Глава 7. Поиграем в догонялки?
Я не знаю, сколько прошло времени, потому что мое сознание было в полной темноте и даже никаких кошмаров. Я впервые за долгое время просто отдохнула. Очнулась я в больничной палате, вокруг ходили люди, что-то измеряли, записывали, причитали. Совершенно не понимаю, что произошло и почему так случилось. Помню только ужасный смех, головокружение, голос Джозефа и темноту.
Амелия: Клэр? Ты очнулась, хвала небесам! Ты так всех напугала.
Голос Амелии был сначала радостный, но в ту же минуту сменился на строгий. Никогда не понимала, как ее интонация может меняться так быстро. Удивительная женщина.
Джереми: Опять всех напугала. Испугалась трупа?
Амелия толкнула Джереми локтем в бок и посмотрела на него из-под лба. Этот взгляд был предупреждением, что хотя бы еще одно слово и ему будет худо.
Джозеф: Ты как? Что тебя так напугало? Не поверю, что труп.
Клэр: Сколько я была в отключке?
Амелия: Часов 5, не меньше. Мы уже собрали всё с места преступления и отправили тело на судмедэкспертизу. Не успели только с изучением и описью улик...
Значит 5 часов. Может больше. Да, кажется после такого дела нам всем нужен отдых на Гавайях, не меньше.
Клэр: Это переутомление, не беспокойтесь. Сейчас я чувствую себя лучше и в целом готова на работу.
Коллеги кивнули и Джозеф вышел в коридор. Наверное хочет договориться о выписке. В целом я и правда чувствовала себя неплохо. Очень даже отдохнувшей.
Клэр: Вы начали работать по этому Джеку?
Джереми: Да, но вводных мало. Патрульные шерстят всю округу на водохранилище и в лесу неподалеку. Ищут хоть что-то. Барак там или землянку. Бог знает, кто он и где прячется.
Я посмотрела на Джереми и увидела уже не того зазнавшегося парня, который был при моем трудоустройстве сюда. Он был уставшим, повзрослевшим и недовольным обстоятельствами. Надеюсь он станет все таки честным полицейским.
Джозеф: Тебя сейчас отпустят. Я поеду в участок, нужно сообщить матери погибшей и отправится с ней на опознание.
Клэр: Я тоже хочу.
Джозеф: Что?
Все обернулись на меня и посмотрели, как на полоумную. Никто и никогда не хочет быть рядом с родственниками в моменты опознания. Даже сообщать такую весть берутся не все. Мало кто выдерживает такой наплыв чужого горя. Но мне надо увидеть Люси в том спокойном и умиротворённом виде, которое может подарить только смерть. Я хочу посмотреть на нее и оставить в памяти просто мертвую Люси, а не ту Люси, которая кричала и смеялась нечеловеческим голосом.
Джереми: Так, я поеду в участок, просмотрю улики, а вы тут делайте, что хотите с этой полоумной.
Джереми направился на выход из палаты, даже не обернулся и не сказал больше ни слова. В каких-то моментах он остался говнюком все-таки.
Амелия: Но зачем тебе это нужно, Клэр?
Клэр: Я хочу получить опыт в озвучивании таких вещей родственникам.
Джозеф: Хорошо, собирайтесь, поедем все вместе.
Через час мы уже были в участке. Амелия попрощалась с нами и направилась к своим ребятам уточнить, как идут дела с поисками и описью улик.
Джозеф позвал меня в свой кабинет. Я уже тысячу раз пожалела о том, что ввязалась во всё это. Люси мертва, со мной происходит что-то ненормальное. Возможно, я псих и болею чем-то. Но со мной определенно точно говорила Люси, только чужим голосом. Может быть я экстрасенс? Бред какой-то. Сейчас еще в телешоу направлюсь и буду всем говорить, что мой дар открылся на работе после первого трупа, выиграю его и буду вести приемы как супер гадалка. Конечно.
Джозеф: Я сейчас я ей позвоню и вызову к моргу.
Он отошел к окну и стал набирать номер матери Люси. Я села на стул напротив стола Джозефа, положила руки на колени и опустила голову вниз. Мне было трудно представить всю ту боль, которую сейчас испытает бедная женщина, которая боролась и знала, что не могла ее дочь просто так сбежать. Она потеряла самое ценное и главное в жизни. А что самое ужасное – ее забрали у нее. Она дала жизнь Люси и кто-то забрал эту жизнь, наплевав и на саму Люси, и на женщину, которая носила ее под сердцем 9 месяцев.
Джозеф говорил стандартные фразы, такие можно услышать в любом сериале про детективов или полицейских. Он был достаточно мягким, его голос был спокойным и ласковым. Это и понятно, в таких вещах нужно быть максимально деликатным, особенно когда говоришь матери, что ее ребенка нет больше в этом мире. Я пришла в реальность только после того, как услышала крик женщина из трубки. Она кричала истошно, навзрыд. Так кричат раненные звери. С отчаянием и понимаем того, что им не жить.
Через пару часов мы уже стояли около входа в морг. Мать Люси немного опаздывала, но ей было простительно. В таком состоянии сложно было соображать и ориентироваться в принципе.
Джозеф: Не хочешь уже рассказать правду?
Клэр: О чем ты? Какую правду ты хочешь услышать?
Джозеф устало протер переносицу. Всё это ему уже надоело и он теряет остатки самообладания с каждым днем.
Джозеф: Я видел, как ты шла к телу в лесу и прислушивалась к чему-то. Потом стала кричать и упала в обморок.
Клэр: Я же сказала, что переутомилась и плохо спала в последнее время. Глючит иногда на этом фоне.
Джозеф кивнул головой и отвернулся от меня. Надеюсь он не догадывается о том, что я чувствую себя крайне плохо.
