Глава 4
Марго вернулась на следующий день. Ярик посоветовал ей подходить ближе к сумеркам. Нужно было заранее обсудить план действий на случай непредвиденных обстоятельств и запастись фальшивыми документами, монетами и теплой одеждой. В разговоре поднималась необходимость на один вечер выбраться за город в заброшенное шапито, но наблюдая за сборами ребят, Марго думалось, будто те планировали его взломать, обокрасть и при этом впоследствии сбежать от полиции сразу к границе леса, чтобы покинуть город.
Она выбралась передохнуть от разговоров на улицу, осмотрела рыжее зарево уходящего солнца, собралась с мыслями, взяла для вида хворост и вернулась обратно на кухню. Сидящие за столом Ярик с Бронтэ в раз затихли, и Марго, игнорируя свою обиду, заговорила сама, изображая, что не заметила перемен:
— Пора использовать картофельные очистки, — Марго подняла руки, освобождая шею от шарфа. Замерзшие пальцы покалывало от согревающего тепла. — Печи хороши своей долговечностью.
Резиновый мячик размером с собачью игрушку застучал по ступеням лестницы, с каждым прыжком увеличивая амплитуду. Вдруг он ударился о противоположную стену и отскочил в кухню, застревая между досками. Марго присела, чтобы поднять его с пола.
— Это мой, — крикнул Ярик из-за стола. — Кидай.
Она мягко подкинула мяч в воздух. Ярик даже с табуретки не удосужился встать, выпячиваясь грудью перёд. Упругая резина задела кончик его пальца, вновь столкнулась с одной из стен и покатилась в сторону.
— Ну вот, — захныкал Ярик. — Подашь, а?
Бронтэ, жевавший зелёное яблоко и сидевший напротив за столом, равнодушно оглядел мяч. Спустя пару минут мяч так и остался лежать в ногах. Никто его с пола не поднял.
На Бронтэ были чёрные атласные перчатки и свободная куртка с высоким капюшоном, которую в городе не купить. Из-за этой куртки выглядел он, как один из тех ребят, что учились в школе в отдельном классе. Их родители работали в башне на Кальфестро. У таких детей всегда были вещи из-за границы и деньги, чтобы эти вещи покупать в магазине с золотыми шторами и красными коврами, пока у витрин грелись бездомные псы и обгладывали крысиные кости. Эти дети покидали город на поезде на каникулах, хвастались, ябедничали и вели себя надменно. Они курили дорогие сигареты, дрались в туалетах с теми, кого позднее ругали учителя за дурное поведение, бросали с подносов в ноги еду в столовой и никогда не знали, что такое недостаток тепла зимой в квартире, потому что в их домах электричество работало без перебоев.
— Марго, — Ярик сделал жалостливое лицо, отвлекая от воспитаний, и Марго кивнула ему, понимающе продходя мимо. Мяч вновь оказался в воздухе, но Ярик и со второго раза не смог его поймать, хотя теперь расстояние измерялось вытянутой рукой. С третьего получилось.
— Бронтэ, откуда у тебя эта куртка? — тихо спросила Марго.
Бронтэ поднял одну бровь.
— Клёвая, да?
— Ага.
— Это крысы притащили несколько лет назад. А что такое?
— Кажется, она дорогая.
За Бронтэ ответил равнодушный взгляд. Ему было абсолютно все равно сколько она могла стоить.
Марго вспомнила, как Руслан ей часто повторял, что не в приземленном дело, а в глубоком и моральном. Оценивать вещи нет смысла, даже те, которые очень нравятся, потому что с собой все не унесешь. Но порой Марго засматривалась на широкие вельветовые сумки у посетителей в магазинах или каплевидные серьги с голубыми камнями. Ей тоже хотелось иметь хотя бы что-то, что придавало бы ей ценность.
Кирос крикнул ребятам, что пора выдвигаться и с грохотом спустился на первый этаж. Входную дверь на ключ не закрыли, а на втором этаже даже оставили распахнутым балкон и окна, чтобы дом не задохнулся от жара печи.
