Глава третья БОГИНЯ
Они сунули ее в гроб и спрятали под половицы в каком-то дряхлом на вид доме. Аврора отчаянно сопротивлялась, но не могла вырваться из хватки двух огромных мужчин, которые волокли ее, даже не стараясь держать бережно. За те пять минут, пока ее волокли, ее спина пересчитала все камни на дороге. Боль была нестерпимой, и Аврора ненавидела себя за бегущие по щекам слезы.
― Пожалуйста, отпустите меня, я никому не скажу...
Когда ее опустили в гроб, будто куклу в человеческий рост, и накрыли крышкой, Аврора продолжала молотить кулаками в крышку, надеясь на чудо. Сейчас она вырвется и убежит далеко-далеко, где они не смогут ее отыскать.
«Никто не знает где я».
«Я не попрощалась с папой».
«К чему привели меня поиски?»
Когда она слишком устала, чтобы двигаться, и просто обмякла, уронив руки на грудь и опустив голову на дно гроба, до ее ушей донесся голос Флоры. Несмотря на преграду, шепот был таким отчетливым, будто звучал у Авроры в голове.
― Ты примешь свою новую сущность, Аврора. Богиня поможет тебе. Она привела тебя сюда и помогла остаться, она не бросит тебя в беде. Теперь мы твоя семья, и мы позаботимся о тебе, Аврора. С нами ты в безопасности. И как только ты осознаешь это, мы выпустим тебя.
Затем повисло короткое молчание, и Аврора услышала, как Флора приказала кому-то не отпирать гроб, не давать еды и питья, не разговаривать. После этого по дощатому полу зазвучали шаги и наступила тишина.
Аврора ожидала, что ее охранники что-нибудь скажут, но они решили подчиниться Флоре. Отсчитав до шестидесяти, Аврора заговорила сама, попросив выпустить ее. Затем она спросила, сколько они намерены держать ее здесь. Она все говорила и говорила: спрашивала их о быте деревни, о работе, даже о Богине; рассказывала и о себе. Она еще никогда не рассказывала так много: о своей погибшей сестре, о том, как эта трагедия перевернула жизнь их семьи с ног на голову, как она перестала разговаривать с отцом, как он винил ее в смерти Юдит, как Аврора стала одержима поимкой убийцы, как на три недели загремела в лечебницу для душевно больных, как расторгла помолвку, как однажды чуть не погибла.
За все время ее рассказа слушатели не проронили ни слова. Аврора сглотнула комок слез, отторгая от себя все ужасные видения будущего. Будущего, которое ее не ждет, где ей не место. Может быть и никогда не было.
― Пожалуйста... выпустите меня... я никому не скажу...
***
Когда крышку гроба отодвинули, Аврора не могла и пальцем пошевелить. Ее тело распалось на сотни атомов, она не ела и не целую вечность, от нее пахло испражнениями. Ее разум дал трещину, но она все равно подумала о побеге ― лишь подумала, и уже от этой мысли стало так худо, что она выкинула ее из сознания.
Наверное, пережитые мучения надломили в ней что-то, но Аврора испытывала сильную отчужденность от происходящего и наблюдала за всем со стороны.
Вот один из знакомых конвоиров взял ее под мышки, а второй за ноги. Они поморщились от запаха, исходящего от ее тела и одежды. Джинсы были влажными от мочи, воротник куртки весь в блевотине.
Флора приказала им тащить Аврору в купальню.
«Вот, вот опять был бы шанс сбежать», ― подумала та, другая Аврора, которая наблюдала за происходящим со стороны и могла рассуждать разумно. Но та Аврора, которую тащили за руки и ноги из сарая, ни о чем не могла думать.
Возможно, она еще никогда в жизни не ощущала себя так ужасно, даже после смерти сестры. В тот год, когда она обо всем узнала, ее спасли привычки принимать душ и питаться. Она чувствовала себя больной и беспомощной, но знала, ради чего должна жить.
Сейчас же она чувствовала себя как дерево, срубленное под корень, как дом без фундамента; она не чувствовала ни страха, ни боли, ни голода, ни жажды; и ей было плевать, что с ней случится.
Купальней называлась небольшая пристройка у кромки леса рядом с колодцем. Внутри стоял большой деревянный чан и длинная скамья вдоль стены как в современных саунах.
― Мы приведем тебя в порядок, а затем познакомим с богиней. Это она привела тебя сюда, она позволила тебе остаться. Ты должна быть благодарна.
Аврора почти не слушала. С нее сняли куртку, термобелье, джинсы, трусы. Для чувства униженности не было места, Аврора даже не подумала, чтобы прикрыться ― она смертельно устала и была куклой в умелых руках.
Ее раздели и помогли забраться в чан. Бережно протерли губкой шею, плечи, груди. На голову полилась теплая вода и Аврора закрыла глаза, горящие от боли. Под веками собрались слезы, немного утихомиривая жжение, но Аврора не дала себе заплакать. Она попыталась представить себя принцессой, за которой ухаживают служанки; вообразила себя женщиной, полной достоинства и жизненной силы. Ее не мучили, ее не унижали, ее не подвергали пыткам ― ничего этого не было.
