Кладбище тестов

• Скуало Суперби, [KHR]– Отчего так в России березы шумят... Отчего белоствольные все понима... юу–у–у–ут!... – На последнем слоге ты уже не выдержала и разревелась.
– Что такое?! – Зашедшая в комнату Автор тут же поставила на тумбочку две кружки с чаем – тот чуть не разлился на столешницу, она слишком сильно стукнула, – и кинулась к тебе. – Ты порезалась? Ударилась больно?
– Нет... – Ответила ты, шмыгнув носом. – Но я так устала! Знаешь, я тут неожиданно обнаружила, что я замужем почти пять лет. Пять!
– Ну и что?
– Ты знаешь Скуало, – с ожесточением сказала ты. – Он работает день и ночь. Ему совершенно наплевать на то, что со мной происходит. Он меня не видит и не слышит иногда неделями!...
– С чего ты взяла, что ему наплевать? С того, что он не подает тебе кофе в постель? Или не гуляет с тобой под ночным небом? Так он никогда не гулял, насколько я знаю! Он даже, когда за тобой ухаживал, не гулял и не подавал! И пять лет спустя тебя это взволновало?!
– Да нет, – чувствуя себя очень глупо, перебила ты. – Просто мне хочется чего–то... радостного, необыкновенного, понимаешь? Ну, например, чтобы он взял и приехал вот... завтра! Или сделал что–нибудь необычайное! А то в прошлый раз вернулся и вел себя так, будто мусор выносить ходил, а не три недели его не было!
– И подарил тебе на Восьмое марта, – подхватила Автор, – очередной бриллиант!
Ты кивнула.
– Ужасное горе, – подытожила Автор. – И кофе в постель ни разу не подал, и в кино не сводил. Скотина.
– Ты что? Смеешься?
– Флавианна, – убежденно сказала Автор, – как бы это тебе объяснить... Есть мужчины, совершенно непригодные для оказания галантных услуг дамам. Ну, то есть непригодные решительно! Твой мужчина как раз такой. Он никогда не станет усыпать твою постель лепестками белых роз и гулять с тобой под дождем не станет тоже! Он работает день и ночь, такую семью содержит! Может, остальные члены семей Альянса позволяют себе не помнить, а я–то точно знаю, чьими заботами наши хранители Вонголы сейчас живы, а Занзас после десятилетнего отсутствия вернулся не в заброшенную развалину! И кто ни разу в жизни даже краешком глаза на других женщин не смотрел. И кто берется за самые трудные задания, чтобы свою Флавианну защитить! Твой муж не может одновременно петь, декламировать тебе из Петрарки и заниматься всеми этими делами!
Ты молчала. А потом выскочила из комнаты, наотмашь распахнув дверь, и понеслась на первый этаж к телефону.

• Портгас Д. Эйс, [One Piece]– Нет! Не смей! А ну положи, кому говорят! – Вопила ты на всю набережную. – Эйс, ну не трогай же!...
– Да что такого? – Улыбался мужчина, шаря в округлой плетеной корзине с узким горлом. – Да где же она, а?...
– Все! – С облегчением воскликнула ты, хватая Портгаса за свободную руку. – Змейки нет дома, змейка ушла гулять... Пойдем уже!
К твоему огромному счастью, Эйс отступил от корзины и побрел за тобой.
А вернувшийся смотритель змеи – он ходил к фургончику, чтобы накормить змейку, которая обвивала его руку, – лишь проводил взглядом отдаляющуюся пару, поправил табличку «Фотография с живой змеей» и снова уселся на раскладной стульчик.
–...и давай договоримся: впредь никаких поступков, которые могут меня до остановки сердца довести!
– Ладно, – проворчал Эйс.
Ты сбоку глянула на мужчину.
– И чего тебе эти подвиги так сдались? Вчера на отвесную гору без страховки полез, а позавчера вообще такой балаган возле глотателей огня устроил!...Я не понимаю, ты что, так внимание к себе привлекаешь?
Эйс молчал.
– Лиса, ты прости, что тебе приходится за меня краснеть, – наконец хмуро проговорил мужчина. – Просто у меня в голове все звучат твои слова.
– Какие слова? – Ты даже приостановилась, насторожившись.
– Ну... – Эйс замялся, но, посмотрев в твои требовательные глаза, продолжил: – «Безмерно тащусь от тех, кто умеет делать что–то невообразимое». Мы тогда гуляли, как сегодня, и наткнулись на выступление пенспиннеров. Вот я и подумал, что тоже должен сделать что–то из ряда вон выходящее. А ты только ругаешься...
