Магнит души

— Алекс, ему доверять нельзя!

— Я не могу иначе. Он просил помощи. Я ему верю. Вы не вмешивайтесь.

— Ну, как знаешь. Удачи,— протянули друзья, и зашли в здание со светящейся вывеской на крыше.

Александр вернулся к длинному парню стоящему на площади в отдалении.

— Спасибо, Алекс. Спасибо, что помогаешь.

Внезапно послышался рёв мотора. Рядом с площадью зашуршали тормоза. И мигом из салона черного лакированного мерса с затемненными окнами вынырнули трое крупных мужиков с татуированными шеями и кистями, пропахшие табаком и спиртным.

— Смотрю, совсем страх потерял, а Колян?

Парень возле Александра сжался.

— Вы неправи-ильно поняли. Я не собирался, я просто ... это нечаянно.

— Друзья, давайте будем цивилизованными людьми и решим проблему? — вступился Александр и взял на себя роль миротворца. —Никому от разборок лучше не будет.

— Колян, это кто такой смелый? — протянул лысый мужик и лязгнул зубами так, что на лице появилась мерзкая колючая улыбка.

Колян молчал, а Александр продолжил, чутко улавливать настроение собеседников и пытаясь подавить волну гнева.

— Он вам машину разбил, и он выплатит за её ремонт.

— Ты че пацан? Ты хоть знаешь за кого вступаешься? Да, у него перед нами косяков столько, что ты себе представить не сможешь!

— Что вы хотите?

— Что мы хотим?! ...— мужик, замолчал и попытался утихомирить нарастающий гнев.

Остальные коренастые в черных косухах стояли позади и ожидали указаний. Лысый мужик посмотрел на них.

— Вот, это вот успеется, — предупредил Александр и услышал шум хлопнувшей двери за спиной. Оборачиваться не стал, по шуму шагов понял, что это свои.

Из клуба высыпали его друзья, а за ними не менее пятнадцати человек работников смены: официанты, танцоры. Все они подошли к площади, и встали защитной стеной позади Александра и Коляна.

Головорез осмотрел стену из худощавых, длинных парней-студентов, пацанов отличающихся смелостью и бесстрашием. Почти у каждого на руке поблескивал железный защитный кастет, а в глазах застыла готовность ринуться в бой с противником. Количеством студенты превышали тройку качков, и лысый побоялся, что среди смелых пацанов, наверняка, были и несовершеннолетние.

— Это клуб Хромого, — предупредительно шепнул на ухо коренастый.

Лысый нахмурился, осматривая толпу, потом повернулся к Александру:

— Ну, смотри, студент! Ты за этого ручаешься, тебе перед нами и отвечать! Тачку нашу подшаманить надо, 20 кусков одолжил, пусть вернет. И пусть молится нас на дороге не встретить.

Александр кивнул. Колян где-то за спиной пропищал:

— Я 20 кусков не занимал!

Головорез охваченный гневом шагнул в сторону смельчака, тот отскочил:

— Ты, щенок, забыл что ли?! Ты таскал на сигареты, да, на гулянки! Ты же меня, урод, подставил перед шефом!

— А да-да, вспомнил! Но, где я возьму...

— Меня это не касается!

— Мужики, мы поняли. Люди здесь тихо-мирно отдыхают. Не будем учинять драку? Должен — вернет.

— Ну, смотри, пацан! Подведешь — ручаюсь, будешь ходить и бояться!

— Я обещаю! Миха, я завтра же тебе все на СТО принесу и тачку отгоню на ремонт за свой счёт. Вот, Алекс свидетель. И они все! Спрашивай с меня, если что! Братана не трогай! — пищал осмелевший Колян, и сделал нерешительный шаг, вышел из-за спины Александра.

Лысый сплюнул, поднял колючий взгляд, протянул руку и ухватил Коляна за шиворот. В этот самый момент вся толпа позади пришла в движение и сделала шаг вперед, качки позади шагнули к лысому. Лысый оценил накал страстей, демонстративно отпустил Коляна, оттолкнул от себя, поднял вверх руки:

— Ждем до завтра. Но если обманешь — держись, пацан! Зубов не досчитаешься!

И мужик поигрывая мышцами, неуклюжей громадиной покатился в строну мерса, за ним в машину нырнуло и его сопровождение. Мерс рванул с места, обдал толпу пылью и дымом, отравив площадь удушливой вонью сгоревшего топлива.

