Глава 4
Когда я с трудом встаю и дёргаю завязанный хитрым узлом шнурок на своей кофте – у Рика Янсена временно отпадает челюсть. Ну, ещё бы! Благодаря хлопотам Петера и Ашана, моим похитителям-руководителям, сейчас к ногам Рика вываливается около пятнадцати килограмм рыбы и две двухлитровые бутылки с водой.
– Л-леди, – заикаясь говорит он, – да вы как тот пророк Всевышнего, что притащил отшельнику корзинку с рыбой...
Он тянется к бутылке и медленно пьёт маленькими глотками, хотя, готова спорить на что угодно, это ему нелегко даётся.
– Нет, вы как ангел, который принёс какому-то кадру воды в пустыне!
Рик закручивает крышечку, но выпустить бутылку из рук – уже выше его сил. Я поджимаю губы, чтобы он не заметил улыбки и отправляюсь исследовать наше убежище, оставляя парня наедине с нежданно свалившимся на него богатством.
Помещение, в котором мы оказались, довольно большое, примерно двадцать на тридцать метров, с высоким потолком, но совершенно пустое. В нём абсолютно ничего нет, голый старый бетон по всем направлениям, выщербленный и пыльный на полу, лишь в одном месте на стене немного торчит обломок металла, на который Рик повесил грязную, в бетонной пыли, камуфляжную куртку, да ещё, кхм... В дальнем, от люка, углу я натыкаюсь на отхожее место, что не прибавляет, конечно свежести воздуха в замкнутом помещении. Я возвращаюсь к люку, краем глаза поглядывая на Рика. Он сидит на полу, прижимая к себе бутылку, воды в которой осталось уже половина.
Однако, в мокрой одежде становится невыносимо холодно, пора с этим что-то делать.
Я окончательно распускаю шнурок, которым был подвёрнут и продет в дырочки подол моей длинной вязаной кофты, для того, чтобы напихать в этот «карман» рыбу и воду, недостающие мне по весу до мёртвого старшины Ивлина. Кофта, естественно, растянулась и теперь свисает мне до колен ажурной кляксой, мокрой и холодной. Я отхожу подальше и, взяв её за капюшон, начинаю раскручивать над головой, сначала медленно, а потом, по мере вытеснения воды центробежными силами и облегчения веса, быстрее и быстрее. Рик смеётся, попадая под струи и капли, разлетающиеся от моего рукотворного «вертолёта» и откровенно завидует, но мне не до него. Такой способ сушки чертовски утомляет. Мне жарко, и завтра будут болеть все мышцы, но это лучше, чем сидеть в мокром холоде и простудиться. Когда становится совсем жарко, и отваливаются руки, накидываю кофту на себя и хожу, подсушивая одежду теплом тела, потом опять начинаю крутить. После бесконечно утомительного периода времени замечаю, что свет потускнел, наверное, наступили сумерки, а тонкая синтетическая водолазка на мне высохла, да и штаны для фитнеса из искусственной ткани тоже наполовину сухие. На верхнюю половину. От колен и вниз они слегка влажные, но двигаться больше – нет сил.
Оглядываюсь на парня и вижу, что Рик последовал моему примеру, ну, отчасти. Он повесил свои камуфляжные штаны на железку и сам сидит, сжавшись в комок, в трусах и ботинках, накрывшись короткой курткой. Майка же, так и валяется в луже возле люка. Я подхожу и щупаю её – стопроцентно натуральная нить. Да, такие вещи сушить до-олго, да и стирать затратно, по мыльным средствам, поэтому после Катастрофы у меня всего два набора одежды и оба искусственные, на мой девятый этаж не так много воды и натаскаешься, да и зачем больше? А то, что искусственная ткань электризуется, к этому можно привыкнуть.
Внезапно у меня громко бурчит живот, я вспоминаю, что не ела, пожалуй, со вчерашнего вечера, когда дома закончилась рыба. Утром пошла в пункт раздачи, а когда вернулась... Неужели всего один день прошёл? А по интенсивности внутренних переживаний мне бы их на год с лишним хватило... Как бы так устроиться, чтобы не таскать по одной рыбке из кучи к «столу»? То, что Рик не захочет передвигаться к рыбе, я уже предчувствовала. Пошла, нагребла, сколько поместилось в его майку, и положила рыбу между нами, присев рядом на корточках. Парень, против ожидания, к рыбе не притронулся, провожая голодным взглядом исчезающую у меня во рту разделанную тушку.
