Пепел

К середине следующего дня мы уже закончили с машинами – привели их в божеских вид, починили, заколотили все стекла решетками, нашли запасные колеса. Обошли еще несколько кварталов и собрали больше бензина, озаботились вещами и едой – с раннего утра до обеда мы беспрерывно ходили в «Мир» и обратно, еще раз заглянули в оружейный магазин, добрав там то, что не унесли в первый раз. Спустя время мародерствовать было уже не так странно, это превратилось в, своего рода, рутину. Это пугало. Так как к нам присоединился в работе Нежин, у которого уже зажила нога, дело пошло гораздо быстрее. Вещи мы уже начали сгружать в газель, и места заняли меньше, чем планировали, что нас несказанно обрадовало.

Я окончательно восстановилась после вчерашнего происшествия, и даже по пути в торговый центр заглянула в книжный, взяв там, как во сне, тетрадь. Точно такой же я не нашла, потому что такой просто не существует, но взяла другую, и зашли мы туда с Олей – она взяла себе с полки пару книг в мягком переплете и блокнот.

– Бери побольше обуви, – скомандовала я, когда мы очутились в туристическом магазине. Мы уже нагребли в обнаруженные в гипермаркете клетчатые рисовки оставшуюся одежду и снаряжение. – Одежда может служить долго, в крайнем случае, ее можно перешить, а вот с обувью все сложнее.

– Тут только самые огромные размеры остались, – критически оглядела кучу обуви девушка.

– Бери все, – я подошла поближе, начиная закидывать все подряд в сумку, – большое – не малое. Лучше, конечно, когда обувь как раз, но выбирать не всегда приходится.

Мы быстро заполнили наши сумки и погрузили их на найденные в том же гипермаркеты тележки, выходя из магазина.

– Крис, – Оля толкнула меня в бок и показала на соседнюю разбитую витрину. Там были разбросаны упавшие с полок кроссовки и кеды.

Мы переглянулись и, не сговариваясь, зашли внутрь. Взяв несколько пар, мы положили их к остальному и продолжили путь обратно.

– Ну что вы так долго, – недовольно проворчал информатик, принимая у нас рисовки и сгружая их в газель. Там их забрал Жуков, расставляя максимально компактно.

– Мы тщательно выбирали, что брать, а что нет.

– Тоже правильно, – улыбнулся подошедший Дима.

Я улыбнулась в ответ, оглядывая пространство возле бункера и с удивлением замечая, что это первый раз, когда мы все на поверхности. Даже Ника и Зинаида Николаевна стояли и о чем-то негромко переговаривались.

Вдруг мои уши уловили какой-то странный звук вдалеке. На фоне общей давящей тишины он был просто оглушительным. Громкое гудение сверху...

– Что это?! – воскликнул Сережа.

– Похоже на вертолет... – тихо ответил информатик.

– Вертолет? – переспросила Зинаида Николаевна.

Вертолет?! За нами прилетели? Нас спасут! Наконец-то, на земле остались еще люди, нам помогут, вытащат нас отсюда, и доставят в безопасное место.

– Это правда вертолет? – радостно подпрыгнул на месте Нежин. – Он прилетел за нами!

Ника и Маша переглянулись и обнялись, плача и повторяя «наконец-то», Оля смотрела на меня глазами, полными надежды, Артем победно сжал руку в кулак, на что Дима похлопал его по плечу. Я обернулась на Березова, но тот был странно обеспокоен.

– Что такое? – нахмурилась я.

– Не особо верится в спасение, – покачал головой историк.

Что он такое говорит? Если остались еще люди, они просто обязаны помочь друг другу!

– Почему?

Мужчина скрестил руки на груди:

– А ты не подумала, что это могут быть те, кто обстрелял наш город? И летят они для того, чтобы перебить тех, кто выжил – нас. Мы понятия не имеем, что им нужно, и лучше бы пока не встречать их с распростертыми объятиями.

Меня словно в ледяную воду окунули – ведь верно. Мало ли, какие намерения у этих людей, если это вообще люди – теперь уже ни на что надеяться не приходится.

– Ты прав, – кивнул Василий, – это все может оказаться предприятием, направленным против нас. Может, эти люди как раз рассчитывают на то, что мы выбежим к ним с радостными криками или просьбами о помощи, и попадем в их ловушку. Нас просто перестреляют.

