Волшебный Лагерь

Как только оказались за пределами лагеря. Диана в топила, что есть мочи! Как будто и не было никакой депрессии, а эти внезапные потуги ничто иное, как после стрессовый адреналин!

— Ты куда!? — но она будто не слышала меня и продолжала бежать.

С далека это смотрелось очень и очень смешно. Но она не останавливалась. Я продолжал идти до тех пор, пока она почти не скрылась за стоящей полосой берез.

Ладно... её взяла. Побежали!

Найдя её, первое, что я сделал это задал тысячу вопросов, а какого вообще?

Она лишь смеется.

— А ты, что думал?! Вышел из лагеря и все? В шоколаде за шоколадом? Нет, уж!

— А что? — в голосе чувствовалась явная отдышка.

Закатив глаза, но кроме её закатанных глаз, я заметил недалеко стоящее белое кирпичное здание и на козырьке виднелась хорошо читаемая надпись «У Лагеря».

— Первокашка, ты думаешь нам разрешено выходить из лагеря?

Прикинул...

— Раз я вышел с тобой, и ты тапку в пол дала, — я улыбнулся от своей же шутки, — мой ответ скорее, нет, чем да.

Только после до меня дошло, что она вновь назвала меня первокашкой.

— Ну хоть что-то ты понимаешь! — её глаза стали еще более вызывающими.

— Да, что ты! — не выдержал я.

Надеюсь, я сказал не слишком громко.

— Да вот я, но ты все равно не смог меня поймать!

Она развернулась от меня и вновь, но только уже не так быстро, направилась к магазину.

Она всегда такая? Ля Макс, ты это уже понял с первой встречи, что она переполох!

У входа в магазин была примитивная плитка, и тройка ступенек, по обе стороны от входа висели, как это у нас в России приняты разные системы связи с полным списком их преимуществ.

Оказавшись внутри. Диана поздоровалась с продавщицей так, будто знает её всю жизнь, а меня вот продавщица сомнительно оглянула.

— Ой, Тай Иванова, не обращайте внимания на этого глазастика!

Еще глазастик? Она явно антимастер прозвищ.

Я застеснялся даже не понял из-за Дианы или из-за того, как меня осмотрела продавщица.

— Глаза у молодого человека и правда выделяются.

Я еще больше засмущался.

— Спасибо, — выговорил сквозь неловкость.

— Что вам ребятки? — продолжила Тая.

— Ой, да вот мой парень.

Я ошалел. И оглядел Диану взглядом похожим на удивление, но помноженное на многократно!

— Ладно, он не мой парень, но просто парнем он остается, и он хотел купить для меня клубничные кексы, они же еще остались?

— Ай, Дианочка, вот шутница, да молодой человек?

— Хуже! — подыгрывая им обеим.

— Ну уж не преувеличивай.

Как она закатывает глаза...

— Ребят, вам нужны были кексики c клубничкой? — проверяя полки, спросила.

— Да, если у вас еще остались, а то я знаю, их быстро сметают с прилавка.

— Диан, деточка, — радостно, — для тебя и твоего молодого человека последняя пачка.

Про себя, но выражая внешнее несогласие, — Я не её парень!

— Ой, как прекрасно, — заигравшим взглядом, — рассчитайте нас!

Тут до меня доходит, что у меня совершенно нету налички и денег так таковых, те которые были, остались в портфеле в домике, карта там же.

— Диан, — кошачьими глазами, посмотрел на неё.

Но тут до меня доходит, что можно оплатить телефоном.

Кошачьи глаза тут же сменились максимально противоположными.

— Я оплачу, — с гордо поднятой, произнес, — недаром же Диана сказала, что я хочу купить именно для неё кексы, — сделал акцент на последних двух словах.

— Видите, какой хороший мальчик, Таисия Ивановна, кексики мне покупает, но ладно, мы пойдем, спасибо вам!

Я поддержав Диану, вышел следом из магазина.

— У меня лишь два вопроса... какой к черту глазастик? И парень? Я уже и не говорю, про «кексики для меня»!

— Вот че ты такой зануда, а?

— Это я еще и зануда, теперь?

Ветер промчался между нами.

— Ты тогда хуже всех придумываешь воинские прозвища! Воина по прозвищу глазастик, испугается лишь только... да никто!

— Ну я по крайней мере, не писимиздю, как некоторые, — и показала язык.

— Ешь, свои кексы!

Пачка с ними была у неё в руке.

— Я не умею есть на ходу!

Не смотря на то, что она меня уже немного подбешивает, зато радует другое, она отвлеклась от событий на полосе.

— Куда сядем?

Тут я вспомнил, что она должна мне рассказать и начал усерднее разглядывать территорию в поисках места где можно присесть.