– Леди, а знаете... Знаете, откуда берётся эта рыба? Эта, которую правительство раздаёт бесплатно? Это, пожалуй, единственный плюс Катастрофы, да и то, в этом нет нашей, я имею в виду людей, заслуги, всё получилось случайно. Хотите, я расскажу?
Я не отвечаю, рот занят сочной и жирной плотью, такой нежной, в меру солёной, без всяких, там, мелких косточек, что свойственно нашей рыбе. Но Рик немного согрелся, перестал заикаться, у него приятный голос и интересная тема, отчего не послушать?
– Так вот, в первые месяцы после Катастрофы Профессор и все, кто ему мог помочь, пытались сделать Рамку Возврата, такую конструкцию, оснащённую маячками, которая перемещала бы биологические объекты живыми оттуда к нам. Но опыта ещё не было, поэтому Рамку собирали здесь и закидывали как сеть, вместо того, чтобы собирать уже там, как делают сейчас. Глупая затея, да? Это всё равно, что закидывать сеть со спутника в море, в надежде случайно выловить утопающего, но то были первые опыты. И однажды, сеть, то есть, Рамка вернулась полная рыбы...
Рик горящим взором посмотрел на очередной сочный ломтик, исчезнувший у меня во рту, и продолжил:
– Рыба оказалась съедобной и очень-очень калорийной... Но она была не из нашего мира и с совершенно непонятным составом белка. Ну, от употребления этой рыбы никто не умер, – парень шевельнул ноздрями и искоса посмотрел на предмет рассказа, – но никто, даже Профессор, не мог предсказать, что будет от длительного употребления, потому что этот чужеродный белок накапливается и встраивается в организмы людей, что-то типа того. Поэтому Правительство продолжает по тем, первоначальным сигналам маячков добывать эту рыбу и бесплатно раздавать бедным, лучше так, чем голодная смерть, но употреблять её или нет – каждый решает сам... А, какого чёрта! Извините, леди...
Рик схватил одну рыбку и вгрызся зубами в её спину, откусив кусок прямо со шкуркой и частью хребта. Секунду-другую оценивал вкус, а потом таким же образом доел оставшуюся тушку. Кажется, местами с требухой.
– Что вы... так удивля... етесь, леди, – следующей рыбке он сломал хребет и отбросил голову вместе с кишками, всего лишь измазав полностью руки. – Всё когда-нибудь бывает в первый раз...
Третью рыбу я у него забрала, прямо из рук. Дёрнула верхний плавник, к голове, распарывая нежную кожицу без чешуи, и тут же подобрала два идеальных и целых продолговатых ломтика мяса, отложив всё остальное.
– Ух, ты! Вот это, да! Вы не только Пророк и Ангел, леди, вы ещё и фокусница!
И столько совершенно детского восхищения было в его голосе, что я, отодвинув вымазанные в рыбьих кишках руки, подала ему мясо прямо в рот. Это было забавно. Рик смеялся, я мгновенно разделывала рыбьи тушки, он губами ловил ломтики мяса, иногда натыкаясь на мои пальцы, прямо как мой кот, до Катастрофы...
– Ох, пожалуйста, леди, хватит уже их чистить, я просто объемся, хватит, пока...
Он поднялся и ушёл к люку мыть руки и умываться, а я отнесла остатки в отхожее место и заодно... воспользовалась им. А после своего умывания поняла, что уже очень сильно стемнело и я практически почти не вижу Рика в сгустившейся тьме.
– Идите сюда, леди! Да, на мой голос. Да, идите сюда!
Что-то чиркнуло, и во тьме вспыхнул маленький, но такой волшебный, здесь, живой огонёк от пластиковой зажигалки в руках Рика.
– Горючий газ почти кончился, так что, я сейчас потушу, просто гляньте, леди, тут моя куртка, вы можете прилечь, а я тут, с уголка посижу...
Огонёк погас, а я, протянув руку в сторону сидящего на чём-то в темноте бледного тела, наткнулась на короткие волосы и на ледяную кожу его плеча и спины. Ага, посидит он, без штанов и без куртки! Так я, пожалуй, останусь к утру совсем одна! Тыкая его в рёбра и немилосердно щипая, я заставила этого стеснительного идиота лечь, согнувшись, одним боком вдоль расстеленной куртки. Потом я легла рядом, плотно прижавшись к холодной спине, и накрыла нас обоих почти совсем уже сухой кофтой, сделав из капюшона тонкую прослойку между нашими головами и бетоном пола. А то, что спать нам пришлось в мокрых ботинках... Мысль закачалась и начала уплывать из головы.
А потом пришла ещё одна: ой, мамочки, это как же он тут спал до меня-а-а-а?..