У тебя аж дар речи пропал. С трудом собравшись с мыслями, ты взяла мужчину за руку.
– Как бы это сказать тебе, Эйс... – Ты нахмурилась и ощутила, как напрягся мужчина. – От тебя, – выделила ты это слово, – я тащусь по умолчанию.
И смущенно улыбнулась.
Эйс вытаращил глаза, не веря своим ушам.
– Лиса... – потрясенно проговорил он, не в силах вспомнить другие слова.
Ты лишь еще больше засмущалась, и Эйс уже не мог выдержать этого – стремительно сократив расстояние между вами, мужчина накрыл твои губы своими в головокружительном

• Локи Лаватейн, [Kamigami no Asobi]– Сколько?! – Вскричала ты, когда услышала, который сейчас час. – Твою ж дивизию!...
Ты проворно подскочила к видику, ткнула пальцем кнопку и, сунув выехавший диск в коробочку, побежала в прихожую.
– Спасибо, ребята, за то, что дали в аренду свой агрегат, – крикнула ты, застегивая сандалии. – Завтра хоть что–то смогу ответить... А то моя шайтан–машина крякнулась после двух месяцев эксплуатации! И что я делала не так?... Ладно, всем пока и спокойной ночи! – И выскочила за дверь.
– Тор... – Тихо прорычал Локи, гневно смотря на удивленного друга. – Кто просил тебя с своим «Полдвенадцатого уже...» лезть?!
– Да я... – Но договорить бог Грома не успел, так как Лаватейн уже выскочил за дверь следом за тобой. – Что это с ним?
– Весна, – довольно улыбаясь, проговорил Бальдер. – Ах, как прелестна молодость!...
И пошел на кухню, оставив в гостиной все еще недоумевающего Тора.
...– Локи, не надо меня провожать, я уже сама в достаточно... зрелом возрасте! Тут два шага пройти!
– Но... это же был комплимент... – растеряно проговорил Лаватейн.
Ты быстро посмотрела на бога и отвернулась.
– А что? Катрина не любит комплименты? – По голосу ты догадалась, что Локи улыбается.
Ты нехотя пожала плечами.
Как можно не любить комплименты или, напротив, их любить? Комплимент и есть комплимент – вроде сказано что–то приятное, и вроде это хорошо, и в то же время никто не обязан сказанному верить.
Хотя в современных женских журналах сказано, что комплиментам необходимо радоваться и в них надо верить.
Ты редко радовалась. И уж никогда не верила!...
– Тебя что–то тревожит? – Заглянул тебе в лицо Локи, и ты опомнилась. – Мы уже пришли.
– Ох, прошу прощения, я просто задумалась, – ты торопливо зашарила в карманах – проклятые ключи никак не находились!...
– Да! – Радостно воскликнул Локи. – Я знал, что мысли обо мне занимают бОльшую часть твоей головы, – ты от такого заявления так за ручку дверь дернула, что чуть с петель ее не сорвала.
– Спокойной ночи! – Вспыхнула ты и поспешила крыться в доме.
«Если бы он не совершал тех поступков, кроме которых и думать ни о чем нельзя, то я бы, конечно, была внимательнее! Господи, отведи от меня завтра точку в журнале, ибо каюсь, что весь вечер не в телевизор смотрела, а на этого болвана!... Ну хоть разок в жизни пусть подфортит, ну пожалуйста!...»
Лава­тейн не уходил от твоего дома, скрываясь в тени каких–то кустов, пока в твоей спальне не погас свет – бог удостоверился, что все хорошо.
– Ты ведь так и не поняла, моя драгоценная Катрин... – чуть усмехнулся Локи, и его глаза сверкнули дьявольским огнем. – Ну ничего. Впереди у нас еще целая вечность...

• Дионис Тирсос, [Kamigami no Asobi]Ты спустилась с крыльца, шагнула на дорожку и вдохнула немного весны.
По бокам росли необычайной красоты цветы, с любовью выращенные Дионисом, и ты приостановилась, как делала это каждый раз.
– Уже уходишь, Ю?
«Вот черт, тебя же не было дома!...»
Ты открыла глаза – оказывается, ты их закрывала.
Дионис стоял у тебя за спиной и улыбался.
