Изгой

Люди - социальные существа. Все мы вроде как сплочены и живём в одной системе, но при этом все мы такие чужие друг другу. Если подойти к человеку, которого видишь первый раз, и сказать ему: "привет, как дела?", то с большей вероятностью он не поймёт вас. Но есть одна вещь, которая объединяет почти всех людей в мире. И не важно, богатый ты или бедный, чёрный или белый, подросток или взрослый. Почти каждого преследует эта общая вещь, а именно раннее утро понедельника. Оно заставляет тебя освободиться от оков сна, а затем покинуть родное жилище и отправиться... куда? У каждого своя дорога и свой пункт назначения. Такое вот ключевое событие, которое не обошло и меня стороной.

День не задался с самого утра. Во-первых, сегодня понедельник. Самый первый день недели и самый тяжёлый. Во-вторых, мне сегодня нужно идти в школу. Нет, нет, меня не пугает учёба или что-то в этом роде. Я даже люблю учиться. Я боюсь кое-чего другого. Наверное, меня больше пугают даже не они, а собственная беззащитность. Порой я сравниваю себя с насекомым, которое постоянно давят, но оно ничего не может сделать с этим. Таков я. Сколько бы я не говорил и не жаловался - это бессмысленно. Никому не нужный жук, которого каждый день давят не только физически, но и психологически. Да что там, к физической боли я привык, мне ее переносить гораздо легче, чем моральную. Лучше бы меня каждый день избивали до полусмерти. Но так, тихо и без каких либо слов, которые пронзают сердце и рубят его напополам. Я так много плакал, что у меня уже закончились слезы, и когда я снова хочу плакать, то они просто не идут.

Единственное, что может радовать, это погода. Несмотря на то, что на улице уже конец сентября, погода остаётся летней. Солнце светит ярко, в нём полно жизни и энергии, чего нельзя сказать обо мне. Небо синее, чистое, ясное, чего нельзя сказать о моей голове, в которой царит полнейший беспорядок. Вся природа вокруг ещё жила, не давая мрачной осени полностью вступить в свои права. Всё вокруг ещё такое зеленое, такое яркое и жизнерадостное. Словно это компенсация за август, который в этом году выдался дождливым и серым. Возможно, при других обстоятельствах я бы такой обстановке обрадовался и стал на несколько процентов счастливее, но в моëм положении это лишь как отвлекающий манёвр. Возможность отвлечься на красоту мира, чтобы хоть на пару минут забыть о том, что мне придётся пережить сегодня и ещё в последующие четыре дня... И ещё одно. Если окажешься в таком же положении изгоя, как я, то никогда не думай о ближайшем будущем. Не думай о том, что тебе нужно будет страдать ещё несколько лет. Живи одной неделей. Говори, что тебе нужно будет потерпеть всего одну неделю, и всё это закончится. Ведь если постоянно заглядывать дальше одной недели, то снесёт крышу. Тебе до безумия и так один шаг остался.

Живу я в селе. Школа моя находится далековато. Если идти пешком неторопливо, то минут за сорок дойти можно, но я всё же предпочитаю ездить на автобусе. Сегодня на остановке никого нет кроме меня. Если повезёт, то и в автобусе не будет никого, кроме меня и водителя с кондуктором. Просто я люблю одиночество. Можно сказать, что я домосед, слегка асоциальный человек. Да и фамилия моя - Сычёв. Сыч я и есть.

Вот и подъезжает моя карета. Дальше всё как в покадровой съёмке. Автобус останавливается, я захожу в него, отсыпаю кондукторше мелочь, она выдаёт мне билет, я сажусь на свободное место и еду. Держитесь покрепче, наш автобус отправляется в Ад.

И всё же внутри транспорта уже сидело пару человек. Ну и хрен с ним, невелика потеря. Я сидел у окна и наблюдал за тем, как мимо меня пролетают десятки разноцветных домов. Помимо домов там были и люди. И дети, и взрослые, и старики. Кто-то шёл пешком, кто-то ехал на велосипеде. Все они стремятся куда-то добраться. И вот попробуй угадай, какое настроение у них сейчас на душе. Хотя это, скорее всего, зависит от того, куда они идут и кого там встретят. Я чётко знаю, куда я сейчас еду и кого там встречу. Лучше бы я прямо сейчас исчез или умер, лишь бы не проводить целый день там.

