледными, оказались теплого телесного оттенка.
— Ты... - Скуало не знал, как говорить об этом.
— Я знаю, - Т/И улыбнулась, показывая ему рисунок. Яркий парусник на синем море.
Скуало впервые за долгие годы почувствовал, что тишина, может быть прекрасной.
Бельфегор Каваллини
Бельфегору всегда было плевать на окружающий мир. Всё казалось ему одинаково блеклым: карты, деньги, даже кровь его врагов. Он жил в поисках развлечений, но ничто не радовало глаз.
До той партии в покер. Она поставила на кон свою перчатку.
— Проиграешь — отдаешь. Выиграешь — получаешь мой поцелуй, - сказала Т/И.
Он усмехнулся и вдруг заметил, что карты в его руках цветные.
— Ши~, ши~, ши~, что за?
Она посмотрела на него, глаза фиолетовые, как королевская масть — и мир превратился в калейдоскоп.
Его рубашка оказалась полосатой. Фишки перед ним — разноцветными. Даже тень от его шляпы стала насыщенно-синей.
— Это... - Бельфегор не мог подобрать слов.
— Выигрыш, - она улыбнулась и протянула руку.
Бельфегор впервые за всю жизнь пожалел, что игра уже закончилась.