Старая территория цирка находилась на западе. Как Марго и подозревала напрямую через город никто не собирался идти. Пускай темнело и улицы пустовали, а Кирос залепил татуировку пятью пластырями, все они делали вид, будто не знали дороги лучше чем через червивые овраги и поваленные дубовые стволы.
— Всё в порядке? — Ярик протянул руку, помогая Марго перелезть россыпь брёвен.
— Да, — соврала Марго, осматривая запачканные грязью бабушкины старые ботинки.
Красивые сапоги, единственные в её гардеробе, остались ждать в квартире следующего дня, когда они вновь смогут оказаться на ногах и показаться в дверях цветочного магазина. Марго пожалела только, что не додумалась оставить серое пальто вместе с ними, и теперь из-за этого чувствовала стеснение.
За полями на огромной отсыревшей территории шапито посетителей первым встречал отстроенный пункт досмотра в форме клоунской головы с кудрявыми рыбьми сетями рыжего цвета и полым облезлым носом. Вход в него осуществлялся через желтозубый пластиковый рот.
— Ненавижу клоунов, — Ярик скрипучим голосом отлично передал всё впечатление от этого зала у Марго.
Они вошли на территорию, некогда жившую и поющую. Сейчас широкий участок площади смотрелся серым отголоском, замершим во времени, совсем как огромное колесо, смотревшее одним глазом. Сложно представить, что когда-то этот парк был живым. Здесь можно было купить сахарную вату или яблоко в карамели, люди шумели и гудели, плясали и искрились, зазывая и детей, и живых, и мертвых в безграничный коридор начавшегося безумия. Музыка проходила сквозь пальцы током, отдаваясь учащенным сердцебиением и неподдельным радостным визгом. А теперь наступил штиль. О цирке забыли. Теперь это лысый пустырь.
— Разделимся? — предложил Бронтэ, посматривая на треснутое стеклышко наручных часов. — Здесь на территории есть зеркальная комната, тир, лавки, шапито...
— Понятно, — отрезал Кирос. — Делимся на пары. За час управимся. Одни на запад, другие на восток. Встречаемся здесь.
— А как делиться будем?
— Может спичками? Марго, короткая или длинная? — Ярик достал коробок из кармана, а затем из него четыре спички. Две обломал пальцами, а другие две оставил в ладони.
— Никогда до этого не делилась с помощью спичек.
— А в школе?
Марго покачала головой.
— Никогда.
— Ладно. Тяни, — улыбнулся Ярик, — Ничего себе выбор! Обычно тянут из середины.
Марго улыбнулась, осматривая длинную спичку.
Кирос потянулся следом и тоже вытянул длинную.
— Вот и чудно. Вы пойдёте вместе.
Теперь губы Марго скривила натянутая ухмылка.
— Недовольна? — оскалился Кирос, носком кеда ковыряя песчаную тропу, ведущую к ряду ларьков бывшей ярмарки.
— Я не отношусь к тебе плохо, Кирос.
— И в этом твоя ошибка.
Ярик вернул спички обратно в коробок. Кирос развернулся и начал удаляться в сторону самого большого строения парка. Марго побежала за ним. Поднялся ветер. Капля дождя лизнула Марго щеку, а затем растворилась между пальцев.
— Здесь дождь вязкий.
— Впервые видишь такое?
— Да, такое только здесь?
Кирос не ответил, может сам не знал, может не хотел отвечать. Судя по его недовольному лицу, второй вариант подходил больше. Ботинки хлюпали по лужам вслед за тканевыми красными кедами. Вся асфальтированная дорога представляла из себя пробитую зеркальную гладь, присмотревшись в которую можно было увидеть черные свисающие прядями длинные лохмы. Марго заправила волосы за уши, но симпатичнее видеть себя среди разводов не стала.
— Это шторм близится?
— Если и будет, то нескоро, — ответил Кирос, тоже поднимая глаза на небо.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Марго. — Ласточки низко парят.
