Глава 13.
Деньги решают все. Абсолютно.
За деньги не купишь здоровья? Чушь. Если бы за них невозможно было купить здоровье, то больницы были бы бесплатные. Лекарства бы раздавали на улице без оплаты. Но такого нет. Даже обычные препараты стоят бешенных денег. Все операции делаются за баснословные суммы. И каков отсюда вывод? Деньги очень важны, если вы хотите сохранить своей тело.
А может за них не купить счастья? Это говорят те люди, у которых их нет. Они утешают себя этой фразой. Но так же это говорят и те, у кого неприлично много денег. Они достигли того, чего желали больше всего и остановились. Именно поэтому важно никогда не переставать совершенствоваться. Всегда стремиться к большему. Не останавливаться после достижения целей. Счастье можно купить за деньги. В этом я уверена. Это ли не счастье, когда после трудного дня тебе захотелось полететь на Мальдивы, и ты полетел туда. Возможно это слегка меркантильно звучит, но я говорю правду.
Даже свободу покупают за деньги. Имеешь их в большом количестве и ты волен делать что хочешь. Даже полиция не смеет трогать тебя. Видя тебя они с широкими улыбками уступают место, или же ретируются, дабы не попасться тебе на глаза. У тебя нет никаких ограничений. Но к чему приводит эта безнаказанность? К ужасным последствиям.
Человек становится неуправляемым, если его не держать в узде. Он творит ужасные вещи и совсем не боится расплаты. Продолжает совершать грязные дела, чувствуя себя повелителем вселенной. Но никогда не стоит забывать, что на каждого такого человека, есть сила, способная усмирить его.
***
Александр небрежной походкой проходит внутрь, со скучающим выражением лица оглядывая всех присутствующих. Особенно долго он рассматривает меня, но теряет интерес после взгляда на шею. Сейчас он один против четверых вооруженных мужчин. Однако, сложно не заметить, что даже в таком положении он выглядит более устрашающе, нежели Колесников и его люди.
- Какой неожиданный поворот событий, - голос Александра напоминает лёд, настолько холодный, что даже на расстоянии мне стало холодно.
Мои глаза спешат покинуть свою обитель, когда уши слышат русскую речь. Я помнила, что в ту ночь он говорил на моём родном языке, но сваливала все на разыгравшуюся пьяную фантазию. Однако, оказывается, что я не была идиоткой, а есть идиотка. Даже глупо, что я могла предположить, будто он не будет знать русского. Держа в руках половину мира, он обязан знать языки. Особенно русский. После английского и китайского он первый, который идёт в списке международных.
- Кто ты, блядь, такой? - весьма невежливо спрашивает Григорий, не скрывая своего недовольства. А потом в его глазах загорается узнаваемость, - Это ведь с тобой мы встречались в отеле, где работает эта шлюха? Я помню тебя.
Александр медленно подходит ближе к нему, когда путь ему преграждает один из напыщенных охранников бизнесмена. Он показательно берется за ствол ружья и угрожающе ухмыляется. Наверное так выглядит ребенок, решивший качать свои права. Этот охранник ниже Александра и более щуплый, но гонора столько, будто он сам Хабиб Нурмагомедов.
- Убери от меня свою игрушку, иначе можешь пораниться, - голос Александра дружелюбен. Он словно даёт совет, но это явная угроза. Настолько открытая, что охранник сначала тушуется, взглядом ищет других, а потом выпрямляется и достает из кобуры пистолет.
Прижимаю руки ко рту. Страх все ещё не отпускает меня, но он удваивается после этого движения. Александр не может пострадать. Он всегда имеет запасной план. Так ведь?
Александр улыбается. Люцифер позавидовал бы этой улыбке. Даже у Колесникова не получалось улыбаться столь холодно, коварно и угрожающе одновременно. Если сравнивать этих двоих. То я бы предпочла быть врагом Григория, нежели Александра. Так будто бы безопаснее. Хотя, я уже его враг.