***
— С тобой всё в порядке? Странная ты какая-то, — посмотрели на подругу Ника и Ксю, спускаясь по узкой лестнице в фойе.

Катя продолжала улыбаться, лишь пожала плечами, пока в голове неустанно маячил Александр. Он просто был в её мыслях постоянно:

— Да, всё отлично. Девочки, я, кажется, книгу по синтаксису в аудитории оставила, — спохватилась девушка.

— Иди, мы тебя подождём, — участливо предложили подруги.

— Нет, не нужно. Вы идите, я не домой, а в театр. У нас сегодня снова спектакль. Четвёртый раз показываем. Родители приедут.

— А, ну, тогда, удачи.

Катя махнула подругам на прощание рукой, развернулась и направилась к лабиринту коридоров. Преодолела пролёт лестницы, заглянула через стеклянную дверь в аудиторию, зашла внутрь. Книга лежала на парте.

Шаги в гулкой аудитории отдавались скрипом половиц. Маленькие исторические окна освещали зал. Катя положила книгу в сумку и выглянула в окно — приятно побыть в тишине и одиночестве в этой безумной и бурлящей жизни. Поток бурлит, уносит годы вперед, а человечишка суетится, пытается успеть, но не хватает времени на самое главное — остановится, разобраться и подумать. Поток ускоряет, привлекает обилием красок и приключений. Но в этой яростной текучке так сложно понять чего же хочется на самом деле.

Послышались шаги в коридоре, скрип двери и в класс заглянул куратор, светловолосая и улыбчивая Ольга Владимировна:

— О, Катенька, как ты вовремя. Тут такое дело, ребят не могу найти.

— У нас конференция была вместо занятий, и они уже домой ушли.

— Ну, хорошо, ты тогда и передашь. Сегодня у нас какой день?

— Понедельник, — застыла девушка в ожидании между рядами парт, перекинув коричневую тяжёлую сумку через плечо.

— Значит неделя, — протянула задумчиво куратор.

— На что неделя? – переспросила Катя.

— Ну, у вас на написание курсовой по литературе был ещё месяц?

Девушка представила ещё не начатую курсовую, кивнула.

— Ну, а теперь неделя.

— В смысле? — с расширившимися от удивления глазами переспросила она.

— Ну, предзащиту курсовой по русской литературе перенесли. Она состоится в следующий понедельник. Передашь ребятам?

Нервно сглотнув, девушка кивнула. И как только за куратором закрылась стеклянная дверь — направилась быстрыми шагами к выходу. Преодолела ряд серых ступенек, и оказалась на застеклённом крыльце корпуса, откуда отлично виднелся студенческий двор и проезжая часть  залитая грязью талого снега и мокрой земли — остановилась и набрала номер одногруппницы Ксю.

— Привет. Отдыхаешь? – спросила Катя.

— Ну, только пришла. А что?

— Да ничего. Просто у нас курсовую по литературе перенесли на понедельник, — с усилием открыла тяжелую дверь на улицу и вынырнула на свежий воздух.

Дворик встретил ярким ясным солнышком и щебетанием птиц. Апрель радовал ранними тёплыми деньками и свободой от головных уборов. Тепло: +16 , как же студенты соскучились по такой погоде.

— Ну, ё-моё, — протянула раздосадовано подруга. — Час от часу нелегче. Ну, что делать-то?

Катя медленно шла к резным воротам университета, судорожно соображала и искала ответы:

— Возможности отвертеться нет, придётся делать, — призналась она, чувствуя как растерянность сменяется решительностью. – Где наша не пропадала? – вышла за ворота университета, зачем-то подняла глаза и устремила их на противоположную сторону улицы, где стояла красная автобусная остановка.

На ней стояли Александр и Ромка в ожидании маршрутки. Алекс девушку не видел, вертел головой, всматривался вдаль, куда уходили автобусы. Снующие машины между «островками» разделяли берега, отравляя улицу сгоревшими испаринами топлива.

— Справимся, — послышался голос подруги из трубки.

— Да, конечно. Удачи нам, – произнесла Катя фразу, не отводя глаз от Александра.