Вдоль лагеря лишь была та самая полоса из берез, по другую сторону была дорога, а за ней лиственные деревья.

— Иди за мной, глупыш! — и в припрыжку побежала по песчанику.

На глупыша внимания можно было и не обращать.

Песчаник закончился, и за белыми деревьями оказалась беседка. Если я правильно все понимаю, мы тут уже проходили, но я не видел открывавшуюся перед моими глазами беседку.

— Как я её не заметил? В первый раз!

— Ты слишком был занят попытками догнать меня, — она села на лавочку.

Оказавшись рядом с ней, она раскрыла пачку и достала оттуда 2 кекса, один из которых протянула мне.

Мне было очень интересно, что она может рассказать про их отношения с Катей.

Кусая, спрашиваю:

— Диан, — робко, я даже не ожидал, что это будет так сложно, но я не смог спросить.

Пауза, она наслаждалась клубникой.

— Чего?

— Насчет Кати, — не особо увереннее произнес.

Она вновь это сделала. Эти глаза...

— Что насчет неё? — она говорила так, будто серьезно не понимала, что происходит.

Надо быть понапористее, как она! Нужно заходить с её же козырей.

— Ваши с ней отношения.

Она открыла следующую партию. Предложила мне. Я отказался. Её уловки не прокатят в этот раз.

— Я серьезно, что между вами происходит? Как вы не встречаетесь, ведете себя так либо вы друг друга в глаза не видите, либо так будто всю жизнь ненавидите.

Ветер снова одул нас, из-за чего я немного отошел от стоящей жары. И до меня дошло, что может я перебарщиваю?

В её руках задрожали фантики, я почувствовал, что перегнул палку.

— Ладно, извини, я не должен был быть так резок.

Я взял лежащий на столе кекс, раскрыл и протянул ей.

Она не стала отказываться.

— Ты думаешь, ты перегнул палку? Все правильно ты сказал, раз ты общий наш, — она делает вдох, — друг, то ты имеешь право знать, что между нами происходит.

Я принялся внимательно слушать.

— Мы с Катей обе в лагере с 13 лет, только я пришла на год раньше. И поначалу я была в магах...

Мои глаза расширились.

— Да, да в магах, тут нечему удивляться, я с детства мечтала быть юной волшебницей, как феи винкс!

Феи винкс. Я рассмеялся.

Получил в бок. И тут же все понял, она продолжила.

— И все было хорошо, я с первого года прошла испытания и стала девчушкой феей, на протяжении четырех лет, я завоевывала доверие среди новых и старых магов. Брала на себя больше работы чем надо. Да даже Мария Алексеевна, говорила, что я далеко пойду, и я уже почти была одной ногой главной среди всех магов. Понимаешь, — голос мягче, — я так любила лагерь, фракцию в которой я состояла, именно по этой причине я даже волосы красила в разные цвета, чтобы быть больше похожей на настоящую волшебницу!

Ветер обдувал её волосы, и когда её локуны парят в воздухе, кажется на секунду, что она взлетает и от этого её рассказ приобретает еще более магический подтекст.

— Я не просто была магом, я жила, как маг! Никакой урок без моего участия не проходил. Я обожала брать новичков и показывать все наши «фокусы». Я влюбляла в себя детей и если они приезжали на следующий год в лагерь, то их выбор был очевиден.

— А что разве фракцию не меняют каждый год?

— Ну почему, кто хочет тот меняет, но зачастую раз выбрал и уже потом грех менять, все привыкали к друг другу. А что насчет новичков, они быстро становились нам семьей!

— Ну смотри, по твоему рассказу, все хорошо, что же могло пойти не так?

— Так слушай дальше!

На улице стало прохладнее обычного.

— И все это время, постоянно маячила передо мной! Катя! Совав свой нос во все мои дела! По началу я даже не обращала на это внимание, ну хочет помочь, почему бы и нет. Мы все были единой командой, и как бы это было в порядке вещей.

— Я правильно понял, что вы с Катей когда-то были подругами?

Она подняла на меня глаза.

— Подругами, да мы были подругами и хорошими, но у нас столько дел было, что просто вот пообщаться как подружки мы особо и не могли. И мне это даже нравилось, что я так пашу и она, но пока я не поняла, на что она метит...

— Метит на твое место?

