9.
Глава 9
«Что ты имеешь в виду, например, ношу ли я членскую карточку с надписью «Мафия»?»
— Вилли Моретти
Чонгук
Искушение наполовину обнаженное, невинное и мокрое.
Я и, мои идиотские кузены.
Это два вывода, к которым я пришел на этой неделе с раздражающим чувством согласия. Я был практически по горло в работе, и все же мог сосредоточиться только на одной чертовой вещи.
Лалиса Манобан, конечно же. Такая чертовски мокрая.
То, как она стояла, капая водой на бетон, глядя на меня своими мягкими карими глазами и таким милым выражением лица. Ее длинные мокрые волосы и тело, которое можно увидеть у порнозвезды. Иисус, это не может быть правдой. Вот в чем я убедил себя, но потом оно последовало за мной, даже встало на моем пути и сказало мне, что я не могу сделать.
К сожалению, это было реально. Каждый идеальный квадратный сантиметр.
По какой-то непонятной причине мысль о том, что она будет встречать гостей в таком виде, не давала мне покоя. Неужели ее отец позволял ей ходить полуголой, когда мужчины находились в доме? И как ее будущий шурин, могу ли я сказать ей, чтобы она надевала какую-нибудь гребаную одежду?
Я никогда не хотел, чтобы девушка была одета, особенно с такой задницей, как у Лалисы Манобан. Разочарование охватило мою грудь, потому что я знал, что когда иррациональные ответы проходили через мою голову, это означало только одно, и обычно это не было хорошим ни для одной из сторон.
Ночь была освещена факелами тики и сверкающими оранжевыми огнями над столом Манобан в патио. Атмосфера казалась достаточно легкой, хотя, вероятно, это потому, что все Манобаны оставались на одной стороне двора, а Чоны на другой.
Слуга налил Розы шестой бокал вина, и я протянул руку и взял его у нее, поставив на другую сторону своей десертной тарелки.
Ее взгляд прожег дыру в моей щеке.
— Ты еще не настолько блядь взрослая, чтобы пить, — сказал я ей.
Она вздохнула, пробормотав что-то о необходимости выпить, дабы забыть видео — что бы это ни значило.
Мы должны были «узнать друг друга получше», как говорила ее мама, но мы едва ли сказали друг другу слова, и я не мог найти в себе сил, чтобы позаботиться об этом. Главным образом потому, что знал, где стоит ее сестра, и старался не смотреть в ту сторону. У девушки было все мужское население Нью-Йорка, целующее ее задницу, и я не хотел быть включенным в этот круг придурков.
Тем не менее, вспышка розового в углу двора привлекла мое внимание, и я не смог удержаться, чтобы не бросить на нее неохотный взгляд. Она играла в крокет со своими кузинами и Юнги. И так же, как Примадонна, она все еще была на каблуках. Я думал, что мое восприятие ее личности будет достаточно отталкивающим, как густое облако спрея от насекомых или, может, немного булавы. К сожалению, это ничего не сделало, чтобы охладить меня. Не тогда, когда я смотрел на нее, и особенно не тогда, когда она говорила тем мягким, теплым голоском, пропитывая мою кожу и направляясь прямо к моему паху.
Теперь я понимал, чем были очарованы мои кузены.
Тот факт, что я могу оказаться в одной группе с этими идиотами... нелепо.
Я знал, что это такое. Я был Чоном. Мы хотели того, чего не могли получить, а то, чего я не мог получить была Лалису Манобан в моей постели всего один проклятый раз.
— Тебе не нравится моя сестра? — спросила Роза.
Господи, она была немного проницательна. Мне придется это запомнить.
Я сделал глоток виски.
— Мне очень нравится твоя сестра.
— Хм, — это все, что она сказала, будто не верила мне, но ей тоже было наплевать.
Вот так, казалось, и шли наши разговоры. Коротко и апатично. Я не мог решить, подходим ли мы идеально друг другу, или она сведет меня с ума своими странностями.
Мой взгляд наткнулся на блондинистого придурка, разговаривающего с одним из дядей Лалисы. Я не знал этого человека, но знал, что не помогу ему, если увижу, как он будет истекать кровью на улице. От одного взгляда на него в моей груди вспыхнул жар. Я едва удержался, чтобы не разбить его лицо о входную дверь. Лалиса Манобан не была моим делом, несмотря на то, что кровь Чон в моих венах горела немного горячее в ее присутствии.
— Янки или Метс?
Роза высыпала всю соль из шейкера и теперь рисовала на нем карикатуры.
— Ред Сокс, — сухо ответил я.
— Боксеры или брифы?
— Коммандо, — соврал я.
Ее взгляд упал на мой член, но через мгновение она отвернулась и поджала губы.
— Эта игра скучна.
Веселье наполнило меня. Эта девушка была чертовски странной. И я знал, что именно поэтому Марко предложил мне эту дочь в первую очередь. «Негодная», сказал он о Лалисе. Негодная, моя задница. Ни один мужчина в Коза Ностре не отверг бы Лалису из-за отсутствия девственности. Марко не хотел отказываться от любимой сладкой Лисой , по крайней мере, не для меня. Он, наверное, думал, что переиграл меня.
Я бы выбрал странный вариант. По крайней мере, она будет интересной. Она также была самым умным выбором. Кто знает, сколько мужчин было у Лалисы? Я Дон. Если бы я женился на женщине, которую трахали несколько других в Коза Ностре, это выглядело бы ужасно. И, честно говоря, я никогда не был так хорош в том, чтобы делиться. Мне придется убить их всех, а у меня и так достаточно забот.