Девушку заметил Рома. Друг ткнул Алекса локтем в бок. Тот непонимающе посмотрел на него и увидел, что Рома кивает в сторону и намекает посмотреть его туда же. Их взгляды пересекли пространство оставив мир в стороне в стремительном темпе. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, а потом, Александр медленно вытащил руку из кармана и поднял её, в знак приветствия. Катя подняла руку с коричневой сумкой, переполненной книгами, и махнула ему. А после робкого приветствия, развернулась и направилась по аллейке в сторону дома, удаляясь от него.

— Ладно, Ксю. Я позвоню позже, — наконец, смогла завершить с подругой разговор, и никак не проявить того, что всё, что Ксю говорила минутой раньше, девушка не слышала.

Сложила сотовый, положила телефон в карман, решилась взглянуть в сторону Александра украдкой, пока их не разделило большое расстояние.

Он всё ещё стоял на остановке. Демонстративно, опустил голову, и потирал рукой подбородок, исподлобья наблюдал за ней.

Девушка лукаво взглянула на него и улыбнулась, он отразил её взгляд еле заметным лукавым прищуром. После чего Катя отвернулась и старалась больше не оборачиваться.

Александр следил за её уверенными отдаляющимися шагами, а душу подъедала мысль: «С кем она там разговаривала?».

Автобус подошёл не вовремя, он распахнул врата и позвал друзей в бурный поток стремительно мчащейся жизни.

— Что Колян как? — спросил Ромка уже в маршрутке.

— Никак. Молчит.

— Я тебе говорил, не надо ему верить. Я ж его со школы помню.

— Я тоже помню. Мы дружили. Мне казалось, что он серьёзен. Проблемы-то серьезные, — грустно сообщил Александр.

— Что будешь делать? — участливо поинтересовался друг.

Александр устало пожал плечами.

— Давай к Виктору Степановичу обратимся, — предложил Ромка.

Они говорили тихим шепотом, чтобы в общественном транспорте больше никто не слышал их разговора.

— Не думаю, что у Хромченко есть до нас дело, — грустно усмехнулся Александр.

— Может и нет, но вчера я слышал, что эти типы явно не хотят связываться с Хромым. А Хромой — это наш Хромченко.

— На территории его клуба не хотят, — уточнил Александр.

— И чем это тебе грозит? Ту сумму, которую они назвали - это для нас студентов много, для них-то это смешно, — тихо проговорил друг.

— Может, и просто припугнуть хотят, чтобы знали, куда лезть не стоит, — Александр пожал плечами, не отрывая взгляда от пробегающих в окно городских видов.

Ромка задумчиво сдвинул брови и отвернулся к окну.

***
Катя нервничала перед очередным спектаклем. Но Кирилл и Андрей поспешили успокоить её:

— Не переживай, уж для твоих-то родителей мы постараемся.

Девушка благодарно улыбнулась парням, которые продолжали таскать тяжёлый реквизит на сцену. Забралась вместе с ними на «алтарь», принялась проверять, всё ли в наличии перед показом: мышки, деревянные ложки, цветные чашечки. Пропахший пылью реквизит был разложен на чётко обозначенных местах. Пока перебирала, стала невольным слушателем возмущённого возгласа Андрея:

— Ну, я, в общем, пришёл домой, удалил все совместные фотографии, и её телефон.

Кирилл лишь присвистнул.

— Да, дела!

— Вот, скажи, Кать, разве плохо, когда парень добрый? – обратился Андрей.

— Нет, — сжалась девушка от того, что была втянута в разговор, который интуитивно ощущала слишком личным для Андрея.

— Давай встречаться! – ещё больше огорошил девушку парень.

«Как всё, оказывается, просто бывает», — промелькнула в голове мысль, и тут, вместо неё подал голос Кирилл:

— Катя не может встречаться, у неё парень есть. Да, Кать? – пришёл на помощь друг.

— Н-нет, — растерянно произнесла Катя, и подумала, что оказалась не в то время, не в том месте, между горящими обидами и секретами.

— Но, ведь, был? Я помню, когда пришёл в театр, а там все такие красивые. Я сначала про тебя спросил и мне сказали, что ты девушка занятая, — продолжал любопытствовать Андрей.

— Ну, тогда был, сейчас уже нет, — призналась она и, пожала плечами, вышла из зала через чёрный ход за сценой.

«Ну, их, этих парней. Для того, чтобы не испортить дружеских симпатий, лучше вовремя сбежать со сцены».

