Пир I
Живя в городе, ты испытываешь стресс. Опаздываешь. Стоишь в пробке. Семья, мало проводишь с любимой дочкой, постоянно работа. Работа тоже не сахар. Нервы, проверка. И она очень нелюбимая. Даже представить невозможно, насколько. Клерк и больше ничего не сказать.
Я больше всего люблю дочку. Она единственная радость, что у меня есть. Сегодня я хочу сводить её в кафе, поесть мороженое. Насколько я помню, она любит с орешками. Как, в принципе, и я. Особенно с кедровыми. Ну и на обратном пути я должен зайти в магазин купить немного по списку, что составила мама.
Всё шло по плану. Я пораньше ушёл с работы. После заскочил по маленькой традиции купить цветов маме. Забрал дочку. Сначала парк, сахарная вата, тир. После кафе. Купил ей сразу две порции за хорошие оценки. Она во втором классе. Оставив дочку восторгаться полученной сладости, я отлучился в туалет.
Прихожу обратно, её нет. Сразу до официанта, говорит, что некий мужчина забрал её. Она пошла сама с ним, я кинул ему тысячу и выбежал на улицу. Никого. Ни прохожего. Я случайно от горя посмотрел на крышу, она стояла там. С мужчиной со странной бледной кожей. Бегом туда. Забираюсь, а никого нет. Что, как? Осматриваюсь. Никого. Звоню жене. Она не верит. Бежит сюда. Я звоню в милицию. Они приезжают незамедлительно.
Обвинение от жены. Опросы, расспросы милиции. Жена после этого со мной не разговаривает. Я прочёсываю город. Один в поисках чего-либо. Рядом с психбольницей нахожу её шапку. Тут два варианта: либо она там, либо где-то рядом. Рядом ничего нет. Пустырь.
Выхода нет. Ночью иду туда. Оставляю записку маме. Как её любил. Прошу себя простить и прочее. Вооружившись фонариком. Иду туда.
Через ворота перелезть не было проблем. Как и вовнутрь. Никого внутри не было. Ни больных, ни персонала. Здание было пустым. Но документация велась стабильно, каждый день. Где все? Подвального помещения нет. Пространство совершенно безжизненное. Во дворе, в тусклом свете фонарей, виднелась башня. Я шёл туда.
Зря я перед дверью включил фонарь. Башня была сделана из кости. Мне никогда так не было страшно, как сейчас. Но дочь важнее. Я вошёл в башню. Там были ступени вверх. Также сделаны из костей невиданных мне животных. Дорога наверх была коротка. Я словно попал на второй этаж. Там была кухня. Скрюченные существа, которые готовили нечто на своих странных печах и котлах. Я не стал лезть на рожон и поднялся выше. На третьем этаже был пир. Так же существа были не естественной природы. Бледные. Худые. Я так же не стал их тревожить.
На следующем этаже случилось страшное, меня поймали. Два, как я понял, стража, где сидела она. На троне из костей. Стража была закована в доспехи, с алебардами.
— Смертный, ты ищешь свою дочь? Я знаю, где она. Она здесь. Я готова её отдать, если ты останешься здесь, — выбора у меня нет. Я остался здесь, меня отвели наверх, где я попрощался с дочкой, и, как мне пообещали, она ничего этого помнить не будет. Это лучшее. Её увели. Я остался в некоем подобии тюрьмы. Со мной сидели такие же бедолаги. Человек, который содеял нечто страшное, другой твердил "только не козлорогие, только не козлорогие". Каждый день приходил маленький человек с очень толстым телом и забирал одного. Для чего? Было очевидно. Для вечного пира королевы.