Незамеченные

Дверь скрипнула. Темнота. 

— Глеб?

Тишина. 

Затем - резкий звук зажигалки. 

Вспыхнул огонь, осветив его лицо. Он сидел на старом ящике, расставив ноги, в одной руке - сигарета, в другой - веревка. 

— Ты хорошо искала,— его голос звучал как шорох наждачной бумаги по коже. 

Он встал. Высокий. Опасный. Неотвратимый. 

— Но теперь моя очередь.

Его пальцы обхватили ее запястье, прижимая к груди - прямо над сердцем. Оно билось неровно, как у загнанного зверя. 

— Чувствуешь? Это все для тебя.

Его губы коснулись ее шеи, зубы слегка сжали кожу. 

— Я обещал приз,— он провел пистолетом по ее животу, медленно опуская к бедрам. — Выбирай - или я привяжу тебя... или ты сама разденешься.

Его смех растворился в ее вскрике, когда он резко притянул ее к себе. 

Темнота внезапно ожила, когда Глеб резко развернул Алису и прижал ее спиной к себе. Его горячие губы обжигали шею, а руки скользили под ее топ, грубо сжимая грудь. 

— Ты знала, что найдешь меня здесь,— его голос был густым, как нераспустившийся бутон ночного цветка. 

Алиса выгнулась, чувствуя, как его твердый член давит на ее поясницу. 

— Я... я думала, это часть игры...

— О, это игра, солнышко,— он резко разорвал ее топ, и ткань соскользнула на пол. — Но правила теперь устанавливаю я.

Его пальцы впились в ее бедра, резко разворачивая к себе. В тусклом свете зажигалки его глаза горели, как у хищника. 

— На колени.

Она опустилась, дрожа. Глеб стоял перед ней, расстегивая ремень. 

— Рот.

Алиса послушно открыла губы, и он ввел член глубоко внутрь, заставляя ее закашляться. 

— Так лучше,— он провел пальцами по ее щеке, чувствуя, как ее слюна стекает по его стволу. — Теперь сосать. Медленно. Как я учил.

Его руки вцепились в ее волосы, направляя движения. Алиса обхватила основание его члена, скользя губами вверх-вниз, чувствуя, как он пульсирует у нее на языке. 

— Черт... ты так хороша в этом,— он резко вытащил себя из ее рта и поднял ее, швырнув на груду мешков. — Но сегодня я хочу другого.

Его пальцы впились в ее джинсы, срывая их одним резким движением. 

— Ноги шире.

Алиса раздвинула бедра, и он провел пальцем по ее мокрым губам, насмешливо цокая языком. 

— Вся мокрая от одной мысли, что я могу сделать с тобой все, что захочу?

— Да...— она выдохнула, чувствуя, как ее тело дрожит от предвкушения. 

Глеб усмехнулся и в один толчок вошел в нее, заставляя Алису выгнуться от боли и удовольствия. 

— Ты вся дрожишь...— он наклонился, кусая ее сосок. — Моя маленькая, испуганная девочка.

Его бедра двигались резко, безжалостно, каждый толчок заставлял ее стонать. 

— Кому ты принадлежишь? — он схватил ее за горло, не сжимая, просто чувствуя, как бьется ее пульс. 

— Я... я твоя...

— Не слышу.

— Я ТВОЯ! — она закричала, чувствуя, как волна оргазма накрывает ее. 

Глеб резко вытащил член и перевернул ее на живот. 

— На четвереньки. Сейчас.

Алиса послушно встала, и он вошел снова, теперь глубже, сильнее. Его руки сжимали ее бедра, пальцы оставляли синяки. 

— Ты представляешь, как я мечтал об этом? — его голос звучал хрипло. — Как хотел снова почувствовать тебя вокруг себя?

Он наклонился, прижимаясь грудью к ее спине, его губы обжигали ухо. 

— Я убил бы за тебя. Убью, если понадобится.

Его слова смешались с ее стонами, когда он ускорился, приближаясь к кульминации. 

— Кончай со мной,— приказал он, и она снова взорвалась, чувствуя, как он заполняет ее горячим семенем. 

Глеб медленно вышел, позволяя каплям стекать по ее бедрам. 

— Перевернись.

Алиса легла на спину, все еще дрожа. Он опустился перед ней на колени, доставая что-то из кармана. 

— Ты помнишь наше первое яблоко?

Он протянул ей фрукт, на котором красовалось кольцо с бриллиантом. 

— Будешь моей? Официально?

Алиса засмеялась сквозь слезы. 

— Ты только что трахнул меня как последнюю шлюху в заброшенном сарае, а теперь делаешь предложение?

— Именно так,— он ухмыльнулся, надевая кольцо ей на палец. — Потому что ты моя шлюха. Моя любовь. Моя жена.

Он наклонился, целуя ее жестоко, страстно. 

— И я никогда тебя не отпущу.

***

Рассвет застал их в старом сарае, где пыль танцевала в лучах солнца, как золотые искры. Алиса лежала на груде мешков, ее обнаженное тело было испещрено следами его страсти — синяки на бедрах, следы зубов на груди, губы опухшие от поцелуев. 

Глеб сидел рядом, его сильные пальцы медленно скользили по ее животу, опускаясь все ниже, заставляя ее снова задерживать дыхание. 

— Ты думала, это конец?— он усмехнулся, его голос был хриплым, как будто он все еще не мог насытиться ею. 

— Я думала, ты уже выдохся,— Алиса приподняла бровь, но ее дразнящая улыбка дрогнула, когда его пальцы резко раздвинули ее ноги. 

— Ошибаешься, солнышко.

Он наклонился, и его язык скользнул по ее внутренней поверхности бедра, медленно, мучительно медленно приближаясь к тому месту, где она уже снова была мокра от одного только его взгляда. 

— Глеб...— она застонала, когда его губы наконец коснулись ее, горячие, влажные, ненасытные. 

Он заставил ее кончить дважды, прежде чем поднялся, его член снова был твердым, готовым к ней. 

— Встань на колени. Лицом к стене.

Алиса послушалась, дрожа от предвкушения. Его руки обхватили ее бедра, и он вошел в нее сзади, глубоко, заставляя ее вскрикнуть. 

— Ты вся сжимаешься вокруг меня...— он прошептал на ухо, его дыхание горячее. — Как будто боишься, что я уйду.

— Ты и уйдешь... если не заткнешься и не трахнешь меня как следует, — выдохнула она, и он рассмеялся, прежде чем начать двигаться с новой силой. 

Их тела сливались в ритме, который знали слишком хорошо — резкие толчки, стоны, шепот грязных слов. 

— Кончай — приказал он, и она взорвалась, чувствуя, как он заполняет ее, горячий и влажный. 

Они рухнули на мешки, их тела липкие от пота, дыхание спутанное. 

Глеб перевернулся на бок, его пальцы коснулись кольца на ее руке. 

— Завтра пойдем в ЗАГС,— сказал он просто. 

— Завтра?

— Не смей спорить.

Она засмеялась и прижалась к нему, слушая, как его сердце бьется в такт ее собственному.