Рю
Тёмный подвал под поместьем Тэнгу был холодным, сырым, пропитанным запахом земли и крови. Каменные стены, покрытые мхом, поглощали звуки, и только редкие капли воды, падающие с потолка, нарушали тишину. В центре комнаты, под тусклым светом единственного фонаря, Такаши висел, подвешенный за запястья на цепях, прикреплённых к потолку. Его кимоно было разорвано, лицо — месиво из крови, синяков и разбитых костей после драки с Рю. Кровь капала на пол, смешиваясь с грязью, а его хриплые стоны эхом отдавались в пустоте.
Рю стоял перед ним, его чёрное кимоно было забрызгано кровью Такаши, татуировки драконов на груди пульсировали, как живые, отражая его ярость. Его серо-голубые глаза полыхали красным, драконья аура сгустила воздух, заставляя цепи слегка звенеть. В его руке был короткий кинжал с рукоятью, вырезанной в форме змеиной головы, лезвие которого блестело в свете фонаря. Рю шагнул ближе, его шаги были тяжёлыми, как поступь зверя, и его голос, низкий и холодный, разрезал тишину.
— Такаши, — сказал он, его тон был пропитан сарказмом, но с ледяной кромкой. — Ты думал, что можешь торговать людьми под моим носом? Моя ошибка, что я доверил тебе. Теперь твоя ошибка... — Он наклонился, его лицо оказалось в дюймах от лица предателя, и его улыбка была как лезвие. — Ты заплатишь за каждую душу.
Такаши, едва держась в сознании, прохрипел, кровь пузырилась на его губах.
— Господин... я... ошибся... пощадите...
Рю рассмеялся, его смех был как раскат грома, но без тепла.
— Пощадить? — переспросил он, его глаза полыхнули, а татуировки зашевелились, как змеи, готовые к удару. — Ты трогал тех, кто под моей защитой. Ты трогал таких, как *она*. — Его разум вспыхнул образом Минчджу — её рваная одежда в лапшичной, её глаза, полные огня и боли. Ярость в его груди загорелась, как буря, и он вонзил кинжал в плечо Такаши, медленно, позволяя лезвию разрезать мышцы.
Такаши закричал, его тело дёрнулось в цепях, кровь хлынула по его руке, заливая пол. Рю повернул кинжал, углубляя рану, хруст хряща смешался с хрипами предателя.
— Это за тех, кого ты продал, — прорычал Рю, его голос был как рык дракона. — За их страх. За их боль.
Он выдернул кинжал, и Такаши застонал, его голова повисла, но Рю не дал ему отключиться. Он схватил его за волосы, рывком подняв лицо, и ударил кулаком в уже разбитую челюсть. Хруст кости эхом разнёсся по подвалу, кровь брызнула на стены, и ещё один зуб выпал, звякнув о каменный пол.
— Ты думал, что я слаб? — сказал Рю, его тон был холодным, но с саркастичной насмешкой. — Что Тэнгу не заметят твою грязь?
Такаши попытался что-то прохрипеть, но Рю не слушал. Он взял со стола ржавый крюк, используемый для разделки мяса, и провёл его остриём по груди Такаши, оставляя тонкий, но глубокий порез. Кровь потекла, смешиваясь с потом, и Такаши закричал, его голос сорвался в агонии. Рю наклонился ближе, его глаза полыхали красным, а драконья аура заставила фонарь мигать.
— Каждая женщина, которую ты продал, — сказал он, его голос был как лезвие, — каждая слеза, каждый крик — всё это на тебе. И я вырежу это из твоей плоти.
Он вонзил крюк в бедро Такаши, пробив мышцу, и повернул, разрывая ткани. Кровь хлынула, заливая пол, и Такаши дёрнулся, его крик превратился в хрип, а тело обмякло в цепях. Рю шагнул назад, его дыхание было тяжёлым, но глаза горели холодной яростью. Он бросил крюк на пол, звякнувший о камень, и схватил Такаши за горло, его кольца врезались в кожу, оставляя синяки.
— Говори, — прорычал он, его аура вспыхнула, заставив цепи дрожать. — Кто ещё? Кто из Камицуме платил тебе? Назови имена, или я вырву твой язык.
Такаши, задыхаясь, прохрипел:
— Аяме... она... знала... её приказ...
Рю сжал его горло сильнее, его пальцы впились в плоть, и кровь потекла из-под ногтей.
— Аяме, — повторил он, его голос был как раскат грома. — Ты продал мне змею. — Он ударил Такаши кулаком в живот, и предатель согнулся, кашляя кровью, его рёбра хрустнули под ударом. Рю отпустил его, позволяя телу повиснуть на цепях, и шагнул назад, его татуировки пульсировали, как сердце дракона.
— Ты не умрёшь, — сказал он, его голос был холодным, но с саркастичной кромкой. — Пока я не решу. Но ты пожалеешь, что предал Тэнгу.
Он повернулся, оставив Такаши хрипеть в цепях, его кровь капала на пол, а фонарь мигал, отбрасывая тени, похожие на драконов, готовых пожрать предателя.
---
Рю вернулся в свои покои, его кимоно было пропитано кровью, кольца блестели красным, а драконья аура всё ещё гудела, как буря. Минчджу сидела на футоне, её алое кимоно соскользнуло с плеча, обнажая ключицу, а золотые глаза вспыхнули, когда она увидела его. Она встала, её движения были как у лисицы, крадущейся в ночи, и её лукавая улыбка скользнула по губам.
— Ящерица, — промурлыкала она, её голос был хриплым, но полным дерзости. — Ты выглядишь, как будто сражался с целой армией. Или это был всего один глупый предатель?
Рю фыркнул, его глаза полыхнули красным, но он шагнул к ней, его рука легла на её талию, сжимая с нежной силой.
— Лисичка, — сказал он, его тон был саркастичным, но с тёплой искрой. — Один предатель, но он заплатил за всех. — Его пальцы, всё ещё липкие от крови, коснулись её щеки, оставив лёгкий красный след. — Ты бы спалила его за секунду, да?
Минчджу рассмеялась, её кицуне зарычала внутри, и один хвост вырвался, колыхнувшись, как призрачное пламя. Она притянула его ближе, её пальцы царапнули его татуировку, и её золотые глаза встретили его.
— Спалила бы, ящерица, — сказала она, её голос был как шёлк, но с острой кромкой. — Но ты... — Она наклонилась, её губы замерли у его уха. — Ты горячишь меня, когда такой злой.
Рю издал низкий рык, его аура вспыхнула, и он прижал её к стене, его руки обхватили её бёдра.
— Горячу? — переспросил он, подмигнув, его тон был полон насмешки. — Лисичка, держи свою кицуне на поводке, или я продолжу уроки... и не только с тобой.
Минчджу фыркнула, её хвост хлестнул его по руке, но она не отстранилась, её тело откликнулось жаром.
— Уроки? — промурлыкала она, её глаза полыхнули. — Попробуй, ящерица. Но знай — лисицы кусаются.
Их дыхание смешалось, напряжение между ними — страсть, сила, игра — было как искры перед бурей. Но в глубине поместья послышался шорох, и Рю напрягся, его аура вспыхнула.
— Аяме, — прорычал он, его голос стал серьёзнее. — Она следующая. Готовься, лисичка — твоя кицуне понадобится.