МедПункт
Мы же с Дианой сидели в приемной если так можно было выразиться на двух из доступных стульев. Само отделение было в белом пластике с большой оконной рамой сбоку от двери. Правый угол украшало растение, название, которого точно знала бы Катя.
Повернув голову, немного назад, увидел, как надо мной висел стенд или доска с рекомендациями по типу: «Мойте руки перед едой. Проходите регулярное обследование врачей. Если чувствуете первые симптомы простуды, не тяните с походом к доктору». И все в таком духе. Потолки, как и само здание были низкими, но если твой рост не два метра с кепкой, то ты чувствуешь себя довольно комфортно.
Диана, сидела молча, тяжело дыша. Это было на неё непохоже, она действительно сильно перепугалась. Но её воображение явно все преувеличивало, как сказала Алина, он действительно отделается легким испугом, но как только донести это до Дианы.
Не успел я и слова сказать, как послышались шаги за входной дверью, а за ними стук в дверь, который не был громким, скорее волнительный и переживающий
Наверное, Катя.
— Диан, я выйду на секундочку, не хочу создавать лишнего шума.
— Хх-о-рр-ошо, только недолго.
За дверью и впрямь стояла Катя, взволновано покачивая опущенные вниз руки, а глаза то и дело бегали в разные стороны, стараясь будто сфотографировать все, что находится рядом с медпунктом.
— Как он? — встревоженно спросила.
— Нормально, — томно и протяжно.
— Можно, можно, я зайду, — она хотела направится к двери, но вместо этого уперлась в меня.
Неловкая пауза, хуже этой паузы, была лишь вечерняя.
Она отпрянула от меня, секунда, и я уже обнимаю её. Если я не могу ее впустить, то хотя бы объятия помогут справиться с переживаниями.
С опаской Катя приняла мои руки.
— Спасибо, за заботу, — твердо произнесла, но мне нужно к мальчику.
— К нему нель-зя, — запнувшись в конце, — нельзя к нему.
— Это еще почему? Она уже хотела вырваться с моих рук, но я еще крепче сжал её.
— Алина, то есть медбрат, сказала что ему нужен покой.
Уже не пытаясь выбраться:
— С ним все будет хорошо?
— У него уже все хорошо, там остались лишь врачебные нюансы, давление, осмотр, его здоровью ничего не угрожает.
Взяв её за плечи, — Кать, — продолжил уверено, — его здоровью ничего не угрожает, — повторил вновь, — легкий испуг, ничего большего он сильный малый!
— Ага, это для тебя может легкий испуг, а он еще маленький, ему 14-ти нет!
— А по мне так все 16!
Неодобрительный взгляд, шутка явно не удалась.
Она опустила мои руки вниз.
— Передай этому мальчику мои сожаления, как к нему можно будет заходить.
Катя наверняка видела в окне поникшую Диану.
— Нет, от всех магов передай, что мы очень сожалеем, и скажи Диане, что если им нужна будет какая-либо помощь, что мы никогда им не откажем.
Её доброте не было придела, даже не смотря на то, что между ними явно были разногласия. Вот она истинная доброта, помогать другим и не обращать внимания на посторонние факторы.
— Ой, время уже без десяти, мне срочно нужно бежать, и тебе тоже... — ее глаза забегали.
— Да, да испытания, я помню.
— Ничего! Никуда ты не спешишь, — ее командный тон и легкости румянец вернулись, — ты помнишь, что я вчера тебе сказала, поэтому...
— Но я также помню наш сегодняшний разговор.
Она уже сделала пару шагов назад, как я хотел прильнуть к ней в надежде, напомнить про уговор, но она остановила меня и серьезно посмотрела мне в глаза, этот взгляд отличался от того, что я видел прежде. Это не была паника или беспокойство, это напоминало больше уверенность или серьезность.
— Наш уговор, — начала она, — в связи с печальными событиями отменяется, но...
Вот это но.
— Но я пойду с тобой на пляж, даже если ты и на пороге испытаний не появишься.
— Да? — радостно пискнул я. Что в данной ситуации не очень уместно.
— Твоя радость это прекрасно, но сейчас, думай, пожалуйста, о мальчике, а о пляже только тогда, когда тебе скажут, что с ним все точно в порядке.
Я утвердительно кивнул головой.
— И проследи за Дианой, ей сейчас нужна чья-то поддержка, — она указала на окно.