- Ты не знаешь меня, но я знаю тебя, - охранник спешит ретироваться, но не отступает далеко, все же ему стоит охранять своего хозяина, - Человек, который называет себя хозяином, животным, дьяволом. Но в чем состоит правда? - Александр становится напротив Григория, взирая на него с высоты своего роста. Гипнотизирует мужчину, словно обезьянку; показывает доминирование; даёт пощёчины одними словами, - Просто напуганный мужчина со своими страхами. Кто ты без своих солдат?
- Я намного больше, чем ты думаешь! - шипит сквозь зубы Колесников.
Мысленно усмехаюсь. Даже сейчас он пытается показать свой характер, но получается скверно. Сейчас ситуацией контролирует Александр. В его руках власть. Он управляет представлением.
- Поделись секретом, как индивиды, вроде тебя, смогли пропустили степень эволюции? - усмехается Александр, склонив голову набок, в угрожающем жесте, - Схватил двух хрупких девушек и гордишься собой? Смог потешить свое эго? - Колесников открывает рот, чтобы ответить, но Алекс перебивает его, - Александр Джонатан Андерсон, - произносит по слогам, - Ты спрашивал мое имя.
Ловкий поворот с темы сбивает с толку не только меня. Колесников замирает. А потом стремительно бледнеет. Его лицо прямо на глазах теряет всякие краски, становится практически прозрачным. Блеск страха ослепляет меня. Не могу сдержать ликования. Ну хоть кто-то смог поставить его на место.
- Мис... Мис... Мистер Андерсон? - голос мгновенно меняется. Из обиженно-высокомерного, становится угодливо приторным. В уши будто сахар насыпали. - Я не знал что вы в стране. Какое...
- Молчать, - перебивает Александр и смотрит так, что по коже пробегают мурашки. - Я не давал тебе права голоса.
Пытаюсь встать и вскрикиваю. Солнечное сплетение отдает невероятной пульсацией. Все внимание устремляется на меня и на мои попытки выглядеть сильной и независимой. Но ничего не выходит. Плюнув на это, ползу к своей сестре, бережно обхватывая ее голову. По бледному лицу текут струйки крови. Губы рассечены, брови расслаблены. Она похожа на спящего ангела. Невинная. Безмятежная.
Чьи-то сильные руки забирают у меня Женю. Бунтую. Хватаюсь за ее безвольное тело, не позволяю забрать у меня. Панически оглядываюсь. Ищу взглядом Александра. Он стоит все там же, но теперь в его глазах читается ярость. Желваки напряжены до предела, брови нахмурены. Мне становится не по себе. Он и вправду похож на дьявола во плоти, вышедшего из самого пекла ада. Настоящий зверь, сорвавшийся с цепи. Не стоит вставать у него на пути. Сожрёт и не подавится.
Поспешно отпускаю Женю, понимая, что это не люди Колесникова. Мою сестру бережно поднимает на руки один из знакомых мне амбалов, с которым я встречалась в вечер нашего совместного ужина. Ещё один подходит ко мне и помогает подняться, а после медленно, подстраиваясь под мои маленькие шаги, выводит из этого злосчастного места.
Позволяю панике отступить и вдохнуть холодный воздух. Следую за первым охранником, который понес мою сестру в машину. У нее наружное кровотечение и, возможно, есть внутреннее. Нужно как можно быстрее доставить ее в больницу. Каждая секунда на счету, а она даже глаз не открывает. От отчаяния хочется выдирать волосы на голове. Проглатываю слёзы, впиваясь ногтями в ладони.
- Я тебе клянусь он поплатится, - шепчу одними губами, когда сзади наконец появляется Александр.
Его серые глаза сразу пробегаются по мне, а потом по Жене. Не могу сказать, что вижу там сожаление. Скажу больше. Я ничего не вижу в бесцветных омутах. Александр подходит ко мне и проводит ладонью по разбитой скуле и губам. Осматривает безо всяких эмоций. Холодная глыба.
Удовлетворившись, он даёт распоряжение своим людям отвезти Женю в больницу. Теперь я точно вздыхаю с облегчением. Однако Александр не отпускает меня вместе с сестрой, а ведёт в другой автомобиль, открыв мне переднюю дверь. Колеблюсь, не захожу сразу.
- В машину. Сейчас же.
Все ещё не могу привыкнуть к его голосу на русском. Вроде ничего не изменилось, но вроде появилась странная хрипотца, от которой белье намокает. Это не то, о чем я должна думать, но не могу остановиться. У меня точно сотрясение мозга.