Одна из птиц набрала скорость, выбиваясь из остроконечной стрелы. С крыши газетной лавки гаркнула черная ворона и сорвалась в направлении ласточки. Мёртвое тельце грудой рухнуло наземь. Марго неосознанно ахнула и прикрыла ладонью рот.
Кирос повернулся на неё.
— Этого не предвидела? — он поднял бровь, делая акцент на словах.
Марго вдруг подумалось, что он хочет поиздеваться над ней, потому что в голосе отчетливо слышалась насмешка.
Ласточка дернула лапой, а затем ещё раз и ещё, пока Марго не отвернулась от неё. Птица была мертва.
— Надеялась, что не сбудется.
— Так не все сбываются?
— Не все, — лаконично отрезала Марго, не желая больше поднимать тему своих видений. Никогда подобные разговоры ничем хорошим не заканчивались.
— То есть это просто бурная фантазия? Не зря в цирк пошли. Здесь только и помышляли, что шарлатанством, — едко оскалился Кирос, внимательно следя за её лицом, словно пытаясь что-то прочитать.
— Меня не заденут твои слова.
Боль и неприязнь остались в прошлом у маленькой девочки, которую обливали водой, запирали в туалете и обзывали ведьмой.
Длинные ряды с открытыми деревянными калитками встретили пустующими залами размером три на три метра. Грязные безлапые медведи, истёртые ручки гирь, замолчавшие автоматы с ржавым сахаром и кровоточащие мишени в виде полосатых щитов.
— Что здесь случилось? — впереди стоял неразобранный купол с выцветшими полотнами по краям. — Почему цирк опустел? — не поверила своим глазам Марго. Не мог же он стать таким тусклым и разбитым без серьезной причины.
— Это был цирк Маркиза, — пояснил Кирос, пиная одну из лавочек. — После взрыва в лаборатории вместе с ней переехал и цирк. Ближе к другой стороне.
— Взрыва? — удивилась Марго, чувствуя в ботинках песок. Неприятно. Даже не остановиться, чтобы вытряхнуть его.
— Ты газет не читаешь? — не удержался от насмешки Кирос, качая головой. — Ты из какой пещеры вылезла?
— Почти нет, — без стыда ответила она. — Не всем интересны сплетни.
— В газетах публикуют не только сплетни, — с улыбкой закончил Кирос.
Ветер поднял рекламную бюллетень. Она пролетела через улицу и врезалась в высокий ботинок. Марго подняла её, читая афишу — неповторим и оригинальный, непревзойденный и обаятельный, смешной и страшный — Кру Кидской.
— Фокусник?
— Учёный. Хотя одно другому не мешало. Он воровал детей для опытов.
Марго побледнела. Кирос запрыгнул на лавочку, пытаясь удержать баланс.
— Воровал детей?
— Ты либо тупая, либо делаешь вид, что ничего не понимаешь. Маркизу же надо на ком-то проводить эксперименты. Одинокие старики, должники, дети — для него все просто мясо, а город — мясокомбинат.
— Но ведь...
— Он работает на Кальфестро? Да, есть такое. Закрываем глаза зелёными купюрами и золотыми монетами. Лаборатория — главный финансовый партнер. Вся башня — огромная база научной фигни. Эпицентр короче.
Со стороны тира раздался вскрик, а затем поспешно застучали убегающие кроссовки. Марго бросила обеспокоенный взгляд на Кироса, пристально смотрящего вслед трём незнакомым ребятам. Мысли о схемах Маркиза отступили на второй план.
— Это крысы?
— Школьники. Малолетки отбитые.
— Едва ли ты их старше.
— Поэтому и говорю.
Они вернулись к тиру.
— А ты был в этом парке раньше? Когда был ребенком? — вежливо спросила Марго, осматриваясь.
— Нет.
— А в новом?
— Тоже нет.
Марго поправила шарф на шее и спрятала покрасневшие щёки в нём. Ткань поглотила её слова.
