Глава 26.
Когда действие стаба сходит на нет, мне приходится пройти медосмотр. Девушка с неестественной улыбкой, приклеенной к губам, осматривает меня, спрашивает о самочувствии... Затем она выдает мне планшет, на котором открыт тест с какими-то странными вопросами и не менее странными вариантами ответов. Усмешка держится на моем лице ровно до того момента, пока я не начинаю догадываться, для чего нужен этот тест. Это оценка моего состояния. У меня был срыв, и теперь Корпусу нужно убедиться, что я в порядке. Они должны быть уверены, что я не вздумаю вдруг передушить во сне свой отряд.
Когда возвращаюсь после медосмотра, я замечаю, что в расписании, которое теперь висит в общей комнате, появилась какая-то странная запись. Нет даже номера учебного зала, указан только уровень, а вместо названия дисциплины — набор букв. Я пытаюсь произнести его вслух, но Альма поправляет меня:
— Кондор. Ударение на первый слог, и... с произношением лучше не ошибаться.
— Кондор, — повторяю я. — Это наставник? — Альма кивает. — А почему здесь только его имя?
Альма как-то странно улыбается и ничего не отвечает. После того как весь отряд собирается вместе, она ведет нас к лифту. Мы долго едем вниз, очень долго — никогда прежде я не опускалась так глубоко — и оказываемся на уровне с тусклым освещением. Альма уверенно ведет нас по узким петляющим коридорам, и вскоре мы входим в неожиданно просторный зал, где у самого входа стоит освещенный стол.
— Запаздываете, — слышится хриплый голос. Его обладатель ступает в пятно света. — Знаете, чего вам будет стоить медлительность в бою?
Полсотни человек — вот и все Нулевое поколение. Полсотни человек — это не так уж и много. Я знаю не все имена, однако в лицо помню многих. Конечно, на уровне Смотрителей представители Нулевого поколения почти не появлялись — но я видела их на праздниках, на общих собраниях, во время казней.
Этот человек прежде мне не встречался. Я бы запомнила.
На вид ему около сорока пяти лет, может, чуть больше. Он из Нулевого поколения — между тем ничто в его внешнем виде не говорит о принадлежности к элите, напротив, он выглядит небрежно. Я едва сдерживаю неуместный смешок, когда понимаю, что у него штаны из той же самой ткани, из какой шьют комбинезоны Смотрителей. Ни капли лоска, присущего Нулевому поколению.
Но цепкий, внимательный взгляд с прищуром, которым он окидывает отряд, никак не сочетается с этой небрежностью, скорее даже неаккуратностью. Кондор оценивает нас, и кажется, он остается доволен увиденным.
— Встаньте вокруг стола, — говорит он, подзывая нас жестом.
Мы выстраиваемся вокруг стола. Коснувшись пальцами столешницы, я с удивлением понимаю, что она сделана из дерева. На столе лежат папки с нашими именами — это профили, наши личные дела. Кондор кивает на папки:
— Вот, знакомлюсь с вами. Любопытный отряд.
А в следующее мгновение я перехватываю руку, выброшенную к моему лицу. Острие карандаша, зажатого в кулаке, застывает в нескольких сантиметрах от моего глаза. С силой оттолкнув руку, я делаю шаг назад. Сердце безумно колотится где-то в горле, а Кондор кивает так, словно ничего не произошло, и делает пометку в папке с моим именем.
— Давно не видел профилей с такими баллами реакции. Не удержался.
А если бы я не успела остановить его?
Пораженно выдыхаю. Не удержался?! Да он мог оставить меня без глаза! Я глубоко вдыхаю, намереваясь высказать ему все, что думаю — но тут до меня доходит, что замах был слишком слабым. Кондор все контролировал. Это открытие постепенно успокаивает бешеный стук моего сердца.
— О, интересно... — бормочет Кондор, перелистывая страницу в моей папке. Его лицо меняется. Он поднимает на меня глаза. — Меня не предупреждали, что будут Несовместимые, — говорит он совсем другим, глухим голосом. И я принимаю его безмолвное извинение. — Есть что-то еще, что я должен знать о вашем отряде? — Он вновь обводит взглядом курсантов.
Все переглядываются.
— Может, вы хотите о чем-то спросить? — интересуется Кондор.
Риц, высокий светлокожий юноша, делает шаг вперед.
— Как к вам обращаться? В расписании не сказано...
Голос его звучит нерешительно. Кондор внимательно смотрит на молодого человека.
— А как обращаются к тебе?
— Курсант Риц. Или... просто Риц, — отвечает он с заминкой.
— Вот и я — Кондор. Просто Кондор, — криво улыбается наставник.
— А ваше звание...
Улыбка исчезает.
— Пытаешься понять, что именно я сделал для Корпуса? — он разводит руками. — Я его создал.
Риц бледнеет. Кондор, вновь улыбнувшись, хлопает его по плечу:
— Порядок, порядок. Дышать не забывай, курсант Риц.
Он складывает папки в стопку и отправляет их в ящик стола. Затем, еще раз пройдясь взглядом по отряду, указывает на Альму.
— Ты. Второй круг, верно? Покажешь им здесь все. — Палец переходит на меня. — Ты остаешься.
Я наблюдаю за тем, как мой отряд скрывается за дверью.
— Послезавтра у вас начнется полноконтактный спарринг, — негромко говорит Кондор, подходя ко мне. — Но эти тренировки не для тебя. Вместо них в дни спаррингов будешь приходить сюда после занятий, на час.
Я думала, что буду тренироваться с остальными. Мне не удается сдержать разочарованного вздоха. Заметив это, Кондор хмурится.
— Ты — Несовместимая. Смирись с тем, что не все методы Корпуса тебе подойдут. Там от спарринга одно только название. Это Совместимые могут избивать друг друга до полусмерти, а потом, всего лишь после пары часов лечения в модулях, вежливо обсуждать свои ошибки и удачные моменты. Тебя же такой спарринг отправит на больничную койку на несколько месяцев.
Что-то не сходится. Максу я всего лишь нос сломала — а его капрал поднял шум чуть ли не на весь Корпус. И при этом я точно знаю, что Макс — Совместимый. Я уже хочу спросить об этом у Кондора, но тот отрицательно качает головой:
— Все вопросы — послезавтра.
...а еще у "Потерянных поколений" теперь есть группа ВКонтакте: vk.com/iv_preston, дистопия ПОТЕРЯННЫЕ ПОКОЛЕНИЯ | Ив Престон. Жду вас всех!