Процесс опознания тела был безумно тяжелым. Атмосфера морга давила, непроницаемые лица патологоанатомов пугали, дикие рыдания матери вводили в ужас. Пришлось оказывать ей помощь и приводить в чувства. Санитары помогли оттащить женщину от стола с телом, отвели ее в какую-то каморку, дали нашатырь и ушли. Наверное, когда так плотно существуешь со смертью, уже не обращаешь внимание на такие мелочи, как рыдания и истерики родственников и людей в целом. Джозеф тоже держался, удерживал женщину в своих руках, говорил успокаивающие вещи и в целом вел себя холоднокровно. Меня же трясло так, как будто я сама сейчас упаду снова в обморок. Один из санитаров даже предложил нашатырь мне. Я отказалась и просто вышла на улицу. Всё было очевидно. Люси умерла и не могла со мной говорить. Она лежала там абсолютно белая, с синими губами и неподвижна. Свежий воздух немного привел меня в чувства и я отпустила эту ситуацию полностью. Надо заканчивать этот балаган и поймать душегуба. Он не должен больше не должен убивать девочек.
Вечер того же дня.
Все силы были брошены на поиски этого Джека, опрашивания девочек-школьниц и студенток. Прочесывали лес, поля, все закутки города. Но ничего. Ни одного следа, ни одной зацепки. Нам бы хотя бы хоть что-нибудь, хоть волосок или частичку кожи на теле Люси и всё, мы найдем его, из-под земли достанем. Но отчет по Люси еще не готов. Джозеф, наученный горьким опытом, предупредил специалистов тщательно проверять всё, не упустить ни одной частички. По словам Люси, она умерла вчера утром, мы нашли ее вечером. То есть мы могли найти ее и помочь. Маркес получил выговор и чуть ли не лишился своего места, но за него заступились его работники и ему дали первый и последний шанс. Он рвал и метал, кричал и грозился набить морду Джозефу. Люди не меняются, даже после таких серьезных ошибок. Но ему жить с этой ношей. И, к сожалению, нам.
Джозеф: Клэр и Амелия, идите отдохните, мы с Джереми поедем, прочешем закоулки. Утром поменяемся, вы выйдете на дежурство, мы немного отдохнем.
Мы с Амелией вышли на улицу. Уходить не хотелось ни ей, ни мне. Мы не могли вот так просто пойти отдыхать, а мне возвращаться в пустой и тесный номер – тем более.
Амелия: Давай я тебя провожу? Ну... подвезу. Так будет веселее и безопаснее.
Я кивну и мы направились к парковке. Остановились около машины и Амелия решила закурить.
Амелия: Давно хотела, а ы машине не курю, она и так пахнет табаком. Так вообще задохнемся.
Клэр: Хорошо, на улице все равно свежо, грех не постоять.
Амелия: Как ты? Всё нормально? Как прошло в морге?
Клэр: Не спрашивай, это был кошмар. Кажется вообще не усну. Закрываю глаза и переношусь туда.
Я вздрогнула от нахлынувших воспоминаний, а Амелия понимающе покивала головой.
Амелия: Понимаю, мое первое приключение в морг было тоже отвратительным. Мальчик упал с окна и разбился насмерть. Мы были обязаны проверить, не было ли в этом злого умысла. И в морге я видела это тела и приводила туда двоих родителей. В общем, это останется со мной до конца.
Мне захотелось прикоснуться к Амелии, обнять или поддерживающе сжать плечо. Но ей это было не нужно. Она просто осталась с этими воспоминаниями. Родители же видели мертвое тело ребенка. Да еще и в не очень хорошем состоянии.
Амелия: Ладно, запрыгивай, доедем с ветерком.
Амелия вела машину очень по своему дерзко. Скорость была большой, маневры опасными, но зато не наврала, едем мы действительно с ветерком.
Клэр: Ты всегда так водишь?
Амелия: Не люблю медленных людей и медленное движение.
Клэр: Поэтому ты пошла в полицию, где некоторые дела ведутся годами?
Амелия: Это другое. Медленные люди – бесят. Медленное течение дел – ошибка.
Мы доехали за минут 10 до отеля и я была благодарна небесам за то, что я жива и мы не разбились. Тепло попрощавшись с коллегой и пожелав друг другу крепко отдохнуть, я вышла из машины на парковке.
На улице было слишком холодно, изо рта шел пар, а пальцы рук стали очень быстро замерзать. На парковке не было машин, только парочку стояли в отдаление от отеля. Фонарей было мало, а вечер уже был поздним. Почему-то днем мне казалось, что расстояние до отеля не слишком большое. А сейчас слишком далеко. С каждым шагом мне становится не по себе. Я то замедляюсь и смотрю по сторонам, то ускоряюсь, чтобы быстрее зайти в здание.
Уже недалеко до отеля я успокоилась, выдохнула и почувствовала себя почти в безопасности. Оставалось совсем немного для того, чтобы перешагнуть порог и я почти в кроватке и отдыхаю. Но тут позади меня что-то шелохнулось. Я услышала, как кто-то достаточно высокий и сильный подошел ко мне поближе. Остановилась и присушилась, но как будто бы все остановилось и не было больше ни единого шума. Я сделала еще пару шагов и услышала снова шум позади себя. Остановилась. И снова не было ни единого звука. Мысленно досчитав до трех, я сорвалась с места и побежала ко входу к отелю. И я поняла, что кто-то бежал за мной. Оставалось совсем немного и я бы добежала до ближайшего фонаря и забежала бы по лестнице, но что-то меня нагнало и ударило по голове камнем.
Клэр: «Надеюсь, меня найдут...»
После этой мысли мир потух и я погрузилась в темноту.