Вот сейчас на соседней встречной полосе едет автомобиль. Давай же, водитель, окажись суицидником или вдрызг пьяным, пусть управление тебе не поддастся и ты на всей скорости въедешь на встречную прямо в тот момент, когда я буду напротив твоей машины смерти. Подари мне свободу в небытие...

Но ничего не произошло. Баба в капюшоне с косой просто проехала мимо. Даже смерть издевается надо мной. Либо же смерть это слишком редкое явление, которое не появляется на заказ. А жаль.

Неизбежного нельзя избежать, можно лишь оттянуть или хотя бы попытаться оттянуть. Но у меня нет сил даже на попытку. Да и какой смысл. Рано или поздно я всё равно окажусь здесь, в этом месте. И теперь тоже. Автобус остановился и открыл свои двери. Я вышел на белый свет и увидел большое двухэтажное здание с бетонными стенами. Обычная средне образовательная школа, коих в России тысячи и тысячи. И среди этих тысяч школ я навсегда запомню мою. То место, где уже несколько недель моё психическое здоровье ломается.

Я открываю двери школы, словно врата Ада и вхожу. Десятки слов, шёпотов и смешков сразу доносятся до моих ушей. Сердцебиение учащается, всё моё существо, если можно так выразиться, сосредотачивается на обстановке вокруг. Глазами я выискиваю знакомые лица и всей душой надеюсь, что не найду. Каждый шаг здесь мне даётся с трудом. Зайти в школу это лишь одна третья беды. Вторая треть это дойти до своего класса. Ну и финальная три третьих это зайти в свой класс. Контрольная точка, где я превращаюсь в куклу, которой могут играться как хотят. Хочется убежать, спрятаться, никогда больше не появляться там, но я не могу.

Мне так хочется отринуть всё вокруг происходящее, будто это плохой сон, а потом проснуться и понять, что на самом деле я живу в другой реальности, где меня любят и не мучают каждый день. Но сколько бы я не отрицал, ничего не меняется. Я никогда не смогу принять это таким, какое оно есть. Мне проще до последнего отрицать и заниматься эскапизмом. Я просто боюсь даже поговорить с ними всеми, чтобы найти источник проблемы и исправиться. Да, я подстроюсь под них, но тогда, наверное, меня избавят от страданий. А вслед за этим придёт и... принятие? Когда-нибудь я обязательно найду в себе силы всё изменить.

Я поднимаюсь по лестнице на второй этаж и уже отсюда пытаюсь услышать знакомые голоса. Я делаю так каждый раз и, если слышу те самые смех или голос, то всё тело покрывают мурашки. В этот раз была тишина. Неужели я прийду в класс самым первым?

И вот я стою перед дверью своего класса. Вроде никого не слышно, но вдруг просто устроили засаду и поджидают меня, чтобы застать врасплох? Трясущейся рукой я открываю дверь...

Яркая белая пелена затмевает мои глаза. Спустя пару секунд начинает пропадать. Весь класс всё ещё размыт, я вижу лишь пятна. Но с каждой секундой мир становится всё чётче и чётче. Наконец, картинка до конца приобретает свои яркость, контрастность и насыщенность. И я вижу их.

Пока что их было всего двое. Сидели на самой последней парте. Всего наш шестеро. Вроде немного, но с памятью у меня проблемы. У кого-то я запомнил лишь имя, у кого-то фамилию. У этих двоих я запомнил фамилию - Ивановы. Два брата. Не близнецы, но одногодки. Вообще, личности неприятные, но их урон для меня не самый значительный. Физически они меня никак не трогают, но морально... Вообще, из-за того, что я еле-еле как запоминаю их имена, я придумал для каждого кличку. Эту пару я нарек Бобчинским и Добчинским. Помню в каком-то литературном произведении эти двое мне сильно запомнились, вот я и выбрал их фамилии для прозвищ этих двух братьев.

Как только я делаю первый шаг в этом классе, то сразу захожу на их территорию, сразу становлюсь жертвой. Это уже аксиома. Так же и в этот раз, стоило лишь мне войти, как тут же понеслось.

- О, а вот и Костик мамин хвостик, - воскликнул один из Ивановых, считая эту шутку остроумной.