И действительно, парни восприняли уход Катерины, как сигнал не вмешивать девушку в свои душевные интриги.

Спектакль прошёл чудесно. Ребята старались, вжились в роль; реплики вдохновляли, а спектакль растекался магией по залу, увлекал за собой.

Зрители аплодировали. Зал не хотел расходиться. А Катя запрыгнула в объятия отца прямо со сцены. Родители гордились дочерью. Слов не было, даже у папы, несмотря на то, что он всегда выделялся красноречием.

В бедной студенческой театральной студии не было ни чая, ни сахара (который студенты часто ели, вместо перекуса), а потому на лицах ребят явно вырисовывалась скука.

— Ребят, спасибо вам огромное, — довольная и радостная поблагодарила Катя друзей, и положила на стол большую коробку конфет, — подарок от родителей.

— Не за что. Классные у тебя родители, — зажурчали радостные возгласы друзей и зашумели придвигающиеся табуретки и стулья.

— Как-то на душе стало радостно! — пропел над самым ухом Фёдор и заглотил конфету. — Простите, уж очень кушать хочется.

— Блин, мальчик, который мне нравится, на прошлом спектакле подошёл и поздравил Катю со спектаклем, — обидчивым голосом протянула Лика. — Ну, зато сегодня он ко мне придёт на ужин! – тут же сменившимся тоном, сообщила она.

— Алекс? — равнодушно протянул Андрей.

Катя напряглась. Но Лика протестующе замахала руками, и мельком бросила в Катину сторону взгляд, громче, чем обычно сообщила:

— Неееет! С чего бы Александр-то?! Его даже на спектакле не было.

Интриги накалялись вокруг. Катя решила ретироваться прочь, чтобы не услышать чего-нибудь лишнее.

— Ладно, друзья. У меня курсовая через три дня. Я пойду писать, а вы пейте конфеты.

— Блин, а я их ем, — протянул довольный Фёдор, начмакивая очередную шоколадную конфету.

— Ой, ну-да, то есть ешьте.

— Ты за нас не переживай, иди, мы с ними разберёмся, — снова весёлым голосом сообщил Федька.

— Так, от Федьки надо подальше их отодвигать, иначе, одни обертки оставит, — смеялась Лика.

— Тебя проводить? — участливо поинтересовался Петя.

— Не надо, пей чай. Я с родителями доеду, они как раз к бабушке с дедом едут.

— А что у нас чай есть? — запел над ухом веселый голос Феди.

— Один пакетик, — сообщила Света, которая как раз делала ревизию кухонного шкафчика.

— Ну, супер, а нас всего 15, то есть 14 человек, Катя же уходит, — пропел Фёдор. — Это крепче, чем в прошлый раз чаёк получится.

— Это, когда мы его бадяжили на 20 кружек, да ещё с добавкой? — усмехнулся Андрей.

Друзья залились дружным хохотом. Катя поцеловала всех в щёки, и вынырнула из мира кривых зеркал в мир тайн, загадок и чувств:

«Люблю вас, ребят. Андрея б только за его язык чем-нибудь огрела», — думала Катя, шагая по длинному гулкому коридору университета.

Дома, у бабушки с дедом ожидала сестрёнка. Она кружилась вокруг, не переставала удивляться тому, что на сцене не узнала Катю в образе бабы Яги.

— А можно я завтра с тобой поеду?

— Ириш, я курсовую писать буду, у меня всего три дня, — молебным голосом попросила Катя «кнопку».

Сестра понимающе вздохнула.

Ночью не спалось. Во-первых, случайно пророненное имя Александра не в том месте не давали покоя; во-вторых, холодность Андрея — Катя отчего-то чувствовала себя виноватой; и в-третьих, сопящая под ухом и брыкающая Ирка – всё вместе взятое прогоняло сон безжалостно. Девушка достала сотовый, вышла в интернет. Александр был онлайн.

— «А ко мне на спектакль сегодня родители приезжали».

— «Здорово».

— «Я очень волновалась».

— «Зря. Пусть, другим не в обиду, но ты там лучшая. И это я говорю не потому, что ...»

Фраза была оборвана, на что Катя заулыбалась и уже придумала ей продолжение.

— «...я тебя знаю...».