– И что нам делать? – севшим голосом спросила я.

– Думаю, стоит понаблюдать на расстоянии, – подал голос Дима, и я посмотрела на старшего Лосева. Тот выглядел не менее обеспокоенным, чем остальные взрослые. – Можно незаметно подобраться ближе к месту посадки и посмотреть, что они будут делать.

Информатик и историк переглянулись.

– Идея неплохая, – одобрил Березов. – Посмотрим только, куда они приземлятся.

Гул вертолета тем временем приближался. Мы подняли глаза в небо и увидели черное пятно, постепенно становящееся больше. Такое впечатление, что вертолет летел прямо на нас.

– Все в бункер, – скомандовал Колосовский. – Они могут заметить нас даже на таком расстоянии.

Мы по очереди быстро залезли в проход – Ника, Маша, Зинаида Николаевна и Даня с Сережей спустились до самой двери и скрылись за ней, братья Лосевы и Оля остались стоять, не заходя в коридор, Василий затормозил в середине прохода, а мы с Березовым легли на камни у самого входа так, что видели все происходящее, но были незаметны для посторонних глаз.

Вертолет подлетел настолько близко к нам и к земле, что я смогла рассмотреть его – абсолютно черный, без каких-либо опознавательных знаков, двери открыты, а из них наполовину высовываются люди в костюмах и противогазах.

– Их как минимум трое, – сказал Березов, - двое сейчас осматриваются, один управляет. Думаю, что это не весь экипаж.

Те двое, которые высовывались из дверей, оба держали в одной руке по биноклю и всматривались в них.

– Нужно спрятаться дальше, они могут вас увидеть, – покачал головой историк.

– Сначала необходимо посмотреть, куда он сядет, – ответила я, – а потом выяснить, что этим людям нужно.

Звук вертолета был слишком громким, казалось, что он завис прямо над нами, но это было не так – я видела его над обломками, разделяющими улицу с продуктовым магазином и бункер. Видимо, прямо на эту улицу и собрались приземляться люди.

– Слишком близко... – прошептал Березов.

– Что, если они знают о нашем убежище? – подал голос Василий. – Это ведь не просто подвал, думаю, зачем бы они ни прилетели, у них должны быть координаты бункеров.

– Но ведь если не знать, что он именно в этом месте, то его ни за что не найти, – ответил старший Лосев. – Кажется, что это просто руины, и все завалено.

Колосовский с Березовым переглянулись, что-то для себя решая.

– Может, ты и прав, – почесал затылок информатик. – Но нам нужно либо всем спрятаться там, либо всем выйти и укрываться в ближайших руинах, пока эти люди не улетят.

Вертолет тем временем уже давно зашел на посадку, и медленно приземлялся на улицу, поднимая тучи пепла.

– Мне больше по душе второй вариант, – тут же отозвалась я. – Если они вдруг заявятся сюда, у нас не будет выхода.

– Логично, – кивнул Дима. – Я позову всех, и уходим.

Гул вертолета начал постепенно стихать, и чем тише он становился, тем больше нарастала моя паника. Я схватила Березова за руку:

– Мы же вернемся сюда потом?

– Конечно, – он утвердительно кивнул, – мы не оставим это место насовсем до нашего отъезда отсюда.

Стало немного спокойнее, и я выдохнула, отпуская руку мужчины.

Из бункера все вылезли быстро, и сгрудились у обломков.

– И что будем делать? – озвучил общую мысль Сережа.

– Наблюдать, – я дернула плечами. – Что еще.

– Может, угоним вертолет? – высказал предположение Даня.

На него все странно посмотрели, но ответил один Березов:

– Думаю, это будет несколько неосмотрительно с нашей стороны, соваться к обученным и вооруженным военным.

– Хотя, что-то в этом есть, – информатик почесал подбородок, и я в шоке выгнула бровь – Колосовский и что-то есть в том, чтобы угнать вертолет?! Серьезно? – У нас ведь есть винтовки, чтобы устранить их на расстоянии.