— Не на мое, а выше, она как и я захотела быть главной, самой главной, королевой! Потому что старшая девочка уходила, и место освобождалось, а так как я на год больше нахожусь в магах, то это место должно было достаться мне. Немало важным были также мои заслуги, но... этого оказалось мало! Многие из тех кто также состоял в магах полностью были уверены, что это место займу я, но в итог всех шокировал. Они даже захотели устроить что-то вроде бунта, но я их переубедила, не даром я налаживала все эти годы порядок, чтобы потом из-за одного несправедливого решения, все разрушить. И единственное, что мне оставалось, это уйти, Мария Алексеевна, была не против, а ребятам, которые хотели уйти со мной, я сказала, что они не причем и жертвовать собой просто из-за того, что меня не выбрали, глупо. Это было мне нужно, а они... они не виноваты, им искренне нравилось находиться и разделять наше общее дело. Но вот уже последние два года, я нахожусь в рыцарях, да, конечно, главной мне тут подавно не стать, но есть и свои плюсы. Как минимум больше свободного времени, которого уж точно мне не хватало в магах.

— Диан, это очень грустно, конечно, но ты так и не сказала почему Катю поставили?

— Ахах, почему её? Почему ты думаешь я её называю выскочкой, а все потому что её «важный» папочка. Совершенно случайно после того, как Катю прозвали главной, заходил к нашей всеми любимой Марии Алексеевне. И тут только дурак не поймет, ну да конечно, — её голос резко изменился. Еще бы ректору одного из ведущих вузов могли бы отказать!

— Ты думаешь, Катя бы пошла на такое?

— Я не знаю на что бы она пошла, но я все прекрасно видела своими глазами.

— Вы с ней после этого случая не разговаривали?

— Нет, с чего бы мне с этой, я человек другого сорта разговаривать. Она пыталась ко мне подойти, заговорить, но я всякий раз отвергала её. Самое обидное и ужасное, что она вела себя как ни в чем не бывало, строя из себя безобидную пташку. И пыталась меня убедить в обратном.

— В том, что отец не подходил к куратору?

— Нет, об этом мы с ней вообще не говорили. — она доедала еще один кекс. — В том, что она не хотела занимать мое место, что она знала, как я хочу его получить, и то что произошло это какое-то недоразумение, что она даже подходила к Алексеевне, но та на отрез отказывалась обсуждать её решение.

— А разве не сами участники должны выбирать, кто вас возглавлять должен?

— Вообще за это отвечает Мария Алексеевна, ну ты я думаю понял, по каким критериям она выбирает лидера...

— Ты думаешь, что серьезно все так было?

— Ну да, а как еще... другого объяснения я не вижу.

— А выслушать Катю?

— Еще слово о ней, я тебе зуб выбью, — её переполняло возмущение.

Диане очень тяжело давался разговор, и я не хотел дальше мучать её расспросами.

У меня оставался последний кекс, я протянул его Ди в знак благодарности за откровенный диалог.

— Ни, даже не думай, я не возьму!

— Бери, сказал!

— Ты думаешь, у знал все, что хотел о своей ненаглядной Катеньки и можешь сейчас отблагодарить меня последним кексом? Спасибо, не надо.

— Ты действительно считаешь, что мне нужен был от тебя этот рассказ?

— Да, а что, если бы я не сказала, что расскажу про нас с Катей, ты бы пошел сюда?

— Да, пошел бы, потому что мне важно психическое здоровье моей подруги! Чтобы ты там себе не думала!

Её глаза покраснели. Молчание, ветер попытался у нести пачку с кексами, но я её успел поймать. Диана улыбнулась.

— Извини меня, просто эта история... — её голос в новь напомнил голос в медпункте.

— Это ты меня извини, я не должен был донимать тебя расспросами.

— Ну ты должен был знать, теперь знаешь. И тебе уже пора, — она взглянула на время на своем смартфоне.

Не успел заметить, как пролетело время, единственное, что я чувствовал, что стало благодаря ветру прохладнее.

— Без пятнадцати, ты должен поторопиться, если хочешь успеть, — она говорила неуверенно или даже тихо.

— Ди, — я чувствовал ответственность за её откровения, я и подумать не мог, что Диана, может быть такой ответственной и правильной девочкой. Может я стереотипен, но фиолетовые волосы говорят сами за себя, а её острый характер лишь подкидывает дров.

Она встала со скамьи, отвернувшись от меня.

— Все хорошо? — поинтересовавшись поднялся также как и она.

— Да, — и тут же поворачивается ко мне, будто ничего и не было, — кексики были вкусными.

Её переменчивое состояние меня насторожило.

— Точно все хорошо?

— Да, не парься, иди к магам, а я попроповедую мальчика, как он там, только есть одно, но...

Поднял на неё глаза.

Мы так ему ничего и не взяли.

— Ничего страшного, я думаю к полднику он будет полностью готов, если нет, что мало вероятно, Алина не оставит его без еды, а вот как раз против клубничных кексов она может выступить.

— Думаешь, не подпустит меня к нему с кексами?

— Я могу допустить, что она и без кексов может не подпустить, но ты попробуй.

Беседка осталась позади. Еще пару берез и лагерь вновь меня встретит.