Глава 1
Редактор: LB
Поскольку его работа в качестве киллера требовала частых переездов, Байсон никогда не говорил: «Вот и снова, снова переезд», хотя невозможно было сосчитать, сколько раз он переезжал. Каждый раз, когда он переезжал, он не мог удержаться от вылазки, чтобы исследовать свой новый район, посмотреть, где могут быть магазины, рестораны или небольшие бары.
Проезжая по округе, он наткнулся на боулинг, который ночью, а точнее с раннего вечера до полуночи, превращался в полупаб. После работы его напряжённое тело, требовало выпивки, чтобы расслабиться.
Байсон припарковал машину и сел один, тихо потягивая пиво. В этом месте, куда уместнее было проводить время с друзьями, чем сидеть в одиночестве.
Он успел переодеться. Исчезла облегающая чёрная водолазка, которую он носил на работе, и теперь он был одет в розовую украшенную граффити рубашку с короткими рукавами. Он носил немного украшений – всего несколько колец, сережёк и ожерелье – подобранных с умом, чтобы подчеркнуть его индивидуальность.
На первый взгляд он выглядел как обычный молодой человек. И да, иногда ему хотелось немного повеселиться.
Одну руку он положил на стол, а другой поднял бокал с ледяным пивом, чтобы сделать глоток. Его губы увлажнились от вкуса горького солода.
Подержав пиво во рту мгновение, прежде чем проглотить, Байсон облизнул губы. Его сосредоточенные, узкие глаза скользнули к дорожкам для боулинга, а внимание и интуиция, как и всегда, работали на все сто. Он наблюдал, как шары для боулинга катятся по дорожкам, ударяя по кеглям и сбивая их. Повторяющийся звук падающих кеглей, сбиваемых игроками на дорожках, странно успокаивал. Это повторялось снова и снова, пока он не сбился со счета.
Чувства Байсона всегда были напряжены, поэтому его не удивило, когда он почувствовал, что за ним наблюдают. Когда он повернулся, то наткнулся на взгляды, что были обращены в его сторону. Один парень быстро отвернулся, сразу же как его поймали, но второй – тот, кто стал инициатором этого короткого переглядывания, лишь ухмыльнулся.
Глаза этого парня были красивыми – большими, глянцево-чёрными и сверкали. Этот взгляд принадлежал парню, который любил и умел флиртовать. Если бы цель была построить серьёзные отношения, то мужчин с такими вот глазами стоило избегать. Но если хотелось захватывающего, нового опыта, то стоило бы улыбнуться в ответ, тем самым послав сигнал...
Байсон был уверен, что знает кое-что о романтике одной ночи, особенно с таким красавцем. На мгновение он оторвал взгляд, допил остатки пива и встал из-за стола, чтобы подойти к дорожкам.
Разноцветные огни, украшавшие место, создавали живую атмосферу. Байсон схватил шар для боулинга и опустил обратно, ища тот, который был бы идеальным по весу. Он заметил, что привлекательный парень – высокий, около 185 сантиметров – идёт к нему.
Ещё два шага... Ещё один шаг... и достаточно близко.
– Привет. Могу я с тобой познакомиться?
– Привет, ты уверен, что хочешь этого? Давай.
– Меня зовут Кант. А тебя?
– Обращайся ко мне просто «ты» – этого достаточно. Парень за столом – он твой друг? - он указал на стол Канта, где миловидный парень снова избегал зрительного контакта. Когда его ловили за тем, что он смотрит в их сторону, то сразу делал вид, что разглядывал свои ногти, явно не подозревая, что всё это время его замечали.
– Да, его зовут Стайл. Я заметил, что ты пришёл один, так что, если ты не против, присоединяйся к нам и...
– Мне не интересно, - прервал его Байсон и улыбнулся, а его глаза сощурились, приобретая форму полумесяцев.
– Ого, ты не хочешь сказать мне своего имени и такой прямолинейный. Теперь ты меня ещё больше заинтересовал.
– Дело не в том, что мне не интересно. Твой друг милый. Я просто немного подразнил тебя. Ты похож на человека, которому нравится играть с упрямыми котами.
