Элиас Фростнер
Дождь стучит по моему зонту, но я не промокаю.
Мой костюм — чёрный, как уголь. Сшитый идеально. Он — мой доспех.
Я стою у её двери. В этом жалком жилище, которое она называет домом. И думаю: как такая мелочь смогла сломать нас?
Доминика.
Её имя — как неправильный ход на шахматной доске.
Раздражает.
И… завораживает.
Мой рост — 190. Я привык смотреть сверху вниз.
Но она — не из тех, кто опускает взгляд.
Я изучал её досье.
24 года. Умна. Бросила университет. Живёт вне закона.
Ферзь, а не пешка.
И именно это делает её опасной.
Кайден нажимает звонок первым. Его одержимость витает в воздухе, как дым.
Рихард щёлкает зажигалкой, как ребёнок, играющий со спичками у бензобака.
Они оба слепы.
Кайден хочет сломать.
Рихард — дразнить.
А я?
Я хочу понять.Дверь скрипит. Она выходит.
И я замираю.Доминика.
Ниже меня, но её взгляд — как экран, на котором строки кода летят без остановки.
Страх там есть, да. Но и дерзость.Рука в кармане.
Нож.
Милый жест. Но её настоящее оружие — разум.
И я хочу разобрать его. Построчно.
— Малыш, — говорю я. Голос — ровный. Чистый. Как лёд. — Ты смелая. Но за смелость платят.
Она отступает.Но взгляд держит.Это интригует.Мои голубые глаза заставляют многих трястись.Она — держится.Волосы прилипли ко лбу.Пульс на шее стучит.Я хочу дотронуться. Не из страсти.Из любопытства.Кайден играет.Рихард паясничает.Я — наблюдаю.И чем больше наблюдаю, тем сильнее понимаю:она — переменная, которую я не предусмотрел.
— Твои коды вскрыли наши двери, — говорю, делая шаг. Зонт падает.
— Теперь мы вскроем твои.
Её глаза вспыхивают.И я вижу не жертву.
Игрока.И, чёрт возьми, я хочу сыграть.Не ради мафии.Ради себя.
Потому что доска зашаталась.