― Ты такая красивая. ― По ее волосам скользнула рука. ― Когда Богиня благословит тебя, мы приготовим целебный отвар для обряда. Подготовим твое тело и душу для жертвоприношения. Позаботимся о тебе.
― Мы позаботимся о тебе...
― Мы о тебе позаботимся, Аврора...
― Какая же ты красивая...
Одни руки продолжали омывать ее губкой, другие ласкали волосы, третьи безжалостно тянули за темные пряди, будто желая содрать скальп. По щекам Авроры потекли слезы, но она сдержалась и не проронила ни слова. Ей нужно накопить сил для последнего рывка. Нельзя действовать необдуманно.
«Я могу потерпеть, я могу терпеть, я все выдержу, выдержу...»
― Ты такая красивая...
Кто-то укусил ее за руку, и Аврора вздрогнула всем телом. Ее сознание рывком вернулось в тело. Опустив взгляд, она увидела на предплечье окровавленный отпечаток зубов.
― Ты такая красивая...
Никто не обратил на укус внимания. Руки продолжали ласкать ее, тянуть за волосы, лить воду. Автора невидящим взглядом уставилась перед собой, ее глаза застилали слезы.
«Я могу потерпеть, я со всем справлюсь».
***
Столетие спустя, когда очередная пытка кончилась, Аврору облачили в белоснежное одеяние лесной нимфы и уложили волосы. Она продолжала твердить про себя, что сможет вынести каждый тычок, укус, удар, и мысленно заставляла тело повиноваться себе, но все было бесполезно. Вывод напрашивался сам собой: ее накачали каким-то наркотиком или загипнотизировали. Тело казалось чужим, но разум был кристально чист.
После того единственного случая, когда ее впервые укусили и она смогла пошевелиться, прошла целая вечность. Руку перевязали, но под повязкой выступила кровь.
«Может начаться заражение, ― отстранено подумала Аврора, глядя на себя в старинное зеркало во весь рост. ― Рот человека полон микробов, а эти ребята вообще, наверное, не чистят зубы».
Если бы она была способна управлять собой, то засмеялась бы: вот глупость, ее собираются принести в жертву, а она переживает о каком-то паршивом укусе!
― Ты такая красивая...
― Красивая...
― Настоящая невеста...
― Невеста...
Ее взяли за руку и потянули вверх, поднимая на ноги. Затем взяли за плечи и обернули вокруг своей оси.
― Иди к двери, Аврора.
Против своей воли подчинившись, она зашагала к двери, и сзади послышались смешки. Они радовались увиденному, были счастливы наблюдать за самостоятельной прогулкой своей куклы.
― Ты такая красивая...
Аврора уже ненавидела это слово, но она молча проглотила его, останавливаясь у распахнутой двери и дожидаясь следующего указания.
― Выходи на улицу.
Она ступила босыми ногами за порог. Пронизывающий холод вспорол ее ступни, но она не посмела даже поморщиться. Ее белоснежное платье из тончайшего хлопка облепило фигуру, устремившись вслед за ветром. Аврора чувствовала себя обнаженной от прожорливых взглядов, вгрызающихся в ее тело.
― Идем. ― Ее взяли под локти, мягко увлекая за собой. ― Мы познакомим тебя с Богиней, и тогда ты станешь частью нашего общества.
Оставляя за собой следы в раскисшей от грязи дорожке, Аврора следовала к каменному строению у кромки леса. Во время ночной экскурсии она не увидела внутри ничего примечательного ― лишь колодец.
«Сейчас я встречусь со своей судьбой, отстранено подумала Аврора. Они бросят меня в колодец, и я погибну. Должно быть это и значит «встретиться с Богиней». Потом из меня сделают мумию и будут водить хороводы».
― Остановись.
Аврора остановилась перед каменным строением. Местные за ее спиной шумели как волнующееся море, что-то напевая и перешептываясь.
― Тебе страшно, Аврора?
― Нет, ― глухо отозвалась она, солгав. Ей было страшно как никогда в жизни, но что-то запрещало говорить правду.
― Хорошая девочка. ― Снова по ее волосам скользнула чья-то рука. Внутренности сделали кульбит от отвращения, и Аврора закрыла глаза. Кто-то прижался к ее спине, затем у правого уха раздался едва различимый шепот.
― Иди внутрь, Аврора. Иди к колодцу и позови Богиню. Она выбрала тебя, ждала твоего прихода. Иди же, ну!
Ее подтолкнули в спину, и Аврора, переступив с ноги на ногу, как заведенная вошла в избушку и направилась по утрамбованному глиняному полу к колодцу. Физически она больше не чувствовала боли, ее парализовал страх. Не подчиняйся она приказам, уже давно упала бы замертво.
Сейчас они толкнут меня. Вот-вот толкнут.
В тревожном ожидании Аврора приближалась к колодцу, ощущая на лопатках чьи-то ладони. До колодца оставалось несколько шагов. Она уже чувствовала запах тухлятины, исходящий от черной глади, представляла, какова она на вкус.