— Я тоже.
— В маленьком нет колеса обозрения, нет тира. Он ни о чём. Из интересного в нём только уроды.
После осмотра комнаты, Кирос подошёл к столу и поднял прицепленную на цепь винтовку, а затем навёл её глазком на Марго, спуская курок. Мёртвое тело рухнуло ничком. Кто-то не вытащил пулю, когда делал вид, что играл с игрушкой. Кирос оскалился.
— Испугалась?
Брови нахмурились, а губы поджались, образую тонкую бледную нить. Страх от не исполнившего видения пробирал до костей.
— Со смертью нельзя шутить.
— Если бы было нельзя, меня бы здесь не было, — резво отозвался Кирос. — В этих мусорках ничего нет. А на всю нашу половину из крупного только шапито. Пойдём его посмотрим.
Ноги не слушались. Прежде, чем Марго ступила за Киросом, она переглянулась с вороном, замахавшим широкими крыльями, тот доброжелательно кивнул и вспорхнул над коробками, поднимая облако пыли.
— Когда цирк стал заброшенным?
— Лет шесть назад, но так как новый закончили достраивать только два года назад, в этом ещё можно было найти людей и некоторые работающие точки.
В шапито Марго заходила с осторожностью. Рядом с дверью остался широкий разобранный обруч с вмятинами по всем сторонам. Чашки забрали в новый парк, а будку наблюдателя, размером со стеклянную витрину продуктового магазина, разбили деревянной битой, оставив осколки на истоптанном ободке.
Внутри шапито пахло завалявшейся резиной, пылью и навозом. Этот запах смущал больше перевернутых рядов лавочек и стульев, утопленных в неубранных афишах, упаковках из-под попкорна и детских вещей — шапок, ботиночек и перчаток.
— Почему здесь столько одежды и обуви?
— Когда взрыв случился?
Марго пожала плечами.
— Шесть лет назад? — неуверенно спросила она, обходя упавшую опору с одной из сторон. Купол порвался у потолка над их головами, обнажая голое небо. Балка впилась в бочевину и пошатнула конструкцию. Весь купол должен был обвалиться, но он держался на оставшихся ножках, влитый в бетонное основание.
— Взрыв случился зимой. Должно быть, здесь поднялась паника и люди покинули цирк, оставив вещи.
— А эта опора?
— Гравитация.
Кирос закатил глаза и толкнул ногой одну из лавочек, держащуюся на ножках под углом сорок пять градусов. Лавочка окончательно с глухим стуком хлопнулась об землю.
— Держалась фигово. Волна снесла. К тому же где-то здесь под землей есть дыра с трупаками. Как думаешь это повлияло на прочность опоры?
— Ты сейчас пытаешься меня напугать?
— А у меня получается?
В центре под куполом рассыпали целую бадью песка. Отпечатки зверей затоптали следами кроссовок и кед. Гири, снаряды, даже мечи и обручи — всё оставили умирать и сыреть под цветными полотнами.
В коридоре закулисья оставались металлические кубообразные клетки перед тёмными дверями гримёрок, раскиданные словно ребенком буквенные игрушки. У Марго бабушка работала в морге, не раз она слышала тяжелый едкий запах, исходящий от бабушкиной шали, но никогда сама лично не встречалась с ним лицом к лицу. Захотелось закрыть себе нос и никогда больше не дышать.
Марго поспешно вышла обратно, закрывая руками лицо.
— Животных оставили, — сказала она Киросу, надеясь, что они сейчас же покинут это место.
— Всё из-за дыма и шума. Пускай это окраина, а лаборатория находилась близко к башне Организации, здесь Маркиз держал часть своего персонала и подопытных. Как похоронить то, что почти не разлагается?
— В каком смысле?
— Переборщили с химикатами.
Кирос прошел внутрь, игнорируя пораженное лицо Марго, задержавшейся в дверях. Марго поспешно спряталась в одной из гримёрок, планируя просидеть в ней, пока Кирос сам всё снаружи не обшарит. Коробки с решетками вызывали приступы рвоты и головокружение.