Малая скорость интернета мешала сужать расстояния между парой. Он в клубе на работе – она на диване, рядом с посапывающим ребёнком, который постоянно вертелся и норовил пинать, но мысленно Катя не ощущала препятствий. Ночь. Пора любви, тайн и интриг. Вот и между ними сейчас не было препятствий — только плохой интернет.

— «...а потому, что так и есть».

Последние его фразы заставили её улыбнуться.

— «Спасибо. Я почти засыпаю. Добрых снов, на будущее».

— «Давай, приятных».

Катя прогнала беспокойство, с улыбкой на губах зарылась в подушку.

***

— Ну, что? Где Колян? — лысый стоял вплотную, рычал и обдавал запахом алкоголя, старался перекричать музыку ночного клуба.

— Я сказал, что ручаюсь, значит, я и отвечу за свои слова.

— Вот, значит, как? — усмехнулся лысый. — Он и тебя кинул. Ну, мне-то без разницы, кто за косяки отвечать будет.

— Я понял, — кивнул Александр. — Друзей вмешивать не буду, — дал намек мирного разрешения вопросов парень.

— Хорошо. Ну, и я братанов подтягивать не буду. Выпьем?

— Да, угощаю, — Александр кивнул бармену, и тот мигом поставил перед ними рюмки, наполнил огненным содержимым. Лысый обе рюмки притянул к себе.

— Молод ты ещё, — загоготал лысый, довольный своим искромётным юмором.

Александр усмехнулся, хотя ему не было весело, и проследил за тем, как головорез опрокидывает рюмку за рюмкой.

— Эээх, хорошо пошла. Вот ты скажи, ты что, не видел, какого ты му...ка защищаешь? Ты ж, пацан, не на ту сторону встал! Я ж вижу, ты нормальный... Чего вообще с таким дерьмом связываешься? Он же тряпка! — через двадцать минут полупьяный лысый развязал язык и принялся поучать молодого.

Александр слушал и наблюдал за ним, изучая серьезность представшей перед ним проблемы, потирая правой рукой подбородок,

Телефон молчал. Алекс названивал Коляну весь день, но тот не отвечал; он написал пару часов назад, извинился, поблагодарил за помощь, сказал, что уехал подальше от качков и отключил телефон. На душе Александра было гадко. Он верил Коляну, считал другом, а тот подставил его не задумываясь о последствиях — спасал свою шкуру.

— Ты, его не слушай! Ты меня слушай! — бушевал лысый.

— Алекс, его отсюда отправить надо, а то драку завяжет, — участливо произнёс Ромка, который только подошел к барной стойке за спиной Александра.

— Да, согласен, сейчас, — и только Александр повернулся в сторону лысого, как тот соскочил со стула, толкнул рядом сидящего громилу. В ответ на дерзость, с мест повскакивала компания громилы и набросилась на лысого.

— Что делать? — увернулся от пронесшегося в воздухе кулака и, наблюдая за потасовкой, растерялся Ромка.

Соседний столик зазвенел от звона бьющейся посуды, раздались женские вопли.

— Разнимать, пока не покалечили кого-нибудь! — крикнул Александр и потянулся за шлангом с водой и параллельно нажимая на кнопку вызова охраны, впаянную под барную стойку.

Спустя час после начала потасовки, драку удалось разнять, конфликт уладить и отделаться почти без жертв.

— Спасибо, братан, — еле ворочая языком и разбитой губой, бормотал лысый, усаживаясь в такси. — Гадом буду — не забуду! Считай, что свой долг мне ты отдал. Но Коляна, прости, если найду, то ему мало не покажется.

— Да, всё нормально. Я понял,— усмехнулся Алекс и захлопнул дверь машины.

Рубашка порвана, на скуле синяк, зал разгромлен, но проблем у Александра явно становилось меньше. А на душе кошки скребли от предательства бывшего друга. Парень вздохнул в лёгкие побольше весеннего ночного воздуха и подняв голову к небу застыл, улавливая душевные страдания и обиду.

***

Утро встретило в обед. Ближе к семи сон стал ещё крепче, но подняться с кровати Катя умудрилась лишь к полудню. После чего, её поднял запах жареных оладушек по-особому рецепту бабушки.

Дед мерил шагами комнату, шаркающими шагами проходил то до шкафа, то до тумбочки и постоянно, что-то выискивал, шарил руками по поверхностям.

