глава 5. Пепел и порох.
Всю ночь она не спала. Сидела на холодной ступеньке старого крыльца, держа флешку в руке, как нож. Мысли метались между страхом, гневом и чем-то новым — решимостью. Не бежать. Не сдаваться. А встать вперёд, рядом, не за спиной.
Утром, когда Дайн собрался уходить — один, как всегда, чтобы "не втягивать", — она стояла уже у двери.
— Оставь ключи, — сказала она спокойно. — Мы едем вместе.
Он замер. Смотрел на неё долго, будто пытался понять, какая Лола стоит перед ним: та, ледяная, или новая, настоящая. А потом кивнул. Без слов.
Следующие дни стали подготовкой к войне. Лола, которая раньше держала в руках только шейкер и бейсбольную биту, теперь училась взламывать, сбрасывать слежку, собирать компромат, как оружие. Она слушала, училась, задавала вопросы. И всё делала быстро, чётко, без лишних эмоций. Но в глазах — уже не пустота. А огонь.
Они работали как тень и сталь: Дайн — связной, с контактами и пониманием, как устроен этот грязный мир. Лола — как лезвие, которое не дрогнет, если надо порезать. Вместе они начали разрабатывать план: передать материалы сразу нескольким независимым журналистам, не дожидаясь, пока враги ударят первыми. Сделать утечку публичной, громкой и необратимой.
И всё шло по плану… до того самого дня, когда Лола вернулась в дом и увидела, что дверь открыта. Сигналка не сработала. Внутри — следы борьбы. И пропал Дайн.
На столе осталась только короткая записка:
"Тебе дали выбор. Сделай правильный. Он теперь твой."
И тогда Лола впервые не просто почувствовала — а знала, что больше не позволит никому решать за неё.
Она собрала всё: флешку, копии, список контактов, диктофон с записью разговора Дайна с одним из чиновников. Переоделась. Встала перед зеркалом. Холод в её взгляде остался. Но теперь в нём была цель. И она произнесла вслух:
— Я не просто иду за тобой. Я иду против них.