– Ты угадал. Особенно с такими одинокими котами, которые сначала ластятся, а потом вылизываются, с таким видом, будто их ничего и не касается.
Байсон улыбался. Он, вероятно, не осознавал, что, помимо способности убивать одним выстрелом, его улыбка была столь же смертоносна.
Она могла легко убить. Кант чуть не погиб от этой самой улыбки.
– Как думаешь, твой друг будет против, если... если я заберу тебя сегодня вечером?
– Куда?
Улыбка Байсона стала ещё шире. Кант наклонил голову и быстро заморгал, изображая невинность, хотя он прекрасно понимал, что имел в виду Байсон.
Ему просто было любопытно посмотреть, что ответит этот упрямый кот, который ему понравился.
– Давай будем проще. Я недавно сюда переехал. Ты местный? Порекомендуй мне хороший отель.
Глаза Канта цвета медового персика сверкали, словно капли росы собираясь упасть с лепестков цветов.
Казалось, он обдумывал сказанное, но не стоит обманываться – истинная натура парня явно не соответствовала его нежной внешности.
Тип с медовым взглядом, но сердцем игрока.
Но кого это волнует? После сегодняшнего вечера между ним и этим упрямым котом ничего не будет, и Канту следует просто последовать его совету.
Да... давай будем проще.
– Я знаю хороший отель.
– Отлично. Мы возьмём твою машину... Никаких поцелуев, никакого орального секса, и мы используем средства защиты.
Кант кивнул. Байсон взял всю инициативу в свои руки. Как только договоренность на вечер была достигнута, высокий парень ростом 185 сантиметров повернулся, чтобы подать знак «ОК» и показать мини-жест в виде сердца своему близкому другу. Стайл показал ему большой палец вверх, прекрасно понимая, что Кант не вернётся за стол.
– Подожди! - Кант полушёл, полубежал, чтобы догнать Байсона, который уже шёл впереди. Догнав его, он замедлил шаг, чтобы идти рядом с ним, небрежно обняв Байсона за талию.
Байсон поднял бровь, удивлённый тёплым прикосновением, и тут же понял, что Кант оттащил его в сторону, чтобы увернуться от кого-то, кто шёл им навстречу. Правда и после этого момента Кант задержал руку на талии, не думая отпускать. Впрочем, Байсон не жаловался.
Он обнаружил, что не против этого ощущения защищённости. Если бы у него был парень, он бы выбрал кого-то вроде Канта – высокого парня, около 185 сантиметров, внимательного, сладкоречивого, ласкового и по уши влюблённого в него.
– Твоя талия тоньше, чем кажется. Идеально ложится по моей руке. Никогда раньше не встречал никого с такой тонкой талией, но... одно, но. Мне не интересны парни, которые кажутся готовыми поразвлечься, а после цепляются как осьминоги.
– Я похож на такого парня?
Кант тихонько усмехнулся, скрывая своё веселье, глядя на этого упрямого кота, который, словно для того, чтобы сохранить дистанцию, сложил руки на груди во время ходьбы. А ведь, рука Канта всё ещё лежала на его талии. Он не хотел его отпускать, потому что котов ещё веселее дразнить, когда они разыгрывают из себя недотрог. Пусть он и знал, что эта интрижка скоро закончится, он ничего не мог с собой поделать.
– Просто ты слишком милый. Я так запутался, что уже не знаю, что правильно, а что нет.
– Да, конечно...
Но продолжай, продолжай говорить, продолжай делать мне комплименты.
– Моя машина там.
– Тогда веди.
– Ты и вправду как упрямый кот.
Байсон равнодушно пожал плечами. Кант не пошёл вперёд, он так же шёл плечом к плечу, не переставая держать его за талию.
Отель, который выбрал Кант, находился недалеко от боулинг-клуба. Это здание было среднего размера, новое и очень чистое. Байсон оглядывался по сторонам – привычка человека с его профессией. Они шли на небольшом расстоянии, не касаясь друг друга, как вышли из машины. Байсон держал руки в карманах. Кант не говорил много, можно было сказать, что он вёл светскую беседу, чтобы помочь им почувствовать себя немного ближе.
Высокий, красивый парень больше не спрашивал имени Байсона, что определённо его радовало.