– Во-первых, пока мы займем позиции, они уже улетят, – вклинилась в разговор Оля. – Во-вторых, их явно больше, чем людей из нас, умеющих стрелять, и если мы начнем палить по ним, они быстро вычислят, откуда это и уберут нас всех одной гранатой – уверена, у них они есть. И, в-третьих, уверена, что у них бронежилеты – смотрите на эти пластины.

Пластин я не видела, но решила поверить девушке на слово. Идею с угоном вертолета  быстро замяли.

Мы залегли в обломках, осторожно выглядывая, чтобы нас не было видно. Между камнями и кирпичами были пространства, в которые можно было беспрепятственно смотреть на происходящее, чем мы и воспользовались.

Лопасти вертолета кружились уже медленно, а вокруг него уже стояло пять человек в форме и противогазах – вооруженные автоматами Калашникова бугаи, говорящие с кем-то по рации.

Вдруг на горизонте, привлеченные оглушительным звуком, появились мутанты. Их было много – двенадцать, не меньше. Они появились толпой и приближались довольно медленно. Если бы я не знала, как быстро они умеют бегать и вообще двигаться, ни за что бы не поверила, что они могут переставлять ноги быстрее, чем сейчас. Тем не менее, они приближались, и мы все затаили дыхание, наблюдая за тем, что будут делать военные.

Люди развернулись, взводя курки автоматов. «Это ведь их не уничтожит» - пронеслось в голове, но все мысли исчезли, когда военные, подпустив мутантов чуть поближе, стали методично расстреливать их разрывными пулями.

Тела мутантов начали превращаться в фарш и падать на землю, кровь брызгала отовсюду, и казалось, что от нелюдей останутся лишь мелкие кусочки. Те, кого военные не успели изрешетить сразу, прибавили темп, молниеносно оказываясь рядом, но люди не растерялись, а достали ножи, сначала замедляя своих противников, а потом раскраивая им головы неизвестно откуда взявшимися шипастыми дубинками.

Вся эта баталия длилась, наверное, несколько минут, но мне показалось, что мы смотрим на это зрелище несколько часов. В горле пересохло, а глаза предательски отказывались поверить в происходящее. А что, если бы на месте мутантов были мы? Что бы эти люди сделали тогда? Вся эта битва, хоть и была кратковременной, но вселяла первобытный ужас.

Если раньше у меня еще теплилась надежда на то, что эти люди могут нам помочь, то сейчас она улетучилась безвозвратно.

Младший Лосев, вероятно, считал иначе, потому что снялся со своего места, начиная ползти вперед и чуть ли не вставать.

– Тц! Куда? – шепотом окликнул его Дима.

Артем молча кивнул головой в сторону вертолета и солдат.

– Ты что, хочешь пойти туда? – почти в полный голос спросил Дима. – Совсем с ума сошел?! Мы не знаем, кто эти люди, помогут они нам или убьют, как этих мутантов.

– А у меня есть выбор? – огрызнулся младший Лосев.

– Вообще-то, есть, - себе под нос пробубнил все еще пребывающий в шоке от произошедшего информатик, не решавшийся полноценно вмешиваться в семейные дела братьев.

– Какой? Остаться тут с вами и сдохнуть? Очень хорошая перспектива, – отрезал парень. – Я иду туда.

Дима жестко схватил его за плечо, не давая сдвинуться и показаться из-за обломков:

– Никуда ты не идешь, понял? Или я сам тебя убью, – прошипел он.

Я только покачала головой и оглянулась назад, нет ли где мутантов. Никого поблизости не было, но...

– Зинаида Николаевна... Зинаида Николаевна! – пришло мгновенное осознание. – Где она?!

Все разом затихли и посмотрели на меня с непониманием и страхом.

– Она была здесь, она выходила из бункера, – тихо ответил Колосовский, – я сам помогал ей выбираться.

– О нет, – выдохнула Оля, – смотрите.

Она показала пальцем на медленно удаляющуюся фигуру. Без сомнений, это была Дорога.

– Нужно догнать ее, – произнес Березов, и мы с Олей, не сговариваясь, сорвались с места и побежали.

Казалось, что между нами километры, так неожиданно тяжело оказалось бежать по пеплу. А я думала, что уже привыкла. Тем не менее, нам удалось нагнать Дорогу, когда она еще не успела выйти на открытое пространство улицы из-за обломков.