Хосок прислонился к стене у открытых двойных дверей, обменявшись взглядом с моим кузеном Рикардо, который сидел на краю вечеринки, спокойно наблюдая за происходящим. Хосок поднял два пальца и кивнул в сторону девушек на лужайке. Рикардо покачал головой. После еще нескольких молчаливых обменов репликами они оба кивнули.
По крайней мере, сегодняшний вечер казался достаточно скучным для ставок на дурацкие игры в крокет, и не таким насыщенным событиями, как прошлое воскресенье. Уверен, что черт возьми, я не тот, кто испортит вечер, разбивая черепа о двери.
Я бросил взгляд на Лалису и обнаружил, что она уже смотрит на меня. Точно так же она смотрела на меня, когда сказала: «Ты весь промокнешь.» Я старался не обращать внимания на жар, идущий к паху. Слова были невинными, и ей даже в голову не приходила мысль, что любой мужчина позволит ей превратить их в настолько мокрые, насколько она захочет. И не с долбанной водой из бассейна.
Сначала я подумал, что тот, кто прозвал ее так, никогда с ней не встречался, но по мере того, как я наблюдал за ней, это начало обретать смысл. Она выглядела напряженной, когда встала передо мной, будто это было ново для нее, словно она ожидала, что я обхвачу рукой ее горло и сожму. Эта мысль приходила мне в голову, хотя, вероятно, в ином контексте.
Сладкая Лиса пыталась отрастить крылья.
Слава яйцам.
Что-то в моей груди дрогнуло от удовлетворения, когда она без колебаний выслушала меня. Горячий мужчина во мне удивлялся, насколько послушной на самом деле она была. И Чон хотел знать, сколько она позволит мне сойти с рук.
Я уже прикасался к ней больше, чем следовало. Поделился с ней сигаретой только для того, чтобы увидеть ее губы там, где были мои. Представлял себе эти маленькие розовые ногти вокруг определенной части моего тела, а не на дыме.
Я только коснулся талии девушки, и ее тепло и мягкость все еще горели в моей ладони.
Вся эта чертова ситуация чертовски раздражала.
Блондинистый придурок схватил Лалису за руку, когда она проходила мимо, притягивая ее к себе, чтобы сказать что-то на ухо. Меня охватила враждебность. Откинувшись на спинку стула, я положил руку на стол, подальше от пистолета, потому что у меня возникло внезапное желание застрелить еще одного человека на заднем дворе Манобан. Отец Лалисы взглянул на обмен репликами, хотя вряд ли был обеспокоен.
Мой язык пробежал по зубам, глубокая, тревожная боль развернулась в ребрах.
Елена напряженно кивнула, прежде чем мудак отпустил ее руку. Она исчезла внутри.
— Как его зовут? — спросил я Розу, кивнув в сторону блондина, чье простое присутствие стало утомительным.
— Чханель Перри, нет, Крендель. — ее брови нахмурились. — Нет, это тоже звучит неправильно. Чханель какой-то. Боже, как же я теперь хочу кренделей.
— Что он делает для твоего отца?
Она нахмурилась.
— Понятия не имею. Всякую гадость, хотя. Он всегда рядом с Лалисой.
Я сухо выдохнул.
— А кто нет?
Они приветствовали ее в церкви, будто она была матерью Марией.
— Верно, но она не заботится ни о ком из них. Моя сестра влюблена.
Мой взгляд сузился.
— Она что?
— Влюблена.
Что-то темное и нежеланное скользнуло по моим венам.
Роза посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, будто только что поняла, что сказала слишком много. Она выпила весь бокал вина. Я даже не заметил, как она взяла другой.
Я взволнованно покачал головой.
— Если тебя сегодня стошнит, я не буду держать тебя за волосы. Я этим дерьмом не занимаюсь.
— Моя сестра будет, — сказала она, словно ее сейчас стошнит. — Значит, мы закончили знакомиться друг с другом?
— Пока.
— Слава Богу, — пробормотала она, поднимаясь на ноги и пьяно удаляясь, присоединяясь к одной из своих шумных кузин.
Девушка уже представилась мне. Ну, она подошла и сказала: «Мама была права. У Дэвида на тебя ничего нет», прежде чем подмигнуть и исчезнуть. Странная чертова семьи.
Я взял еще один стакан виски с подноса официанта, игнорируя моего кузена Лоренцо, который подошел и сел рядом со мной. Он распахнул пиджак и сунул руки в карманы. Кто, черт возьми, знает, где он был, но я бы предпочел, чтобы он был где угодно, но только не пялился на Лалису Манобан. Только эта мысль зудела у меня под кожей.
В минуту молчания взгляд Лоренцо проследил за задницей какой-то малолеткиМанобан, когда она шла через лужайку.
— Что он с тобой сделал? — он кивнул в сторону блондинистого придурка, который, как я догадался, не скрывал своего желания всадить пулю.
— Разозлил меня, — вот и все, что я сказал, вертя в руках стакан с виски.
— Должно быть, это плохо. Требуется много времени, чтобы вывести тебя из себя. Дай угадаю, он оскорбил твою маму?
— Нет.
— Отца?
— Нет.
— Твоего самого красивого кузена? Шесть-два, темноволосый, большой член..
— Лоренцо? — сухо сказал я.
— Да?
— Отъебись.
Лоренцо рассмеялся, хлопнул меня по плечу так сильно, что выплеснул немного виски из моего стакана, и ушел.
Я же говорил, идиоты кузены.