Второй брат лишь посмеялся. И посмеялся не так, как обычно смеются люди, а так наигранно, противно, с издёвкой. Этот смех прошёл сквозь меня, оставляя по всему телу мурашки. Так они иногда смеются, когда меня избивают другие.

- Припёрся, чучело лохматое, - тут же подхватил второй Иванов. И снова этот пронизывающий смех.

Я старался не обращать на это внимание, но пока что безуспешно. Бобчинский и Добчинский вошли во вкус.

- Интересно, твоя мамаша, наверное, со скелетом жмякалась, пока тебя делала. Ну, типо, кости и Костя, - услышал я тупую шутку в свой адрес. А потом хохот уже сразу от двоих.

Шутки у них примитивные, тупые, но меня почему-то всё равно задевают. Потому что они постоянно шутят про моих родителей или про меня самого, указывая на детали моей внешности. Наверное, их задача давить меня психологически.

- Или, может, твой папаня такой же дрищ, как ты, семейка дрищей и скелетов.

Снова издёвка в сторону моих родителей. Я бы мог заступиться за них, но я так боюсь говорить. У горла уже ком. Чувствую, если открою рот, то буду говорить трясущимся голосом, что даст им новую пищу для тупых шуток. А если физически... я не уверен, что смогу победить их двоих.

- А я твоих родаков вообще не видел. Они у тебя есть вообще? Где мама, Костя? Или ты безмамный.

- Бедный Костя Сыч. Ни мамы, ни папы.

Опять наигранный смех, сводящий с ума.

К этому моменту я уже успел приготовить учебники и всеми силами старался не обращать внимания на шутки Ивановых. Их слова для меня, словно кнут, который жгёт по душе. Да и говорят они с каким-то выражением, словно рассказывают поэму про нищих и убогих. Таким, наверное, они меня и считают.

К счастью они притихли. Лишь начали кидать в меня мелкие бумажки, и когда попадали, начинали свой громкий противный хохот. Все они пятеро сидят на последних партах. Я единственный, кто сидит на самой первой. Специально так сел, ведь в меня часто кидают какие-то вещи. И не только бумажки. Поэтому я и сел в самый перед, чтобы было труднее попасть. Помню, в первое время меня сильно изводило быть мишенью для них, но со временем привык и теперь почти не обращаю внимания, когда в меня прилетают бумажки или стерки.

Прошло минут десять. В класс вошла Лена. Единственная девушка в нашем коллективе. Также единственная, кто абсолютно никак меня не трогает. Ни физически, ни морально. Из-за этого я называю её Добряшей. В отличие от Ивановых она достаточно умная и серьёзная. Однако хоть она и не участвует в общих издевательствах, ей наплевать на меня. Но я не жалуюсь. Безразличие лучше ненависти. Хотя, может, она меня тоже ненавидит, но какой-то тихой ненавистью, я ведь с ней и не разговаривал никогда... Да и эта тихая ненависть всё равно лучше. Вообще, она человек тихий, но при этом строгая. Возможно, мне бы подошла девушка с таким характером... Черт, о чем я вообще думаю?!

В общем, Лена прошла в класс тихо, даже ни с кем не поздоровавшись. Она села на своё место, достала из рюкзака книгу и начала читать. Я украдкой посмотрел, что за книга её так увлекла. Удалось разглядеть лишь название: "120 дней Содома". Ох, с этой книгой я знаком не по наслышке. Читал этим летом. Просто хотелось чего-то новенького, выходящего за рамки нормального. Неужели ей такое нравится?

Потом я посмотрел на её лицо. Внезапно она перевела глаза с книги на меня и наши взгляды встретились. Меня словно кипятком ошпарило и я быстро отвернулся. Не хочется, чтобы она подумала, что я на неё пялюсь. Меня и так за просто так бьют чуть ли не каждый день, а тут ещё повод появиться...

Спустя пару минут в класс вошёл Мучекинов. Его шаги я узнаю из тысячи. Лишь только я заметил его слегка полноватый силуэт, как тут же у меня бешено застучало сердце. Я вжался в стул. Всё моё тело начало слегка подрагивать. У меня было ощущение, как будто меня сейчас поведут на эшафот.