Быстро залезаю внутрь прохладного салона, кутаясь в свой плащ, который, между прочим, купила совсем недавно, но уже испортила кровью. Александр обходит машину и садится за руль. А я же смотрю на свои ладони.
Сегодня произошло так много. День вымотал меня. Я испытала страх за жизнь своей сестры, мысленно попрощалась с родителями, стала жертвой избиения, чуть не умерла, поняла кто является моим спасителем и запачкала новый плащ.
Тихий смешок срывается. Разглядываю пятна крови на бежевой ткани пальто и улыбаюсь. Ковыряю ногтями въевшееся ДНК и смеюсь. Смеюсь все громче и громче, осознавая, что теряю контроль. Слезы градом стекают по щекам, а я смеюсь. Не могу остановиться. Тяжело дышу от боли в груди, желудке, на лице. Нервы полностью сдаются.
- Я испортила свой новый плащ. - выдаю сквозь смех, закрывая глаза. Тошнота подходит так близко, что я еле успеваю сдержать ее. - А еще почти умерла сегодня. Прекрасный день, чтобы умереть. Ты так не считаешь?
Александр не отвечает, продолжает невозмутимо рулить и даже не смотрит на меня. А меня буквально прорывает. Хочется плакать навзрыд. Закопаться лицом в плечо Влада и плакать. Но сейчас его нет со мной. Здесь только Александр, который игнорирует мою истерику, будто ничего не происходит. Довозит нас к знакомой высокоэтажке. Кажется именно ради квартиры здесь Света собиралась продать все свои органы.
Выпрыгнуть бы сейчас из машины, прямо как в кино, смелости не хватает. Вымотанная за этот день, я позволяю вытащить себя из машины. Ну как вытащить. Мне открывают дверь и я грациозно (как я считаю) вылезла на улицу. Холодный ветер ударил мне в лицо, от чего пришлось зажмуриться. Мои глазницы точно высохли по дороге, пока мы шли внутрь под заинтересованные взгляды живущих здесь людей. Они были направлены на меня. Не каждый день встретишь человека в крови, которого жизнь помотала.
В лифте я чувствую себя отвратительно. Дыхание понемногу успокаивается, но боль не желает проходить. А извечный страх закрытых помещений лишь подстрекает мою панику. Стараюсь держаться стойко, опираясь на услужливо подставленное плечо Александра. Он хоть и выше меня на две головы, я цепляюсь за его руки, стараясь удержать реальность перед глазами и не потерять сознание.
Мы благополучно добираемся до нужного этажа и Александр, видимо заметив мое совсем ужасное состояние, взял меня на руки, прижав к своей груди. Первой мыслью было отстраниться, ведь я должна соблюдать рамки приличия и не выходить за них. Но я быстро отбросила эту затею, позволив себе маленькую шалость. Расслабленно кладу голову на его плечо, обмякая в мужских объятиях. Только сейчас замечаю насколько я маленькая. Мужчина несёт меня как пушинку, совсем не замечая моих лишних килограммов. Самооценка так и спешит в небеса. А мне говорили что пора на диету. Конечно, куда там. Александр меня несёт и с моим весом.
Зайдя в квартиру, Александр несёт меня в - по видимому - гостиную, где осторожно укладывает на черный диван. Машинально обвиваю его шею руками, не желая отпускать, тем самым привлекая его неприлично близко. Взгляд сам опускается на его губы. А ведь этими губами он скользил по моему телу в прошлый раз. Именно эти губы лишали меня кислорода; убивали и возрождали вновь и вновь; дарили боль и наслаждение. А сейчас они так близко. Буквально в миллиметре. Мне нужно лишь...
Но Александр отстраняется. Перехватывает мой негодующий взгляд и усмехается.
- Ты ранена, - объясняет как маленькому ребенку, - Я позвоню своему врачу.
- Я в порядке! - возмущению нет предела. Александр скептично смотрит на меня, явно не доверяя моим словам, - В какой-то степени, - добавляю тише.