В свои восемьдесят два года он очень плохо видел, в связи с травмой, полученной в молодые годы. Но жизнелюбие и задор бабушки не дали потеряться в грусти и тоске. Благодаря задору и пламенному характеру бабы Анфисы, дед продолжал жить яркой жизнью старого человека: шутил, ругался, переживал, ходил на собрания, за покупками, смеялся над неудачами и снова ругался и ругался с бабушкой. Казалось там, где жизнь давно должна была потухнуть, она разгоралась с новым пламенем. Две молодые души, запертые в старом и неудобном теле, то и дело поражали внуков и детей юностью взглядов, и жаждой деятельности.

Ира уже давно сидела на кухне и беседовала с бабушкой, «наворачивала» не первый оладушек.

— О проснулась, наконец?

— Добрый обед, — прохрипела Катя в ответ, закутываясь в махровый халат и потягиваясь.

— Налить тебе чаю? – участливо поинтересовалась «кнопка».

— Кофе. Хочу кофе, если есть, — попросила девушка.

—Ну, если дед не выпил. Мы, когда за подарком пойдём? — тут же поинтересовалась двенадцатилетняя двоюродная сестрёнка.

— Сейчас, умоюсь, — предупредила Катя и направилась в ванную комнату.

Через два часа двери автобуса открылись, выпуская Катю на свежую улицу родного городка. На остановке Катю встретил Ренат. Друзья первым делом поехали и поздравили Ксану с её днём, и забрали с собой, отправились кататься по делам Рената.

Деловой друг ездил по району, общался с парнями, заигрывал с девчонками, а Ксана и Катя не мешали — секретничали в машине.

— Как дела с Александром?

— Виделись на днях, — лукаво улыбнулась Катя.

— А Стас?

— Улыбается, заигрывает. Он хороший тренер, поэтому, кроме флирта и нежной заботы на разминке себе большего не позволяет. А у тебя что нового?

— Столкнулась в столовой с Кириллом из твоего театра. Посидели, поболтали, обменялись телефонами, — призналась Ксана.

— Да, лааадно? Кирилл классный. А я то думаю, чего он такой спокойный и счастливый ходит. Он полгода назад расстался с Настей, такой подавленный был в отношениях. Настюха теперь тоже вроде с кем-то встречается, но в театр она редко теперь заходит.

— Он мне понравился. Он какой-то, настоящий, живой, любит спорт, так же как и я.

— Девчонки, не замёрзли? – участливо поинтересовался друг, заглянув в машину.

— Нет, нормально, делай свои дела. Ты чего там с девчонками-то флиртуешь? Яна не заревнует? — шуточно прищурив глаза, поинтересовалась Катя.

— Всё нормально! — состроив смешную физиономию, успокоил Ренат. — Сейчас, ещё минут двадцать и домой поедем, — пообещал он.

— Поссорились что ли? — догадалась Ксана.

Ренат спрятал смущенную улыбку:

— Есть немного.

— И сразу по девчонкам, — шуткой протянула Ксана.

— Исправлюсь, — смущенно улыбнулся Ренат. — Скоро поедем, — и закрыл дверцу машины, вернулся в общий круг знакомых, тусующихся на улице.

— И как? Звонил? — нетерпеливо поинтересовалась Катя, когда друг закрыл дверь и ушёл обратно к знакомым.

— Да, — смущённо заулыбалась Оксана. — Даже на свидание ходили.

— И?

— Можно, я просто буду улыбаться? — смущаясь, спросила Ксана. — Мне нравится он. Но это всё так неожиданно. Я же только рассталась с Иваном и не собиралась строить новых отношений в ближайший год. А тут Кирилл и всё так завертелось.

Катя расплылась в счастливой улыбке, кивнула.

— Ну, домой? — спросил Ренат, садясь за руль.

— Да, — закивали Катя и Ксана.

— Я толком еще и дома не была. Надо, хоть с родителями пообщаться.

— Вас понял! — отсалютовал друг и завел машину.

Ночь перевалила за полночь, когда родители пошли спать, и Катя залезла в свою теплую кровать и безмятежно заснула. Но во сне к ней пришёл Александр. Его теплота и прожигающие взгляды разжигали душу так, что она не осознавала, что спит. Они были рядом, смотрели друг на друга, пьянели от общества и много-много говорили. Он не уходил до самого утра, и ей не хотелось просыпаться, осознавать, что там, наяву, его рядом не будет.