Ни один из них не проявлял заинтересованность в другом, пока Кант не вставил ключ-карту в замок. Замигало лишь несколько лампочек, и кондиционер взревел, начав свою работу.
Когда дверь захлопнулась, они прижались друг к другу. Кант использовал свой рост, чтобы доминировать, положив обе ладони на тонкую талию Байсона, которая была скрыта под яркой рубашкой с коротким рукавом. Он подтолкнул его вперёд, в то время как Байсон сделал шаг назад, ближе к кровати. Он заметил, как прекрасные глаза Канта сосредоточены на его губах, и слегка прикусил нижнюю. Если бы ему довелось угадывать, он бы сказал, что Кант был из тех типов парней, кто любит целоваться во время секса. Но правила есть правила – они не будут целоваться.
Байсон слегка ухмыльнулся, когда его руки скользнули от живота Канта к его сильной груди, двигаясь выше, пока не схватил бледную шею высокого парня ладонью. Он хотел сжать достаточно сильно, чтобы заставить другого почувствовать боль, дискомфорт или заставить его хватать воздух ртом.
Однако... они не знали друг друга достаточно хорошо, чтобы он мог шокировать Канта такими сексуальными предпочтениями. Вместо того, чтобы сжать, он использовал подушечки пальцев, чтобы поднять четко очерченный подбородок Канта, и нежно касаясь поласкать его полную, мягкую нижнюю губу.
Дыхание Байсона сбилось, когда его оттолкнули на кровать. Кант прикусил губу, будто стирая ощущение прикосновения. Эти губы – созданы для того, чтобы соблазнять. Когда всё внимание Байсона было сосредоточено на них, высокий парень посмотрел на него и облизался, добавляя блеска, после чего снова прикусил.
Байсон не любил боль, он предпочитал причинять её также как и чувство контроля. И он не мог отрицать, что эти покусывания губ пробуждали его скрытые желания. Байсон завалился назад на кровать, притягивая к себе подушку.
Он слегка приподнялся, прежде чем опустить свою голову на подушку, а его растрепанные черные волосы контрастировали с белым постельным бельем. Кант сразу же прижал его, чтобы он не мог пошевелиться, затем опустил своё лицо в изгиб шеи Байсона. Тёплое дыхание, что опаляло его кожу сводило с ума. Байсон едва мог сдержать своё воображение, что рисовало то, что должно было произойти.
Насколько весёлой будет эта ночь для Канта?
– Ты так приятно пахнешь. Я чувствую запах мыла и лёгкий оттенок одеколона, как будто ты только что принял душ.
– Да... - коротко ответил Байсон, подняв голову.
Если бы он не принял душ и не сменил одежду, этот негодяй, вероятно, учуял бы запах пота и крови.
Кант больше не заводил светских бесед. Вместо этого он нежно укусил мягкую кожу шеи Байсона. Он не оставил никаких следов, только липкое ощущение слюны и странное чувство, сохранявшееся на коже даже после того, как его губы отстранились.
Кант дразнил его своим ртом, пока рукой скользил под его рубашкой, играя с сосками Байсона. От чего он выгнулся, приветствуя прикосновение.
Хорошо... потерявшись в поцелуях по всему телу и насладившись крепкими руками, ласкающими его, он не заметил, когда все пуговицы были расстегнуты. Этот сопляк оказался на удивление быстрым.
Рубашка распахнулась, открыв взгляду Канта его бледное, оголённое тело, отчего дыхание Канта сбилось. Он терпеливо ждал, когда Байсон поднимется и сам снимет рубашку.
Как только Байсон сбросил ненужный элемент одежды, он слегка кивнул Канту, подавая ему сигнал снять футболку, в которой он был.
Кант определённо знал, что делать дальше.
Он стянул футболку, отбросив её в сторону, затем своими сильными руками снова уложил Байсона на кровать. Его глаза сверкали озорством, больше не скрывая его игривую натуру. Без барьера одежды губы Канта могли в полной мере ощутить мягкость и тепло упрямого кота.
Байсон напряг живот, когда поцелуй достался части чуть выше пупка. Кант не просто прижался к его коже, он спустился ниже и обвел ямку языком, погружаясь туда.