Александр ничего не отвечает, лишь пробегается взглядом по мне. Как мне интересно о чем он думает. Его мысли мне всегда были недоступны. Он закрытый и непредсказуемый человек. Мне хочется пожать руку тому, кто сможет предугадать ход его мыслей. Может Кларисса Сергеевна? Все таки она гадалка. Или пророк. Не знаю, не разбираюсь.
Мужчина тянется к мобильному телефону в кармане своих штанов, когда я резко сажусь и перехватываю его руку. Ледяной взгляд серебристых глаз заставляет вздрогнуть, пугливо отвести взор, но не отпустить. Намертво вцепляюсь в его предплечье, не позволяю позвонить кому-либо.
- Пожалуйста, - шепчу я умоляюще, - Я не хочу доктора.
С детства не переносила их. Всегда боялась их и сейчас не собираюсь отступать от своих принципов. В конце концов, когда медицина не была на таком высоком уровне, люди же выживали. Значит и я переживу.
- А чего ты желаешь?
Голос Александра меняется. Из ледяного превращается в тягучий, томный, порочный. Смотрю ему прямо в глаза, встречаясь со своим концом. Сердцем понимаю, что это неправильно, ведь я обманываю Влада, и уже, получается, не в первый раз. Но не могу противиться зову тела.
«Или не хочешь?» - вежливо интересуется внутренний голос.
Не могу, не хочу и не буду.
Мягко, но твердо тяну на себя мужскую руку. Александр поддается, с хитрым блеском в глазах приближаясь ко мне. Откидываюсь спиной на диван, вынуждая Алекса лечь на меня сверху. Пугающий взгляд пробирает до чёртиков. С одной стороны чувствую страх, опасность, желание сбежать. Но с другой, более неразумной стороны, я хочу быть здесь. Чувствовать чужие ласки. Это все стресс. Точно. Я как никак сегодня чуть не умерла.
Александр скалится. Вижу настоящий ад в его пылающих глазах. Чувствую язычки пламени, которыми обжигают его руки. Он не прикасается ко мне. Даёт выбор. Но я понимаю: есть лишь один вариант. Единственный выход. Нет ничего другого. Прижимаюсь к нему плотную. Не оставляю и миллиметра между нами. Жадно вдыхаю его аромат. А потом целую. Впиваюсь в эти губы удушающим поцелуем.
И чувствую, как возрождаюсь. Боль внутри уходит. Дыхание сбивается от других чувств. Адреналин растекается по венам, обжигает изнутри. И я отдаюсь водовороту эмоций.
Чувствую тупую боль в груди, когда Александр отстраняется, чтобы снять с меня верхнюю одежду, оставляя в одном лифчике. Не то чтобы я стеснялась, учитывая то, что он уже видел меня голой, но все же некая робость появляется. Пламя лизнуло щеки, но мужчина быстро понял причину моего замедления. Бросив мне ухмылку, он прильнул к моей шее уже знакомыми болезненными поцелуями, продвигаясь все ниже, наконец дойдя до груди. В этот момент я мало что соображаю, ибо вся сила воли уходит на то, чтобы не позволить стонам сорваться с губ. Получается весьма плохо; Александр снял с меня и лифчик, выглядя при этом довольным собой. Затвердевший бугорок оказывается плененным его губами, и теперь уже я не сдерживаюсь. Выгибаюсь в пояснице, желая быть ближе и чувствовать больше; Александр смотрит на меня и ухмыляется, наблюдая за картиной.
В прошлый раз это было больно. Очень больно. Но почему-то я не прочь почувствовать эту боль ещё один раз. Последний.
Дрожащими руками тянусь вперёд и весьма настойчиво начинаю расстегивать пуговицы на мужской рубашке, вспоминая, что в прошлый раз я их все же разорвала. Сейчас хочется сделать все правильно. Хотя в данный момент "правильно" самый последний эпитет, который только можно использовать. Отбрасываю отрицательные мысли из головы; возвращаюсь в реальность, в которой меня ждёт полуголый мужчина.
Позволяю себе провести пальцами по этим мышцам, что перекатываются от моих прикосновений. Заглядываю в серые глаза, не прекращая своего занятия, наслаждаясь настоящей дикостью, что живёт в них. А потом вскрикиваю, когда почти в один момент с меня слетают штаны, а ноги разведены настолько широко, словно хотят посадить на шпагат. Пытаюсь свести их вместе, чтобы унять эту боль, но мне не позволяют.
