Творец

Прислонившись спиной к холодной стене, Сара застыла, не отрывая глаз от секундной стрелки часов и даже не реагируя на проходящий мимо персонал. Она следила за плавным, монотонным движением, будто загипнотизированная, пока сбоку не открылась дверь палаты и оттуда не вышел потрёпанный Эван.

- Неплохо она над тобой поиздевалась, я смотрю...- окинув взглядом парня, она ухмыльнулась и подошла ближе.

Эван, устало потирая глаза, с тяжёлым вздохом присел на стоящий рядом пуфик, его плечи слегка опустились, как будто каждое движение требовало от него лишних усилий.

-Теперь я понимаю, почему ты просила не приводить маленьких детей. Это просто невозможно, -сухо заключил он, наконец-то подняв взгляд, в котором читалось скрытое раздражение.

- С ними намного сложнее установить контакт,- пожала плечами женщина, засовывая руки в карманы больничного халата. – Пропофол? – спросила она. Её взгляд скользнул к закрытой двери, за которой внезапно воцарилась тишина, словно пару минут назад за ней не бушевал табун лошадей.

- Конечно. Иначе она бы всё там разнесла в истерике, - отозвался он, устало проведя рукой по лицу, пытаясь стереть напряжение от последних минут. – Маленькая, а такая проворная...

-Пошли спать, нам обоим завтра в ночную... - тихо сказала Сара, мягко положив руку ему на плечо, желая перевести тему. Её пальцы едва заметно двигались, поглаживая, пытаясь успокоить и утешить, но в голосе звучала такая же усталость, как и в его взгляде.

- И лекции, – пробормотал Эван.

- И лекции, - повторила она, хохотнув, будто находя светлую сторону в бесконечном потоке обязанностей.

Он ещё раз посмотрел на закрытую дверь палаты. Парень медленно положил свою ладонь поверх её, переплетая свои пальцы с изящно-тонкими и женственными.

- Пошли, - спустя несколько тягучих секунд молчания, Эван поднимается, взъерошивая свой беспорядок на голове ещё больше.

Натянуто улыбнувшись, Сара обернулась и сделала несколько шагов, выглядывая из-за поворота к стойке, за которой стояла молодая девушка азиатской внешности и перебирала какие-то бумаги.

- Кейти, ты сегодня на дежурстве? - получив в ответ положительный кивок, она продолжила. – Отлично. Тогда периодически заглядывай в 6 палату, там девчушка под действием седативного препарата. – Сара уже собралась идти, как внезапно вспомнила и вернулась: - Оу, и ещё. Не забудь про мальца, кажется Мик, в 4. Мы сегодня утром ввели «Зорю». Если будут проявления....

- Тут же будить тебя, я помню, – перебила её Кейти, мягко ухмыльнувшись. – Всё под контролем, Сара. Иди спать, а то выглядишь хреново.

- Спасибо...- выдохнула женщина.

Эван лишь беспомощно следил за тем, как Сара отдавала очередные указания их коллеге. Кивнув на прощание, они наконец-то удалились куда-то вглубь здания, оставив Кейти в одиночестве. Она провела взглядом уходящую пару, а потом отвернулась, бросив быстрый взгляд на наручные часы. До окончания её смены осталось ещё 6 часов.

Парень молча шёл вперёд под мерное звяканье своих ботинок. Он чувствовал усталость во всём теле и сильный голод после 12-часового дежурства. Его взгляд уткнулся в спину идущей впереди Сары, казавшейся такой хрупкой по сравнению с ним. Ниже на голову, тонкая и изящная, подобно фарфоровой кукле, чью хрупкость хочется оберегать. От неё исходила какая-то незримая аура спокойствия и уверенности, вызывающая симпатию у окружающих, в том числе и у Эвана.
Сара напоминала ему самого себя, словно была его отражением в женском обличье, воплощая те же черты и ту же тишину.

Его же спокойствие и уверенность были выработаны годами опыта и практики в роли детского психоневролога. Он стал той непоколебимой скалой, к которой люди стремились за поддержкой, но часто пытались пробить, оставляя на её поверхности глубокие царапины своих проблем и боли.

Четыре года назад он, устав от прежней жизни и решив начать всё с чистого листа, последовал совету своего отчима Джорджа и уволился с должности, которая больше не приносила ни радости, ни удовлетворения. Именно тогда, словно ангел с небес, в его жизни появилась она - Сара. Она была решительна и немного безумна, с ярким блеском в глазах, который не оставлял сомнений в её намерениях.