В самом начале вашего знакомства он на Восьмое марта неожиданно принес тебе подснежники. Не те, что продаются в ларьках или даже роскошных цветочных магазинах, а какие–то необыкновенные, невиданные, и вовсе не похожие на чахнущие через два дня тощие тюльпаны, а вправду похожие на цветы, пахнущие свежо и тонко. Ты расценила это как попытку нового знакомого зарекомендовать себя хорошим человеком, только с собой поделать ничего не смогла.
После того случая ты утопала в помидорном румянце каждый раз, когда видела Диониса. Ну и, разумеется, как любая нормальная девушка, делала все, чтобы бог ни за что не узнал о твоих чувствах – всеми правдами и неправдами старалась быть в обществе Тирсоса не более чем полторы минуты.
– Ты уходишь или только пришла, Ю?
Ты неожиданно сообразила, что с приоткрытым ртом рассматриваешь его – случилось то, чего ты так боялась.
– Я ухожу, – пискнула ты и кинулась вон из сада.
Такого ответа Дионис принять не мог.
– А можно я тебя провожу? – Спросил он, зашагав возле тебя.
Ты задохнулась и припустила.
«Да иди уже домой, наконец!...» – Взмолилась ты, отмечая сильно колотящееся сердце и вспотевшие ладони.
– Я безопасен, Ю, – сказал Дионис, по–своему расценив твое молчание. – Ей–богу!.. И в том, что я провожу тебя домой, нет ничего предосудительного, клянусь тебе!
Ты немедленно почувствовала себя идиоткой.
– Да ничего я не боюсь, – пробормотала ты. – Просто вы не обязаны этого делать, у вас и без меня дел полно...
– Это не так! Я почту за честь провести с тобой времени больше, чем полторы минуты, – тут Дионис улыбнулся, и у тебя сердце в пятки ушло.
«Заметил!... Господи, он заметил!... Что же делать–то теперь, а?!»
Ты не успела ответить на этот вопрос, потому что бог сделал это сам.
Вдруг схватив за руку, он дернул тебя в густую сирень – вы еще даже из сада не успели выйти – и сделал это так неожиданно, что ты стала терять равновесие, и Дионису пришлось тебя ловить.
– Попалась, – жарко прошептал Тирсос тебе в ушко, когда ты оказалась сидящей на его коленях – за сиренью, оказывается, была лавочка. – Я так долго ждал...
– Пустите, – от паники у тебя появились силы, и ты стала энергично отпихивать руки бога.
– Ни за что, – грустно проговорил Дионис, перехватывая твои запястья так, что ты могла только, уперевшись ногами в землю, ерзать на коленях бога.
– И да, советую тебе этого не делать, потому что я и так еле сдерживаюсь, – предупредил тебя Тирсос, и ты пораженно замерла. – Вообще–то, я не хотел пугать тебя, Ю, – с сожалением проговорил бог, прижимаясь лбом к твоему плечу. – Я лишь хотел, чтобы ты привыкла ко мне, к моему присутствию, голосу, прикосновениям... – Бог провел губами по твоей шее, и ты дернулась, почувствовав, как все тело пробила дрожь. – Но ты упорно избегала меня, и выхода не осталось... Скажи мне, Ю, тебе противно, когда я так делаю? – Дионис запечатлел на твоей горящей скуле поцелуй, и ты зажмурилась. – А так?... – Язык бога очертил контур твоего ушка.
Ты была на грани обморока, когда Дионис неожиданно тебя отпустил.
– Так как? – Склонив голову на бок, бог вопросительно смотрел на тебя.
Ты моргнула, а затем пулей рванула через кусты.
–...Прав был Локи, – бесцветным голосом проговорил Дионис, на ватных ногах поднимаясь со скамейки. – Боги лишь смеются над нами. Даже какой–то мелкий Амур теперь имеет вечную власть надо мною, – бог сжал рубашку на груди.
– Да, полностью поддерживаю твои слова.
Дионис пораженно обернулся.
Ты стояла в двух шага от бога и смущенно мяла в пальцах стебелек ковыля.
– Я думал, что ты убежала, – губы плохо слушались, и Дионис облизнул их.
– Да от себя все равно не убежишь, – глубоко вздохнула ты. – Что же нам теперь делать, Дионис?...
– Моя любимая Ю... – Со страданием проговорил бог, стремительно оказавшись рядом и сжимая тебя в горячих объятиях. – Я так долго ждал тебя...
И, наклонившись к тебе, Дионис стал осыпать твое лицо быстрыми поцелуями, попеременно шепча о том, что ты только его, что он не отпустит, что будет принадлежать лишь своей «пьянящей и сладкой Ю». Навечно.