- Наслаждайся, - сухо оповещает Александр, прежде чем опуститься вниз.
Черт, это так... Не могу подобрать эпитета. Развожу руки, стараюсь зацепиться хоть за что-то, пока волны наслаждения подкрадываются все ближе, грозясь затопить меня. Реальность ускользает из рук, пока язык Александра творит самые такие вещи, о которых даже подумать стыдно.
Все мысли разбегаются, когда на место языка приходит нечто другое. Полностью заполняет изнутри, едва не разрывает и знакомая боль распространяется по всему телу. Это доминирование - настоящее, не поддельное. Александра не интересует мое состояние, он добивается своего; ведёт себя как дикий и необузданный зверь, вырывая крики из моего горла. И это мне начинает нравиться. Настолько, что я обвиваю свои ноги вокруг его талии, прижимая ближе, погружая глубже. Боль вынуждает заскулить, но Александр не останавливается.
Его толчки стали глубже, чаще и почти неконтролируемыми. Губы, которые прижимаются к моей ключице, внезапно открываются, а зубы вгрызаются в плоть, точно в тот момент, когда наслаждение догнало меня. Кричу от освобождения, впиваясь ногтями в мужскую спину; запрокидываю голову, чувствуя боль и наслаждение одновременно. Превращаюсь в безвольное тело, но толчки продолжаются. Хочется захныкать, как маленькому ребенку, когда мое тело вновь доводят до нужной точки.
Александр смещается; изменяет угол наклона и вновь беспощадно начинает вбиваться в мое тело. Ищу губами его губы, хочу почувствовать их тепло, чувствуя, как сокращаются мышцы живота. Александр позволяет поцеловать себя, заглушить громкие стоны, а потом вновь толкает в эту бездну удовольствия. Выгибаюсь, трусь голой грудью о чужое тело, ощущая, как Александр последовал за мной. Изливается внутрь и крадёт грубый поцелуй, не спеша выходить. Тихая мысль, что мне вновь придётся прибегать к экстренной контрацепции мелькает в голове. Но она слишком тихая, чтобы я услышала её.
Пытаюсь восстановить сбившееся дыхание, что получается весьма скверно. Александр все ещё нависает надо мной, вглядываясь в мое лицо, будто ища ответы на свои вопросы. Не отвожу глаз, так же ласкаю взглядом его резкие черты, провожу большим пальцем по острой скуле; дохожу до чувственных губ, на которых остались пятна запекшейся крови. Нахмурившись пытаюсь стереть их, поздно осознавая, что это моя собственная кровь от встречи ножа Колесникова с моей шеей. Такой диссонанс: судя по реакции Григория Валентиновича мне стоит бояться Александра больше, однако вот она я, лежу прямо под ним, трепетно лаская его лицо.
Александр резко отстраняется, вызвав тупую боль внизу, от чего я всхлипнула. Он не обратил на это внимания, беззастенчиво проходя передо мной в одних расстегнутых штанах. Замечаю царапины на его лопатках и пытаюсь прогнать глупый стыд.
Ну да пометила, но он делает и со мной. Мне страшно даже представить что сейчас творится на моем теле, особенно из-за сильной боли в ключицах. Удивительно, как он не разодрал мне кожу с мясом в принципе. Укус был невероятно сильным, но оргазм заглушил боль. Однако сейчас я чувствую все.
Встаю и натягиваю свои одежду, слыша звуки воды. Кажется, Александр в душе. Черт, мне бы тоже туда сходить. Липкость повсюду даёт о себе знать, но я всячески пытаюсь отвлечься.
Интересно, как Женя. Мне надо поехать к ней.
Колесников точно ответит за каждый свой гнусный поступок. Я дала клятву, а я не клянусь направо и налево. Врагов нужно уничтожать постепенно.
Откидываюсь на диване, игнорируя боль между ног. С Александром, видимо, всегда так. Как некстати вспоминаю Илону, которая так и норовит попасть в постель Александра. Что-то мне подсказывает, что она и вправду не выдержит такого напора. Даже я с трудом остаюсь в сознании, то что будет с ней страшно представить.