Только я повернул свой взгляд и не успел я обернуться обратно, как она уже испарилась.
Какой она все таки ангелочек.
Вернувшись обратно к Диане спросил, как у неё дела, и не говорила ли чего Алина, но она все также сидела опустив голову сложив руки на колени. Я сел рядом.
Мы сидели молча, я слушал лишь легкое пение птиц доносящиеся за пределами комнаты.
— Тебе нужно к магам, оставь меня, а то тебя не примут, — её голос был поникшим, наполненный грустью и печалью.
— Не нужно, я буду с тобой пока тебе не станет легче.
— Но ты же тогда пропустишь испытания, — её голос стал громче, и послышалась осуждающий голос Алины.
Диане стало еще хуже, она попыталась извиниться, но я взял её за руку и попросил успокоиться.
Её рука была потной и скользкой, бедная девочка, она была явно не готовой к такому повороту событий. Да никто не был готов, но это произошло, единственное, что я сейчас могу сделать.
Я спустился со стула и встав на одно колено посмотрел на Диану. Её заплаканные глаза все также были опущены вниз, но только сейчас я прекрасно их вижу.
— Ди...
Я так её никогда не называл.
Она сидела молча не обращая на меня внимания.
— Ты не виновата в этом, ни сколечко, — сделал акцент на последнее слово.
Она улыбнулась, а после мило шмыгнула.
— Да иди ты, не смотри на меня заплаканную и всю в соплях.
— А вот и буду, — сказал я шепотом, — ты моя подруга и я не брошу тебя, тем более ты винишь себя сейчас за то, на что ты не в силах повлиять.
— Я-я... — она хотела будто что-то сказать, но вместо этого начала руками отводить мое лицо.
Я чувствовал её руки на своем лице, отвернувшись, я резко возвратил свой взгляд на неё, она была поймана в раз плох, и на её лице появилась улыбка.
— Встань уже, а то как-то неловко это все выглядит, сейчас зайдет кто-то и что подумает?
— А может я делаю тебе предложение? — пошутил я, прекрасно осознавая, что сейчас лишь шутки помогут ей выйти из состояния в которое она себя загнала.
— Тогда я хочу большое пребольшое кольцо, у тебя есть такое?
— Может с пребольшим камнем?
— А вот теперь думай, мы девушки — загадки.
— Знаешь, что я думаю, что тебе нужно съесть огромный бургер или большой кусок торта, как только мы выйдем отсюда.
— У нас нет бургеров, дурачек, это лагерь, тут только здоровая еда, хотя я не отказалась бы от большого клубничного панкейка.
— Ты же говоришь, у вас только здоровая еда.
— Но не прям здоровая, и вообще не придирайся к словам.
Ей явно стало лучше! А я всегда знал, что любую депрессию можно победить шутками и сладкой едой. Или до жути калорийной, что по сути является синонимами.
Тут раздался звук открытия двери.
— Так, друзья, — пробурчала Алина, — от вашего бормотания пациенту лучше не становиться, поэтому прошу вас покинуть медпункт.
Дрожащим голосом:
— С ним все будет в порядке? Алин, — судорожно добавила она, — с ним точно все хорошо?
— Да, да, все с ним хорошо, — она попыталась выставить нас за дверь, но Диана сопротивлялась.
— Диан, пойдем, он в хороших руках, — я открыл дверь и только тогда Ди вышла.
Негромко:
— Проследи за её состоянием, а за парня не волнуйся, все с ним будет ок, она слишком...
— Драматизирует, знаю.
Она уже почти ушла, как я вспомнил обещание, которое дал Кати.
— Передайте мальчику, что все маги желают ему скорейшего выздоровления!
Молча ушла, ничего не сказав, надеюсь она услышала.
Я вернулся к Диане.
— Думаешь, я не слышала, что она сказала?
— И что же она сказала?
— Сам знаешь, только твоя жалость, мне не нужна, если ты боишься, что я натворю глупостей, то нет, можешь спокойно идти по своим делам.
— А я не знал, что ты такая зануда.
Посмотрела на меня.
— Да иди ты, сам зануда, — ускорила шаг.
— Ну и куда ты?
— За сытной едой, а тебе к магам надо, ты уже опоздал на 20 минут, поспеши!
Я решил проигнорировать её легкий напал на меня, и просто спросил:
— Какой ты, говоришь, панкейк хочешь?