Сара обратилась к Джорджу с дерзкой просьбой, которая на первый взгляд казалась невозможной. В её руках оказались материалы и информация, способные поставить под угрозу национальную безопасность. Но вместо того чтобы бояться или бежать, она проявила невероятную хладнокровность и находчивость. Ловко манипулируя фактами и аргументами, Сара смогла найти общий язык с верхушкой Министерства внутренней безопасности и не только. В результате её усилий была создана секретная лаборатория, где начались исследования, способные изменить всё, что они знали о мире.
А как отказаться от предложения работы, как в шпионских сериалах, которые так любил смотреть Эван в детстве?!

Жаль только, что в реальной жизни всё не так просто, и парень не знал всех деталей, которые скрывались за этим предложением. Проработав здесь три года, он не жалел ни о чём. Он привык к этой жизни, к её ритму, к людям, и хотя порой возникали сомнения, что сделал правильный выбор.

- Хей, ты чего? – из воспоминаний вырвал звонкий голос Сары. Она стояла перед ним, с беспокойством вглядываясь в карие глаза напротив. – Ты врезался в меня. Задумался?

- Прости, - пробормотал он, отворачиваясь и снова уткнувшись взглядом в пол. В последнее время Эван всё чаще задумывался и отстранялся от реальности, погружаясь в свои мысли. – Я просто устал.

- Понимаю. Всё хорошо,- она обернулась, потянулась вперёд и повернула ручку двери - та легко поддалась и с тихим скрипом слегка приоткрылась, приглашая их внутрь.

Просторная комната, где царила странная тишина. Большая двуспальная кровать заправлена в роскошное алое постельное белье, что подчёркивало её уют и покой. Хотелось лишь снять халат, упасть на неё, растянувшись на прохладной поверхности, и отдохнуть. Отдохнуть, отключиться и забыться. Пусть на пару минут, пусть на долю секунды, но забыться. В углу стоял массивный шкаф, скрывающий за собой неизведанные тайны или обычные комплекты одежды. Но самое странное - здесь не было окон, и воздух казался неподвижным, словно время тоже остановилось.

И в этой комнате они уже четвёртый год жили как супружеская пара, их жизни тихо и спокойно переплетались в этом уединённом уголке, где каждый день был похож на предыдущий. Это нельзя было назвать любовью. Это было скорее симпатией, затмённой безысходностью - чем-то тёплым, но тяжёлым, которое не приносило радости, а только напоминало о том, как трудно порой просто быть рядом. Чувства становились неясными, а отношения продолжались по инерции, по привычке, без ярких вспышек эмоций, но с тихим, незаметным ощущением привязанности и утраты надежды на что-то большее.

Чувства к Саре не изменились, он всё ещё ценил её, восхищался её умом и бесстрашием, но что-то другое с каждым днём менялось. Словно нежный цветок, которым он раньше восхищался, начинал увядать, превращаясь в обычный сорняк. Приходилось тогда терпеть нежность и заботу, словно они были чем-то чуждым и ненужным, ведь внутри было ощущение, что он этого не заслуживал. Эти проявления доброты казались тяжёлым грузом, напоминающим о том, как далеко он ушёл от того, чтобы принять такую простую, но столь важную часть человеческой близости. А сейчас хотелось вернуться в те времена...

Сара стояла у шкафа и перебирала лежащие в нём футболки, не отрывая взгляда от одежды. Её тонкие пальцы скользили по ткани, а саму девушку переполняли мысли о завтрашнем дне, которые она намеренно старалась игнорировать, но безрезультатно. Он стоял позади неё, чуть, по-птичьи, склонив голову набок, молча наблюдая за её действиями. Что-то не так. Как-то сильно она похудела за последнее время. Да и на плохое самочувствие жалуется...

- Я пойду приму душ,- тихо произнёс Эван, отбросив в сторону застиранный медицинский халат.

- Хорошо,- чуть слышно ответила Сара, протянув ему чистую синюю футболку.

Он забрал вещи, проведя кончиками пальцев по её тонкому запястью, задержав прикосновение на секунду дольше, чем было нужно. Вздохнув, Эван отошёл от Сары, не говоря ни слова, едва слышно прошёл через всю комнату и зашёл в ванную. Дверь плотно закрылась с характерным щелчком, оставляя женщину одну.