Хихикаю вслух, открывая глаза и рассматривая квартиру. Настоящий пик совершенства. Это определённо пентхаус, ибо напротив дивана тёмные лестницы, ведущие на второй этаж. Высокие потолки и панорамные окна. Здесь так много места, что мне хочется рассмотреть каждую комнату.
Одна из дверей открывается и появляется Александр с повязанным вокруг талии полотенцем. Черт, на нем нет ничего больше, и потому у меня с трудом получается отвести взгляд от этого идеального тела. Кажется, даже Влад, который едва ли не каждый день ходит на тренировку и к тому же танцует, явно уступает этой мужественной красоте Александра. Весьма неудивительно; Александр старше Влада на несколько лет, значит дольше занимается, а может просто генетика.
- Не пытаешься сбежать? - насмешливо интересуется, подходя ближе. Сглатываю, прогнав мысли о продолжении увлекательное времяпровождение.
- Ты говоришь на русском. - констатирую факт, смотря куда угодно, только не ему в глаза.
- Прямо как и ты. - его голос звучит весело, открыто, удовлетворённо. Вспыхиваю и бросаю на него возмущенный взгляд.
- Ты знаешь, что я имею ввиду! - произношу обвинительно, - Ты солгал мне!
- Технически, я этого не делал. - пожал плечами Алекс, подходя ближе к дивану, с которого я так и не решилась встать, - Ты никогда не спрашивала знаю ли я русский.
- Так теперь ты обвиняешь меня?! - отползаю подальше, слыша обиду в своём голосе, - Я виновата в том, что ты не сказал мне о своём знании моего родного языка?
- Ты никогда не спрашивала. - уголок его губ скривился в улыбке, когда он откинулся головой на спинку дивана, сделав глубокий вдох.
- Какой ещё язык ты знаешь? - закипаю я, - Китайский? Хинди? Латинский? Древнегреческий? Может ещё и язык Грутов знаешь? Поделись, ну-же. Ты сам сказал, что я не спрашивала. Теперь я спрашиваю. Почему ты молчишь?
- Мне больше нравится та версия тебя, которая просит меня не останавливаться, а не эта, которая задает столько бессмысленных вопросов. Моя мать русская, - признается совершенно внезапно, даже не позволив мне обидеться на его прежние слова, - Так что неудивительно, что я знаю этот язык. Можешь считать, это мой второй родной язык.
- Видимо это сидит в генетике. - его глаза на секунду открылись и прищурились, - Испытывать слабость к русским девушкам.
Он мягко рассмеялся и встал, вознамерившись оставить меня в этом диване.
- Мне нужна твоя помощь, - выпаливаю внезапно; Александр останавливается, поворачивается и склоняет голову набок; его лицо опять стало сосредоточенным, прежний лик страстного любовника уступил место хищному любопытству, - Ты можешь... Ну... Как бы... Мне нужно найти одного человека. - бровь вопросительно выгибается; оказывается вести такой диалог намного сложнее, - Его зовут Станислав и он владелец сети банков.
- И? - без особого интереса спрашивает Александр, - Что я получу от этого?
Резко поднимаюсь, чувствуя необходимость хотя бы не так сильно отличаться от его роста. Хотя, даже на ногах я едва достаю ему до плеч. Черт бы побрал его почти два метра!
- Чего ты хочешь? - бесстрашно спрашиваю и не противлюсь, когда он подходит и обнимает меня за талию. Все таки мы находились и в более интимных положениях. Подвох подкрадывается позже; больше ладони скользят по талии ниже, обхватывают ягодицы и сжимают красноречивее всяких слов. От шока распахиваю широко глаза и рот, - Ты должно быть смеёшься надо мной!
- Страшно? - шепчет мне, словно искушает. Непроизвольно начинаю дрожать не то и вправду от страха, не то от возбуждения. С этим мужчиной ты никогда не знаешь где заканчивается одно и начинается другое.
- Могу я... Могу я использовать твой телефон для звонка?
- Хочешь спросить совета? - издевательски смеётся и вновь сжимает ладони только сильнее, вынуждает подпрыгнуть. А потом отпускает и отступает.