Это был один из тех одноклассников, который уничтожал меня каждый день ментально и физически. Я прозвал его Палачом. Кажется, что его желание унижать моё достоинство сильнее других его желаний. За эти несколько недель, пока я учусь здесь, он успел стать моим главным кошмаром. Он из тех людей, с которыми общаются лишь отбитые. По жизни раздолбай, учится на тройки и то с трудом. Очень любит показывать свое превосходно в физическом плане и, конечно же, больше всего на мне. Даже учителям приходится тяжело от него. Короче говоря, его я одновременно ненавижу и боюсь до смерти. Любая мелочь может завести его. Хотя порой это даже не от меня зависит.

Но пока что он не обратил никакого внимания на меня. Я вздохнул спокойно. Наверное, настроение у него пока что хорошее. Он лишь поздоровался с Бобчинским и Добчинским (я слышал хлопки рук сзади), а потом поздоровался и с Добряшей. Вообще, я заметил, что он испытывает к ней симпатию, но не взаимную. Неудивительно. На месте Лены я бы тоже не стал строить отношения с таким человеком, как Мучекинов.

- Приветик, мадам, - сказал Палач, подойдя к Лене.

- Вообще-то, мадам - это обращение к замужнем женщинам. Я ещё не замужем, поэтому было бы уместнее обращаться ко мне, как мадмуазель, - ответила та.

Кто-нибудь другой назвал бы её душнилой, но мне её ум нравится.

- Ох, прошу прощения, мудмазиель, - сказал Мучекинов, пытаясь выговорить слово.

- Да, интеллектом ты не блистаешь.

Эта фраза по всей видимости обидела Мучекинова, потому что он в ту же секунду грубо ответил.

- Ты у нас зато мегамозг хренов!

После этого он со всей силы бросил свой рюкзак на пол и, громыхая, сел за парту. Я лишь начал молиться, чтобы он сейчас не захотел выместить всю свою злобу на мне... Но ничего не произошло. Он видимо так и сидел за своей партой. Я боялся повернуться и посмотреть на него. Вдруг активирую какой-то ржавый механизм и он нападёт на меня.

Наконец, пришёл последний. Теперь мы были в полном составе. Фамилия у него была Максимов, но я называл его Карцером. Среди остальных он ненавидит меня больше всех. Больше всего он дружит с Мучекиновым и они оба часто избивают меня. Но в отличие от своего друга он умный, наравне с Леной даже. Да и если бы я его не знал, то, наверное, подумал бы, что наверняка какой-то отличник, миллиардер, плейбой, филантроп и вообще пример для подражания. Но натура у него жестокая. Я знаю это не по наслышке.

Он как муха влетел в класс и сразу же направился в мою сторону. Я даже не успел испугаться, как тут же мои учебники, которые лежали на парте, полетели на пол. Лёгким движением руки он сбросил их. Конечно же, это повлекло за собой реакцию, как домино. Ивановы тут же начали ржать, как и Палач, но в отличие от двух братьев он смеялся как-то более по-настоящему что-ли. Лишь Добряша никак не отреагировала.

Я к таким ситуациям уже более-менее привык, поэтому меня это не сильно обидело. Я лишь собрал свои пожитки и положил обратно.

- Надеюсь, ты до сих пор чувствуешь тяжесть своего греха у себя за спиной, - риторически спросил меня Максимов.

Я не понял, что он имел ввиду. Вообще, мне часто намекают на то, что я сделал что-то плохое. Какое-то преступление, из-за которого я и получил такое отношение к себе... На самом деле это глубокая тема, о которой я подумаю чуть-чуть попозже, а сейчас что-то мне подсказывает, что лучше мне свалить куда-нибудь, пока не начнётся урок. Потому что Палач уже как будто бы почувствовал запах крови, прямо как акула. И теперь мне просто так не дадут спокойно посидеть.

Я встал и направился к выходу. Мучекинов лишь крикнул мне в спину грозно: "Ты куда?!", но я быстро выскользнул из класса и отправился, куда глаза глядят.

Сердце привело меня в туалет младших классов. Наверное, это самое спокойное место во всей школе. Я зашёл в одну из кабинок, запер дверь и опустился на пол.

Прямо передо мной стоял белый унитаз. Да и весь туалет вообще был белым, как и свет, который его освещал. Изредка он моргал. Внезапно я почувствовал, как будто какой-то червь проедает в моей душе дыру, оставляя пустоту. Хоть сейчас наклоняйся над унитазом и начинай блевать туда этим червём, вместе с ним выйдет и кровь с кишками, а потом чернота - абсолютно чёрная субстанция, которая будет выворачивать тебя изнутри. Вместе с запахом мочи и говна этот туалет наполнит запах и этой черноты. Чем она пахнет?Страданиями и болью. А ещё солёными слезами.

