глава 6 : Одержимость
Соня Коваленко появилась в жизни Артёма, как солнечный луч, пробивающийся сквозь тучи. Ей было 20, светлые волосы струились до плеч, мягкий голос звучал тепло, а голубые глаза искрились, когда она смеялась. Она училась на факультете литературы, любила поэзию и часто цитировала Ахматову в разговорах. Лина заметила её сразу — на перемене, когда Соня подошла к Артёму у фонтанчика с водой. Они стояли близко, слишком близко для Лины.
— Артём, ты правда был в походе с медведем? — Соня улыбнулась, слегка касаясь его руки.
— Клянусь! Дима, подтверди! — Артём хлопнул друга по плечу, его зелёные глаза сияли.
— Ну, медведь был маленький, метра два, не больше, — подыграл Дима, ухмыляясь.
— Два метра — это маленький? Вы оба сумасшедшие, — Соня рассмеялась, её голос звенел, как колокольчик.
Лина стояла в стороне, у стены, сжимая ремешок сумки так сильно, что он впился в кожу. Её чёрные глаза следили за каждым движением Сони: как она поправляет волосы, как наклоняется к Артёму, как он смотрит на неё чуть дольше, чем на других. Лина почувствовала, как в груди закипает что-то тёмное, горячее, удушающее. "Она не имеет права", — думала она. Её сердце стучало, как барабан, пальцы дрожали. Она не понимала, что это — ревность, ярость или что-то ещё. Но это чувство росло, пожирая её изнутри.
Она начала следить за Соней. Узнавала её расписание: вторник — лекция по русской литературе в 10:00, среда — семинар в аудитории 305. Соня жила в старом доме на улице Лесной, в квартире на втором этаже с облупившейся краской на дверях. Лина стояла под её окнами по ночам, прячась за деревьями, и смотрела, как свет гаснет в 23:30. Она узнала, что Соня дружит с девочкой по имени Оля — шумной блондинкой с громким смехом, что она пьёт чай с мятой в столовой, что носит голубой шарф, который связала её бабушка. Лина записывала всё в блокнот: "10:45 — пила чай с Олей. 14:20 — читала книгу в библиотеке". Её записи становились маниакальными, страницы заполнялись мелким, почти неразборчивым почерком.
Однажды Лина украла тетрадь Сони из её сумки, оставленной в аудитории. Это была тетрадь по литературе, исписанная аккуратными заметками о Пушкине и Лермонтове. Лина сидела дома, листая её, вдыхая запах бумаги, будто это был запах самой Сони. "Она не достойна его", — шептала она, сжимая тетрадь так, что уголки смялись. Её одержимость Артёмом переплелась с ненавистью к Соне. Она представляла, как он обнимает её, как говорит ей слова, которые должны были быть для Лины. Эти мысли душили её.
Кульминация наступила на вечеринке у Димы. Лина не была приглашена, но пришла. Она стояла за углом дома, в тени старого дуба, прячась от света фонарей. Сквозь мутное окно она видела Артёма — он смеялся, держа бутылку пива, его коричневые волосы падали на лоб. Соня подошла к нему, её голубой шарф свисал с плеч. Лина затаила дыхание.
— Артём, я давно хотела сказать... — голос Сони дрожал, но она смотрела ему в глаза. — Я люблю тебя.
Артём замер. Его улыбка стала мягче, он шагнул к ней, взял её руку:
— Соня... Я тоже давно хотел это сказать.
Он обнял её, и толпа вокруг загудела, кто-то крикнул: "Ну наконец-то!" Лина видела, как его пальцы касаются её волос, как он шепчет ей что-то на ухо. Её мир рухнул. Она сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя красные полумесяцы. "Нет. Нет. Нет. Он мой. Мой!" — кричала она внутри. Её глаза наполнились слезами, но это были не слёзы горя — это была ярость. Она развернулась и побежала домой, её шаги гулко стучали по мокрому асфальту. В ту ночь она не спала, сидя на полу с ножом в руках, шепча: "Она не заберёт его. Никто не заберёт".