Я погибну, вот тут мне и придет конец, ― лихорадочно думала Аврора. ― А из этого получился бы хороший сюжет. Мне надо было оставаться дома и писать книгу. Я могла бы стать писателем-фантастом. Или тренером-йоги. Отвела бы папу на занятия, а то он вечно сидит в доме.
Аврора сморгнула слезы, встав вплотную к колодцу и уставилась на мертвую поверхность воды. Ей приказали подойти, но не сказали прыгать. Мозг заполнили ужасные видения будущего. Нарастала паника, сердце колотилось как сумасшедшее. Охваченная дурным предчувствием, Аврора ожидала конца, но ничего не видела кроме зеркальной поверхности колодезной воды и белых облачков пара, вырывающихся изо рта.
Внезапно водная гладь нарушилась рябью, и Аврора пораженно уставилась в собственное отражение. Мысленно она завопила от ужаса, потому что познакомилась с самым ужасным существом, которое когда-либо видела в жизни.
Из воды показалась безобразная треугольная голова с острым подбородком и круглыми глазами навыкате. Редкие длинные волосы расстилались по воде паутиной и облепляли скальп чудовища как вторая кожа.
Оно втянуло воздух, и Аврора задрожала от отвращения. Нос у существа отсутствовал, а дышало оно через два характерных отверстия, очень напоминающих скелет человеческого носа, но находящихся между глазницами. Самым омерзительным Авроре показались губы чудовища: человеческие, припухлые, ярко-красные.
Монстр подплыл ближе к кромке колодца, и Аврора мысленно отшатнулась. Как ей хотелось заорать во все горло и убежать подальше от жуткого колодца и проклятой деревни. Что это за существо, как оно может жить в колодце? Ничего подобного Аврора в жизни не видела, как в фильмах ужасов.
Распадаясь на куски от ужаса, тем не менее Аврора не проявила никакой физической активности и даже не поморщилась, когда существо приподнялось из воды и наклонилось вперед. Его тельце было небольшим, покрытым редкими пупырышками. Непропорционально длинные и тонкие руки заканчивались четырьмя пальцами в перепонках. Торс переходил в склизкий рыбий хвост с острыми плавниками. Существо хлопнуло им по воде, поднимая вверх фонтан брызг, и Аврору окатило ледяной водой. Она хотела зажмуриться или хотя бы моргнуть, но боялась отвести от монстра взгляд. Казалось, пока она смотрит, ситуация находится под контролем, но стоит отвлечься, и чудище разорвет ее на куски.
― Впусти меня.
Аврора не сразу поняла, что с ней говорит существо из колодца. Она просто услышала в голове гудение, внезапно сложившееся в слова. Монстр не отводил от нее взгляда, и Аврора силилась открыть рот, но тело по-прежнему ей не подчинялось. Тогда она подумала:
«Кто ты?»
Монстр тяжело вздохнул, его грудь, с обвисшей серой кожей, задрожала, будто ему стоило неимоверных усилий находиться на поверхности воды.
― Я дух этого леса. Много лет назад местные построили на моих землях этот колодец из черного кирпича, заточив меня в него как в темницу.
Аврору опалило осознание.
«Это ты заманил меня сюда! Ты прикинулся моей сестрой!».
Монстр склонил уродливую голову к груди.
― Я вынужден подчиняться местным, Аврора. Они указывают мне что делать, заставляют играть по их правилам. Они выбрали тебя, и вот ты здесь. У каждого из нас своя роль, скоро ты все поймешь.
У Авроры побежали мурашки по спине, от этого зловещего предупреждения.
― Твоя сестра все еще здесь.
«Что?»
Казалось, кто-то с размаху влепил ей пощечину ― таким был эффект от слов монстра.
«Это невозможно, это ложь, моя сестра...»
― Она все еще здесь, ― безжалостно перебил монстр, ― заперта в деревне как все остальные. Ты хотела бы ее увидеть, не так ли?
Аврора опустила взгляд и уставилась на перепончатые лапы, вцепившиеся в колодезный бортик. Она знала: стоит только подумать о возможности увидеть сестру хоть одним глазком, и она сделает все, что угодно. Но это было неправильно, неестественно.
― Позволь мне выбраться отсюда, Аврора, и я отведу тебя к твоей сестре, ― монстр продолжил играть на потаенных струнах ее души.
Аврора вспомнила Юдит, ее гибкую фигуру, длинные черные волосы, вечно растрепанную челку, которая смешно топорщилась, если вовремя не сделать укладку. Что, если ее призрак больше похож на ту Юдит, какой она стала после смерти?
«Нет», ― твердо решила Аврора, подняв на чудовище глаза. В ответ она ожидала чего угодно, но не услышать мелодичный смех, полный понимания и сочувствия.
― Так и быть, я дам тебе время. Рано или поздно ты согласишься на сделку, Аврора. Когда предложенная местными роль станет обременять, просто подумай: «Я впускаю тебя».