— Клубничный, — сквозь зубы.
— Тогда в столовую!
— Ты действительно думаешь, что все так легко?
— В смысле?
— Время видел?
— Пятнадцать двадцать, а что? Если ты про то что я опоздаю или не приду вовсе, то не беспокойся, Катя, мне разрешила.
— С каких пор ты спрашиваешь разрешение у нашей королевы? — её беспокоящийся тон сменился, на раздражительный.
— С никаких, просто... — ловлю на мысли, что оправдываюсь.
— Просто иди к уже к этой выскочке, — она еще дальше отдалилась от меня.
— Диан! Стой! — я попытался догнать её и у меня это получилось.
— Диан, — неспеша сказал.
— Что? — с надутыми губами и выпученными глазами, словно бездна.
Подул легкий ветер, и недалеко от нас доносились разговоры. На лавочках кто-то сидел, но их лица проходили сквозь глаза.
— Пойдем поедим, и ты мне расскажешь, почему вы с Катей друг друга методично избегаете и тайно ненавидите.
— Ничего я её и не ненавижу, и не избегаю, сдалась она мне...
— Если ты так о ней говоришь, значит сдалась.
— А ты будто все знаешь? — она будто рыкнула на меня, что ребята на лавках оглянулись.
— Знаю, что ты любишь клубничные пирожное.
— Зараза...
— Знаю, — скривил ухмылку будто злодей.
— Не лыбся так, будто ты знаешь где самый вкусный клубничный пирог, ты не знаешь!
— Как не знаю? А столовая?
— Как ты думаешь, почему я тебе говорила про время?
— Столовая не работает, начинает работать в шестнадцать ноль-ноль , но так как сейчас испытания, она начинает работу свою в пять часов вечера, а сейчас...
— Пол четвертого, — глубоко вздыхая сказал.
— Что переиграла я тебя получается? — и посмотрела на меня хитрющими глазами.
— Ты знаешь чего-то такого чего не знаю я?
Она ничего не ответила и лишь направилась в сторону столовой, но она закрыта, чего она задумала?
— Ты догонять будешь, или боишься?
Мы были почти у выхода оставив позади столовую. В сторону лагеря эльфов направлялась большая толпа. Совсем скоро должны начаться их вступительные испытания. Оттуда доносится много женских и мужских голосов, но звонкого и цепляющего голоса Димы, я не слышал.
— Ну и зачем мы у выхода?
— Сбежим? — вымолвила она так, что я сначала и не понял, что это шутка.
— Ага, смешно, что дальше?
— Дальше... ты хотел сладкого?
— Я хотел, чтобы ты поела, а я могу и без сладкого, — подловил её.
— А я думала, ты меня поддержать пришел... а ты... — она шмыгнула.
Что, она плачет? Дошутился... я уже собирался её обнять, но она отвернулась. Все равно подошел к ней и обхватил руками. Мы стояли прямо посреди площадки на выход с лагеря. Я её обнимал, чувствуя её дыхание, а она молча стояла.
Резко:
— Ты повелся! Повелся! Первогодка!
— Как ты меня назвала?
Она осталась в моих объятиях лишь немного отодвинувшись, продолжила.
— Так и назвала. Пе-рво-кашка!
Я хотел отодвинуть её от себя за её выпады, но не стал... лучше сделаю что-то более каверзное.
— Ты долго будешь стоять около меня, — слегка опустил руки, — а то жарко! — добавил следом, — а то негоже с ПЕРВОКАШКАМИ рядом стоять!
— Ой, ой, новенький, расправил плечи то как!
Вошел во вкус и случайно сказал, то чего лучше не стоило.
— Сейчас ты ведешь себя как новенькая, позвала меня есть пирожки, а сама занимаешься не пойми чем!
Отошла, мотнув распущенными волосами, и устремила на мгновение через плечо взгляд на меня.
— Клубничку значит хочешь? — её взгляд превратился в извивый.
Раз настроение у неё улучшилось, я могу взять её на понт и сказать, что уйду прямо сейчас, если она не прекратит.
Сделал шаг назад.
— Ну ладно, я пойду, ты сама тут давай как-то.
Потянулась ко мне.
— Стой-стой! Пойде-ем, — она попыталась ухватить меня за руку и потащить, но у неё не вышло.
Мы вышли за пределы лагеря.