Часть 7.
F l a s h b a c k
Вот, я, наконец, на нужном мне расстоянии и сейчас спокойно могу подсчитать веснушки. Или это будет выглядеть по-сумасшедшему? Что, если она поймёт, что я — сумасшедший?
Нет, нельзя, чтобы она догадалась. Я — нормальный. Со мной всё в порядке. Ну, может быть совсем чуть-чуть нет. Но это только чуть-чуть.
Я поднимаю свой взгляд выше и сталкиваюсь тет-а-тет с зелёными глазами, которые усыпаны мелкими шоколадными точечками вокруг зрачка. Я просто оторопел на месте, приоткрыв рот. У меня даже сердце кольнуло от того, насколько это восхитительно. Она восхитительна.
— Приятно познакомиться, Кристал, — пожимая руку, я всё ещё не могу отвести взгляда от этого чёртового тумана, цветом с каким-то болотом. Я должен отметить, что этот цвет отнюдь не был противным, как сами болота, он был таким... таким... загадочным и таинственным. Никогда ранее не ощущал такого чувства, как сейчас. Никогда ранее меня насквозь не пронзал электрический ток, в побочном эффекте которого по телу бегут миллиарды щекочущих кожу мурашек. Никогда ранее до сегодня. Никогда ранее до сейчас.
— И мне, — улыбается она, и я замечаю, как с левой стороны её лица на щеке появляется еле-еле заметная ямочка.
Чёрт, я сбился со счёта. Как мне её подсчитать? Как это правильно будет сделать?
— Ваши глаза. — Резко выпалил я, чем озадачил даже самого себя.
— Что? — застенчиво улыбается она, но переводит взгляд на дверь, ведущую в кабинет психолога.
— Они очень красивые, — невнятно бормочу, ощущая, что щеки у меня горят.
Да, быть может я не так уж и опытен в делах с женщинами, но это только потому, что у меня работа и строгий график. Хотя я всё же с девушками был. И не раз. И всегда всё было обычно. Не так, как сейчас. Может, я просто ранее не испытывал такого?
— Мисс Ричардсон, здравствуйте, проходите, — заговорил мистер Бёрди, чем привлёк моё внимание. Я даже не заметил, когда Кристал подошла к нему. — О, Джастин, здравствуй! Вижу, вы с мисс Кристал Ричардсон уже знакомы. Это не очень хорошо, но что уж поделаешь? Время не воротишь вспять. Впрочем, Джастин, мы можем перенести нашу встречу на завтра? Прости, что не смог предупредить, просто...
— Просто я настояла на том, что для меня встреча с доктором Бёрди очень важна, — дополнила слова психолога брюнетка. — Надеюсь, вы простите меня, Джастин. — Её мягкая улыбка просто сбивает меня с ног, и я киваю, при этом глотая накопившуюся во рту слюну. А затем додаю:
— Вы — это целые сто семьдесят три, из которых сто тридцать три — веснушки, семь — пятна на левом глазе, одиннадцать — пятна на правом глазе. Я сумел подсчитать. Я сумел, — улыбаюсь и, развернувшись, ухожу.
— Джастин у нас любит, как он выражается, подсчитывать людей. Вы слышали, что он говорил. И ваше число — сто семьдесят три. Моё — всего лишь двенадцать. А теперь прошу вас, проходите, — проговорил врач сразу же после моих слов, что я и успел ещё услышать, после чего почувствовал, выйдя на улицу, холодный поток воздуха.
Значит, так, да?
Ну, ничего, я ещё узнаю тебя, Кристал Ричардсон. Обязательно.
Ладно, если мой сеанс с мистером Бёрди отменен, значит, я могу доделать то, что не доделал вчера. И плевал я на запрет Бёрди. Буду и дальше заниматься этим. Он сам виноват — не нужно отменять сеансы с сумасшедшими. Он должен знать, что мы неуравновешенны. Объект номер семь-ноль-ноль-четыре будет дисквалифицирован в течении максимум двух часов.