— Чем быстрее ты всё посмотришь, тем быстрее мы отсюда уйдем.
— А я думал мертвецы — твоя специальность, — Кирос откровенно издевался, крича по другую сторону двери. — Только не подпали ничего, не хватало ещё, чтобы полиция к нам наведалась.
— Особенно полиция?
— Да, — резко распахнул дверь Кирос, — особенно кто-нибудь из семейки Кальфестро.
— Полиция — не Кальфестро. Они следят за порядком и чтут граждан.
— Да? Твоя наивность так раздражает.
Марго непонимающе захлопала глазами.
— А как часто ты вообще её видишь? Ты знаешь, что полиция есть, а ещё ты знаешь, что кражи, драки и количество обездоленных на улицах города возрастает. Полиция в том понимании, в котором ты её знаешь. У нас не работает.
Марго нахмурилась, складывая руки на груди крестом и опустила глаза на диван перед собой, на котором бесцеремонно развалился Кирос, придерживая в руках розовый парик танцовщицы.
— Как они эти волосы сделали? Словно пластик.
— Это настоящие, — ответила Марго, бросая быстрый взгляд на разбитое зеркало туалетного столика. Сама она сторонилась смотреться в подобное, а Кирос так и вовсе, казалось, не замечал его. — Высветлили и покрасили.
Взгляд невольно зацепился за копну выцветших лохматых прядей на голове Кироса.
— А ты?
— Что я?
— Высветлял свои волосы?
— Мне высветляли, — быстро вбросил он, поднимаясь обратно на ноги. Разговор явно его насторожил. Кирос весь напрягся и выпрямился, словно собирался, как можно скорее, покинуть комнату.
— А какой натуральный был? У тебя просто брови темные, как у шатена. Твои волосы были коричневыми?
— Рыжими, — буркнул он себе под нос, не поворачивая головы. — Больше такие не вырастут.
— Это были родители?
— Кажется, ты переходишь черту, — огрызнулся Кирос, просматривая углы и дверцы распахнутых шкафов. По стуку проверяли полые комнаты за досками и спинками туалетных столиков — никаких ловушек не было.
— Извини, — Марго отвела взгляд и поджала губы.
Оставшиеся комнаты они осматривали в тишине. Разбросанные цирковые атрибуты, забытые тряпки, изъеденные молью, тараканами и крысами, пыль в перемешку с песком и забытой подростками жвачкой, перетоптанной кедами.
Кирос достал пачку сигарет из кармана, всматриваясь в бычки.
— Похоже, у вас одинаковый вкус.
— Заткнись. Сюда только школьники приходят пощекотать нервишки, адекватные в это место не сунутся.
— Мы сунулись.
— Вот и думай насколько мы адекватны.
Марго вдруг вспомнила, что ни разу не видела, чтобы Кирос курил. Зачем он тогда таскал с собой пачку?
На стенах остались царапины от когтей, а некоторые клетки были перевёрнуты. Животные отчаянно хотели уйти, но их бросили привязанных к балкам ремням среди визжащих паникующих людей.
— Здесь ведь тоже что-то подобно лаборатории активировалось? То есть на этой территории тоже был взрыв?
— Молодец, подумала, — отрезал Кирос, разворачиваясь к выходу. — Основной удар пришелся на лабораторию, но и здесь на некоторых аттракционах был заложен динамит. Надо было подорвать не только работу Маркиза, но и то что он любил.
— Должно быть, кого-то он ужасно разозлил.
— Не только он. Все из Кальфестро. Его надо было застать врасплох первым. Хороший план — подорвать то, что даёт оружие и финансовую поддержку.
— Это из-за того, что вы ищете, да?
Кирос вдруг остановился и в глазах его блеснул знакомый безумный огонёк. Захотелось дотронуться до его бледной кожи и ощутить насколько она холодная, но Марго не решилась, глубже засовывая руки в карманы пальто. Под ногами скрипнул песок. До выхода оставалось четыре колеса зала, бортик циркового поля и одна недогоревшая свеча, неясно чем затушенная раньше — дыханием или каплями дождя.