Байсон посмотрел вниз и увидел, что голова Канта, исследующая его тело, спустилась ниже, доходя до пояса и он осторожно расстегнул штаны. Байсон крепко сжал губы, почти в прямую линию. Головой он погрузиться в подушку, когда ему пришлось приподнять бедра, чтобы помочь приспустить брюки до щиколоток.
Одним быстрым рывком с него сдёрнули и трусы, обнажая затвердевший член, головка которого блестела от предэякулята.
– Ммм... - стон вырвался, когда поцелуи последовали ниже пупка.
Кант прижался губами и облизал основание члена, а после дразняще коснулся языком к блестящей от смазки головке.
Байсон снова застонал.
Его голос, горящие от жара возбуждения глаза и то, как извивалось его тело отвечая на ласки, не нуждались в пояснениях. Кант прекрасно знал, как это было приятно. Он умело надел презерватив на Байсона, используя свой рот: охватив его член своими тёплыми, мягкими губами и глубоко вобрав его. Кто-то однажды сказал Канту, что он хорош в оральном сексе и он с гордостью признал эту правду, что он действительно искусен в минете.
Байсон поднял руки, чтобы прикрыть глаза, он знал, что его щеки сейчас ярко-красные. Его стоны чередовались с тяжелыми вздохами, а грудь ритмично поднималась и опускалась. Его ноги были подняты и разведены, открывая для Канта полный обзор на его сладкий вход.
Кант перестал фокусироваться на затвердевшем члене Байсона и забрался на кровать. Он с легкостью поднял за талию упрямого кота и бросил его на широкий матрас. Высокий парень насколько был силён, что это удивило Байсона.
Байсон убрал руки от своего лица и с вызовом встретился взглядом с милыми глазами Канта.
Кант сидел у края кровати, расположившись между ног Байсона. Он схватил его тонкие лодыжки, высоко их поднял и резко потянул на себя, заставляя Байсона съехать вниз, чтобы мягкая задница прижалась к его бедрам. Он облизнул губы, взглядом сосредоточившись на открывающемся виде, чувствуя, как тугая маленькая дырочка Байсона дергается в нетерпеливом ожидании.
– Любишь татуировки? - внезапно спросил упрямый кот.
– Я татуировщик, и у меня есть салон неподалеку. Если тебе нужны будут мои услуги, заглядывай, - ответил Кант.
– И какие услуги ты имеешь в виду? – спросил Байсон.
– Тату-мастера, конечно.
Байсон не удержался от улыбки.
Что-то подсказывает, что этот парень говорил не о татуировках. Кант больше ничего не сказал, лишь позволил подушечкам пальцев коснуться местечка между ягодиц Байсона, погружая один палец глубоко внутрь. Байсон нетерпеливо прикусил губу, он жаждал большего.
– Каждый раз, когда я вижу, как ты кусаешь губу, мне так и хочется тебя поцеловать. Твои губы так и манят.
– Если у меня будет возможность в следующий раз, я, возможно, позволю тебе поцеловать меня, Кант.
– Будет ли у меня следующий раз?
Байсон не ответил, только улыбнулся ему в ответ.
Кант громко фыркнул.
Сосредоточившись на своём деле, он добавил второй палец погружая его в Байсона. Его дырочка была расслабленной и скользкой от смазки, и когда Кант согнул пальцы, стеночки растянулись ещё больше.
Байсон ахнул, когда Кант попал по простате, тогда он сильнее надавил в это местечко пальцами. Это заставило Байсона слегка задрожать, а его лицо покраснело. Его окрепший член начал выделять смазку от того, что делал этот высокий парень.
Кант, будучи сам мужчиной, прекрасно понимал, что означают реакция Байсона. Он понял, что, если он продолжит прижимать пальцы к простате, упрямый кот под ним, который тихонько и мило постанывал, определённо достигнет своего пика.
Но нет... он не хотел, чтобы этот упрямый котёнок съел всё прямо с его пальцев.
Он вытащил пальцы, заставив себя подавить смешок, когда Байсон бросил на него сердитый взгляд.