Я всё ещё не могу поверить в реальность происходящего. Не бывает так, просто не бывает. Это просто сон, ночной кошмар. Пусть меня сейчас разбудит любящая мама, я вздохну с облегчением и пойду завтракать блинчиками с мёдом и чаем.

Я ущипнул себя со всей силы, аж до крови, но так и не проснулся. Значит, что это всё таки реальность. Такая суровая и кошмарная.

Кровь с моей маленькой ранки капнула на белый кафель. Ярко-красное на фоне чисто-белого... ну или почти чистого. Хорошее сочетание.

Из раздумий меня вывел школьный звонок. Сигнал, что пора отправляться получать знания...

Просидев с горем пополам четыре урока, я отправился на обед. В столовую я зашёл самым последним. Там уже царила своя симфония. Десятки детских голосов, звуки стучащих ложек, смех, чавканье. Такова атмосфера школьного общепита.

Я начал высматривать себе свободное местечко. Мысленно я надеялся, что мне не придётся сидеть с ними, но мою надежду разбил твёрдый кулак реальности. Свободное место было только за столом моего класса и каждый из них уже сидел там. Я был слишком голоден, чтобы просто так уйти, поэтому решил рискнуть. В конце концов тут сейчас много учителей, да и наша классная тоже. Вряд ли они будут сейчас сильно унижать меня.

Как только я начал подходить к их столу, то они все перевели на меня взгляд. Меня это сильно напрягло. Ноги начали подкашиваться. Я чуть не упал.

Когда я сел за стол, то сразу же почувствовал давление, хоть никто из них даже и слова мне не сказал. Я опустил глаза и старался не смотреть на них. Дальше я взял ближайшую ко мне тарелку с супом и уже хотел зачерпнуть первую ложку, как вдруг мне прямо в тарелку прилетел чей-то плевок. Я даже не заметил, кто это сделал. Ближе всех ко мне сидели Максимов и Мучекинов. Я был между ними. Наверняка это был кто-то из них. Прослушав смешки Ивановых, я отодвинул суп и придвинул к себе второе. Я уже морально был готов к новому плевку, даже не в тарелку, а прямо себе в рожу, но так ничего и не дождался, к счастью. Дальше я зачерпнул ложкой рис и отправил себе в рот. Никакой реакции так и не последовало. Я слегка расслабился и принялся за еду.

Больше меня никто так и не тронул. Все ели молча, ни одного слова или смешка. Лишь Мучекинов спросил у Максимова, даст ли тот ему списать алгебру, на что Максимов утвердительно сказал: "да".

Я доел быстрее всех, встал, взял свои тарелки и понёс их к дежурным, как вдруг почувствовал, что моя нога об что-то споткнулась и я упал вместе со своими тарелками. Мне поставил подножку Карцер. Я упал и чудом не разбил тарелки, но суп разлился на пол. Когда все увидели и осознали, что произошло, то столовая наполнилась громким хохотом, который как молоток бил мне в уши, добираясь до самого мозга. Я чувствовал ужасный стыд, хоть и абсолютно не был виноват в произошедшем. И всё же я не выдержал давления и просто сбежал в класс...

Уже в классе, в одиночестве, я немного успокоился и стал потихоньку забывать о случившемся в столовой. Я лишь смотрел в окно. День всё ещё стоял солнечный. Листва на деревьях слегка колыхалась от ветра. Потом я увидел, как какой-то класс шёл в сторону спортзала. Наверное, у них сейчас физ-ра будет. Я этот урок ненавижу, потому что во время него мне чаще всего наносят увечья, особенно когда мы играем в игры с мячом.

Я вспомнил, что мне уже давно не снилась она. Девушка, которая изредка приходит ко мне во снах. В таких снах мы счастливо проводим время, как будто мы влюблённая парочка. Я люблю эти сны, потому что только в них я чувствую себя счастливым. Она начала приходить ко мне примерно в середине лета, когда у меня закончился период беспамятства. С тех пор я даже влюбился в неё... Влюбился в плод собственного воображения. Не знаю, существует ли она в реальности, но я её обязательно найду. Мне кажется, что она где-то есть, ждёт меня. Я так её люблю... так люблю... Не было такого дня, когда я не думал о ней. Так и бывает, что одни мысли влетают в голову и сразу же вылетают. Ты даже не успеваешь их поймать обратно. Другие же мысли сильно въедаются в сознание. И в большинстве случаев это не самые приятные мысли. В такие моменты тебе приходится как бы отвоёвывать собственное сознание, чтобы эти мысли полностью не заполонили его.