Милостиво подаёт своей телефон и исчезает за очередным поворотом. Интересно, как он здесь не теряется. Я бы уже забилась в каком-нибудь углу и плакала. Клаустрафобики очень странные люди, знаю. Но пока что набираю номер мамы и терпеливо жду гудков. Спустя приблизительно четыре, наконец слышу её голос.
- Алло? - в хриплом голосе скользят вопросительные нотки.
- Мам, это я.
- Алиса?! - восклицает довольно громко, - Где ты? Я звонила тебе несколько раз, но ты не брала трубку! Что происходит?! Твоя сестра в больнице, Алиса! Ее недавно отвезли в реанимационную, а ты просто исчезла!
- Прости, мам, я...
- Чей это номер и где твой телефон?!
- Не знаю, наверное в метро вытащили, - для убедительности пожимаю плечами, хотя понимаю, что она этого не видит, - Мам, что говорят врачи?
- Ты знала, что твоя сестра беременна? - со всхлипом спрашиваете мама, вызывая волну шока и отрицания во мне; на несколько секунд теряю дар речи, - Ее... Какие-то варвары ее просто избили и она... Господи... Она потеряла ребёнка. Где ты, Алиса?! С тобой все хорошо?!
- Да, все хорошо. Я... - Александр появляется уже одетый и смотрит на меня с нетерпением; он будто знает, что выиграл, - Я с Владом, мам...
- Ложь! - вскрикивает она так, что мне приходится отодвинуть телефон, чтобы не оглохнуть; зато Александр насмешливо фыркает, - Твой парень звонил мне и ищет тебя! Просто... Скажи честно, с тобой все хорошо?
Прижимаюсь головой к стене и закрываю глаза, пытаюсь определить что в данной ситуации означает "хорошо". Может то, что я наслаждалась сексом, пока моя сестра боролась за жизнь? Или то, что мои попытки спасти её оказались провальными? Вероятно то, что я должна была стать во второй раз тетей. Но этого не произошло. Колесников. Эта фамилия станет моим кошмаром; кошмаром Жени, ибо она потеряла ребёнка. Она была бы чудесной матерью, смотря на её отношения с Катей. Это так несправедливо. Сдерживаю всхлипы и с трудом отвечаю:
- Да, мам, хорошо... Со мной все хорошо. Я скоро приеду. У меня есть кое-какие дела.
Слышу возмущенный вдох, но отключаюсь прежде, чем шквал чужих эмоций обрушится на меня. Времени на это у меня точно нет; нужно решить эту маленькую проблемку со Станиславом. А решение стоит прямо передо мной и ловко выхватывает телефон из рук. Не пытаюсь бунтовать; мысленно смирилась с безвыходностью ситуации. Зато в следующую секунду встаю и гордо расправляю плечи.
- Хорошо. - едва ли не выплевываю это слово, - Найди Станислава и потом можешь делать все, что захочешь.
- Никогда не произноси таких громких слов, особенно в присутствии такого человека, как я, - даёт совет, хотя я уже и без того вижу, как дьявольский огонь загорается в его глазах от предложенного, - Я передумал, твоего тела будет недостаточно.
- Что ещё? - готова умолять, познав границы его власти. Он разговаривал с Колесниковым так, будто он обычное насекомое на его пути. А это точно значит, что Станислав для него и вовсе не представляет угрозы. Мне стоит вести тесную дружбу с таким мужчиной.
- Твоя душа, - подходит ближе, обвивает талию руками, прижимает к своему телу, - Твой разум. - вдыхает аромат моих волос, - Всё, что ты мне можешь дать.
Что-то в его голосе, в этом прекрасном звучании русского языка просто лишает меня способности здраво мыслить.
- Хорошо. - шепчу, не особо понимая, что подписываю приговор; соглашаюсь на сделку с самим дьяволом.
- Хорошо, - усмехается у моего уха, а потом уносит в мир наслаждений вновь
Обещаю себе разобраться со всей ситуацией чуть позже; предоставив всю заботу о своей сестре - врачам. А пока возвращаюсь в пагубную реальность, где отдаюсь горячим ласкам и раз за разом выкрикиваю имя своего личного дьявола.