Кант стянул штаны их вниз, освобождая доступ к трусам, а затем он вытащил свой толстый член и начал гладить его, ощущая как тот становился ещё тверже.
Только после этого он раскатал латекс и нанёс немного геля на всю длину.
Байсон смотрел широко раскрытыми глазами, не моргая, мысленно сравнивая свой размер с размером Канта, не в силах сдержать комментарий.
– Твой хозяин должно быть, очень гордится тобой «маленький Кант»... или ты увеличил размер?
– Это полностью натурально, можешь испытать на себе.
– О, тогда поторопись и докажи это.
Кант рассмеялся над этим странным разговором. Он расположился поудобнее, прижимая головку члена к анусу, а после едва погрузился между узких стенок, как складки начали растягиваться и расширяться под его размер.
Он вошёл неглубоко, заставляя покрасневшее лицо Байсона стать бордовым, слёзы текли с его трепещущих ресниц. Байсон дрожал, издавая звуки, похожие на рыдания, пока Кант продолжал дразнить его. Он издал громкий крик, когда член наконец вошёл одним толчком полностью.
Лицо Байсона исказилось от боли и ощущения заполненности, и, казалось, Кант был удовлетворён, увидев его в этой эмоциональной растерянности. Он обхватил ладонями бёдра Байсона, начиная набирать темп. Он переходил от медленного ритма к постепенно ускоряющемуся с искусной точностью.
Байсон ахнул и всё его тело напряглось.
Он притянул Канта ближе, крепко обняв его. Он впился ногтями в широкую спину Канта, едва царапая его пока спускался ладонями вниз. Байсон услышал, как он жадно хватал ртом воздух, прижавшись лицом в изгибе его шеи.
Он мог поспорить, что его ногти оставят следы на спине Канта. Он мысленно извинился за это, потому что потом, во время душа этот высокий парень будет испытывать жжение. Оставляя царапины Байсон сжался вокруг его члена и Кант ускорил свои толчки, доводя их обоих до пика, низко рыча.
Упрямый маленький кот потёрся своей мягкой щекой о щёку Канта, слегка меняя настроение, прежде чем позволить татуировщику снова взять контроль в свои руки. Кант отстранился и перевернулся на бок, тяжело дыша, его тело было скользким от пота, и он не мог понять, принадлежал ли он ему или Байсону.
Возможно, их пот смешался до такой степени, что стал неразличим.
Байсон сел и посмотрел на тяжело дышащего рядом с ним человека.
– И это всё, что нужно, чтобы утомить тебя?
– Вовсе нет, это ты до сих пор напряжённый. Я готов ко второму раунду, ты справишься?
– У нас осталось достаточно презервативов?
– Два или три, я думаю.
Кант скатал со своего члена презерватив, после снял до конца штаны и трусы, запуская руку в карман. Он схватил оставшиеся презервативы и бросил их на кровать.
Байсон сразу поднял один квадратик и разорвал упаковку.
Он надел его на всё ещё возбуждённый член Канта и надавил на его живот, не позволяя подняться и оседлал его.
– Я сверху. Не позволю тебе делать всю работу.
– О... вид потрясающий, - Кант закрыл глаза, чувствуя, как его член погружался в тёплое и мягкое нутро, когда Байсон начал опускаться вниз.
Это было успокаивающе и давало восхитительное чувство удовольствия.
Кант не собирался вечно держать глаза закрытыми, потому что, если бы он это сделал, то пожалел бы об этом. Он открыл глаза, чтобы посмотреть на упрямого маленького кота.
Лицо Байсона во время езды на нём было невероятно очаровательным, не говоря уже о его красивых сосках, ожидающих прикосновения Канта. Не в силах сопротивляться, он сжимал и мял их, пропуская горошины между своими пальцами.
Байсон был мастером в контроле ритма. Он знал, когда ускорится, а когда – замедлиться.
Секс в ту ночь был настолько хорош, что казался нереальным. Когда Кант проснулся поздно утром следующего дня – упрямый кот исчез.
Он исчез, словно его никогда и не было, не оставив после себя никаких следов.
Кант провёл рукой по волосам, полусидя и будучи полусонным.
– Как жаль. Было бы неплохо узнать твоё имя.