Глава 8 Кель
Когда последний из ее членов совета растворился в тенях, покинув тронный зал в жуткой тишине, Анкерита почувствовала, как позади нее материализовалось чье-то присутствие — тихое, но знакомое. Она не обернулась. Ей и не нужно было этого делать. Она знала, кто это был. Воздух вокруг нее еще больше остыл, а тьма, казалось, сгустилась, и затем раздался низкий, ровный голос ее самого доверенного слуги.
«Моя королева».
Фигура Келя появилась из тени, словно рожденная из самой тьмы. Он был худым, но высоким, его кожа была глубокой, пепельно-серой, его глаза светились слабым, потусторонним светом, который мерцал под капюшоном его черного плаща. Он был с ней с первого дня ее изгнания, с того момента, как она была брошена в царство теней. Там, где другие боялись ее или пытались воспользоваться ее уязвимостью, Кель без колебаний преклонил перед ней колени, поклявшись в вечной преданности. С тех пор он был рядом с ней, связанный с ней глубокой, невысказанной связью, которая с годами только крепла.
Анкерита медленно повернулась к нему лицом, ее холодный взгляд встретился с его светящимися глазами. Кель преклонил перед ней колени, низко склонив голову, но его присутствие излучало силу. Даже в его покорной позе в нем была неоспоримая сила, опасная грань, которая выделяла его среди остальных членов ее совета.
«Встань», — приказала Анкерита, ее голос был мягким, но пронизанным властностью.
Кель стоял, его движения были плавными и грациозными. Его глаза не отрывались от ее глаз, слабо светясь в тусклом свете тронного зала. «Я услышал твой план, моя королева», — сказал он, его голос был тихим и уважительным. «Я готов служить, как всегда».
Анкерита изучала его мгновение, ее темные мысли кружились, как буря за ее глазами. Кель всегда был больше, чем просто слугой. Он был ее тенью, ее доверенным лицом, ее палачом, когда это было необходимо. Между ними не было никаких секретов, никаких колебаний в его преданности. Он был ее — целиком, полностью.
«Ты сыграешь решающую роль, Кель», — сказала Анкерита, ее тон слегка изменился, став более интимным, как будто она говорила с равным, а не с подчиненным. «Мне нужен кто-то, кому я могу доверять, чтобы выполнить самые деликатные части моего плана. Кто-то, кто может двигаться в тенях Этариона, незамеченным. А ты…» Она позволила слабейшей улыбке коснуться ее губ. «Ты единственный, кто никогда меня не подводил».
Глаза Келя мерцали чем-то вроде гордости, хотя его лицо оставалось бесстрастным. «Все, что ты попросишь у меня, моя королева, я сделаю. Цивилис и его королевство падут, и я прослежу, чтобы твоя воля была исполнена».
Анкерита подошла ближе, ее темные одежды скользили по полу, ее взгляд не отрывался от его. Между ними было что-то невысказанное, связь, которая крепла с годами. Келб был с ней с самого начала, не просто как слуга, но как свидетель ее боли, ее трансформации, ее восхождения к власти. Он понимал ее так, как никто другой не мог. Он видел женщину, которой она когда-то была, и он принял темную королеву, которой она стала.
«Скажи мне», — тихо сказала она, ее голос понизился до почти шепота. «Ты когда-нибудь задумывался, как все могло бы быть, если бы все было по-другому? Если бы меня не бросили в эту тьму?»
Взгляд Келя смягчился, хотя его голос оставался ровным. «Нет, моя королева. Я не зацикливаюсь на том, что могло бы быть. Прошлое позади нас, и важно настоящее — твоя сила, твое правление. Ты была выкована в тенях, и именно там ты и принадлежишь».
Улыбка Анкериты стала шире, хотя в ней не было тепла. «Ты говоришь правду, как всегда, Кель. Тени теперь мой дом. И скоро они станут кошмаром Цивилиса».
Она отвернулась от него, ее разум лихорадочно обдумывал последние детали ее плана. Но даже когда она сосредоточилась на своей мести, она чувствовала присутствие Келя позади нее — твердого, непоколебимого. Он был с ней во всех испытаниях, во всех трудностях, и он будет с ней до конца. Она знала это с абсолютной уверенностью.
«Кель», — сказала она после долгой паузы, — «мне нужно, чтобы ты отправился в Этарион. В городе есть шпионы, но мне нужен кто-то с твоими... способностями, чтобы убедиться, что ничего не пойдет не так. Цивилис осторожен, но он не будет тебя ждать. Двигайся сквозь тени, собери информацию о его жене и дочери. Мне нужно знать каждый их шаг».
Кель наклонил голову. «Считай, что это сделано, моя королева».
Когда он повернулся, чтобы уйти, Анкерита протянула руку, ее пальцы коснулись его руки. Это было короткое прикосновение, но его было достаточно, чтобы заставить Келя остановиться, его светящиеся глаза мерцали от эмоций, которые он держал глубоко внутри.
«Ты так долго служил мне верой и правдой», — пробормотала она, ее голос был едва слышен. «Я не знаю, выжила бы я без тебя».
Кель опустил голову, его голос был тихим, но полным убежденности. «Ты — причина, по которой я существую, моя королева. Я служу тебе, потому что нет ничего другого. Ничего большего».
Анкерита еще мгновение удерживала его взгляд, выражение ее лица было непроницаемым. Затем, с тихим сих, она отпустила его, повернувшись к окну, выходящему на ее темное королевство.
«Иди, Кель», — прошептала она, ее голос был всего лишь дуновением в неподвижном воздухе. «И принеси мне ключи к уничтожению Цивилиса».
Не сказав больше ни слова, Кель исчез в тенях, его фигура растворилась во тьме, как будто его никогда там и не было. Анкерита осталась стоять у окна, ее мысли были полны бремени того, что должно было произойти.
Кель всегда был ее самым преданным слугой, но он был чем-то большим — он был частью ее тьмы, проявлением силы, которую она считала своей. И пока он был рядом с ней, она знала, что нет силы, которая могла бы противостоять ей.
Царство теней принадлежало ей. И скоро Этарион тоже будет.