– Зинаида Николаевна, что вы делаете? – я поймала ее за рукав кофты, и она обернулась. – Куда вы? Возвращайтесь.

– Нет, ребята, я не вернусь, – учительница покачала головой. – Поймите, я очень благодарна вам за все, что вы все для меня сделали – вы не дали мне погибнуть в завале, принесли еду, одежду. Но я долго не проживу, оставшись с вами, да и зачем вам такой балласт? – она переводила глаза с меня на Олю и почти плакала. – Лучше будет, если я приду к этим людям с вертолета. Может быть, они не станут и меня расстреливать, как мутантов, а доставят в безопасное место. А если безопасного места не существует и меня убьют, то хоть не буду мучиться. Все равно мне осталось уже немного...

Оля опустила голову. Я всхлипнула – хоть мы с Дорогой не всегда ладили, но я любила ее, как всех своих учителей. А за то время, что мы провели вместе в бункере, все успели друг к другу притереться и привыкнуть больше, чем в обычной школьной обстановке.

– Мы придумаем что-нибудь, – сдавленно проговорила я. – Найдем выход, машина почти уже готова, мы...

– Кристина, – Зинаида Николаевна стянула на подбородок свою маску и улыбнулась. – Я понимаю, ты хочешь, как лучше. Но ты ничего уже не можешь изменить. Я не хочу выживать. Мне уже не столько лет, чтобы бороться всеми силами за свою жизнь.

Я помотала головой, и из моих глаз полились слезы. Да что же это такое... я же действительно хочу как лучше. Или во мне говорит мой внутренний эгоист, который не хочет отпускать человека, к которому я уже привязана?

– Просто дайте мне уйти, – мягко сказала Дорога.

Я почувствовала, как Оля взяла меня за руку.

– Крис. Это действительно верный выбор, – тихо сказала она.

Я знала, что она права.

– Только не выдавайте, что мы все тоже выжили и были в бункере, – попросила Соловьева.

Зинаида Николаевна кивнула.

– Прощайте, девочки, – она горько улыбнулась. – Возвращайтесь к остальным.

Она развернулась и вышла на открытое пространство, а я все продолжала стоять и смотреть ей в спину, переставая плакать. Только на душе стало как-то сразу пусто. Мы не смогли ее уберечь от того, что случилось.

Да и вот так взять и отпустить того, кто стал тебе уже близок, оказалось совсем не просто.

В молчании мы медленно вернулись к остальным. На их немой вопрос мы только покачали опустившимися головами.

– Если все обернется хорошо, то так будет правильнее, – сказал Дима тихо.

Я глубоко вздохнула и вернулась на свою позицию в обломках. Дорога, тем временем, уже медленно подходила к вертолету, и военные подхватили ее под руки, помогая идти. Я, как могла, напрягла слух, чтобы попытаться услышать, что они говорят.

– С вами все в порядке?..

– Как вы здесь оказались?

– Все будет хорошо...

– С вами есть еще кто-нибудь?

Зинаида Николаевна что-то отвечала, но этого я уже не слышала. Военные что-то кивали и, наконец, помогли ей забраться в вертолет.

– Вот и все... – пробормотал Жуков. – Нас осталось десять.

– Мы справимся, – информатик положил руку на его плечо. – Все будет хорошо.

Я краем глаза смотрела на остальных, продолжая наблюдать за военными. Те уже подходили к вертолету и залезали в него, и только я подумала, что ничего уже не услышу, как один из них, идущий последним, обернулся, осматривая улицу, и произнес в рацию:

– Миссия завершена. Мы улетаем. Через час можете пускать птичку.

Я нахмурилась. Военный запрыгнул в вертолет, и лопасти стали крутиться все быстрее.

– Все в бункер, – скомандовал Колосовский, и мы быстро спустились, пребывая в смятении от стольких событий разом.

– Что такое «птичка»? – тихо спросила я у Березова.

Историк прищурился, скрещивая руки на груди:

– В каком контексте?

– Они сказали «через час можете пускать птичку»... – чем дальше я говорила, тем яснее приходило осознание и тем больше расширялись мои глаза. – На нас пустят еще одну ядерную?

И во внезапно наступившей тишине это прозвучалослишком громко.