В класс зашла наша классная. От этого мне стало спокойнее, ведь как минимум физически меня при ней трогать не будут. Спустя некоторое время пришли и остальные, а вслед за ними пришло и время урока.

Наконец, все уроки закончились. Закончился и школьный день, а вместе с этим и день моих страданий. Я быстро собрался и вышел из школы, чтобы меня не догнал какой-нибудь Палач или Карцер. Они иногда вылавливают меня после уроков... Я не хочу об этом вспоминать.

На автобус я уже опоздал, поэтому пришлось идти пешком. Меня это никак не расстроило. Главное, что я наконец, хотя бы на сегодня, покидаю этот Ад и иду домой. Хорошо, что я живу отдельно от своих одноклассников, поэтому нам идти домой не по пути...

Было уже около семи часов вечера. Я лежал в своей комнате в полнейшей темноте. Родителей дома ещё нет. Абсолютная тишина, нарушаемая лишь моими громкими мыслями.

А что если вся моя жизнь сейчас -  это лишь какой-то затянувшийся трип? Помню, в интернете я читал о каком-то цветке. Если его принять, то тебе привидеться абсолютно другая жизнь. Ты проживёшь той жизнью несколько лет, хотя в реальности пройдёт минут пятнадцать-двадцать. А потом проснёшься и будешь не понимать, где настоящая реальность. Помню, когда я впервые узнал о таком, то меня это сильно взбудоражило. Так может моя нынешняя жизнь тоже такой трип от того цветка? И сейчас на самом деле настоящий я лежит где-то в другой жизни в другом доме. Может, та жизнь в десять раз лучше моей ненастоящей. Но почему мой трип такой невыносимый? Почему я попал в Ад? Чем заслужил такое наказание от обычного наркотика? И когда же этот сон закончится? Да чем же я заслужил такие страдания? Может, мне стоит раскаяться? Попросить прощения у Всевышних сил, которые наслали на меня такой глюк. Либо же попросить прощения у неё, девушки из моих снов. Почему-то мне кажется, что она застряла у меня в голове не просто так...

Не выдержав тяжести грехов за своей спиной, я упал на пол на колени. Дальше я вознёс руки куда-то вверх. Не знаю, кому я молился, но я просил избавить меня от этой жизни, вернуть в настоящее. Я даже уже полностью отринул эту реальность. Моё сознание отделилось от тела, перенеслось в астрал. Я гулял там долго, наверное, целую тысячу лет, если не десять тысяч, но так никого и не нашёл. Моя одинокая душа чуть не застряла в том одиноком мире, но я вернулся в свой рассудок.

- Что это было? - спросил я у себя, поднимаясь с пола и просыпаясь ото сна.

Так ничего и не поняв, я был напуган. Напуган перед всем этим колоссально огромным миром, в котором я лишь мелкая букашка, которую может раздавить любой. Никого не интересует моя судьба и это пугает. Я могу умереть ужасной смертью и никто не придёт мне на помощь. Это же кошмар... Как люди вообще живут в этом мире? Почему каждый день натягивают на себя улыбки? В этой реальности невозможно быть счастливым. Или же их кто-то заставляет? Может, все они лишь куклы, которые выполняют чью-то волю? А я сам кукла или настоящий человек? Конечно, кукла. Каждый день хожу в кукольный театр, где злые Карабасы Барабасы управляют мной. Пользуются как хотят. Имеют физически во все щели. Они хотят сожрать мою душу, выпить мою психику. Сломают и выкинут на помойку. А потом найдут новую куклу. А не стать ли им самим куклами???

Время было ближе к полночи. Я уже лежал в кровати и засыпал. Я люблю засыпать, потому что в этот момент я по непонятным мне самому причинам чувствую умиротворение. Всё в этом мире перестаёт иметь значение. Есть лишь я и мой личный покой. Моё маленькое и короткое счастье засыпать.