Конец F l a s h b a c k' a
Алая жидкость растворялась в воде, окрашивая ту в бледно-розовый цвет. С каждым ударом головы девушки о твердую поверхность цвет воды становится всё ярче и ярче, но парень, сильно зажмуривший глаза и кричащий во всё горло, этого не видел. Он даже забыл, что сейчас избивает не себя, как делал это при подобных приступах раньше, а Кристал. Он просто кричал. Кричал, что было мочи. Кричал так, как мог. Кричал так, что болело в груди. Кричал так, что осипло горло. Паника, засевшая в сердце, не давала его разуму мыслить четко и ясно. С одной проблемы он переключился совсем на другую.
— Я не буду! Я не понимаю! Я не знаю! Мама, ты не можешь! Хватит! Хватит! Прекрати! Я не буду считать, я не могу, у меня не получается! Ты слышишь?! Ты слышишь?! Оставь меня в покое! — выкрикнув, парень распахнул свои голубые глаза и посмотрел на девушку, по побледневшему лицу которой стекала кровь.
Казалось, она больше не дышала.
Джастин чувствовал своими дрожащими пальцами, как пульсировала голова девушки в том месте, откуда вытекала горячая жидкость. Ситуация стала проясняться, а он сам начал понимать, что наделал.
— Кристал... Боже, прости. Прости меня, Кристал, — он заревел, прижимая к себе мокрое, обездвиженное и голое тело брюнетки.
Красные капли всё также падали вниз с головы Ричардсон, разбиваясь о мутную с розоватым оттенком воду.
— Ты всего лишь хотела поближе узнать меня, а я... Вот теперь-то ты и знаешь меня. Я — монстр. Я всего лишь черствый прогнивший кусок мяса, у которого с микроскопическими схемами всё прогорело. И прогорело уже давным давно. Прости... Прости меня, Кристал, прости! Я помогу. Помогу тебе, сейчас, только подожди, только не умирай. Слышишь? Не смей. Ты не можешь меня оставить. Нет. Только не ты. Только не ты, — шептал он, словно мантру.
Перешагнув через ванную, светловолосый ступил на холодный кафель босыми ногами, по которым стекали как капельки воды, так и алой крови. Всё смешалось. И кровь с водой, и мысли с чувствами, и жизнь со смертью, и Джастин с Кристал, и их жизни, и их дыхание. Смешалось абсолютно всё, собравшись во что-то одно. Во что-то, чему пока что люди не нашли точного определения.
Положив девушку на землю, совсем позабыв о её наготе и боясь за её жизнь, Бибер сложил руки на грудной клетке девушки и нажал, шепча такое заветное «Дыши». Он трезво оценил ситуацию и понял, что молодая красавица наглоталась воды, но также он не забывал о ране на голове, которую нужно будет обработать как только его Льдинка очнётся. Ведь она должна очнуться.
Раз за разом он нажимал девушке на грудь, но всё было тщетно.
— Пожалуйста, не оставляй меня одного, и я сумею сделать тебя счастливой. Пожалуйста. Мы должны вдвоем сойти с ума, мы должны вдвоем любить друг друга и этот мир. Мы должны вместе. Только вместе. Пожалуйста... — нашептывал он, ощущая бешеное сердцебиение в своей груди.
Как вдруг Ричардсон закашлялась, после чего стала выплевывать воду.
— Кристал... Кристал, ты жива! — воскликнул голубоглазый и улыбнулся. На душе отлегло.
«Она жива. Главное, она жива»
Как хорошо, что в школе Джастин был отличником. Как хорошо, что мать заставляла его всё зубрить. Как хорошо, что именно благодаря этому он сейчас спас её — ту, которая довела его до запредельного сумасшествия; ту, которую сведёт до граничного сумасшествия и он.