— Кристаллы — не просто драгоценные камни, — только и сказал Кирос. — Держи это в своей маленькой головушке.
— Кристаллы... — протянула Марго. — Они искусственные. Их сделал Маркиз?
— Ты не связала главное.
— О чём ты?
Кирос долго смотрел Марго прямо в глаза, но та так ничего и не поняла, тогда он сказал:
— У него получилось таких четыре, но один был уничтожен. Осталось три. Наверняка, он сейчас занимается разработкой ещё одного.
Марго понимающе кивнула.
— Значит, вам нужно в лабораторию за разработкой кристалла. Вы вроде учёных, да?
— Отлично химичим коктейль Молотова.
Кирос оскалился, пряча руки в карманы ветровки.
— Я поняла.
— Ничего ты не поняла. Тебе так важно зачем мы туда идём?
— Совсем неважно, — покачала головой Марго. — Моя цель не кристалл. Мне всё равно на него. Я зайду, найду то что мне нужно и выйду, больше мне ничего не требуется.
Кирос на это не ответил, отворачиваясь к выходу. Пришлось ускориться, чтобы его догнать. Когда они наконец-то вернулись к площади, Ярик и Бронтэ уже ждали их на пустыре.
— Что-нибудь нашли? Нервишки пощекотали?
— Ярик завизжал, как девчонка, когда мы заходили в коридор клоуна. А потом опять, когда от его визга сработал какой-то из механизмов и металлическая палка загудела, выпрыгивая на нас, — улыбнулся Бронтэ, показывая пальцем за свою спину на огромную голову.
— Зато ты даже не дернулся. Что у тебя с нервной системой? Вытравил аммиаком вместе с крысами из подвала?
— Очень смешно.
— Мы ничего не нашли, — Кирос закинул руки на шею, разминая её усталым движением.
Бронтэ бросил взгляд на часы на запястье.
— Сорок минут двенадцатого.
— То есть двенадцать часов и сорок минут? — Рассмеялся Ярик, прячась за спину Марго от угрожающего взгляда.
— Не делай вид, что ты меня не понял, — тут же недовольно отреагировал Бронтэ.
— Но я же не понял! Почему нельзя понятно объяснить, что кому принадлежит? Время же такое непостоянное.
— Время точно постояннее твоих эмоциональных качелей, на которых ты шатаешь мою равномерно текущую жизнь.
Марго бросила взгляд на Кироса, задумавшегося под перепалку ребят. Ночь уже наступила, звёзды каплями свисали с чёрного неба — в городе их видно не было.
— Что же нам делать, раз мы ничего не нашли?
— Ждать.
Скрипнула пачка сигарет, Кирос показал на сигарету, зажатую между губами и кивнул Ярику. Чиркнула спичка, освещая огоньком заледеневшие ладони. Он сделал одну затяжку, а затем выбросил сигарету на асфальт и втоптал ее в землю.
— Подождите, — безголовая почерневшая деревяшка спички полетела к ботинкам.
— Ты что-то вспомнила, Марго? — Ярик убрал пачку в карман. Кирос заинтересованно повернул на неё голову.
Марго видела, как коробок, полный спичек захлопнулся. Похоже, вестись на чужие манипуляции у неё получается довольно ловко, раз она так и не придала значения тому, что никто из компании больше не курит, а спички, как были в коробке все целые, так там таковыми и оставались.
— Просто хотела спросить, почему ты не докурил?
— Проверил точно ли я все ещё ненавижу курить. Таскаю пачку, чтобы крысы стреляли. Удобно их разбалтывать сигаретами.
Она попыталась улыбнуться, делая вид, что не заметила сегодняшнего обмана. Ярик на её глазах около часа назад вернул все спички после жеребьевки обратно домой. Не выкинул их в ноги, а вернул в коробок. От чего же там сейчас не лежало ни одного огрызка?
Судя по тому как Кирос провокационно себя вел все это время — он был инициатором. К тому же Ярик с Бронтэ доложили ему, что сказали Марго про кристалл, раз разговор о нём его не удивил. Неужели Кирос лично хотел убедиться, что Марго драгоценности не нужны? Значит и по грязи леса её повели тоже не просто так. Это была проверка насколько она готова рисковать своей чистотой ради вылазки в лабораторию.
— Выйдем на связь с крысами. Их вообще сложно найти. Неделю-две будем искать следующую точку их встречи. К тому же надо запастись вином.
— Вином? — удивилась Марго. — Это противозаконно. У нас запрещено распитие алкоголя в городе.
Кирос не сдержал смешка. Марго почувствовала себя неловко.
— Какая же ты наивная. Живущие в теплых городских квартирах все такие?
Ответа на это не нашлось, а потому Марго попыталась перевести тему разговора:
— Я думала, что крысы всегда в одном месте собираются.
— Их бы тогда давно полиция загребла. Они поэтому и крысы, потому что их много и они прячутся, — кивнул Ярик, посматривая на Кироса, словно удивленный, что Кирос не верит в существование воспитанных и скромных девушек с другой стороны жизни. — Крысиные банды, что ведут вражду между собой, тусуются на мусорных баках. Отрываются, как могут. Короче, нам нужны одни. Так сказать конкретные.
— Понятно.
Марго бросила взгляд на город, надеясь, тихо удалиться прочь.
— Мне пора возвращаться домой. Уже поздно.
— И темно, да. Может ты лучше у нас переночуешь? До нас ближе и с нами как-то безопаснее, — тут же вступился Ярик.
— Вы трое мужчин.
Повисло молчание. Ярик переглянулся с Бронтэ. Марго подумала, что не хотела бы ещё встревать в проверки и провокации ни от ребят, ни от Кироса, все ещё с любопытством скалящегося на неё.
— А до этого тебя ничего не смущало? — с сарказмом съязвил он, но его вопрос перебил другой голос.
— У нас всего три кровати. Хотя печь работает, постелем тебе на ней, — помог Бронтэ, вновь бросая взгляд на часы. Ему тоже не терпелось вернуться туда, где его никто не будет трогать.
— На ночь я думаю, я уступлю даме место, — возмутился Ярик.
— Давайте уже решайте. Капец холодно. — Кирос наконец-то подал голос, нетерпеливо потирая руки от холода.
— Правда, Марго, лучше с нами, чем идти одной через весь город.
— Вы правы.
Вновь Марго, Ярик и Бронтэ шли рядом, следуя за Киросом. Догадки подтвердились, когда выяснилось, что путь до дома может состоять не только из трухлявых стволов и грязевых луж. Марго вели обходными короткими путями.
— А если я ещё захочу у вас остаться, я могу в самом деле занять место на печке? — голос был тихим, но все прекрасно его услышали среди стрекотания сверчков и уханья сов.
— Конечно, — весело кивнул Ярик. — Кстати, моя спальня прямо над гостинной. Где форма тремя углами от шестигранника.
— Как же тупо ты назвал его, — сказал Бронтэ.
— А мне его ещё назвать? Половинка шестигранника? Часть?
Марго прикрыла ладонью мягкую усмешку, посматривая на потемневшие в ночи волосы Кироса. Ей никак не удавалось представить его с рыжим цветом. Должно быть, они были огненными, подумала она, раз пришлось приложить столько усилий, чтобы лишить их цвета. У городских рыжина не встречалась совсем.
— Кстати, полотенце будет в чулане. Постельное бельё тоже.
— Хорошо, — кивнула Марго, отвлекаясь на свои мысли.
Через две недели будет равно четыре месяца, как Руслана забрали. Был ли он ещё жив, цел или вменяем — Марго не знала. Не станут ли последующие две недели для нее томительной пыткой?
Снился ей ночью только Руслан.